полная версия

Александр Булдаков
ТиК ли – ТаК ли? Пандемическая хрономатика

Похоже, наш современная проблема с «быть в сейчас» ничем не отличается от дзенского коана «выпить океан залпом». Невозможно это сделать, буквализируя время на маленькие отрезки, тиканье часов, электронные сообщения, уведомления в Facebook и сигналы на жидкокристаллическом дисплее. Их слишком много. Но наша перегрузка информацией может, на самом деле, быть ограничением не цифровой эпохи, а того измерительного сознания, которое мы в нее привносим. Что скажете? Как нам справиться с потоком, как это называет Джеймс Глейк (James Gleick)?

Не один, два, три… человека постигают истины мироздания, но систематизировать все предположения о природе времени пока не представляется возможным от всеобщей дезориентации.

Как ни булькай серым внутричерепным веществом, а кто-то из обладателей «высшей истины» служит источником не предсказуемых комбинаций поворотов судьбы всех субъектов заполняющих мир. С какойтакой стати в человеческий мир планеты Земля 31.12.2019 заявился супер короновирус по имени Ковид-19. Ничто не предвещало осветление человеческих мозгов и на тебе снова на исторической сцене появился добрый «самаритянин» в виде шарикообразного микроорганизма. Не просто появился, а стремительно начал свою социальную реформу всего земного человечества, но об этом пока можно рассуждать только в гипотетическом плане: слишком стремительна и уникальна ситуация, чтобы адекватно расцениваться закоснелым человеческим мозгом. Понятно одно – произошло что-то очень и очень глобальное в модели существования человечества.

Социальное время

После того, как мы рассмотрели важнейшее для любого человека – персональное время, выясняется главный конфликт в определения времени, который обозначили капиталистические отношения, в которых всё сводится к получению максимальной прибыли. А максимальная прибыль тем или иным способом получается от эксплуатации человека-производителя в максимальное время для производства прибавочного продукта. Алчность раннего капиталиста практически ничем не ограничивалась, разве животным страхом перед бунтом рабочих. Поэтому люди, с появлением искусственного освещения в производственных цехах, вкалывали по 12 часов в две смены, а при тяжёлых условиях труда в три смены по 8 часов, с минимальным количеством выходных и очень неадекватной зарплатой. Сдельная оплата труда создавала иллюзию мотивации рабочего работы до потери пульса ради «приличного» заработка. Однако, в процессе развития более эффективных средств производства этот алгоритм эксплуатации стал существенно изменяться. Автоматизация и роботизация производства стали вытеснять человеческие ресурсы из производственной сферы. Частично капиталистам эту проблему удавалось решать расширением номенклатуры производимого товара и развитием сферы услуг. Рост популяции человека в двадцатом веке достиг своего пика за счёт роста продолжительности жизни и снижения детской смертности. Мировой капитализм в спешном порядке начал примерять на себя социалистическую, филантропическую и благотворительную маски. Рост социального благополучия при капитализме привёл к прекращению кровопролитных межклассовых военных сражений. В международной политике практически исчезли открытые боестолкновения изза появления мощного оружия массового уничтожения. Остались локальные военные конфликты устрашения технически малоразвитых стран. Смертоносные эпидемии бактериологического и вирусного происхождения получили серьёзные ограничения с развитием медицинской науки. По крайней мере, так считалось до короновирусной пандемии Ковид-2019. В итоге, принудительный труд в сфере наёмников для производства товаров и оказания услуг за последние 100 лет сократился практически в два раза до 6—7 часов в сутки. Появилась уникальная иллюзия избыточности персонального времени на фоне пугающей массовой безработицы. Которая предельно обострилась в период проведения карантинных мероприятий по защите от Ковид-2019. Как ни звучит обидно для «зарвавшегося» человечества, но первоначальный принцип окружающего человека мира «чем бы дитя не тешилось, лишь бы» сохранялся по сей день. Масштабы вреда от человеческой деятельности занижены в десятки раз. Вот это «лишь бы» сейчас уже наступило, ибо вредное воздействие превзошло всякие разумные пределы и достигло катастрофических масштабов. Современный пандемический фактор разом обнажил все недостатки человеческого «развития в никуда». Одна из причин «неудачного» развития человеческого социума, это искажённое восприятие окружающей среды и себя, как неотъемлемого содержимого этой среды. Большинство направлений «развития человеческого прогресса» на деле оказались тупиковыми и регрессивными. Существенную роль сыграло неадекватное восприятие философии потребления и философии времени. На первый взгляд, при рождении перед любым человеком лежат три корзины с различными восприятиями сущности времени: одна большая со временем закрытая с неизвестным содержимым (от «Бога», который знает сколько отмеряно) и две открытые маленькие корзинки с персональным и социальным временем в которые перетекает содержимое из первой корзинки. В абсолютно идеальном варианте своё персональное время можно использовать по образцу и подобию Сиддхартха Гаутамы Шакьямуни гражданина Лумбини (ныне Непал), рождённого в пятом веке до нашей эры, в последствии основателя дожившей до наших дней идеологии под названием «Буддизм». Основы буддистской философии рассматривают эти три основных постулата временной философии следующим образом. Первая корзина полной неизвестности судьбы или жизненного пути при всей своей непостижимости, словно дверь в каморке папы Карло из Буратино является лишь калиткой в огромный неизвестный мир несравнимо более важный для человека. Но чтобы попасть в этот эсхатологический достойный мир надо очень много трудиться над своей второй корзинкой персонального времени и минимизировать конфликт с третьей корзиной социального времени.

Уникальность буддизма заключается в «наибольшей человечности» метаморфоз с эволюцией социального образа отречения от чрезмерного потребления. Уникален путь Будды из потребительского рая на «высшей» ступени социальной пирамиды в неведомую сокровищницу рая познания. Как это разнится с простым укусом яблока с дерева познаний в христианской религии. Жизненный путь Будды настолько сложен и понятен каждому человеку в понимании одновременно, насколько прост и сложен сам процесс познания этого мира. Антогонизм социального происхождения на первый взгляд конфликтен, но объективно он указывает путь в единство противоположностей. Догматичность религий мешает развитию человечества в целом. Неизменность целей, только должно увеличивать разнообразие путей к их постижению и сам процесс становится основой движения-развития в бесконечности совершенства. История жизненного пути каждого человека – есть факт достойный изучения закономерностей развития (деградации) человеческого социума.

Сиддхартхе Гаутаме повезло быть избранным баловнем судьбы родиться в семье раджи. В плане социального благополучия он с детства жил в роскоши и неге дворцового рая. Большинство мажоров тратят своё преимущество «по рождению» на обильные наслаждения и развлечения, что по человеческой природе приводит в полную негодность морально-физические качества к разрушению. Отсюда все исторические оды о величии престолонаследников есть не более, чем сочинения придворных историков. Однако и в этом правиле бывают исключения. Приглашённый благословить младенца отшельник-провидец Асита, живший в горной обители, обнаружил на его теле 32 признака великого человека. На их основании он заявил, что младенец станет либо великим царём (чакравартином), либо великим святым Буддой. Желая, чтобы Сиддхартха стал великим царём, его отец всячески ограждал сына от религиозных учений или знаний о человеческих страданиях. Для удобства ребёнка было специально построено три дворца и приставлено пятьсот лучших нянек. Но что-то пошло не так, у семи нянек дитя без глазу, а пятисот… и вместо бездельника и лоботряса стала вырисовываться личность одержимая непреодолимым желанием к постижению высоких истин. В своём развитии он обгонял всех своих сверстников в науках и спорте, но проявлял склонность к размышлениям. Дальше всё пошло по-грибоедовски – «горе от ума». Двадцать девять лет жизни (кайфовое детство) пролетели, как один час. Может пролетела бы так и вся жизнь, но не всем мажорам масленица. Попал принц как-то за дворцовый забор и понеслась совершенно другая жизнь.

Понимание того, что воспринимающий ум неразрушим, делает все возможным и все знает, и что его сияющая сила, свободно играя, позволяет всему происходить, а его неограниченная любовь все скрепляет. Вот оно – мудрое, вечное!

В одно мгновение к Сиддхартхе пришло осознание, что необусловленная истина, которую он искал, есть не что иное, как его собственный ум. Далее, по воле своего разума проходили различные эксперименты с собственными духом и временем. Годы проведённые в различных асанах при постижении тайн медитации; шесть лет изнурения плоти физической аскетизмом – это всё в чём секрет силы личного времени по личному разумению в свободном поиске великих истин. Возможность стать хозяином своего ума и тела доступна только единичным человеческим особям. На востоке, в условиях более благоприятного климата для физической оболочки человека и насыщенной кормовой базы путь «к себе» намного короче и проще. Потому как медитировать под пальмой или зимой в тайге под кедром на трескучем морозе – вещи разные. Не надо искать финики в тундре под снегом, если они растут в тропиках на пальме. Только проживая собственную жизнь по собственному разумению в позиции «над обществом» можно рассуждать о времени, которое будет иметь собственную протяжённость. Мало кто задумывается, что под эти критерии подходят люди канонизированные в святые разных рангов, имеющие 32 признака великого человека. Мессиями могут быть только безумные люди с неограниченной верой в собственный ум, как ключу постижения общих истин. Однако, любое мессианство, сопряжено с непреодолимым противоречием – его нельзя проецировать на социальное общество. Все человеческие конфликты возникают в области оценки социального времени. Как указывалось выше, в корзину «персонального» времени всегда лезут эксплуататорские «руки» из корзины социального времени. Не успевает родиться ребёнок, как его персональное время начинается распределятся чужими «руками». Вы, когда-нибудь видели, чтобы котят, щенков, телят… «мамаша» притягивала зубами и лапами к своим молочным железам? И не увидите! Это личное время «сосунка» по времени его физиологических потребностей. Дело мамаши только обеспечить предоставление этой сиськи по первому запросу детёныша. Человеческая маманя, не понимая ничего в крике ребёнка, в зависимости от «меры» своего соображения тычет «сиськой» в рот младенца и не удивительно, что он либо отрыгивается от пережорства, либо сосёт собственный палец от голода, либо проклинает всех и вся от желудочных колик. Отдельная тема, что вместо натуральной груди младенец с первых дней подсаживается на бутылочки со всякими искусственными суррогатами. На что, тратит своё персональное время человеческий младенец, вместо того, чтобы тратить его на осмысление окружающего мира: на конфликты с окружающими его людьми. И что мы получим из такого младенца в итоге? Может быть в этом и есть понимание простых истин азиатской философией максимального невмешательства в воспитание младенцев.

По мере произрастания человека начинается полный грабёж «корзинки» с персональным временем. Социальное время забирает всё персональное время человека. Детский сад, школа, учёба, работа, жена, дети, служба, друзья… Назовите, хоть какой-нибудь период человеческой жизни, который по времени контролируется самим человеком, а не теми социальными институтами, которые лишают человека свободы распоряжения своим персональным временем. Человек имеет аномальные мыслительные возможности своего организма: он не может, как остальные биологические организмы обеспечивать сохранение своей популяции, пользуясь только природными данными. Поэтому, человеческое общество сформировало и свои отличительные традиции в части добычи пропитания, защиты своего племени, способы паразитического существования за счёт соплеменников и т. д. Восприятие времени в состоянии природной аномальности имеет такие же аномальные подходы к решению физиологических проблем. Непосредственная причастность к производству общественно полезного продукта может измеряться несколькими миллионами людей, занятыми производством продуктов питания и продуктов первой необходимости. Эта цепочка со всеми сопутствующими отраслями коротка и при наличии здравого смысла была бы ещё короче. Так для производства одежды с целью защиты от климатических природных условий нужны аграрии, ткачи, химики, промышленники. Работники специалисты по всей производственной цепочке. Но, для решения этой задачи не нужны паразитические продавцы, модельеры, историки моды, шоумены от кутюр, художники, рекламщики и толпы потребителей по разным ценам и в разном количестве, которые покупают никому ненужные одеяния по бешеным ценам в большом количестве и на раз одеть. В идеале, это унифицированный качественный комплект размерной одежды, обеспечивающий защиту человеческого организма от внешних воздействий, одноцветный или для различия самок от самцов белый или чёрный, на крайний случай – голубой или розовый, которого хватает на полный срок износа или до изменения телесных параметров. В период, когда дети растут буквально «на глазах», одёжка покупается только для того, чтобы через несколько месяцев выкинуть. Кто будет носить секонд хэнд – обноски предыдущего ребёнка? Более того, большинство одеяний изготовляется из материалов никоим образом не соответствующее среде обитания и морально-этическим требованиям общества. Назначение труселей а ля стринги или колготок вряд ли можно обосновать, каким-либо здравым смыслом. По-нормальному защитное одеяние (искусственная шкура) может быть, как из природного материала, так и продуктом химической деятельности, но не более того. Критерий должен быть только один – создание удобной надёжной, защищающей человеческое тело от факторов внешнего воздействия. Безусловно должна быть и авангардная группа творческих людей, которые усовершенствовали физико-химические свойства этой внешней защиты. Делать эту шкуру легче, прочнее, комфортней – это вполне рациональная задача для дальнейшего развития и социального времени для этого вполне хватит, чтобы «одеватели» человечества были в почёте и жили достойно. Или без стрингов и бикини человечество вымрет. Конечно, редкошерстную человеческую самку с голым эпителием самец обойдёт своим вниманием и процесс оплодотворения яйцеклетки не состоится. В следствие чего человеческая популяция вымрет. Только мужчины, те кто помнит небритость подмышечных и лобковых зон, помнят запах, который возбуждал похоть никак не меньше, чем идиотские химические изыскания ещё одной бесполезной отрасли Парфюма (фабрика красок, запахов и смазок). Да, что-то можно толковое оставить с учётом фармакологической защиты эпителия тела, но то на что ныне тратятся миллиарды денег и задействованы миллионы измерений человеческих ресурсов по смысловой сути – бесполезная дрянь ни о чём. И это не про мыло сказано. Примерно такая же рационализация должна быть в производстве продуктов питания. По докладу ООН ежегодно в мире выбрасывают 1,3 млрд тонн продуктов питания при этом, около 100 млн населения Земли хронически недоедают. Это без того миллиарда, который обжирается и тратит дополнительные миллиарды финансовых средств на диетологов и диетические изыски, которые изготавливает целая индустрия. По данным Всемирной продовольственной программы (ВПП), в мусорных баках оказывается треть всех изготовленных продуктов питания на планете. Глобальная экономика теряет более триллиона долларов ежегодно. Кто оплачивает это бесполезное расточительство?

ВПП декларирует запуск новой кампании, главная цель которой – прекратить бессмысленную растрату продовольствия. Сотрудники ВПП призывают владельцев ресторанов и магазинов, а также рядовых граждан бережно относиться к продуктам питания, не покупать лишнего и не выбрасывать еду, которую еще можно «спасти». Боже, от «олинклюзивов» переходить к порциям: первое, второе, компот – это дико, возмущается золотой миллиард и ему вторят «серебрянные» полтора миллиарда китайцев. А то, что в мире ежегодно производят около 4 миллиардов тонн продовольствия, и этого могло бы хватить на всех жителей планеты, если бы продукты питания рационально использовались и распределялись, на это сытый голодному не разумеет. Один всемирно известный шеф-повар всем доказал, что нет несъедобных продуктов и можно любой продукт готовить без отходов. Насчёт поедания картошки в мундире вместе с мундиром я согласен, как и есть известковую пищевую известковую добавку из скорлупы яиц. И костная мука в кулинарных блюдах – не хуже глютаматов и других химических источников онкологии, язв, панкреатитов и т. д.

В любой отрасли человеческого производства не менее одной трети продукции излишества тупой человеческой алчности на которой зиждятся «экономические каноны» глобального обмана всех всеми. Никому в голову не приходит, что пищевое человеческое меню можно сбалансировать так, что на одну треть увеличится человеческое поголовье без увеличения количества птиц, рыбок и зверушек, которые выращиваются на его прокорм. Ассортимент еды без проблем можно улучшать качественно, но разнообразить его только для переработки чревом в говно, какими-нибудь «успешными» и важными бездельниками-тунеядцами, это несправедливо и не по-божески и даже для их здоровья не всегда полезно. Про поглотителей хотдогов, чипсов, шавермы и кириешек и запивателей колоподобными газировками этих «изобретений» – это отверженный социум. Нейротрансмиттеры – это же что-то заумное. Но именно это способствует превращению человека в тупенькую биомассу. А этим напичканы биологически активные химические вещества, посредством которых осуществляется передача электрических импульсов от нервных клеток через синаптическое пространство между нейронами.

Оценить что-то объективно человек не может, благодаря огромному количеству субъективных суждений, которые кроме приобретённых имеют в основе своей и наследуемые заблуждения. Эти предрассудки очень укоренились в сознании человека и очень почитаются, а внедряются по системе образования. Многие читатели знают историю про то, как великий мудрец Аристотель в своей работе «О частях животных» написал, что у мухи восемь лап. Благодаря его классическому авторитету, во всех книгах по зоологии, на протяжении почти двух тысячелетий, было написано, что у мухи восемь лап. Ученики на уроках зоологии всё это время на вопрос учителя «сколько у мухи лап?», отвечали, что восемь и получали свои пятёрки. За две тысячи лет было поставлено несколько миллионов незаслуженных пятёрок тупым зубрилкам.

Карл Линней со свойственной скандинавцам добросовестностью пересчитал лапки у мухи много тысяч раз, но всегда получалось только шесть лап. Такому счастью поверить практически нельзя, даже если оно очевидно. В итоге, он обнародовал своё открытие и таким образом вернул миру шестилапую реальную муху. Десятки поколений жили с глубоким убеждением восьмилапости мух. Да что там мухи, если с пониманием метафизичности времени дела обстоят ещё хуже.

«Наше восприятие периода времени нельзя строго сравнивать с дискретным рядом величин больше, чем с рядом бесконечно малых. Ибо, даже если наиболее яркие впечатления дискретны, отсюда не следует, что вся область сознания изменяется прерывисто. Внимание не обязательно движется скачками с одного объекта на другой, но скорее посредством чередующихся рассеяния и концентрации, подобно улитке, которая никогда не отрывается от поверхности при движении по ней. Мы имеем ясное представление, различая А или В, когда внимание сконцентрировано; когда же внимание рассеивается, мы имеем только смутные и более или менее перепутанные представления. В некоторой степени такие перепутанные представления имеются всегда, и они заполняют сравнительно пустой интервал в то время, когда внимание не сфокусировано» (J.Ward, Psychological Principles, Cambridge,1918, p. 220).

Лучше сказать трудно: время – перепутанное представление. Любое биологическое создание обладает встроенным устройством определения линейных функций, необходимых для жизнедеятельности. Определение расстояние до жертвы, скородействие, соотношение сил – всё это позволяет добывать пищу или предпринимать меры, чтобы не стать самому пищей. Привязанный к мракобесию с циферблатом на часах, ни один человек не в состоянии сопоставить временной отрезок сообразно искусственному хронометру.

«Вначале каждый временной ряд в жизни детей изолирован и чисто эгоцентричен: он начинается с желания или усилия и кончается успехом или неудачей. В возрасте восемнадцати месяцев часто может быть схвачен смысл „теперь“, а в два года смысл „скоро“. Как правило, в возрасте трех лет ребенок может понимать „не сегодня“ и правильно использовать термины „завтра“ и „вчера“. Постепенно временные последовательности начинают рассматриваться как относящиеся к самим внешним событиям, а не только к движениям и действиям самого ребенка, хотя время еще остается экстраполяцией субъективной длительности, свойственной его деятельности» (H. Piегоn, The Sensations; Their Functions, Processes and Mechanisms, London, 1952).

При этом люди, легко подстраиваются под шаблонное поведение. На участке коллективного производства могут быть задействовано множество людей разного возраста, разного психотипа, разных способностей и т. д. Все со своим ощущением временных событий и при этом все дружно с 8-00 до 17-00 осуществляют какие-то трудовые манипуляции в добровольно-принудительномпорядке в меру своих сноровок. Происходит противоестественная синхронизация искусственного процесса какого-то принудительного действа. За всё это временное действо участники процесса платят личным временем, а получают деньгами. Что всё это несообразно какой-то закономерности люди в своём большинстве не понимают, слишком велико воздействие на человеческую психику традиционного шаблона. Заниматься несущественным, получать несущественное, чтобы существенно сокращать свой ресурс персонального времени, а остатки тратить на времяпрепровождение. Когда в системе всё абсурдно, тогда происходит всё как происходит сейчас – за пределами здравого смысла.

Чем Неизмеримое

мерить в чём или что есть

математическое время?

Казалось бы, всем известные прописные истины и уже не подлежат сомнениям, как – дважды два четыре. Математика – мать наук. А что такое считать и зачем – не является умным вопросом. Есть суперкомпьютеры, которые могут посчитать всё! По приколу задуматься и над глупым вопросом – редко случается. Понятно, что у истоков арифметической науки, как доказано историческими артефактами, лежит счёт предметов единицами до небольших числовых массивов по пальцам на руках и ногах, а также зарубках на подручных материалах. Вначале, люди просто различали один предмет перед ними или нет. Если предмет был не один, то говорили «дофига». Если очень «дофига»: закатывали глаза к небу и цокали языком. Затем малые числа начали идентифицировать с пальцами на руках. Когда перестало хватать десяти предметов обратили внимание на ножные пальцы, благо ходили босиком. Конечно все учёные молодцы: источником счёта были некие предметы, а результатом итожные числа. Учёные фантазёры думали примерно одинаково: если одно племя меняло пойманных рыб на сделанные людьми другого племени каменные ножи, не нужно было считать, сколько принесли рыб и сколько ножей. Достаточно было положить рядом с каждой рыбой по ножу, чтобы обмен между племенами состоялся. Другие учёные фантазёры доказывают, что счёт появился тогда, когда человеку потребовалось сообщать своим соплеменникам о количестве найденных им предметов. Другие считали волоски на груди любимой женщины. Если вдуматься в любую истину – выходит полная бредятина. Идентификация предмета своим пальцами с целью количественного анализа предметов? Бедные зверушки, как они живут? Шимпанзе есть, что на лапе загибать, а каково если у тебя два плавника и хвост? Загибать чешуйки или усы на морде? На деле выходит, что всем биологическим организмам «бог» дал природный встроенный компьютер для сопоставления количественных субъектов, а человек-недоделок считал веками пальцы: сначала на руках, потом на ногах. Не прошло и 40 тысяч лет, как это прямоходящее двуногое чудо эволюции дошло до интегральных исчислений. Что делать, если пальцы кончились на руках и ногах человек пока не знает, но стремится объять необъятное. Люди новое электрическое устройство под названием компьютер. Теперь можно посчитать всё и вся намного лет вперёд. Закрадывается мысль: а что собственно считаем и зачем? Чаще всего что-то, привязанное к количеству во времени в пересчёте на деньги…

Ещё вначале прошлого века Л. Брауэр при разработке своей известной «интуиционистской» теории математики основывал свое построение натуральных чисел на концептуальной» множественности интервалов времени, которое он рассматривал как первичную интуицию человеческого ума. Доктрина Брауэра восходит к философии Канта, который утверждал, что «арифметика производит свои числовые понятия через последовательное прибавление единиц во времени». Кант и не рассматривал арифметику как науку о времени, подобно геометрии, которую он считал наукой о пространстве, поскольку арифметические отношения не зависят от времени, он все же полагал, что как пространство, так и время представляют собой всеобщие формы нашей интуиции или нашей способности постижения явлений. События в пространстве и их длительность более объективно выражают сущность явлений, чем общепринятая проблема пространства и времени, но данном контексте это не столь важно, какими словами описывать явления, суть которых, на данный момент, непостижима. Главный вопрос в том: стоит ли её постигать? Более прагматично воспользоваться тем набором навыков и знаний, которые предопределены человечеству генетически от природы. Нужно ли вороне, которая в период проведения научных экспериментов показывала удивительные познания в арифметике? Птица, надрессированная открывать подряд одну за другой крышки кормушек, в которых она получала пять порций пищи, находила одну порцию в первой кормушке, две во второй и одну в третьей. Затем она шла обратно в свою клетку, однако позднее возвращалась к кормушкам, заглядывала только один раз в первую, только дважды во вторую и один раз в третью. После этого она открывала четвертую кормушку и, не найдя в ней ничего, переходила к пятой и извлекала из нее единственную порцию. Остальные кормушки она оставляла нетронутыми. Стремление «нагнуться» сначала над первыми тремя кормушками указывает, по-видимому, что птица «считала», вспоминая свои прежние действия. Очевидно, что птица, выполняя конкретные физические действия конкретное количество раз, минуя систему счёта, на психофизиологическом уровне, совершает определённое количество действий. Это относится практически к любому биологическому организму на Земле, кроме человека. То есть, на уровне психофизической памяти количественные и циклические действия фиксируются организмом, что и есть по существу «наивысшая математика» без посредников и вычислительных машин. Но, как говорится: человечество не ищет лёгких путей! В своё время Э. Кант достаточно туманно для окружающих изъяснялся о бесполезности многих познаний, в том числе касаемо пространства и времени: Какое-либо изменение наших представлений о пространстве и времени является, по его мнению, не только ненужным, но и «немыслимым». Математик первой половины XIX столетия Уильяма Роуан Гамильтон, спустя примерно тридцать лет после смерти Канта прочел доклад перед Королевской ирландской академией, где утверждал, что, поскольку существует геометрия – чистая математическая наука о пространстве, должна существовать также и чистая математическая наука о времени, и что такой наукой должна быть алгебра. Неудовлетворенный формалистическим подходом Пикока, который рассматривал алгебру как «систему знаков и их комбинаций», Гамильтон требовал более «реального» ее обоснования. Он искал это обоснование в нашем интуитивном понимании времени, но цель его заключалась скорее в том, чтобы вывести алгебру из этого интуитивного понимания, чем в том, чтобы использовать алгебру для разъяснения последнего. Он исходил из трех фундаментальных принципов: (1) понятие времени связано с существующей алгеброй; (2) понятие о времени или интуитивное понимание времени может быть развито в независимую чистую науку; (3) наука о чистом времени, разработанная таким образом, совпадает и тождественна с алгеброй, коль скоро последняя является наукой.

Каждая человеческая задача – это расчёт какого-либо события количественно во времени. На каждое событие необходимо время. Поэтому всё человеческое восприятие математики будет привязано к событию во времени. Очень хорошо, что общепринятое понимание исчисления во времени всем понятно и не вызывает никаких сомнений у большинства человечества. Человечеству присуще мыслить догматически или по-простому – традиционно. Есть сутки. Что условно соответствует одному обороту Земли вокруг своей оси. Отсюда следует, что система измерения времени очень субъективная, та как планет во вселенной величина неизмеримая, каждая при этом вращается с уникальной угловой скоростью. Попытки астрономов унифицировать время привели к тому, что было принято несколько типов суток в земной системе счёта. Если в качестве точки отсчёта вращения выбрать любую далёкую звезду, то в отличие от центрального светила планетной системы, такие сутки естественно будут иметь другую продолжительность.

Ещё Пуанкаре утверждал, что при вычислении, углового ускорения Луны астрономы основываются на фундаментальных законах ньютоновской физики и, следовательно, полагают, что время надо определять таким образом, чтобы эти законы можно было сохранить. Пуанкаре был озадачен тем фактом, что мы не обладаем непосредственной интуицией равенства двух интервалов времени, так что, хотя мы можем знать, что одно событие предшествует другому, мы не можем с таким же точным смыслом сказать, насколько оно предшествует, если только мы не привлечем некоторое определение длительности, которое обладает определенной степенью произвольности. Поэтому он утверждал, что, так как различные способы определения времени приводят к различным «языкам» для описания одних и тех же экспериментальных фактов, время надо определять так, чтобы фундаментальные законы физики, особенно уравнения механики, «были сколь возможно просты». Он сделал вывод, что «нет способа измерения времени, который был бы правильнее другого; способ вообще принятый является только более удобным. Мы не имеем права сказать о двух часах, что одни идут хорошо, а другие плохо; мы можем сказать только, что есть выгода положиться на показания первых». Традиция, навязанная производителями «времени» оказалась достаточно приемлемой и прочной, чтобы засесть в мозгах обывателей. Две стрелки, одна маленькая для часов и длинная для минут, с равномерным движением по кругу, разделённому на двенадцать пронумерованных секторов и шестьдесят делений. Механически задача равномерного движения по кругу для механиков была очень даже не простой, но потихоньку за несколько столетий от башенных «машин времени» дошли и наручных хронометров.