Александр Велесов
Лесной мальчик
Это не был человек, но и не зверь пока. Лапы огромные, волчьи, а может медвежьи, с острыми когтями, вогнутая спина с горбом как у дикого зверя, и лишь голова была наполовину людской, а наполовину звериной.
Он немного прибавил в росте, и в нём виделась жуткая, демоническая тварь. Вытянутая пасть выступала из его пока человеческого лица. Но почему из его глаз текли слёзы.
Как слепой выхватил граф пистолет из-за пазухи и выстрелил в то, что было когда-то его сыном. Полу зверь схватился лапой за шею, взвыл, а потом как маленький щенок закрутился на одном месте от боли.
Превзомогая боль в душе и во всём теле, граф трясущимися руками достал из мешка книгу, и, открыв страницу, где-то посредине её, будто кто- то указал ему именно там и открыть, начал читать слова на старославянском языке.
Прошло немного совсем времени и тварь, которая была когда-то его сыном, схватилась за грудь и упала как подкошенная. Граф остановился, переводя дыхание, а потом подполз к телу своей жены и руками пытался остановить кровь бьющую фонтаном из её рваной груди.
– Поднимись милая, встань, не спи… – плакал он и уже сам был весь в крови её.
Но она не дышала, и лицо её было умиротворённо, словно она нашла успокоение и просто заснула.
Собрав свои последние силы, граф еле- еле сумел оторвать себя от тела любимой. Он вернулся к лежащему полузверю получеловеку, и, взвалив на плечи, стал спускаться снова в подвал, где он опустил его на стол.
Граф сделал всё так, как велел ему старый ведьмак. Он делал всё, в каком-то полузабытьи. Ему казалось, что голос ведьмака руководит каждым его движением. Совершив таинственный ритуал граф Сумбуров, опустил куклу, шкатулку и книгу в кованый сундук, и запер его на замок.
Так он долго сидел, смотря на тело зверя, которое когда-то было его единственным сыном. Он долго смотрел на него, пока не увидел, как оно стало медленно растворяться в воздухе.
Он не слышал крики крестьян, которые прибежали в усадьбу. Он не видел того как они подожгли её. И даже когда подвал заволокло густым дымом, граф как будто не ощущал этого. Потом он потерял сознание.
Прошёл день. Усадьбы в своём величии и былой красоте уже не было. Это были почти руины. Хотя внешние стены сохранились, ведь здание было каменное, но внутри всё сгорело.
На железной двери подвала была гора сгоревшего мусора. И вот раздался слабый скрежет и из-под него наверх стал выбираться человек. Сухой, сгорбленный, глубокий старец, в рваной одежде богатого вельможи.
Лицо его было чёрно от гари, а волосы с длинной седой бородой свисали серо грязными клоками.
Выбравшись кое-как, старец долго бродил по руинам обгоревшего здания, пока не нашёл чудом уцелевший тулуп. Потом он покинул усадьбу навсегда.
Никто не знал, куда ушёл этот старик.
Одни говорили, что видели странного старика, одиноко бродящего в северных лесах и что-то бессвязно лопочащего, другие говорили, что в одной из далёких духовных обителей, в одном из монастырей, появился старик, в котором с трудом можно было узнать славного графа.
Но это были лишь легенды, а правду не знал никто из смертных на всём белом свете.
Глава четвертая
Восставший
Холодная вода обожгла лицо Анны и вернула её в реальность. Анна открыла глаза и увидела над собой лица своих взволнованных друзей.
– Ну что, подруга, очухалась? – спросила её Вика.
– Да, а где я? – приподнялась на одном локте Анна.
– Всё в том же подвале, куда ушла ты среди ночи и где мы и нашли тебя – ответил ей Егор Васильевич.
Анна с трудом встала, огляделась вокруг себя и увидела перед собой открытый сундук. И она тот час вспомнила всё, что видела в своём беспамятстве. Еле-еле переведя дыхание, она произнесла,
– Если Вы верите мне, то надо бросить всё что мы нашли здесь, закопать вход в этот подвал и покинуть это место.
– Ну, уж Вы как хотите, а я просто так не уйду – ответил ей Егор Васильевич, – После таких интересных находок, Вы уж меня извините и чую я, что это только начало.
– Я тоже останусь – произнёс Олег.
– Наверно пока и я …– неуверенным голосом сказал Роман.
Промолчали только двое: Вика и Вадим.
Анна ещё раз посмотрела на них и сказала:
– Сколько Вам ещё дней на поиски надо?
– Я думаю, что хотя бы на дней пять, да и продукты у нас как раз ровно на столько и будут – ответил ей Егор Васильевич.
Анна большое ничего не сказала: она только вернулась в палатку, а было раннее утро, и тут же просто заснула. Проснулась она от диких воплей Вики. Схватив свой маленький походный топорик, она бросилась на крики, которые раздавались за усадьбой. Подбежав к зданию, она увидела, что под большой плитой лежит Олег и стонет. Она тут же кинулась к нему. Там уже были и остальные. Они пытались оттащить плиту.
– Когда выходили, она на него упала. Мамочки, что теперь будет, что будет? – верещала Вика.
Олег лежал с белым, как полотно лицом и постанывал.
– Ноги чувствуешь? – спрашивал у него Егор Васильевич.
– Не знаю – прошептал Олег своим пересохшим ртом.
– Держись сейчас, будем двигать.
Навалившись все вместе, им удалось сдвинуть старинную каменную глыбу и им предстало страшное зрелище. Ноги Олега превратились в кровавое месиво.
– Аптечку! Несите аптечку! – кричал Егор Васильевич.
Этот предусмотрительный человек всегда брал с собой всё, что нужно для экстремальных обстоятельств. Олегу сделали укол, и у него отключилось сознание.
– Ему в больницу нужно – прошептала Вика, вытирая слёзы с лица.
– Нехорошо это. Парень горячие точки прошёл, а тут на ровном месте – говорил Егор Васильевич.
Анна сидела на камне, закрыв лицо руками. Она будто знала, какую-то тайну, но боялась её рассказать своим друзьям.
– Ребята, сделайте носилки, завтра надо убираться отсюда – вдруг произнесла она, и посмотрела на Егора Васильевича – Да именно убираться. Вы все видите, что с Олегом. Его надо спасать. Что сможем из мелких находок, заберём с собой, а что не сможем то оставим. В следующем месяце, кто захочет, сможет вернуться.
Все молчали, никто не проронил ни слова, а потом Олега перенесли в палатку. Наступила ночь. Никто даже и не сел ужинать, пребывая в мрачном расположении духа. А потом они разбрелись по своим палаткам.
Вика рано потеряла своего отца, но помнила его лицо из далёкого детства. Он был у нее геологом в те времена, когда ещё ценилась эта профессия. Помимо геолога он был ещё и классным альпинистом. Этакий романтик, бард, прекрасно играющий и поющий на гитаре.
Её отец погиб в одну из горных экспедиций. Ей было тогда всего восемь лет. Но он успел привить ей любовь к лазанию по горам. Поэтому она и пошла в секцию альпинизма, чуть повзрослев, где и подружилась с Анной. Она помнила его весёлый прищуренный, взгляд, небольшую рыжую бороду, ямочку на подбородке, что делало его лицо во время улыбки очень добродушным. Вика любила отца, и он запомнился ей именно таким.
Проснулась она от того, что ей показалось как кто- то склонился над ней. С трудом продирая сонные веки, Вика чуть было не закричала. Это был её отец, который приложил свою ладонь к её лицу и прошептал улыбаясь,
– Это я милая.
Вика не верила своим глазам. Но это был он. Всё тот же прищуренный взгляд его синих глаз, такая же улыбка и всё та же тёплая шапочка, которая была на нём во время последнего похода.
– Не может быть, папа? – с ужасом и удивлением прошептала она.
Её отец поднёс палец к губам и тихо издал звук,
– Тссссс – а потом показал ей на выход из палатки – идём со мной, я покажу тебе несметные богатства усадьбы Сумбурова – тихим шёпотом говорил он ей.
– Но ты же умер? – не веря своим глазам, ответила ему Вика.
– Для всех, но только не для тебя. Идём со мной, и я только тебе одной дам то зачем Вы пришли сюда.
Вика встала и начала двигаться к выходу, ловя себя на мысли, что не понимает сейчас только одного, куда исчез её былой страх. Или она всё ещё спит? Подумала она и уже на выходе бросила взгляд на спящую Анну.
А потом пошла за удаляющейся фигурой своего отца. Отец оборачивался и манил её рукой, и она шла за ним. Вот она зашла внутрь здания вслед за ним, спустилась вниз, но не в тот подвал, а в другой зал. Отец стоял перед ней, а потом провёл рукой, и вдруг всё стало меняться на её глазах. Это уже были не те руины, в которые она со своими друзьями спускалась днём.
Исчезали старые закоптелые от сажи и синие от сырости стены и на их месте появлялись прекрасные мраморные колонны, невообразимо красивый зал, блеск которого сверкал вокруг, и она даже зажмурилась от этого.
Но потом открыла глаза от чьих голосов раздававшихся вокруг неё. Это были люди, дамы в изумительных нарядах, мужчины элегантно одетые. Это был бал и в сверкающих от драгоценных камней нарядах они, взявшись за руки, приседали и вставали в старинном танце. Музыка, которая лилась отовсюду, поглотила её с головой.
Не помня себя, Вика стала кружиться в танце, но вдруг вздрогнула от чьего то прикосновения. Это был её отец, и он показывал на огромный сундук, полный прекраснейших нарядов, драгоценных камней и золота, переливающихся каким-то чарующим блеском.
– Бери – это всё твоё – прошептал он, показывая ей на все эти богатства.
– Правда?! – в восторге спросила она отца, бросив свой взгляд на сундук – Правда?! – ещё раз повторила она и подняла голову на отца, но его уже не было.
Не было больше и людей, пропал красивый зал. Всё начало складываться как игрушечный карточный домик. На её глазах стены начали дряхлеть и вот снова те же руины, а потом и они исчезли. Пропало всё, и вдруг Вика почувствовала, что стоит по колено в вязкой жиже. Это было болото. Вика стояла одна посреди болота, которое начало засасывать её. Она стала погружаться в эту топь. Она всем телом ощущала, что её поглощает мёртвая, вязкая субстанция. Она пыталась схватиться хоть за что-нибудь, но вокруг ничего не было. Она хваталась руками за воздух, но топь медленно, но верно поглощала её.
– Спасите, спасите – хрипела Вика уже не своим голосом, но её никто не слышал.
Вокруг было сплошное болото. Ещё немного она боролась за жизнь, а потом наверно смирилась и закрыла глаза. Болото засосало её с головой. Ещё раз, вынырнув Вика, пыталась что-то произнести, но это были её последние усилия. Её голова исчезла в болотной жиже. А над топью этого мрачного места неожиданно появилась фигура маленького мальчика, который как будто плакал, от того, что сотворил такое.
И он шептал, шептал испуганно такие слова:
–Зачем Вы меня разбудили? Зачем Вы меня разбудили?
Анна проснулась неожиданно, словно кто- то разбудил её. Вики рядом не было.
– Вика! Вика! – позвала она, но ей никто не ответил.
Тогда она вышла из палатки. Была всё ещё ночь и на небе сверкали своим таинственным блеском звёзды.
– Вика! Вика! – продолжала звать она, но стояла тишина.
Из соседней палатки показалась голова Егор Васильевича.
– Ты что?
– Вика пропала – сказала Анна и посмотрела неожиданно сама для себя в сторону болота, как будто была уверена, что её подруга может быть там.
– Может, вышла по нужде? – спросил он.
– Не знаю, я зову, она не отвечает.
В это время из палаток вылезли Роман и Вадим.
– Ребята пошли искать Вику! – закричал им Егор Васильевич – мне уже всё это начинает не нравиться.
Вику искали до утра, но нигде не было её следов. Все снова собрались у потухшего костра, который пытался разжечь Егор Васильевич.
– Я никуда без Вики не уйду – первой нарушила молчание Анна, после того как все собрались.
– А что тогда с Олегом делать? Ему надо в больницу. Мы ведь не знаем насколько серьёзно? – сказал Роман.
– Я думаю, что серьёзно, иначе он бы мог хоть как-то ходить – ответил Егор Васильевич.
– А как он сейчас? – спросила Анна.
– Я думаю плохо. Лежит и стонет. Спирта попросил утром. Я дал ему немного – произнёс Роман.
– Хорошо, а что делать будем? – теперь спросил всех Егор Васильевич.
Все молчали.
– Ладно, у меня тогда предложение. Один из нас должен выбраться отсюда на большую землю, за помощью для Олега. А остальные в это время продолжат поиски Вики. А по поводу находок, что успели найти то и забирайте. На большой земле разберёмся по ним. И так кто пойдёт?
Все продолжали молчать, и по их лицам было видно, что находки их интересуют меньше всего.
– Ладно, тогда я пойду и прямо сейчас. Пойду налегке, чтобы быстрее добраться, а дорогу я помню. – Ответил Егор Васильевич.
Он встал и пошёл в палатку собираться, а через некоторое время вышел с рюкзаком на плече.
– Будьте осторожны. Ищите Вику, хотя я даже не могу сказать, где её искать то можно. Мы вроде весь островок облазили. А я пойду, быстрее доберусь, быстрее и помощь придёт – сказал он им, и направился в сторону болота.
У Анны было чувство, что она его уже никогда не увидит.
А Егор Васильевич дойдя до брода, осторожно ступая и щупая дно палкой, двинулся вперёд. Утро выдалось пасмурным, как и все прошлые дни и поэтому ему казалось, что это уже вечер.
Так он долго шёл по болоту, пока не остановился, и, достав из куртки пачку сигарет, вытащил одну и закурил. Усадьбы давно не было видно, а он всё ещё шёл.
Странно – подумал он – вроде, я давно уже должен был дойти и иду правильно. Вот он и брод.
Выкурив сигарету, Егор Васильевич двинулся дальше. Он и не заметил, как совсем наступила ночь, причём стало так темно, что он вынужден был включить свой фонарь.
По всему я должен был давно выйти из болота. А может быть, я просто заблудился? Да нет, и шёл правильно. Все указатели наши были на месте. Ничего не пойму. Думал он. И вдруг он заметил впереди свет, сначала еле-еле слабый, а потом он стал расти. И перед ним возник небольшой деревянный домик, скорее избушка, из которой и лился этот свет.
–Ничего себе – подумал он, и подошёл к ней.
–Будь что будет – решил он для себя и осторожно постучался.
Однако всё было тихо, и Егор Васильевич дотронулся до двери. Низенькая дверь открылась, и он вошёл внутрь. Как только Егор Васильевич переступил порог дома, как тут же провалился в бездонную пропасть. Он полетел на самое дно этой бездны, но странное дело совсем не почувствовал как упал на землю. Егор Васильевич открыл свои глаза от яркого света, который бил в его глаза.
Это был его тот самый университет, который он когда-то бросил. Всё тот же приёмный зал, знакомые лица студентов, которые когда-то учились вместе с ним. И профессора …
– Что со мной? – подумал он.
– Полуянов! – вздрогнул Егор Васильевич, услышав свою фамилию.
– Да – произнёс он неуверенным голосом.
Это был профессор Науменко Павел Андреевич, из-за которого у него тогда, много лет назад и случился конфликт. Профессор показал ему на билеты.
Всё ещё неуверенным шагом и совсем не понимая, зачем он делает это, Егор Васильевич направился к билетам. Подойдя к ним, он посмотрел на профессора, а тот рукой снова показал ему на билеты. Всё ещё не осознавая, зачем он делает это, Егор Васильевич взял один из билетов и открыл его. Билет был совершенно чист, просто чистый, белый листок бумаги.
Егор Васильевич тупо смотрел на этот лист, потом перевёл взгляд на профессора. Но странное дело на месте профессора никого не было. Зал был пуст, исчезли и все студенты. Егор Васильевич огляделся, и действительно никого не было. Пустой зал и не одной живой души. А на учебных столах появился толстый слой пыли. Приглядевшись, Егор Васильевич понял, что пыль покрывает здесь всё.
Стало совсем тихо, а в своей руке он попрежнему держал листок бумаги. Внезапно он услышал тихий писк, едва слышимый. Что-то заставило его вновь обратить свой взгляд на листок бумаги, и он в ужасе отбросил его от себя. Это был человеческий глаз, живой, в котором двигалось во все стороны глазное яблоко, и веко его как будто слегка вздрагивало. Глаз был во весь листок и смотрел на Егора Васильевича, так словно хотел его спросить о чём-то.
– Это наваждение … Я сплю. Я сплю. – Бормотал он несвязно.
И вдруг на его глазах из этого малюсенького листка, показалась, чья та явно нечеловеческая маленькая рука. Хотя больше её можно было бы назвать небольшой лапой с острыми, немного изогнутыми когтями. Егор Васильевичу показалось, что тварь, которая имела эту лапу, хочет схватиться за что-нибудь, хотя бы за всё тот же паркетный пол. И она действительно зацепилась за него, а из листка следом показалась и вторая лапа, а потом жуткая голова получеловека, пол узверя.
Верхняя часть этого существа была скорее маленького ребёнка, нижняя челюсть была выдвинута вперёд как у дикого волка, а вокруг всю его голову обрамляла густая шерсть, спадающая на его морду рыжими клоками.
Существо уставилось на Егора Васильевича, а потом издало до того жуткий вой, что он схватившись за уши, закричал что есть мочи,
– Не надо!
Но из листка, вопреки всем законам физики, уже стало вылезать и остальная часть твари, туловище и задние лапы которые оно начало волочить по полу. Правда оно не было большим, скорее ростом чуть больше человеческого подростка и было какое-то видимо совсем ещё слабое.
Егор Васильевич безжизненным взглядом смотрел на него, а потом, трясущемися руками достал сигарету и зажигалку, пытаясь закурить, но у него ничего не вышло, сигарета выпала из его рук и он закрыл глаза. Существо подползло к нему, и проговорило каким- то утробным голосом:
– Заа…чем мее…ня раз…бууу…дили? Заа…чем?
Оно издало, совсем нечеловеческий вой, схватило своими когтями голову Егор Васильевича и с силой, которая не могла быть даже наверно у зверя, оторвало ему её.
А потом припало своей пастью к страшной зияющей ране, из которой била фонтаном кровь и начало лакать её. Чем больше пило оно крови, тем больше и больше наливалось силой её тело, расширялись мускулы и ещё больше росли когти. Это был уже взрослый монстр.
Всё исчезло. Здание университета, избушка и сама тварь. А на лужайке посреди леса осталось лежать тело Егор Васильевича и его оторванная голова. Лицо этого человека было искажено, какой-то странной, бессмысленной улыбкой так, как будто он был рад тому, что смерть, наконец, пришла за его душой и освободила его от земной жизни.
Анна с Романом и Вадимом облазила весь остров, они выходили далеко и запределы его, но следов Вики нигде не было. Незаметно стемнело и совсем выбившиеся из сил они снова развели костёр.
– Пойду, приготовлю чаю – сказал Роман.
Есть никто не хотел, еда не лезла им в горло. Они сидели у костра и просто грелись. В палатке были слышны стоны Олега, который видно от боли порой впадал в беспамятство. Ребята долго грелись у костра, пока неожиданно где-то в стороне болота вдруг не раздался до того жуткий, нечеловеческий, душераздирающий вой, что по их ногам прошёл электрический ток. Анна сразу же вскочила с места.
– Что это было? – прошептал побледневший Роман.
– Не знаю – ответил Вадим – Но я на всякий случай схожу в палатку и возьму свой нож.
– Ребята я думаю, что это как-то может быть связано с исчезновением Вики. – Произнесла Анна – Это я про вой этот …
– Анна я думаю нам надо прекратить поиски Вики, уйти отсюда и сообщить МЧС, пускай они ищут её – сказал Роман – а Олега мы наверно с Вадимом потащим на носилках.
– Да ты наверно прав, завтра тогда заберём то, что сможем из наших находок и отправимся домой – задумавшись, ответила Анна – ладно я спать, хотя не знаю, заснули я сейчас?
И она ушла в палатку. Вадим посмотрел ей в след и произнёс,
– Слушай, у меня пузырь водки есть, как будешь? – обратился он к Роману.
– Вообще-то ты знаешь, что я не пью, но да ладно, неси. – Ответил Роман.
– Я тоже стараюсь не пить, ты же знаешь что у меня спортзал и всё такое, но сейчас, особенно после того, что пропала Вика и то, что мы слышали, я бы махнул. Короче я в палатку за водкой, – сказал Вадим и зашёл в палатку.
Вернувшись, он откупорил бутылку, разлил по стаканам и сказал:
– Ладно, давай за всё …
– Давай.
Они выпили, немного помолчали и вдруг в стороне усадьбы услышали странный звук, больше похожий на плач маленького ребёнка.
– Что это? – спросил Вадим.
– Не знаю.
– Я пойду, посмотрю, – Вадим встал, и, поправив сзади свой нож в ножнах, направился к усадьбе.
Всё произошло настолько быстро, что Роман не успел ничего понять. Как только Вадим скрылся за углом усадьбы, его накрыла Что-то тёмное, как чёрное полотно.
Когда темнота отпала, Роман увидел себя в странной комнате, точнее спальне. Да это же квартира Анны, подумал, было, он. Чёрт побери. Как я оказался здесь? Действительно это была спальня его подруги и девушки, о которой он тайно вздыхал, в надежде, что может быть, когда-нибудь, она увидит в ней не только партнёра и напарника, а возможно мужчину, с которым она проведёт всю свою жизнь. Но как я оказался здесь? подумал он. Наверно я сплю. Роман как-то пару раз заходил к ней в гости, пытался ухаживать, но она всегда держала его на расстоянии.
А сейчас непонятно каким образом он оказался у нее в квартире, причём сидел на её широкой кровати. Так он сидел довольно долго, смотря на часы, которые висели на стене, как вдруг услышал лёгкие шлепки чьих-то явно босых ног.
