Александр Носков
Луга и окрестности. Из истории населенных мест Лужского района
В 1830 г. Александр Андреевич Половцов женился на Аграфене Федоровне, урожденной Татищевой (1811–1877), представительнице старинного, хорошо известного в русской истории дворянского рода. В 1849 г. Александр Андреевич становится владельцем усадьбы и деревни Рапти, перешедших к нему за карточные долги от П. Г. Базанина, предки которого владели этим имением начиная с XVII в. С 1849 по 1857 г. А. А. Половцов-старший являлся предводителем лужского уездного дворянства, затем, после отмены крепостного права, его избрали лужским мировым посредником. «Ему пришлось много ездить по уезду, рассматривать и улаживать взаимные жалобы и притязания помещиков и крестьян, проводить волостные сходы, утверждать уставные грамоты… Становление новых органов местного самоуправления было трудным ввиду недостаточной подготовленности как крестьян, так и дворян к помещичьей деятельности… Дело было трудное, не все с ним справлялись, но ему это удалось» (Н. В. Мурашова, Л. П. Мыслина). Стоит отметить, что при усадьбе Половцовым-старшим была устроена школа для крестьянских детей.
Через год после смерти жены Александр Андреевич продает имение в Раптях своему сыну, чтобы тот смог без лишних препятствий осуществить свой грандиозный замысел по преобразованию обычного по тем временам «дворянского гнезда» в блистательную загородную резиденцию.
Дворец в Раптях – это архитектурное чудо – был взорван немцами при их бегстве из поселка. Сегодня о дворце напоминают остатки руин, среди которых до сих пор впечатляет монументальная подпорная стена с крыльями пандусов и маршами центральной лестницы.
Пос. Дзержинского. Остатки особняка А. А. Половцова. 2008 г.
Название Рапти не кануло в небытие. Сегодня его носит местное ЗАО, являющееся одним из образцовых сельских хозяйств Ленинградской области и лучших на российском Северо-Западе. Развивается социальная инфраструктура поселка. Это дает повод надеяться, что территория бывшей усадьбы Половцова, жемчужина садово-паркового искусства, обретет свой достойный облик.
Дзержинского, пос. им. (то же) – часовня неустановленного наименования, деревянная, сер. XIX в., не сохранилась.
Часовня в сельце Ропти, как в досоветское время назывался поселок им. Дзержинского, относилась к Тихвинской церкви в с. Романщина. Известия о ней доходят по меньшей мере с середины XIX в. В «Историко-статистических сведениях о Санкт-Петербургской епархии» читаем, что приписанные к Тихвинской церкви с. Романщина «часовни находится в Роптях, в Бору и в Штрешеве». Крестный ход в деревне Ропти совершался 8 (21) июня, в день памяти вмч. Феодора Стратилата.
Пос. Дзержинского. Часовня бывшего сельца Рапти. 1970-е гг. Рисунок Ю. В. Андреева
Уроженец, знаток и талантливый рассказчик о примечательностях здешних мест, собиратель, оказавший существенную помощь в подготовке многих краеведческих публикаций, включая эти очерки, – Юрий Васильевич Андреев – поделился с нами сведениями о роптинской часовне:
«Часовня находилась недалеко от центра поселка, у западной границы бывшей усадьбы Половцовых. Стояла она на возвышенном месте, на современной Боровой улице между домами № 6 и № 8, ныне это место используется для проезда.
Часовня была такой, каких много можно было встретить по лужским деревням: деревянная, скромных размеров, обшитая тесом, поставленная на больших камнях-валунах. Часовня вкруговую была обсажена сиренью. Здесь же росло несколько елей. Я застал только две из них, а сейчас место, где стояла часовня, «охраняет» лишь одна, последняя ель. Исчезнет она – и навсегда затеряется это место среди соседних построек.
Я хорошо помню внутренний вид часовни с иконостасом, другими предметами убранства. В часовне отпевали усопших, и до похорон здесь находились их тела. Часовню снесли в хрущевские времена, тогда по всему району было закрыто много церквей, снесены десятки часовен…».
Ю. В. Андреев также предоставил свой выполненный масляными красками рисунок с ее изображением, какой она была в начале 1960-х гг., то есть незадолго до уничтожения. На рисунке часовня в бывших Роптях показана с двускатной кровлей, галереей по западному фасаду, куда ведет узкое под навесом крыльцо. В окружении елей она выглядит заповедной, сказочной избушкой, «преданьем старины глубокой».
Долговка Толмачевской вол. – церковь неустановленного наименования, освящена после 1917 г. (?), закрыта в 1939 г.
Деревня Долговка находится при слиянии рек Ящеры и Долгуши, к востоку от Киевского шоссе, не доезжая 17 км до г. Луги со стороны Санкт-Петербурга.
Долговка – замечательное место, достойное того, чтобы стать предметом специального исторического очерка. Морской офицер и мемуарист Владимир Броневский (1784–1835), автор изданной в 1828 г. книги «Путешествие от Триэста до С.-Петербурга в 1810 г.», пишет в ней: «Долговка – деревня на берегу реки Ящеры, выстроена наподобие деревень на Московской дороге. Здесь живет 124-летний старик, который помнит Петра Великого и который рассказал нам, как сам государь назначил, где строить дорогу, и сам трудился при поставлении вех для просеки сквозь непроходимый лес, которого теперь не приметно». Уникальное свидетельство. Если верить ему, то история Киевского шоссе в своем первоначальном варианте, через Нижнюю Долговку, восходит к инициативе и прямому участию основателя С.-Петербурга.
Известно письмо матери А. С. Пушкина Надежды Осиповны к своей дочери, Ольге Сергеевне Павлищевой, от 1 октября 1829 г. с упоминанием Долговки. Комментируя это письмо, современный ученый-пушкинист Вадим Старк пишет, что во время поездок по Белорусскому тракту на ст. Долговка всегда обедал император Александр I, который потом отправлялся на ночлег в д. Романщино в 10 верстах от Луги – имение бывшего морского министра маркиза И. И. Траверсе. Со ст. Долговка связано судебное дело 1821 г., рассматривавшееся в лужском уездном суде о взыскании с Н. О. Пушкиной долга ее отца, Осипа Абрамовича Ганнибала, в сумме 1551 руб. 96,5 коп. долговским крестьянам за содержание лошадей. Дело в том, что однажды О. А. Ганнибал для продолжения своего пути испросил казенных лошадей взамен нуждавшихся в отдыхе его собственных, фактически бросив их на попечение долговских крестьян. Решение вопроса в пользу последних потребовало едва ли не именного царского указа.
В избе при Долговской станции (опять же речь идет о нижней Долговке) в 1805 г. останавливался М. И. Кутузов для встречи с адмиралом Н. С. Мордвиновым.
Церковь в Долговке была построена, когда шоссе давно уже проходило вдоль высокой береговой террасы р. Ящера, притянув к себе застройку Верхней Долговки. О том, что здесь стояла церковь, сообщается в справочнике «Земля Невская православная».
Дремяцкий погост – см. Новоселье.
Естомичи Дзержинской вол. – часовня неустановленного наименования, деревянная, сер. XIX в., не сохранилась.
Естомичи – первая деревня, находящаяся при выезде из Луги по Медведскому шоссе. Когда-то, почти до конца XIX в., пока не был построен постоянный мост через р. Лугу, дорога эта была основным трактом, связывающим Лугу с Новгородом.
Первое упоминание об Естомичах относится к 1568 г., где деревня называется сельцом Нестомичи. На 1838 г. деревня принадлежала наследникам действительного статского советника Брозина и насчитывала 162 жителя. Затем владельцами Естомичей были барон Е. А. Зальц и коллежский советник А. Ф. Ланге.
В конце XIX – начале XX вв. Естомичи являются имением генерал-майора А. А. Пешкова, известного своей благотворительностью. Следы богатой генеральской усадьбы, выходящей к р. Луге, сохранились в современной застройке деревни преимущественно в виде аллейных посадок. Генерал Пешков, очевидно, был рачительный хозяин. На Лужской сельскохозяйственной и заводско-промышленной выставке 1910 г., согласно каталогу, его имение Естомичи было представлено в разделах птицеводство, хлебные растения, корнеплоды. К этому же времени Естомичи начинают входить в число популярных дачных мест в ближайших окрестностях г. Луги.
Любопытные сведения об Естомичах содержатся в топографической анкете по г. Луге, относящейся к концу XVIII в. Здесь говорится, что жители деревни говорят на языке, близком к чухонскому. Не этим ли объясняется название деревни: Естомичи – Эстомичи? Эсты, предки современных эстонцев, в основном обитали ближе к Чудскому озеру и Принаровью. Но не исключено, что небольшая их община могла осесть и в верхнем течении р. Луги. С конца XVIII в. д. Естомичи и находящаяся при ней часовня входили в приход Екатерининской соборной церкви г. Луги.
«Жемчужина» (санаторий, бывшее имение «Ведрово») – церковь во имя Пресвятой Троицы, каменная, 1905–1906 гг., арх. Н. Г. Кудрявцев, приписная к новоостровенской Преображенской церкви (см. Новое Островно), закрыта в 1924 г., сохранилась, поновлена в 2013–2014 гг.
Санаторий «Жемчужина» расположен в 8 км от г. Луги, к западу от оз. Омчино, на правом берегу р. Облы в окружении соснового леса. В конце 1890-х гг. эту местность приобрел петербургский архитектор Н. Г. Кудрявцев, который возвел здесь комплекс усадебных построек, основной своей частью продолжающих находиться в составе современной здравницы.
Николай Галактионович Кудрявцев
Сведениям о Н. Г. Кудрявцеве и, главным образом, о его имении «Ведрово» мы обязаны сыну архитектора, Ивану Николаевичу Кудрявцеву (1904–1995), с 34-летнего возраста проживавшего в Финляндии, где он получил известность как архитектор – продолжатель русских национальных традиций.
Николай Галактионович Кудрявцев родился в 1856 г. Желание стать архитектором зародилось у него под влиянием семейной традиции. Дед его, плотник по профессии, происходил из крепостных Костромской губернии. В пореформенное время он преуспел в исполнении подрядов на строительные работы в Петербурге. По его пути пошли отец и старший брат (от первого брака отца) Сергей, осуществлявший в числе других строительство Обуховского завода.
Детство будущего архитектора оказалось не из легких. Когда мальчику исполнилось 8 лет, умер брат, через два года скончался отец. Семья лишилась заработков, остались лишь незаконченные подряды и долги. Выручили энергия и деловые качества вдовы брата – Марии Павловны, племянницы известного покровителя заволжских старообрядцев Громова. Она сумела сохранить финансовое благополучие семьи, дать детям и племяннику отличное домашнее образование.
В 1872 г. Н. Г. Кудрявцев поступил в Строительное училище, позже переименованное в Институт гражданских инженеров (в советское время – Ленинградский инженерно-строительный институт, ныне – Санкт-Петербургский государственный архитектурно-строительный университет). В 1877 г. обучение в училище завершено, Кудрявцеву присвоили звание архитекторского помощника. Его имя как первого по успехам было занесено на мраморную доску училища.
Профессиональную деятельность Н. Г. Кудрявцев начал в строительном комитете при С.-Петербургской городской управе, одновременно занимаясь проектированием и строительством жилых и промышленных зданий в столице, Петергофе, Териоках (совр. Зеленогорск). В 1880 г. им был издан курс лекций по отоплению и вентиляции. Большим спросом пользовалась его справочная книга «Для домовладельцев».
От отца Н. Г. Кудрявцев унаследовал дачу в Петергофе. Здесь в год его рождения был посажен желудь, из которого к концу века выросло большое дерево. К этому времени в семейной жизни архитектора произошли печальные события. Умерла жена, оставив его с двумя дочерьми и сыном Галактионом, который уже в раннем гимназическом возрасте заболел туберкулезом. Доктора рекомендовали для спасения здоровья сына оставить сырой Петергоф и выезжать на лето куда-нибудь в сухую местность, например в окрестности Луги.
В конце 1890-х гг. Н. Г. Кудрявцев приобрел участок лесной пустоши в 7 верстах от Луги в имении «Ведрово», названного так по близлежащей, ныне не существующей деревне. Место было достаточно уединенным. С восточного края участка в глубоком овраге протекала Обла, в те времена, да и сейчас, напоминающая горную речку. Благодаря быстрому течению, она полностью никогда не замерзала зимой. На ее каменных перекатах образовывались подобия водопадов, и в ее омутках водились хариусы. Восточная часть участка была песчаной, поросшей прекрасным сосновым лесом с прогалинами вереска и белого мха. К западу подымались холмы, поросшие лиственными деревьями.
Н. Г. Кудрявцев состоял уже во втором браке. 20-летняя Александра Ивановна не побоялась выйти замуж за вдовца с тремя детьми. Вскоре семья архитектора увеличилась. Родились сыновья Владимир и Михаил, дочь Евгения. Впоследствии появятся еще двое сыновей – Андрей и Иван.
В первый же год по покупке имения вместо старого полугнилого моста через Облу на дороге, ведущей в д. Ведрово, был сооружен новый высокий мост. Неподалеку построили еще один мост для въезда в будущую усадьбу, где начиналась территория, отведенная под нижний сад. В верхнем саду, в восточной части участка, наскоро, но добротно был возведен обширный деревянный дом и служебные постройки усадьбы.
Первоначально Н. Г. Кудрявцев планировал использовать свою усадьбу лишь для дачного проживания. Но болезнь сына прогрессировала. Необходимо было также благоустраивать быт престарелой матери и малолетних детей. Вдобавок застроенное место находилось рядом с проезжей дорогой к деревням Ведрово, Корпово, Лесково. Деревенская молодежь избрала настил новопостроенного моста как прекрасную площадку для гуляний. Здесь она собиралась каждую субботу и под звуки гармони веселилась вместе с девушками, работающими в усадьбе, что создавало дополнительные неудобства для проживания.
Было решено строить новый дом, в полукилометре от первого. Глинистая почва одного из соседних холмов оказалась пригодной для изготовления кирпича. Купив глиномятную машину и наладив кирпичное производство, архитектор выстроил двухэтажный каменный особняк в полукилометре от первого, деревянного дома, который стал называться «старым», а каменный – «новым» усадебным домом.
В это же время Н. Г. Кудрявцев проектирует и осуществляет надзор за строительством Казанской церкви в г. Луге, строит для крестьян окрестных деревень каменные здания школы (между деревнями Корпово и Ведрово), бани (д. Старая Жемчужина), деревянную двухэтажную церковноприходскую школу в Череменецком монастыре.
Ведрово. Усадебный дом. 1900-е гг.
Болезнь сына и возраст матери привели Н. Г. Кудрявцева к мысли о постройке при имении усадебного храма с устройством в нем семейной усыпальницы. При собственном производстве кирпича строительство осуществлялось в сжатые сроки. Храм освятили в 1906 г. в день Святой Троицы, поэтому церковь получила название Троицкой.
Внешне церковь выглядела скромно, одноглавой, простой архитектуры с невысокой звонницей. Внимание привлекали иконы, выполненные в мастерской Новодевичьего монастыря в Петербурге. На южной стене находилась древняя икона Тихвинской Богоматери, позже переданная в Казанскую церковь.
Спасти сына не удалось. Галактион, Гуля, как ласково его называли домашние, умер в 1907 г. Через год скончалась мать архитектора – Евгения Трифоновна. До настоящего времени считалось, что их погребли в усыпальнице, устроенной в церковном подклете. В ходе работ по восстановлению храма никаких признаков наличия в церкви подклета-усыпальницы обнаружить не удалось. Возможно, данные захоронения находились в склепе по соседству с храмом, там, где обнаружили развалы кирпичной кладки неизвестного сооружения.
Есть сведения, что Кудрявцев разработал неосуществленный проект храма для Череменецкого монастыря. Не исключено, что среди сохранившихся старых домов в Луге есть и спроектированные им здания.
Ведрово. Храм Святой Троицы. Рисунок И. Н. Кудрявцева. 1920-е гг.
Первоначально приходские службы в усадебном храме не планировались. Богослужения здесь совершались преимущественно в летние месяцы. На Страстной неделе здесь неизменно служили монахи Череменецкого монастыря, в остальное время священники – педагоги, среди них профессор богословия в Институте гражданских инженеров Михаил Павлович Чельцов (ныне причисленный к лику святых новомучеников), который служил здесь в каникулярные месяцы. Впоследствии, в годы репрессий, в каменном кудрявцевском доме проживала, спасаясь от преследований, его семья.
Пел в церкви детский хор из учеников школы, построенной Н. Г. Кудрявцевым для деревень Ведрово и Корпово. Руководила хором местная учительница, выпускница епархиального училища.
Вскоре стало ясно, что необходимо принимать меры по дальнейшему обеспечению богослужений в Троицком храме на основе постоянного причта. Расширение г. Луги, увеличение численности городского и окрестного населения создало предпосылки для дальнейшего преобразования храма в приходской. Для этого в первую очередь надо было построить дом для проживания причта. Н. Г. Кудрявцев строит вблизи храма еще один каменный дом в два этажа. Верхний этаж предназначался для проживания священника, нижний – для квартир псаломщика и церковного сторожа. Строительство дома совпало с началом Первой мировой войны.
Троицкая церковь была приписана к Спасо-Преображенской церкви в Новом Островно. Священником при церкви состоял Анатолий Павлович Землянский (1882–?). После ее закрытия он в 1918–1919 гг. проводил службы в ведровском храме.
Репрессии не обошли семью архитектора. Еще в 1918 г. Н. Г. Кудрявцева объявили помещиком, лишили гражданских прав с запрещением проживать в Петрограде. Впоследствии отношение властей к архитектору и членам его семьи несколько смягчилось. Стране нужны были квалифицированные специалисты – инженеры, техники. Старший сын, Владимир, работал в отделении «Ленинградстроя» во Пскове и Гдове. Михаил трудился в Лужском дорожном управлении, позже строил мост через р. Волхов в Новгороде. В Луге, в городском управлении, работал третий сын архитектора – Андрей.
Но угроза ареста оставалась. Избежать участи многих репрессированных Кудрявцевым помогло одно счастливое обстоятельство: отец архитектора был приписан к гражданам г. Вильмандстранд в Финляндии, и Кудрявцевы смогли получить финское гражданство. В роковые 1936–1937 гг., всех, за исключением Михаила, выслали в Финляндию.
Михаил для сохранения семьи принял советское подданство, был сослан в Омск, где впоследствии стал профессором Политехнического института, автором многих книг и учебников.
Ведрово. Здание Троицкой церкви использовалось в клубных целях. 1989 г.
Сам Николай Галактионович Кудрявцев умер в Хельсинки 19 июля 1941 г. Его младший сын, Иван Николаевич, окончил архитектурный факультет Академии художеств, работал в строительном отделе одного из наркоматов, провел полгода в камере-одиночке на Шпалерной, после заключения преподавал в Академии художеств. В Финляндии он вернулся к архитектурной практике. Он – автор и строитель трех церквей: в Хельсинки, Ярвенпяйя и, что особенно интересно, в Миккели, ныне – городе-побратиме Луги. Здесь им построен замечательный храмовый комплекс – Новый Валаам. Кроме родной усадьбы и построенной его отцом Казанской церкви, Ивана Николаевича до конца жизни волновала судьба многих исторических зданий в Луге и окрестностях. Особый интерес проявлял он к сохранности смешинской Успенской церкви, которую в годы молодости запечатлел в серии своих рисунков.
Время, в целом, пощадило усадьбу Кудрявцевых, богослужения в Троицком храме продолжались до 1925 г.
Усадебные постройки почти полностью уцелели в войну. В послевоенные годы здесь разместился туберкулезный санаторий «Жемчужина», получивший это название по бывшему месту своего первоначального нахождения – имению помещика Оскара Федоровича Бургардта (ныне – пос. Старая Жемчужина). Здание Троицкой церкви использовалось в клубных целях, с начала 1990-х гг. пустовало.
Ведрово. Церковь во имя Пресвятой Троицы. 2013 г. Фото Владимира Матвеева
2010 г. стал поистине знаменательным для жизни «Жемчужины», открыв начало его подлинного преобразования. Во главе этого процесса стал главный врач санатория Сергей Дмитриевич Соловей – кандидат медицинских наук, человек деятельный, еще со стройотрядовских времен познавший тонкости строительного дела. С первых дней работы в «Жемчужине» он заинтересовался историей санатория, сведениями об усадьбе «Ведрово» и ее владельце. Это внесло дополнительный смысл в дело обновления санатория. Понимая ценность этого достопримечательного места для культурного наследия региона, отдавая должную дань памяти Н. Г. Кудрявцева и заботясь о духовной составляющей работы санатория, С. Д. Соловей с помощью своего заместителя по административно-хозяйственной части Сергея Николаевича Дерюгина сумел в сжатые сроки организовать восстановление Троицкой церкви.
Ныне восстановленный храм предстает в полноте своего первоначального облика подлинным памятником архитектуры.
Отрадно, что поселок работников санатория называется ими «Кудрявцево».
«Жемчужина» (санаторий, окрестности) – часовня неустановленного наименования в бывшей д. Ведрово, деревянная, 1901–1906 гг., не сохранилась.
Деревня Ведрово находилась в 3 с небольшим км к западу от совр. санатория «Жемчужина». Входила в приход Преображенской церкви с. Островно, находящейся в северо-западных окрестностях г. Луги, при оз. Островенском, с 1800-х гг. до второй половины XIX в. входившего в состав обширного майората маркиза И. И. Траверсе и его наследницы – дочери М. И. Траверсе.
В деревне отмечали сельский праздник, посвященный свв. мчч. Флору и Лавру. К востоку от деревни находилось несколько частных имений, местность использовалась для дачного строительства.
В советское время в связи с расширением территории артиллерийского (бывшего Сергиевского) полигона ряд деревень, включая Ведрово, был ликвидирован. До конца 1980-х гг. простояло только каменное здание школы, построенное архитектором Н. Г. Кудрявцевым для детей из Ведрова и соседней, также расселенной, д. Корпово.
Жеребут Каменской вол. – часовня неустановленного наименования, деревянная, 2-я пол. XIX – нач. XX в., не сохранилась.
Деревня Жеребут находится на северном берегу оз. Жеребутское, к югу от трассы Луга – Оредеж. Странное название деревни легко объясняется древними источниками. В Писцовой книге Вотской пятины 1500 г. упоминается деревня Жиробуд над озером над Жиробудским.
Имя Жиробут относится к древнеславянским сложным личным именам, характерным для новгородских словен как изначально относившихся к западнославянскому ареалу расселения, входит в ту же группу имен, что и Любобуд, Дорогобуд, Хотобуд и т. п. «В Новгороде сложные древнеславянские имена бытовали достаточно долго у местного боярства, обладавшего большими земельными богатствами» (А. И. Попов).
О находившейся в деревне часовне известно со слов местных старожилов в ходе натурных обследований начала 1990-х гг.
«Живой ручей» (дом отдыха) Толмачевской вол. – церковь во имя Св. прор. Илии, деревянная, 1900-е гг., не сохранилась.
Дом отдыха «Живой ручей» находится на правом берегу р. Луги, к западу от пос. Толмачево. Это место интересно тем, что оно является срединной точкой р. Луги, имеющей длину 359 км от своего истока из Нетыльских болот до устья в пос. Усть-Луга. Здесь вполне мог бы стоять специальный знак, указывающий на данную географическую примечательность.
Дом отдыха «Живой ручей». Бывший особняк Н. Н. Полежаева. 1930-е гг.
Природным достоянием «Живого ручья» является источник минеральной воды, своими целительными свойствами не уступающей старорусской. Во всяком случае, она считалась лучшей в Ленинградской области и подавалась прямо в корпуса отдыхающих.
С этим источником, своего рода ручьем с «живой водой» из русских волшебных сказок, чаще всего связывают название дома отдыха. Бытовала и другая легенда, связанная с ручьем, известном в народе как Хрустальный. Он течет к востоку от «Живого ручья». На его берегу якобы проливала слезы крепостная актриса – Аленка, которую жестокий местный барин заставлял кормить грудью своего любимого щенка. Говорили, что этот сюжет использовал художник Касаткин для одной из своих картин, репродукция которой находилась на стене читального зала местной библиотеки. На самом деле название «Живой ручей» ничего общего не имеет с картинами дикого барства и относится ко временам, предшествующим возникновению этой некогда популярной лужской здравницы.
Первым здешним землевладельцем стал немец Герлинг. В 1900 г. он продал 3 десятины своего имения протодиакону петербургского Исаакиевского собора Ивану Александровичу Громову, обладавшему поистине шаляпинским басом. Приобретенное имение он нарек необычным названием – «Напетое», потому что средства для его покупки он скопил, служа регентом в церковном хоре. Первый в этих местах, громовский дачный особняк стоял на возвышенности, с которой открывался красивый вид на р. Лугу.
К 1907 г. по соседству с «Напетым» появилось еще 18 дач.
В 1908 г. там, где позже стояли принадлежавшие дому отдыха второй зимний корпус, здание столовой и клуба, купец 1-й гильдии и благотворитель Николай Николаевич Полежаев (1864–1913) построил красивый двухэтажный дом и свое имение назвал «Полежаевкой».
Н. Н. Полежаев – один из последних представителей известной купеческой династии Полежаевых, ведших оптовую торговлю хлебом, мукомольный промысел, лесоторговлю. Полежаевы были крупными жертвователями на нужды церкви, другие благотворительные цели. В частности, Н. Н. Полежаев, как сообщает А. Краско, «поддержал инициативу Г. Г. Елисеева по созданию в 1896 г. Общества для распространения коммерческого образования. Много сил и собственных средств он отдавал становлению его учебных заведений: Торговой школы Николая II, дававшей хорошее среднее специальное образование, а также Торговых классов».
В 1909 г., в 1,5 км восточней «Полежаевки», обзаводится имением Анна Алексеевна Ветошкина, одна из петербургских благотворительниц. Она содержала на Моховой улице, в доме 18, неподалеку от подворья Череменецкого монастыря, приют для детей-сирот. В нем воспитывалось 50 девочек. Каждый год в приют принималось пять девочек 8-летнего возраста и выпускалось пять 18-летних девушек, которым давалось учительское образование. А. А. Ветошкина называла эту цепочку ежегодного обновления своих воспитанниц «живым ручьем» и таким же именем нарекла свое лужское имение, куда привозила их летом на дачу. Двухэтажный каменный дом Ветошкиной, поставленный на высоком месте, прекрасно открывался с реки.
«Живой ручей». Бывший особняк А. А. Витошкиной. 1990-е гг.
Внук протодьякона, владельца имения «Напетое», Илья Александрович Громов, работавший в доме отдыха экскурсоводом, рассказывал, что «внизу под горкой, за дорогой была построена деревянная церковь во имя Ильи Пророка и вся дачная местность стала называться Ильинское». В настоящее время от Ильинской церкви видны только развалы фундамента. Другими сведениями об этом храме мы не располагаем.
В 1918 г. имение Ветошкиной конфисковали. В нем устроили детский туберкулезный санаторий. В 1920-е гг. в «Полежаевке» открыли санаторий, принадлежавший Ленинградской областной социально-страховой кассе, который получил название «Живой ручей», унаследовав его от дачи Ветошкиной. Виды «Живого ручья» передают многочисленные фотографии начала 1930-х гг. На одной из них здравница названа «Полежаевкой».
В годы фашистской оккупации в «Полежаевке» находился штаб одной из немецких частей, в «Живом ручье» – офицерский госпиталь. Во время отступления немцев «Живой ручей» выгорел, но стены кирпичного здания приютской дачи Ветошкиной остались целы, что позволило сохранить эту примечательную постройку. От пос. Ильинского осталось всего два деревянных дома. Один из них был перевезен в пос. Толмачево. В настоящее время в нем находится поселковая администрация.
Дом отдыха «Живой ручей» был возрожден заново в 1962 г. Свое историческое название здравница восстановила благодаря ходатайству своего старейшего сотрудника, вышеупомянутого И. А. Громова. Тем самым память о благотворительной деятельности А. А. Ветошкиной не исчезла бесследно.
Жилое Горнешно Волошовской вол. – часовня во имя Покрова Пресвятой Богородицы, деревянная, сер. XIX в., не сохранилась.
Деревня Жилое Горнешно расположена слева от дороги Волошово – Сяберо, на южном берегу оз. Горнешенского. Юго-западнее от нее находится д. Пустое Горнешно. Обе деревни, несомненно, имеют общую историю, какая-то из них когда-то «отпочковалась» от другой, своей предшественницы. Вопрос только в том, какая из деревень является наиболее древней.
В новгородской Писцовой книге за 1571 г. упоминается лишь одна деревня, имеющая название Горнешно: «Еремея в живых не стало в поветрие, а был не женат. В Горнешно дворов крестьянских пять, двор на полуторах обжех Федоско Никитин, а пустых 4 двора, 7 обеж» (около 110 га, по В. Скорбову). Деревня числилась в Бельском погосте, принадлежала помещику Еремею Селивановичу Румянцеву.
Древняя д. Горнешно, без сомнения, соответствует современной д. Жилое Горнешно. На это указывает ее расположение у одноименного озера, но самое главное – обнаружение в непосредственной близости от нее пяти древних могильников курганного и курганно-жальнического типов, а также сельца XII–XVI вв. на южной окраине деревни. Археологических памятников у д. Пустое Горнешно пока не выявлено.
Деревня и часовня относились к приходу церкви Спаса Нерукотворного Образа в д. Сяберо.
Завердужье Волошовской вол. – часовня во имя Свт. Николая Чудотворца, деревянная, 1-я пол. – сер. XIX в., не сохранилась.
Деревня Завердужье находится на дороге Волошово – Сяберо, на южной оконечности Завердужского оз. Деревня относительно позднего происхождения, могла возникнуть к концу XVII в., входила в приход Спасской Сяберской церкви.
Задейшино Рельской вол. – часовня во имя Свт. Николая Чудотворца, деревянная, 1-я пол. XIX в., сгорела в 1997 г., восстановлена в измененном виде в 2000 г.
Деревня Задейшино лежит к югу от дороги Рель – Самро, на восточном берегу оз. Черного. В древности деревня относилась к Сумерскому погосту (совр. д. Самро), в котором насчитывалось свыше 130 поселений. О древности деревни свидетельствовал жальничный могильник с каменными крестами XIV–XV вв. Впоследствии они были перенесены в часовню. Об одном из них местные жители рассказывали: «Когда местный управляющий-иноверец приказал взять из часовни один из крестов, расколотить его и выбросить в озеро, то немедленно заболел слепотой. Когда он послушался советов и возвратил крест на прежнее место, то сразу же выздоровел».
Задейшино. Часовня во имя Свт. Николая Чудотворца. 1989 г.