Александр Назаров
Сошедшая
И кровь я пью.
Вервольф
Удивленно.
Да ты такая как я,
Ты кровь от крови своя,
Прошу к столу!
Сара
Успокоившись и отпустив крылья.
Скажи мне лучше, как ты справляешься с грузом своей сущности, который лежит у тебя на душе? Нельзя же быть монстром и не страдать от этого.
Вервольф
Что же, ладно, изложу тебе свой взгляд на мир.
Послушай же меня…
Дева, мы с тобою – порожденья тьмы. Мы жуткие твари: кровью рождены. Неважно: копыта, хвост, или рога, У нечеловека ужасная судьба.
Всю жизнь скитаться мы обречены, Жаждою кровавою обременены. Будут нас клеймить, преследовать и гнать, Жить не оставляя, на кострах сжигать.
У людей нет сердца: вот тебе урок урок. Охоты и жизни давно отмерян срок. Пора насладится кровавым нам пиров, Нету ведь долга у нас перед миром.
Мы жизни противны, нас быть не должно, А радостей в ней уж не так и полно. Людская охота – вот наша судьба, С кровью в зубах с братом борьба.
Пусть ветер играет в твоих волосах, Пускай же, неведом тебе будет страх, Прими жизнь монстра и мой строгий совет. Надеюсь, теперь ты имеешь ответ?
Сара, мы с тобою – пленники судьбы, Проклятые твари: в слезах крещены. Бессильны молитвы и кресты, когда У нетопыря трагичная судьба.
Сара
Чем же я провинилась, что стала монстром?
Вервольф
Ничем. Ты родилась монстром. Мир людей не для тебя. Но здесь, в дикой природе тебе всегда рады.
Сара молча уходит. Вервольф пожимает плечами. Занавес.
Город. По улице идет Элеон. Он встречает Сару и заметно нервничает. Прошло уже больше недели с тех пор, как они встретились
Элеон
Немного нервничая.
Здравствуй, Сара, посмотри
На зеленый холм в дали,
Там прекрасное есть место,
Это мне давно известно.
Предлагаю нам идти,
Вечерок там провести.
Сара
Выходит из задумчивости и застенчиво улыбается.
Да, конечно, я согласна,
Проведем там вечер ясный,
Мне расскажешь ты о мире,
Будет кругозор мой шире.
Элеон
В сторону. Радостно.
Тогда скажу тебе: до скорой встречи,
До встречи в этот романтичный вечер,
До встречи – скоро вечер – будет легче,
Сказать тебе: люблю, мой друг сердечный.
Надуюсь, этот вечер будет вечен,
Сладок, тих, весел беспечен.
Идут по тропе к холму. В сторону.
И по заброшенной тропе
Идем мы вместе, на холме.
И слов мне не произнести.
Немой, могу я лишь идти.
Как только первый раз её узрел,
Как Сару у себя пригрел,
Я понял, это есть любовь,
Её вовек не побороть.
И не хочу я с ней сражаться,
Наоборот, лишь ей отдаться.
И вот явились мы на место встречи.
Да, встречи в этот романтичный вечер.
Да, встречи – вот он вечер – будет легче,
Сказать тебе: люблю, мой друг сердечный
Надеюсь, этот вечер будет вечен,
Сладок, тих, весел, беспечен.
Сара
На холме. Смотрит в сторону моря.
Какой прекрасный вид,
Я знала, восхитит
Меня и я забуду,
Боль ночи, что простуду.
Чернеет бурный океан,
Что близок к вечным небесам.
Держаться за руки.
Хочу я, чтобы сказка длилась вечно,
Строфу перо писало б красноречно
И мы вдвоем сонет поем, конечно,
В сердечном унисоне безупречном.
И чтоб заря плясала в небе бесконечно,
А ночь осталась в там, в дали забрежной.
Поднимает глаза на Элеона
И ужасы остались бы все с ночью,
Не видели бы их мои-то очи.
Держать в себе чудовище нет мочи,
А память вновь приносит в вечер горечь.
Юноша обнимает Сару, но та вдруг вырывается из его объятий. Элеон остается один на холме, освещаемый последними лучами заходящего солнца. Занавес.
Сара идет мимо многолюдной площади. Останавливается. На трибуне стоят Лаэр и Джекалман. Впереди них – привязанный к стулу Гэрри.
Генрих
Люди, Элеос прощает даже самых заблудших грешников. Не каждый, кто сбился с пути, потерян. Сейчас вы узрите чудесное спасение вора, который осквернил церковь, похитив реликвию.
Лаэр
Держа в руках странный инструмент, обращается к Гэрри.
Пробил час, пришла тебе пора
Избавляться от страшного греха.
В голове твоей наглухо засел
Камень, что толкнул на беспредел.
В разум я открою дверь кости,
Где порок засел как взаперти.
Милостью небес я извлеку
Камень зла и душу вознесу.
Генрих
В сторону.
Глупый жрец откроет в разум дверь,
Я войду туда, как мелкий зверь,
И найду я в его памяти широт,
Куда дел он мой заветный сефирот.
Гэрри
Испугано.
Умоляю, может быть не надо?
Мне и так живется хорошо.
Вашего ножа боюсь я пуще ада!
Может мы придем к согласию еще?
Генрих и Лаэр вместе
Поздно просить пощады! И жребий брошен!
Шанс тебе давали – ты был допрошен.
И с дороги этой вовек нам не свернуть.
Костями, страхом, болью мощен наш путь.
Инструмент Лаэра вонзается в лоб вора. Лаэр ловко производит трепанацию черепа.
Лаэр
Мне теперь осталось лишь найти
Камень зла в испорченной плоти.
Новой жизнью станет этот день.
Еще скажешь мне «благодарю», поверь.
Генрих
В сторону.
Хм, теперь я вижу: отдал он Нецах
Какой-то девчонке. Какой же дурак!
Её странен образ: извилистый, бледный
И моему взору почти незаметный.
Но это не важно ведь цель мне ясна,
И сефирот принесет мне она.
Генрих и Лаэр вместе
Поздно просить пощады! И жребий брошен!
Шанс тебе давали – ты был допрошен.
И с дороги этой вовек нам не свернуть.
Костями, страхом, болью мощен наш путь.
Сара
Отворачивается, не в силах больше смотреть.
Где же тут вера, когда это зло?
Закрыв руками глаза убегает. В это время со стула сползает на землю труп Гэрри. Занавес.
Снова ночь. Темными аллеями идет Сара.
Сара
Чувствую, скоро я опять обращусь. Надо спрятаться, приковать себя, чтоб не выбраться. Никто не должен больше умереть. Может, мне и самой бы стоило умереть, какое мне место в этом мире? Не могу, я не решусь.
На другом конце сцены появляется Элеон. Их взгляды пересекаются. Оба на мгновение замирают.
Элеон
Сара!
Сара
Не надо, не подходи…
Все, что между нами было, я запомню навсегда
Но не правильно все это, быть так дальше не должно.
Хоть и было все прекрасно: между двух ночей заря,
Но продолжить эту сказку нам к печали не дано.
Ты будешь жить, а я уйду…
Элеон
Падая на колени.
Но Сара,
Я тебя
Люблю…
Сара
Нет, нет, нет! Прошу, уходи.
Элеон
Поднимаясь.
Сара, помнишь, шли мы рядом
Вдоль по узенькой тропе.
У меня разверзлось адом
Все в израненной душе
И как будто стал немым я:
Слова не произнести.
В этом взгляде молодом я
Смерть себе помог найти.
Над твоей улыбкой нежной
Не всевластна злая тьма:
Как за дымкой белоснежной
Заиграет вдруг заря.
Все другие – это звезды:
Далеки и холодны.
Ты одна для меня солнце,
Провозвестница весны.
Пусть тебя почти не знаю,
Не давно знакомы мы,
Я сижу так и гадаю:
Что за прихоти судьбы?
И боюсь я больше смерти
Связь с тобою потерять,
В цепях серой суеты
Обречен я увядать.
Сара
Со слезами на глазах.
Уходи…
Элеон
Все будет хорошо Сара, у нас все получится, поверь, может не сейчас, но потом…
Уходит. Сара опускается на ступени и тихо плачет. В дали слышится гул шагов, со временем нарастающий. Видны огни. На сцене появляется толпа, вооруженная факелами и вилами. Во главе толпы – Лаэр.
Толпа
Хватит нам монстров терпеть,
На кровь сквозь пальцы смотреть.
Наши дети от страха дрожат,
Когда двери ночью скрепят.
Дело взять пора в наши руки,
Так возьмем же мечи, вилы, луки.
Ведьм на костер, вурдалаков на вилы,
Мы уничтожим нечистые виды.
Серебром мы очистим нечистую кровь,
Разжигая костры возмездия вновь.
Каждый дом мы осмотрим и нечисть найдем.
Не услышав мольбы, поведем на костер.
Сами виновны, вы предали бога.
После такого вам в ад лишь дорога.
Всесильны кресты и молитвы, когда
На стороне человека судьба.
Ведьм на костер, вурдалаков на вилы,
Мы уничтожим нечистые виды.
Серебром мы очистим нечистую кровь,
Разжигая костры возмездия вновь.
Подстрекатель
Начнется охота, услышьте, народ,
Там волколак за рекою живет.
Заточим же вилы, зажжем факела,
Праведной мести настала пора.
Толпа
Заточим же вилы, зажжем факела.
Праведной мести настала пора!
Лаэр
Ведьм на костер, нечестивцев на вилы
Сыны бога, сожгите нечистые виды.
Крестом и молитвой вскипятите им кровь,
Разжигая костры возмездия вновь.
Богу света угодно, чтоб сгинула тьма!
Толпа
Мы уничтожим её навсегда!
Лаэр
Заставьте гнусных тварей визжать!
Толпа
Пора монстром начать линчевать!
Ведьм на костер, вурдалаков на вилы,
Мы уничтожим нечистые виды,
Серебром мы очистим нечистую кровь,
Разжигая костры возмездия вновь.
Кровожадная толпа уходит.
Сара
Этого не должно было произойти. Его убьют!
Обращается и взлетает. Занавес.
Сара появляется у пещеры вервольфа и находит там его растерзанный труп. Сара опускается к нему.
А теперь я одна… совсем одна…
Она садится под деревом и смотрит на звезды.
Тишина сестрой мне стала верной,
Только в ней ищу покоя день за днем.
На заре утра и в сумраке вечернем
Пленяюсь вечностью, как мотылек огнем.
Не в силах разум вынести лишений,
Что снова мне приходится терпеть.
И от безумия, страданий и мучений
Мне хочется заплакать и взреветь.
В эру лжи, безумия и мрака
Меркнет свет из скованных сердец.
Где ангел не решится сделать шага,
Там действует лишь демон и подлец.
Когда любовь является лишь взяткой,
А вера есть заточенный кинжал,
Где люду муки кажутся забавой,
Там мрачный жнец свой урожай пожал.
Хоть жизнь моя была одним мгновением,
Открылось мне не так уж много мест,
Я вижу, мир не тянется к спасенью,
Ему приятно видеть все как есть.
Ему же грязь, зола своя роднее,
Тюрьма ему как новый особняк.
И чем вода мертвее, тем свежее,
И кажется конфетою мышьяк.
В эру лжи, безумия и мрака
Меркнет свет из скованных сердец.
Где ангел не решится сделать шага,
Там действует лишь демон и подлец.
Когда любовь является лишь взяткой,
А вера есть заточенный кинжал,
Где люду муки кажутся забавой,
Там мрачный жнец свой урожай пожал.
Я знаю, я чудовище снаружи,
Они же прячут демона внутри.
От их тепла дыханьем веет стужи,
А в их «люблю» звучит призыв «умри».
И мучает меня лишь жажда крови,
Другие жаждут лишь людских сердец,
Они и я другим приносят боли,
И после нас другой уже мертвец.
В эру лжи, безумия и мрака
Меркнет свет из скованных сердец.
Где ангел не решится сделать шага,
Там действует лишь демон и подлец.
Когда любовь является лишь взяткой,
А вера есть заточенный кинжал,
Где люду муки кажутся забавой,
Там мрачный жнец свой урожай пожал.
И вот – клубок запутался загадок,
Застыли стены лабиринта из дилемм,
Рассвет сменился, но цветет упадок,
Что было всем, то обращается ничем.
Я снова вопрошаю эту бездну:
Кто чище будет: зверь иль человек?
Лишь тишина ответа я не слышу.
Молчит как труп безумья век.
В эру лжи, безумия и мрака
Меркнет свет из скованных сердец.
Где ангел не решится сделать шага,
Там действует лишь демон и подлец.
Когда любовь является лишь взяткой,
А вера есть заточенный кинжал,
Где люду муки кажутся забавой,
Там мрачный жнец свой урожай пожал.
Занавес
