Александр Владимирович Хвостов
Сонечка. Часть-2
– Я понял, – сказал Валерий. – Езжай! Я сам доеду.
– Увидимся! – сказала Елена, поцеловала Валерия и уехала.
Надо бы сказать, что они и вправду ещё не раз будут видеться, созваниваться, а иногда, когда Соня гостила у крёстной, Елена и Валерий проводили вместе ночь. Надо ли говорить, как им обоим было хорошо, когда долго и с наслаждением занимались любовью; как была счастлива Елена, когда Валерий ласкал и целовал её ещё молодое, загорелое и стройное тело, и ей хотелось ещё и ещё? Едва ли. Зато следует сказать, что вскоре Елена позовёт Валерия жить к себе, и тот охотно согласится! Спросите, а как же Соня? Разумеется, мама постаралась ей всё терпеливо и спокойно объяснить, что она отныне будет жить с мужчиной, что у них любовь и так далее, надеясь, что Соня её сможет понять, и, если что-то не так, простить… И, слава богу, Соня, как разумная девочка, постаралась всё понять и не таить обид на маму. И всё-таки однажды их отношения дали первую трещину. Поводом для ссоры послужила следующая ситуация: Елена имела неосторожность как-то раз прислать в личку дочери фото своего портрета в стиле ню, который нарисовал Валерий во время очередной их ночёвки. Зачем она это сделала? Как по мне, это обыкновенная глупость. Хотя, возможно, Елена надеялась, что дочь оценит и талант художника, и то, что мама ещё довольно хороша, что её можно изобразить обнажённой. Однако реакция Сони была противоположной: она в гневе учинила матери скандал, обругав её всяко-разно. Мать тоже в долгу не осталась и от души надавала дочери пощёчин и за порванный портрет, и за личное оскорбление. Проходит день, другой, третий… Казалось бы, бури должны были стихнуть и мама с дочкой должны помириться. Однако почему-то ни та, ни другая пока не сделали первый шаг для примирения. Вот так мать и дочь впервые отдалились друг от друга, и Соня начала всё записывать в дневник. И всё же Соня, устав через неделю от этой ситуации, первая подошла к матери и попросила прощение. Была ли она искренна в своём порыве? Думаю, что да: ведь Соня была нормальным человеком, которая всё-таки любила свою мать, даже если та круглая дура, и не могла не понимать своей, дочерней, неправоты, что она где-то перегнула. Простила ли мать Соню? Боюсь, что если она и сделала это, то только для галочки, поскольку дочь стала ей чужой, и очень ей мешала. О том, чтобы попросить прощение у дочери за причинённые ей нравственные страдания, и говорить нечего.
Вероятно, кто-то спросит, мол, а что же Валерий не помог никак помириться двум родным сердцам, как мужчина, любящий свою женщину? То-то и оно: любил ли он свою женщину? Если бы он её действительно любил, то он бы ей и мозги на место вправил за сделанную глупость, и с дочерью убедил бы её помириться первой… И, быть может, не произошло бы вообще той трагичной истории, с которой всё началось. А так, нарисовать портрет своей музы в стиле ню – пожалуйста, ублажать её в кровати – пожалуйста! А налаживать отношения с дочерью – это сама, сама, сама.
