Александра Алексеевна Василевская
Странники Одиннадцати Пространств. Нет худа без добра
– Какие тут все альтруисты стали, – фыркает Герн.
– А ты прямо только о себе и заботишься, – улыбается Яарвокс. – Мне же ни разу не помогал, вообще!
– Ну, это другое. Я так. Я к тому, что если всем всё давать, давалка сломается. Подумали бы лучше каждый о себе. Может, тогда хоть кто-то выживет.
– Э-э-э, есть такое понятие, гм, как реципрокный, хм, альтруизм, – вступает Айзел. – Это значит, что…
– Да не нужно мне этой нудятины, профессор! Просто выживать должен сильнейший, я так считаю. Если рассчитывать на каждого, всем не хватит, вот что.
– Стива и Тецклая мы не оставим! – неожиданно жутко хрипит Карл.
Полупротоплазмик-получеловек ловит на себе удивлённые, испуганные и тревожные взгляды друзей. И читает соответствующие мысли. Ведь Карл весьма изменился за эти несколько деминут. Он истратил уже немало воды, спасая Стива и Тецклая от верной смерти. Кожа сделалась бледной и полупрозрачной, и синяя протоплазма стала заметно просвечивать сквозь неё. Начали выступать и кости. Жуткое впечатление усиливают помутневшие синие глаза и утончившиеся пальцы.
– Не бойтесь за меня, – тихо продолжает Карл. – Да, я израсходовал много воды, но её ещё достаточно. Со мной всё будет хорошо. Может, выпьете по капле?
– Нет-нет, мы потерпим! – торопливо откликается Семиларен.
– Беру свои слова назад, – шепчет Герн. – Надеюсь, наши разведчики всё-таки найдут воду.
Силмак и Накет ищут воду крайне напряжённо. Накет полагается на глаза, а Силмак – на нос. Второй оказывается более чутким.
– Ура! Я нашёл воду! – радуется Силмак, встав на последние лапы.
– Да ты ваще молоток! Глубоко? – интересуется Накет.
– Хм… порядком, да. Коптермирад два, наверное.
– Жопа!
– Да ладно тебе, я справлюсь!
Силмак и Накет добираются до нужного места. Ничто не говорит о том, что именно здесь под пепельно-серым грунтом спрятано самое ценное для любой пустыни вещество. Силмак прицеливается, разминает все десять лап и тем же движением мышкующей лисицы ныряет в грунт. Правда, глубоко ему уйти не удаётся – на поверхности остаются торчать две последние пары лап и полосатый чёрно-белый хвост.
– Эх! Камень тут! – сообщает из-под земли Силмак.
– Тьфу, срань бедантиевская! – плюётся Накет.
– Там просто трещинка в этом камне. Через неё-то я воду и учуял. Но как бы её пробить поглубже? У тебя в карманах ничего нет?
– Не, блин, ваще ничего не осталось.
– Жалко. Тогда вот что сделаем: пойдём дальше, я попробую уйти где-нибудь поглубже и добраться до источника воды снизу.
Накет кивает, и они вместе с Силмаком продолжают путь по раскалённой серой пустыне. Она вдруг начинает становиться всё серее и серее с каждой деминутой или даже с каждым стеком.
– Пыльная буря будет, – соображает Накет. – Вот жопа, только этого не хватало!
– Ой, не пыльная буря, – тревожно замечает Силмак, принюхавшись. – Огненная! Уже где-то началась.
– Говно собачье, блин, жопа! Хотя погоди… чему тут гореть-то? Ни травинки, ни деревца, нет ни хрена же…
– В чём ты, Накет, никогда не был силён, так это в геологии! Верхний слой местного грунта сплошь состоит из горючих минералов. В них полно органики. Видимо, это когда-то был живой мир, и…
– Я вижу огонь! В жопу рассуждения, давай, копай!
Силмак вновь вбуравливается в грунт. Он успевает прорыть сравнительно глубокий ход как раз вовремя: едва они с Накетом скрываются там, как поднимается жуткий ветер, который несёт с собой ярко-оранжевый огонь. Вскоре пламя охватывает всё пространство до самого горизонта.
– Как там наши-то, интересно? – вздыхает Силмак. – Достаточно ли глубокую нору я им вырыл?
– Ох, блин, надеюсь! Лишь бы Веншамея уцелела…
– О, кстати… раз уж мы тут застряли на какое-то время… нет, ты не думай, я не лезу в твою личную жизнь, но хотел бы спросить: что у вас с ней всё-таки? Кто вы друг другу?
– Люблю я её безумно. Она меня, по ходу, тоже. Ну и чё тебе ещё надо?
– Да вот… понимаешь, страсть – это прекрасно, но что дальше? Вы подумали об этом?
– Ни о чём мы не думали. Мы захотели друг друга и сделали это. Чё такого-то?
– Знаешь, когда я вижу одну и ту же несчастливую историю твоей любви, у меня все сердца кровью обливаются, честно.
– В этот раз всё не так! Она меня не бросит!
– Ты уверен? А мне кажется, что раз за разом история повторяется! Ты влюбляешься и влюбляешь в себя, окунаешься со своей возлюбленной в бурный поток страсти, и на этом всё заканчивается! Каждый раз одно и то же! Очнись, Накет!
Накет отворачивается и цедит какие-то замысловатые матерные выражения с использованием бедантиевской игры слов.
– Ты уже давно не мальчик, – продолжает Силмак. – И всё равно, ты каждый раз сначала делаешь, а потом думаешь! Иногда это здорово выручает, но в любви… в любви скорость ни к чему. Может, вам с Веншамеей стоит остановиться, подумать, узнать друг друга получше, а потом уже разжигать огонь страсти? Не думай, что я против ваших отношений, ни в коем случае! Я просто даю тебе дружеский совет.
Накет смотрит на Силмака как-то странно и неопределённо. Шнырявка ласково добавляет, похлопав когтистой лапой человека по плечу:
– Я просто хочу, чтобы ты был счастлив. Ты ведь заменил мне семью…
Накет улыбается и обнимает Силмака:
– Спасибо, что до сих пор обо мне заботишься. Может, ты и прав. Если вернёмся, я поговорю с Веншамеей…
– Не «если», а «когда»!
Тем временем в убежище, от которого разведчики удалились уже не на один и не на два угомирад, проникает запах дыма.
– Что-то где-то горит, – неоригинально констатирует Герн. – Высунулся бы кто, посмотрел.
Из норы выглядывают Райтлет и Сэн. И почти тут же они прячутся обратно.
– Ррр! Сюда движется огненная буря! – восклицает Райтлет.
– Хм, может, нам стоит уйти ещё, э-э-э, поглубже? – беспокоится Айзел.
– Было бы куда, – с фирменной горькой улыбкой усмехается Джекс и стучит стальной рукой по задней стенке норы. – Камень. Без сверла не пробить.
– Ха-ха-ха, «без сверла не пробить»! – хохочет Семиларен. – Да я любую каменюку голыми руками разобью! Их у меня всё-таки семнадцать!
Семиларен отпрыгивает почти к самому входу в нору, сжимает все семнадцать кулаков и несётся к задней стенке. Впрочем, все семнадцать использовать не приходится: уже для первого кулака на грудной руке столкновение с прочным камнем оказывается очень болезненным.
– Ягуляррский хвост!!! – ругается блент.
Тут в нору падает горящий вполне убедительным пламенем уголёк. К счастью, пламя не успевает ни на что перекинуться, поскольку уголёк давит сапог Яарвокса.
– Чёрт подери, начинается! – чертыхается нечаянный пожарный.
– Надо закрыть вход! – восклицает Веншамея.
– Ага, и чем? Руками, что ли? – рявкает в ответ Герн.
Отчаянное решение принимает Айзел: он закрывает вход в нору собственной спиной, расправив к тому же рукрылья.
– Ты сожжёшь себе спину! – тревожится Млем.
На лице Айзела появляется выражение страшной муки, но голос его твёрд:
– Лучше одна сгоревшая спина, чем десяток горелых тел. К тому же, у нас ещё есть микромеды.
Айзел пытается улыбнуться и показать, что всё не так страшно. Но эти попытки только больше напрягают друзей.
У Семиларена и вовсе сдают нервы:
– О Сверх Всесильный, Всеблагий, помоги нам! – принимается неистово молиться блент. – Смилуйся над нами, спаси нас, грешных!
Леод не удерживается и прыскает со смеху. Так, что до слуха блента это долетает.
– Тебе ещё смешно, кошачий коврик?! – вскрикивает Семиларен и бросается на ягулярра.
– Семиларен, я согласен, что это несколько недипломатично с моей стороны, – произносит Леод. – Но мне кажется, что…
– Заткнись!!!
– Ты даже договорить не даёшь, полудурок ушастый!
Бледно-голубые щупальца Карла, который уже стал похож на обтянутый почти совсем прозрачной кожей скелет, заполненный синим месивом внутренностей, обвиваются вокруг шеи Семиларена и придерживают за нос Леода.
– Оба… сейчас же стихли!!! – почти беззвучно шипит Карл, вытаращив на вечных спорщиков жуткие мутные глаза. – Я из вас двоих всю межклеточную жидкость высосу! Знаете, как мне сейчас хочется это сделать? Знаете, сколько воды я отдал…
– Карл, я тормоз, – обращается к полупротоплазмику-получеловеку Джекс. – Я только сейчас сообразил, что для меня потеря межклеточной жидкости – не такая беда, как для всех остальных. Во мне же есть техническая вода, которую я могу перенаправить в органическую часть!
– Только останови меня вовремя…
– Не вопрос.
Киборг снимает посеревший от пыли пиджак и задирает рукав зелёной рубашки, чтобы освободить органическое левое плечо. Предплечья же обеих рук, а также правое плечо у Джекса роботизированы и не содержат ничего, кроме нержавеющей стали и высокотехнологичной электронной начинки.
Щупальца Карла дотягиваются до левого плеча Джекса и тут же проникают под кожу. Видно, как они извиваются и вытягивают межклеточную жидкость из органического тела киборга. Зрелище это не для слабонервных…
– Жуть какая, – впервые за долгое время подаёт сдавленный голос Витс.
– Это даже не больно, – улыбается Джекс, и даже не горько, а совершенно умиротворённо.
Через пару деминут Карл, уловив мысль Джекса о том, что пора бы закругляться, втягивает щупальца обратно в пальцы.
– Спасибо, – уже не столь хриплым, хотя ещё довольно тихим голосом благодарит киборга полупротоплазмик-получеловек, который обрёл немного более живой и чуть более здоровый вид. – Ты настоящий друг.
Джекс только скромно пожимает плечами в ответ.
Семиларен же, не замечая ничего вокруг, продолжает вслух молиться:
– Спаси нас, Всеблагий, Сверх Всемогущий, не оставь нас!
– Ох… Семиларен, позволь озвучить недосказанную… ай… мысль, –произносит Айзел сквозь стиснутый от боли клюв.
– Какую?
– Несколько странно надеяться на… э-э-э… не слишком убедительные… ай…
– А, я понял, о чём ты. Да, я подумал над тем, что ты мне тогда сказал. И нашёл аргумент, против которого ты мне ничего не возразишь.
– Ой! И какой же?
– Вера не нуждается в доказательствах. Я просто знаю, что молитвы работают. Я неоднократно в этом убеждался лично. Сверх помогает всем, кто в Него верит и кто Ему молится.
– Ага! Эх… а тем, кто в него не верит?
– Если верующий попросит за них, тоже поможет.
– Семиларен… ой-ой… я не хочу тебя обидеть, но… ай! Похоже, ты не слишком-то хорошо… уф… помнишь свой главный священный текст!
– Ещё как помню! Я благочестивый сверхослав!
При этих словах Леод крепко зажимает лапами рот, чтобы не засмеяться в голос.
– Тогда налицо явное… ох… противоречие, – еле сдерживая стон, продолжает Айзел. – Я специально проштудировал вашу Священную Книгу Сверховой Воли. Ай! Вот, цитирую: «Неверящий и неведающий да не вкусит благодати, от Сверха исходящей; благочестивый же, прося за недостойных, обязан уверить неверящего и наставить неведающего; ибо тот, кто не несёт Слова Сверхова в душе своей, суть порождение Нечисти».
– Сверх всесилен! Как Он захочет, так и будет! Необязательно именно так! – с запалом истинного фанатика обороняется Семиларен.
– Уф… какой тогда смысл… ай, в священном тексте? Почему тогда в нём… уф… нет приписки «а может быть, и нет»? Ой… Сверх же ещё, насколько я помню… эх… всезнающ?
– Да, конечно!
– Так что же… ой… он не знает, что мы неправильно истолковываем его волю? Ай! Почему бы не прояснить всё сразу? Кстати… уф… всемогущество и всеведение… эх… это взаимоисключающие понятия.
– Бог сверхъестественен! Он не подчиняется законам нашей Вселенной!
– Как он тогда может на неё воздействовать? Ай!
– Через верующих, которые поклоняются ему и прославляют, а как иначе?
– Они же часть Вселенной… ой! Ну, хорошо, допустим. Эх… но сам-то он… ох… получается, не всесилен? Почему бы ему просто… ой… не явить себя? Тогда бы в него… уф… поверили все. Не знаю, стали бы… ох… прославлять, но… ай… убедились бы в его существовании.
– У него же нет физической формы! Он действует в судьбе и поступках!
– Ох… тогда любое событие… уф… можно истолковать как волю Сверха, не так ли?
– Да, так и есть!
– Ой… не кажется ли тебе, Семиларен… эх… что твой бог просто выдуман… Ай! Выдуман, чтобы отмахнуться от объяснения всего происходящего? Ой… прости, я, возможно, слишком резок…
– Нет-нет, всё хорошо. Можешь испытывать мою веру и дальше. Она крепче, чем ты думаешь.
– Ох… а вот ещё строки из Священной Книги: «А всякий, кто сеет смуту в душе благочестивого, кто устраивает испытание для его веры, тот действует по наитию Нечисти; если нечистый не уверует всею душою своей, пронзи мечом сердце его, ради его же блага избавь от грешного неведения». Я всё ещё не верю в Сверха. Ай! Пронзишь мне сердце, благочестивый? А оно… ой… вот тут, перед тобой! Уф… справа… и ещё… ой! Ты должен убить… уф… и всех остальных! Цитирую… ох… ещё: «Кто не чтит Слова Сверхова по неведению или по упорству – раб Нечисти, неотмываемый, обречённый; меч, вонзённый благочестивым в сердце, да избавит его от страданий».
– Нет… нет! Ни за что!
– Но тогда… уф… ты не подчиняешься повелениям самого Сверха! Ой! Если в этом тексте он в самом деле… ох.. изложил свою волю…
Блента берёт оторопь. Между ушами начинают копошиться разнообразные мысли, которые не стыкуются между собой, но крутятся вокруг вопроса веры. Айзел, сдержав новый вскрик боли, возобновляет интеллектуальную атаку:
– И ещё: «Тот, кто не следует воле Распорядителя судеб, не чтит Книги, сколь бы благочестивым не считал себя, сколь не поминал бы имени Сверха, нечист; только…»
– «…выполняя неукоснительно каждое предписание, только покоряясь божественной воле, достоин он блага Сверхова», – заканчивает цитату Семиларен.
Где-то с полдеминуты блент усиленно размышляет. Наконец, он воздевает руки и восклицает:
– А гвоздей жареных не хочешь, Сверх? Мало тебе того, что неверным жизни не даёшь, так ты ещё и верных по всем рукам связываешь! Я отвергаю тебя! Как же я был глуп… Айзел, спасибо, что заставил задуматься.
– Не за что, – улыбается фоксиллинда. – Э-э-э, кажется, буря кончилась…
– Боюсь представить, что у тебя со спиной, – сочувственно произносит Яарвокс, доставая из кармана микромед.
Фоксиллинда заходит в нору. Вместо сиреневых перьев его спину теперь «украшают» чёрные корки, кровавые пятна и жёлтые пузыри. Даже видавший виды Яарвокс содрогается при виде всего этого. Но, взяв себя в руки, он принимается залечивать ожоги Айзела.
– Карл, как там Стив и Тецклай? – интересуется Айзел, едва почувствовав облегчение.
Снова обратившийся в обтянутый кожей скелет Карл в ответ только печально мотает головой.
– Всё то же, – добавляет он неслышным шёпотом.
– Интересно, успели ли Силмак с Накетом спрятаться? – беспокоится Млем.
– Чёрт поросячий его знает, – грубовато, но тоже обеспокоенно отвечает Сэн.
Силмаку и Накету удалось пересидеть бурю в своей норе. Когда они, наконец, решаются выйти на поверхность, им открывается ещё более унылая картина, чем до бури. Весь грунт покрыт чёрной коркой, а небо заволокло дымом так, что два солнца слились в одно невразумительное пятно.
Но это вовсе не самое страшное…
– Чё-то я совсем запамятовал, в какой стороне наши, – вздыхает Накет. – Чёртова дура, щас и по солнцам-то не сориентируешься… да ещё и дым этот сраный… но у тебя-то с носом всё хорошо?
Силмак встаёт на две последние лапы, тщательно принюхивается и…
– Вот сцурикат! Я не чую ни воды, ни наших! – с ужасом восклицает Силмак. – Гарь, везде гарь! Считай, что нюха у меня больше нет!
Накет всматривается в Силмака испытующим, но полным остатков надежды взглядом. Не увидев в выражении лица шнырявки никакого намёка на обычный для него оптимизм, Накет взрывается:
– Жопа! Жопа! Жопа!!! Срань бедантиевская, говно собачье!!! Какого хрена?! Что ж за жопа-то, сука, падла, едрён батон, етить твою мать!!!
Силмак абсолютно потерянным взглядом смотрит на ругающегося Накета.
– Но ведь совсем безвыходных ситуаций не бывает, так? – пытается оживить стремительно усыхающий оптимизм шнырявка.
– Из любой жопы есть выход, – бубнит себе под нос Накет, но тут же выпаливает: – Кроме этой! Мы пропали! А ещё подвели друзей! И… Веншамею…
Окончательно утративший надежду Силмак опускается на все десять лап.
– Какая нелепая гибель, – шепчет он.
– Да ваще, – соглашается Накет и бессильно падает на колени рядом с Силмаком.
Глава 8. Да здравствует общественный транспорт!
Граждане! Плавайте поездами Аэрофлота!
Неизвестный автор
Силмак и Накет уже потеряли счёт времени и, кажется, вообще всякие мысли. Они просто сидят на обгоревшем грунте в ожидании неизбежного конца. Почти нестерпимый жар пожирает их снаружи, а страшная жажда – изнутри. Помощи ждать совершенно неоткуда: куда бы ни бросали случайные взгляды шнырявка и человек, ни на кого живого и ни на что, отличное от пепла и угольков, эти взгляды не падают.
Вдруг в мёртвой пустынной тишине раздаётся чей-то приятный баритон с металлическими нотками:
– Всё, Силмак и Накет нашлись. А все остальные в двух угомирад отсюда, я поймал их сигналы.
Накет тут же вскакивает и оборачивается. Силмак лишь лениво поворачивает голову.
Перед Силмаком и Накетом предстаёт странное двуногое и двурукое существо в ярко-красной рубашке. Издалека его вполне можно было бы принять за человека, но длинный хвост с ярко-голубыми перьями на конце, когтистые руки и трёхпалые ступни не дают этого сделать. На голове у существа – шлем с синим визором. По нему никак нельзя понять, какую же голову он скрывает.
– Ты ещё что за хрен? – выпаливает Накет, достав из-за пояса гормет.
– Опусти оружие, – произносит существо таким тоном, что не подчиниться ему просто невозможно. – Я ваш союзник. Я – Звёздный Баригальди.
Тут уже вскакивает Силмак:
– Тот самый! Сколько мы о тебе наслышаны! Как ты нас нашёл?
– Один хороший друг усовершенствовал мой просвет. Я отдам вашим киберпанкам схемы. Ни одна двумперская глушилка вам больше не помешает.
– Мы здесь, Баригальди! – окликает существо чей-то бодрый голос.
К троице подъезжает землелёт – парящая над землёй машина с панорамным окном и вместительным грузовым отсеком. Из землелёта выходят пять существ, одетых в бело-сине-золотую форму. Это ганзер, похожий на хриввалэйтна, только с красной кожей, без рогов и с двумя карими глазами, гоп-белка – небольшого росточка грызун, во всём идентичный земной белке, только с шестью лапками, штаксель – нескладный двуногий зверь с роговыми пластинами на лице и длинными шипами на кистях, четвероногий и двурукокрылый кентрогриф и, наконец, трёхглазое и щупальцерукое бойньонго с костяным воротником на голове. Вслед за ними из землелёта выходит робот-ликантроп с голубыми глазами. На нём нет никакой одежды – разве что бело-сине-золотой платочек прикрывает шею.
– Добро пожаловать, – произносит робот-ликантроп. – Общество «Дороги Свободы» с радостью помогает всем противникам Двумперии. Но ваша команда – для нас настоящие почётные гости.
– Вампиров выпускать? – нетерпеливо интересуется штаксель, постучав тонким пальцем по плечу робота.
– Сначала найдём остальных с «Хитрюги».
– Понял! Так, бесенята, – обращается штаксель к кому-то в грузовом отсеке землелёта, – сидите тихо! Эй, хватит в крышку долбиться! Корви, придержи их, они совсем разошлись!
– Иду, Анлоний! – отзывается кентрогриф и тут же забирается в грузовой отсек.
– Чего же вы ждёте? Залезайте! – весело обращается к Силмаку и Накету Ганзер, приглашающе указывая на кабину землелёта.
Силмак и Накет переглядываются и тут же занимают места в парящей машине.
Остальной бывший экипаж «Хитрюги» только сейчас начинает терять оптимизм и надежду. Зной и запах гари отнимают все силы даже у самых стойких.
– Силмака и Накета уже так долго нет, – беспокоится Веншамея. – Наверное, с ними что-то случилось!
– Я бы полетел их искать, но я даже одно крыло поднять не могу, – вздыхает Райтлет.
– Может, дать тебе немного воды? – предлагает совсем тихим и сиплым голосом Карл, который уже еле-еле держится внутри человеческой оболочки.
– Да ты с ума сошёл, нет!
– Ладно, попробую-ка я остатки сил собрать и хотя бы выглянуть, – кряхтит Яарвокс и собирается подняться, но тут слышит шум на поверхности.
– Мы не одни, – шепчет Леод не то с надеждой, не то с ужасом.
Все замирают. Никто, даже самые большие любители ввязываться во все драки, не хотят, чтобы их обнаружили…
– Друзья! – засовывается в нору весёлая растрёпанная голова Силмака. – В кустах совершенно случайно оказался рояль!
– Ваще не поверите! Нас Звёздный Баригальди нашёл! – вторит Накет.
– Баригальди?! – тут же реагируют Яарвокс и Герн.
– Именно так, – вступает само существо в красной рубашке. – Поднимайтесь на землелёт. У Общества «Дороги Свободы» для вас найдётся всё, начиная от воды и заканчивая звездолётом, который увезёт вас из этого пустынного ада.
С помощью Звёздного Баригальди, Силмака, Накета и членов Общества «Дороги Свободы» на приятно прохладный борт землелёта поднимаются все мятежники, включая недвижных Стива, Тецклая и Бастера.
Перед тем, как в землелёт залезает Джекс, Звёздный Баригальди окликает его и даёт ему ДНК-флешку со схемой улучшенного просвета.
– Там всё просто, ничего принципиально нового там не понадобится, – комментирует Баригальди. – Правда, когда вы с Бастером установите новые просветы, кое-что вы всё равно не сможете разглядеть.
– И что же? – напрягается Джекс.
– Меня. Просто предупреждаю, чтобы вы не удивлялись. У меня особый костюм с модулем невидимости.
– А можно ли сделать таким же невидимым… корабль, который, быть может, мы когда-нибудь потом построим?
– К сожалению, нет. Эта технология работает только в очень небольшом радиусе. Если же попытаться установить на корабль сразу несколько модулей, в тех местах, где радиусы их действия будут пересекаться, маскировка работать перестанет из-за наложения квантовых эффектов, и корабль легко обнаружат.
– И что же нам делать? Обычным гиперполимером, похоже, мы уже не обойдёмся… двумперцы без дела не сидят, гады!
– Новые настройки просвета подскажут вам, как можно усовершенствовать сам гиперполимер. Вы всё поймёте. Дам только одну подсказку: обратите внимание на микроворсинки.
Не успевает Джекс разразиться миллионом благодарностей, как Звёздный Баригальди в странном жесте разводит руки, и у него из предплечий вырастают металлические крылья.
– Рад был бы сопроводить вас, но моя помощь нужна на одной совершенно беззащитной планете, – сообщает Баригальди. – Я не могу подвести её жителей. Мы ещё встретимся, ребята.
Баригальди взмахивает крыльями и начинает подниматься ввысь.
– Кто ты, Баригальди? Хотя бы намекни! – кричит вслед удаляющемуся загадочному герою Яарвокс.
Лишь лёгкий смешок раздаётся из-под шлема Баригальди прежде, чем тот исчезает в жёлтом небе суровой планеты.
– А вы-то знаете, кто он такой? – обращается Герн к членам Общества «Дороги Свободы», когда землелёт трогается с места.
– Нет, – мотает головой гоп-белка. – Он – загадка для всех. Всё, что мы о нём знаем, так это то, что он настоящий герой, который никогда не проигрывает и умеет оказываться в нужное время в нужном месте. Он всегда нам помогает, но никогда не показывает своего лица.
– Теперь мы поможем вам, – мягким голосом сообщает бойньонго.
С этими словами трёхглазое существо ненадолго исчезает в грузовом отсеке и возвращается оттуда с объёмистым ведром воды в одной руке с щупальцами вместо пальцев, и с каким-то закрытым ящиком, в котором кто-то явственно шкрябает когтями – в другой.
– Карл, это вода для тебя. Тецклаю я сейчас введу препарат, который вернёт его в сознание. Что же до Стива… хм, не уверено, что…
– Погодите, а вы нас откуда знаете? – интересуется Семиларен. – Шпионили, что ли?
– За вами всё это время следил Звёздный Баригальди, – отвечает ганзер. – Он-то нам всё и рассказал. Как именно он следил – понятия не имеем.
– Так что со Стивом? – интересуется Карл, к которому вернулся привычный внешний вид и звонкий голос. – Спасибо огромное за воду, кстати.
– Микромед точно бессилен, и в том, что ему сможет помочь вампир-бодрячок, я не уверено. Но надо попробовать. А вот всем остальным взбодриться точно не помешает. Вперёд, вампиры!
– К-какие ещё в-вампиры? – напрягается Витс, наблюдая за тем, как бойньонго открывает загадочный ящик.
Из открытого ящика по всему землелёту с радостным визгом разлетаются странные зверьки. Очертаниями и растянутой между шестью лапами перепонкой они напоминают земных летяг. Два больших чёрных глаза, слегка заострённые аккуратные ушки и пушистые хвосты усиливают сходство. А вот щупальца под треугольными носами, присоски на лапках, два маленьких рта под глазами и шипы на брюхе от летяг этих зверьков сильно отличают. Примечательна яркая окраска необычных зверюшек: их шерсть переливается всеми цветами радуги и усеяна контрастными пятнами и полосками.
– О, это же вампиры-бодрячки бзумбурские! – со свойственным каждому биологу воодушевлением при виде любой экзотической скотинки восклицает Айзел. – Это, эм, удивительные зверюшки. Даже не знаю, э-э-э, с чего начать, хм, о них рассказ.
Вампиры, без умолку вереща, садятся на всех спасённых мятежников, кроме Бастера. Который, кстати, совершенно самостоятельно включается и, проанализировав обстановку, приходит к выводу, что никакая электроника от испытаний суровой планеты не пострадала – ни у него самого, ни у Джекса.
– Ой, мама! – вскрикивает Витс, когда вампир садится ему на грудь. – Айзел, что он от меня хочет? Трогает так этими щупальцами… ай! Он меня чем-то колет! Не то чтобы больно, но… странно!
– Это шипы, гм, у него на брюхе! – с восторгом объясняет Айзел, которому на едва зажившую спину сели аж два вампира.
Впрочем, один зверёк, сердито шипя, отгоняет второго. Недолго думая, второй вампир переключается на Карла, который, хоть и выглядит взбодрившимся, на самом деле практически лишён сил.
– Шипы, хм, пробивают кожу, а потом из некоторых из них, э-э-э, выбрасываются очень тонкие щупальца, – продолжает Айзел. – Эти, гм, щупальца такие тонкие, что, э-э-э, могут проникать в кровеносные сосуды, хм, не повреждая их – они, эм, проходят между клеток! Вампир, гм, всасывает кровь через одни щупальца, потом она, э-э-э, проходит через хемотрансфор, гм, а потом вампир, хм, возвращает её через, гм, другие щупальца. Хемотрансфор – это, гм, удивительнейший орган. Там, э-э-э, из крови извлекаются, хм, вещества, которые выделяются при, гм, утомлении и стрессе. Ими вампир и питается. Специальные железы в хемотрансфоре, хм, выделяют тонизирующие и, э-э-э, вообще полезные и питательные вещества для данного организма – и, гм, больше скажу, для данной особи! Это происходит, гм, за счёт перетасовки особых, э-э-э, участков ДНК. Как у вас, хм, человеков, когда формируются, гм, антитела. Поэтому, гм, вампира и назвали «бодрячком»: он, хм, как бы вытягивает из, э-э-э, жертвы – или, правильнее сказать, хозяина – усталость и, гм, возвращает бодрость. Потом, хм, шипы обламываются, э-э-э, и затем отрастают заново. Потому что, э-э-э, смешивание крови в хемотрансфоре вредно для, хм, самого зверька. Поэтому, гм, эти вампиры абсолютно безопасны и, э-э-э, никогда не разносят болезни. Вот такие, хм, прекрасные зверьки! Хм, я уже чувствую себя намного лучше.
В самом деле, каждый, к кому присосался вампир-бодрячок, через несколько деминут начинает чувствовать себя так, будто только что замечательно выспался и хорошо пообедал. Это относится даже к Тецклаю, которого только-только привели в чувство.
Вот только Стиву старания необычного зверька так и не помогают.
– Что ж такое-то, должно было сработать, – с досадой шепчет бойньонго, сканируя тело Стива специальным медицинским просветом. – Все показатели по-прежнему на минимуме. Без помощи медиков не обойтись… ой, подождите! Забились все сердца! Заработали лёгкие! Он возвращается! Сам возвращается!
Внимание всех, кто находится в землелёте, включая вампиров и исключая одного только робота-ликантропа за штурвалом, приковывается к терраформу. Действительно, его кожа обретает здоровый бирюзовый оттенок, дыхание становится чётким и глубоким, а глаза вскоре открываются.
– Карл, – зовёт полупротоплазмика-получеловека Стив, приподняв голову.
– Да? – радостно отзывается Карл.
– Сам идиот.
Млем, которому видны все телепатические тонкости этого краткого диалога, не сдерживается и начинает ржать конём. Впрочем, и не-телепаты через пару мгновений тоже заходятся лошадиным хохотом.
– Я просто не успел тебе это сказать, пока падал, – уточняет Стив со своей вечно насмешливой улыбкой.
– Стив, ты поц! Не хочу квеч, но твоя хуцпа… – переходит на возмущённый идиш Карл, но терраформ со смехом перебивает его:
– Весело же над тобой стебаться, а!
– Слушай, я почти всю воду на тебя истратил, готов был умереть, лишь бы тебя спасти… а ты, значит, всё это время был вполне себе в порядке?!
– Ну, не совсем. Кости-то у меня были сломаны. Я просто понизил уровень жизнедеятельности до минимума, а ты в это время срастил мне кости. Спасибо.
– Не за что. Только… ты не мог настолько понизить уровень жизнедеятельности сам!
– Мог. Когда я мариновался в живительном растворе, я обнаружил, что умею и так. Я точно знал, что выживу. Впрочем, друзья мои, без шуток скажу, что я бы всё равно вас спас, даже если бы выживание мне не светило.
– И мы тебе за это очень благодарны, – почтительно поклонившись, произносит Тецклай.
– Вообще, пережить падение с такой высоты – это очень круто, – не скрывает восторга Райтлет.
– Спасибо, сам знаю! – усмехается Стив и поднимается. – Вижу ваши воспоминания. Да, порядком вам всем досталось. Но, в итоге, повезло. А вот кое-кому не повезло вообще, но зато от этого вся Галактика с облегчением вздохнёт. Да-да, Витс, я именно об этом!
Витс, который, казалось бы, уже отдохнул и отошёл от всех передряг, страшно бледнеет и весь съёживается. В кровь его выбрасывается такое количество адреналина, что уже готовый было отвалиться в сытости вампир снова принимается прогонять через свой хемотрансфор этот питательный для него «суп».
К счастью для Витса, Стив быстро меняет тему:
– Друзья мои новые, вы скрываете мысли. Что же это за планета?
– Фирс-Ы, – отвечает Анлоний. – У нас тут главный нелегальный – ну, с точки зрения Двумперии нелегальный – космопорт во всём Хвосте Галактики!
– Кстати, вот он, – объявляет робот-ликантроп. – Добро пожаловать!
В окне землелёта виднеется… лишь ставшая за все эти дечасы привычной обгоревшая пустыня.
– И… где ваще космопорт? – интересуется Накет.
Ганзер с хитрой улыбкой что-то достаёт из кармана брюк. Раздаётся негромкий щелчок, и перед мятежниками предстаёт самый настоящий многоэтажный космопорт. Здание выглядит так, словно его проектировали десять-двадцать архитекторов, которые учли всё на свете, да только забыли договориться друг с другом. Один отсек абсолютно не гармонирует с соседним, тот – со следующим и так далее. Разве что переходы между цветами отсеков вполне плавные.
