Александра Никогосян
Лучик
А потом Светлана заметила и вовсе нечто ужасное. Причастив Алешеньку, она услышала за спиной шепотки и возню, которой обычно возле Чаши5 не бывает и быть не должно. Она вытерла платочком мокрые губки и подбородок сына, отошла в сторонку и попыталась понять, что происходит.
А происходило вот что: прихожане не хотели причащаться после «Дауна»! И пропускали друг друга вперед. Так бы и продолжалось раскланивание и расшаркивание перед священником, но даже добрый и терпеливый отец Иннокентий не выдержал и прикрикнул на людей.
Священники неприязнь и брезгливость видели, смотрели на все это безобразие с горечью и болью, посвящали целые проповеди теме любви. Ничего не помогало. Или прихожане искренне верили, что любить «Дауна» не обязательно?
А Света с Алешенькой с тех пор стала становиться в очередь на причастие самой-самой последней. Чтоб никого не искушать.
***
Лучик Алешенька рос удивительным ребенком. Был очень ласковый и всегда улыбался. Он очень поздно научился сидеть, ползать, ходить. Но все-таки научился! День, в который почти двухлетний Лучик, сделал свой первый шаг, Светлана решила отмечать, как праздник.
Разговаривать Лучик не умел. Только «мама». Но какие оттенки и интонации он вкладывал в это коротенькое, самое важное для него слово! Света понимала каждое движение души своего Лучика, каждое его желание, словно они до сих пор были одним целым.
Любимым времяпровождением Лучика было сидение у мамы на коленках. При этом он крепко обвивал толстенькими короткими ручонками мамину шею и замирал.
А Света, пользуясь моментом, читала книжку, вязала, или смотрела телевизор. Молилась она тоже с Лучиком на руках. Еду готовила по ночам, пока сынишка спал.
У малыша было очень много развивающих игрушек, говорящих книжек, головоломок, машинок и конструкторов. Все это великолепие тоннами закупали дедушка с бабушкой, заглушая громкий, неотвязный крик совести.
Но Лучик игрушками не интересовался. Он любил рассматривать мамино лицо. И еще он любил ходить в церковь. Что понимал в Божественной Литургии «солнечный мальчик», было загадкой даже для Светланы. Но всю службу Лучик Алешенька проводил на полу, крепко облапив мамины ноги. Не хныкал, на ручки не просился, и даже «мама» ни разу не сказал. Слушал.
Очень радовался, когда читали Евангелие, подавался вперед и даже мамины ноги отпускал. И еще одной радостью было, когда Света разрешала Лучику подержать горящую свечу.
Вот так и жили. Постепенно наладился быт, распорядок дня, и даже новые подружки появились у Светы – такие же мамочки, которые отказались убивать своих «даунят».
***
В тот день, когда Алешеньке исполнилось четыре года, они с мамой пришли в церковь чуть раньше. Отец Илья и отец Иннокентий спели мальчику «многая лета» и подарили: отец Илья необычайно красивую рукописную икону Ангела-Хранителя, а крестный Лучика отец Иннокентий тяжёлый, старинный, медный подсвечник на три свечи.
– Вот, – сказал он. – Дома будешь с мамой свечи зажигать и молиться. Ты любишь, я знаю.
Алешенька прижимал к груди подарки, раскосые глазки сияли, от переполнявших малыша эмоций Света едва успевала вытирать ему губки и подбородок.
Оба священника расцеловали «солнечное дитя» и стали готовиться к Литургии.
Народ уже вовсю бродил по храму, расставляя свечи, складывая стопочками записки о здравии и упокоении. Алешенька отлепился от мамы и пошел на толстых неуклюжих ножках по храму. Он показывал прихожанам свои подарки, но люди только кривовато улыбались и старались поскорее отойти в сторону. Света с горькой улыбкой смотрела на сынишку. За что они так с ним? За что? А вот Лучик не расстраивался. Он разворачивался толстеньким тельцем в другую сторону и ковылял к следующему прихожанину. Он хотел, чтобы все увидели красоту в его руках и тоже порадовались…
Только одна старенькая, почти слепая и хромая на обе ноги бабушка Тося, погладила малыша по голове.
Счастливый Лучик вернулся к маме. Началась Литургия.
Момент, когда Лучика не оказалось рядом, Света упустила. Стала потихоньку оглядываться, присела на корточки, чтобы разглядеть что-то сквозь лес человеческих ног. Нету. Света испугалась.
– Вы Лучика моего не видели? – шепотом принялась она расспрашивать соседей. Те только плечами пожимали. Слух о том, что пропал Алешенька, волнами стал расходиться по храму, как круги на воде. Да, малыша не любили, но и злого ничего ему не желали.
А Лучик в это время вскарабкался на солею, через боковую дверь проник в алтарь и дернул отца Иннокентия за рясу.
Отец Иннокентий страшно удивился, увидев в алтаре своего крестника. Позвал отца Илью:
