Александра Анатольевна Смирнова
Лето в банке. Сборник сказочных рассказов для детей и взрослых
– Почему вы берете за проезд старые монеты? Они же никому уже не нужны, – спросил практичный Василий.
И тогда кондуктор рассказал нам историю о волшебной трехкопеечной монете. Где-то на свете есть Волшебная Трехкопеечная Монета. Если её найти и положить в щель в постаменте под памятником основателю города – трамваи вернутся. Цель трамвая-призрака – найти эту монету.
Кондуктор еще долго рассказывал нам разные трамвайные сказки и легенды. Слушая его, я даже не заметил, как заснул. Проснулся я, как ни странно, в своей постели. Может, мне приснилась вся эта трамвайная история?
Утром я всё рассказал маме с папой. И про трамвай-призрак, и про кондуктора с усами и про волшебную трехкопеечную монету. Они очень внимательно меня выслушали. После чего папа молча встал и вышел из комнаты. Мы с мамой недоуменно переглянулись. Что это значит? Папа вернулся, неся в руках старую копилку-трамвайчик.
– Вот, – сказал папа, – дедушкин подарок. Наш дедушка всю жизнь проработал в трамвайном депо. Эту копилку он мне подарил, когда я был совсем маленьким мальчиком, – с этими словами папа извлек из неё старую медную трехкопеечную монету. – Она пролежала внутри все эти годы. Может, это та самая? Попробуем, Семён? Вернём городу трамваи?
И мы вместе с папой пошли на Соборную площадь, к памятнику Основателю города. Но постамент оказался очень высоким. Тогда папа посадил меня на плечи, и я смог дотянуться до основания памятника. Под ногой у него действительно была небольшая дырочка. Туда я положил монету. Внутри, наверное, было пусто: мы с папой услышали, как монета упала вниз.
Мы подождали немного, но ничего не происходило. Если не считать того, что к нам подошел дежурный полицейский – папин школьный товарищ дядя Серёжа.
– Гуляете? – спросил он.
– Ага, – ответил папа. Они пожали друг другу руки и разошлись.
Мы шли домой молча. Никаких трамваев нигде не было.
– Не переживай, – утешал он меня. – Трамвай – предмет серьезный. Ему для материализации времени много надо.
На следующий день, гуляя с Василием, мы обратили внимание на незнакомого дяденьку, читающего газету на скамеечке под старой липой так усердно, что даже лица его было не видно. Василий предположил, что это шпион, и газета у него должна быть иностранная. С целью наблюдения мы подкрались поближе. Газета была самая обыкновенная. «Городские власти возвращают трамваи на улицы», – прочитали мы заголовок, написанный большими буквами.
– Сработало… – сказал я.
– Давно пора, – сказал незнакомец и опустил газету. Его лицо показалось мне удивительно знакомым.
– Сработало!! – уже закричал я. – Васька!!! Сработало!!
– Кондуктор, – сказал Василий, будто не слышавший меня.
Я повернул голову в направлении взгляда Василия. На скамейке лежала газета с радостным заголовком. Незнакомца и след простыл.
– Это был кондуктор из трамвая, – ошарашенно сказал Вася.
Я схватил газету и побежал делиться новостью с папой.
Вскоре по городу начали ходить красивые красные трамваи. И в музыкальную школу нам уже не надо было ходить пешком.
Королева кошек
Сказочный рассказ № 7
О Гертруде – страстной любительнице кошек, и кто есть кто, с кошачьей точки зрения
Гертруда Меозис очень любила кошек. И не просто сильно, а, я бы даже сказал, чересчур. Она жила для них. Каждый день, возвращаясь с работы, приносила огромные пакеты с едой, чтобы накормить всех известных ей кошек: и тех, что жили у неё в квартире, и тех, что жили во дворе и окрестностях. В определенное время кошки уже ждали Гертруду во дворе. Если какая-либо кошка не приходила к ужину, Гертруда отправлялась её искать. Причем ВСЕХ кошек она знала поименно и «в лицо».
Окружающие (соседи и коллеги – Гертруда была известной в городе журналисткой) к страсти Гертруды относились как к чудачеству, не имеющему никакого смысла.
В этот вечер, сидя на кухне, я наблюдал, как она в очередной раз возвращалась домой, согнувшись от тяжести огромных пакетов с кошачьим ужином.
– Мама, – спросил я, – почему над Гертрудой смеются?
– Кто смеется? – поинтересовалась мама.
– Петька сказал, что она Кошачья королева. И что она не в своем уме.
– Ну, это как посмотреть, – загадочно ответила мама. Она, в отличие от окружающих, с уважением относилась к Гертруде и всегда ласково называла её Гердочкой. Вечерами они часто сидели на кухне, обсуждая последние городские новости.
– Это как посмотреть…. Просто у неё другие ценности…
Я не очень понял, что значит «другие ценности», но то, что у Гертруды было нечто ценное, стало ясно.
Этой же ночью я проснулся от яркого лунного света и очень знакомых, но при этом загадочных звуков, доносившихся со двора. Взглянув в окно, я увидел необычную картину. Гертруда восседала на залитой лунным светом детской площадке. И в этом, разумеется, не было ничего необычного. И вокруг нее сидело огромное количество кошек. В этом, в принципе, тоже ничего необычного не было. Гертруда всегда сопровождалась целой оравой обожающих её представителей семейства кошачьих. Но в таком количестве я видел их впервые. Казалось, что кошки пришли в наш двор со всего города. Повсюду мерцали кошачьи глаза. Словно море светлячков. И посреди всего этого ВОССЕДАЛА! Да! Да! Именно ВОССЕДАЛА горячо любимая кошками Гертруда. И кошки тоже восседали. Восседали и урчали. Очень громко урчали. Так, как обычно урчат все довольные кошки во всем мире. От этого громогласного урчанья я и проснулся.
– Гертруда – великая женщина! – Я услышал эту фразу, произнесенную мурлыкающим голосом, и, повернув голову, к своему изумлению увидел нашу кошку. Бася была самая обычная белая кошка с разными глазами. Один глаз у неё был зелёный, а другой голубой. Её крошечным котенком привезла из Египта и подарила нам Гертруда, когда я пошел в школу. Бася, конечно, была весьма своенравная, но до сих пор совсем не говорящая. Я подпрыгнул от неожиданности. И тут же больно ударился головой о книжную полку.
– Великая женщина… – продолжала вещать Бася, не обращая никакого внимания на мои ойканья и потирания головы. – В древние-предревние времена люди чтили и уважали нас, кошек. Кошки были священными животными. Все знали, что нас нельзя обижать, и неуважительно обращаться с котами запрещалось. Теперь для нас настали трудные времена. Но что бы ни случилось, Гертруда продолжала исполнять свою работу.
