Александр Борисович Пушко
ПутешестВеник, или С приветом по Тибетам
В посёлке плотно перекусили. Купили с Натали полуторалитровую бутылку Seven Up (соскучились по газировке) и, хотя в горной местности не советуют её употреблять, выдули её за полчаса и купили ещё одну на запас.
Водители занялись то ли профилактикой, то ли мелким ремонтом. Вытянули из кафешки шланги. Заливали ёмкости, подняли кабины, таким образом отрезав нам доступ к вещам. Стояли часа два. От нечего делать, мы, счастливо-сытые и свежепомытые (из тех же шлангов, что и машины), чуть позагоравшие, время было, как раз полдень, пошли поразмять ноги. Посёлок, как и большинство здешних транспортных узлов, стоит на повороте дороги и состоит из строений по обе стороны площади, образованной расширением все той же дороги. За домами полукруглый забор, образующий туалет с видом на бескрайнюю степь, обдуваемый степным же ветром.
Перед поездкой я набрался умных туристических правил.
Путешествуя в одиночку, не стоит полностью рвать связи с миром. Нужно договориться с родственниками или друзьями, в какое время будете выходить на связь, а также оставить им свой маршрут (да ещё с экстренными телефонами полиции и российских консульств в странах пребывания). Ведь, чем раньше начнут искать пропавшего туриста, тем больше шансов на успех.
На родине, у надёжных людей, необходимо оставить копии всех основных документов: паспорта, страхового полиса, билетов, номера телефонов «горячей линии» банков, в которых оформлены пластиковые карты. Несколько копий нужно взять с собой, оригиналы следует хранить подальше, а поближе носить дубликаты. Можно также разместить все необходимые бумаги в интернете, в своём почтовом ящике, доступ к которому можно получить с любого компьютера.
В дороге, между отелями, нельзя класть все документы и деньги в одну сумку. Часть суммы, копию паспорта и резервную пластиковую карту, нужно положить в потайной карман расположенный, например, подмышкой или на ноге под штаниной, или, банально, в трусах, благо есть специальные пояса.
На улице мой взгляд упал на надпись на английском «International calls». Дёрнули дверь, закрыто…
И нет же, чтоб внять гласу судьбы, начали расспрашивать местных, что да как. Минут через десять появился паренёк, который, кстати, сидел в той же кафешке, где мы обедали, и открыл нам.
Оказалось, это просто магазин, в котором есть телефон. Поскольку мы уже дня четыре не были на связи (наши мобильники начиная с Каргалыка показывают "только 112"), я решили позвонить домой, сообщить, что живой. Написал номер на бумажке. Спрашиваю сколько стоит минута? Не знает. Я достал бумажник, показал десять юаней, мол, на столько хочу поговорить.
Набирает номер. Даёт трубку мне. Слушаю, там что-то на китайском, но по интонации чувствуется, что автосообщение. Даю ему обратно, мол: «джунгоу, твоя понимай, моя плохо». Набирает снова и сразу даёт трубку мне. Ага, оказывается сначала идёт сообщение по-английски, потом по-китайски. Но мне-то и по-английски не понятно. Благо, есть носитель языка. Прошу Натали. Парень уже немного не понимает, чего мы хотим, но набирает ещё раз. Суть одна, соединить не может, в чем причина, не объясняется. То ли номер неправильно набран, то ли связи нет. Пробую все варианты, первую цифру 7, потом 07, потом 007. Пробуем подождать, в перерывах осматривая нехитрый ассортимент магазина.
Минут через десять решили бросить эту затею, тем более через сутки (как мы тогда думали) уже будем в Али. Пересекли площадь, но не успели присесть у кафешки, водилы закончили ремонт.
По коням!!!
Заскочили быстро в кабину. Минут через десять, лёгкое чувство тревоги заставляет проверить карман. Блин, так и есть, бумажник больше не оттягивает карман. Какая это была своя, не тянущая ноша! Последний раз я его доставал его на переговорном! Более того, я мог его положить там на стол, когда набирал номер! Наверное, где-то там, позади нас, бежит китайский паренёк с кошельком, вздымая руки к небу с мольбой помочь ему вернуть мне мою вещь.
Говорю водилам о своей вере в людскую честность. Даже достаю свой самоучитель, где, как нельзя кстати, есть рассказ о потерянном кошельке и честном мальчике (тоже перст судьбы!). Водители менее оптимистичны… Говорят, даже если бы отпустил кошелёк в Китае и на секунду отвернулся, то уже искать его малоперспективное и глупое занятие.
Складывая руки ладонями к сердцу, подобно девочке из сказки Ганса Христиана Андерсена, греющейся в рождественскую ночь, сжигая драгоценные спички, они читают мне краткую лекцию по обращению с кошельками в Китае.
Ну, я тоже подготовлен сайтом Жарова. Кошелёк этот был, так сказать внешним, по совету бывалого путешественника в нем лежат только деньги на текущие расходы. Основная сумма лежит в поясном кошельке, а он за поясом в штанах оберегается даже круче, чем у сердца.
На том и порешили, а возвращаться смысла нет. А я, прикинув, что последний раз клал в потерянный кошелёк пятьсот юаней, и с тех пор потратил порядка сотни, даже решил для себя особо не расстраиваться. Конечно, чувствовать себя ослом неприятно, но не смертельно. В кошельке были ещё важные визитки, ну и Бог с ними! Позже я вспомнил ещё о паре потерь, не бросившихся поначалу в глаза. Мозг, видимо, решил погружать меня в негатив постепенно.
Спустя полчаса я вспомнил о своих водительских правах, которые перекочевали в кошелёк буквально за пару часов до остановки, когда в ходе нашей нехитрой беседы с водителями, зашла речь о машинах, правилах вождения и такое прочее…
Да-а-а! Лучше бы о гонках на верблюдах потрепались! Затем, ещё через часик, вспоминаю о карточке Visa, правда, неосновной, и слава Богу, дебетовой, и с всего четырьмя тысячами рублей на счету, но все равно потери растут!
Легко отделался. И даже карточку потом заблокировали и с неё никто не снял деньги. Но все же невесёлое это занятие – терять что-либо, не советую проверять это на своём опыте!
…Третий день в пути на бензовозе. По первоначальному плану, сегодня должны быть в Али. В первой половине дня несколько часов ехали вдоль огромного озера. Снимал больше на камеру. Очумел от вида своей небритой физиономии! Надо, иногда, и в зеркало смотреться, не только на дисплее камеры. Ладно, в Али уже побреюсь. И когда водилы успевают бриться?! Хотя говорят у китайцев щетина растёт существенно медленней. Везёт же! Для меня бриться, вообще, нелюбимое занятие, а в походных условиях, да холодной водой…
Часам к четырем дня, приезжаем в Рутог, или, в произношении китайцев, Жито. Въезд в город оформлен тибетской аркой. Первый, по-настоящему тибетский, городок. Хотя есть ещё кафешки среднеазиатского вида, с мангалами на улицах (в одной из которых мы и перекусили шашлычками на шпажках), но уже чувствуется присутствие тибетского колорита. Остаётся двести с небольших километров до Али, но водители останавливаются на основательный перекур часа на два.
Вернувшись к машине, обнаруживаем её запертой. То ли потеря мною кошелька заставляет быть начеку, то ли, вообще, место такое. Водилы то ли обедают, то ли просто сидят в кафешке с другой стороны дороги. Короче полная неопределённость. Когда впереди два-три дня пути как-то нет ещё ощущения «Ну, быстрее бы, осталось то чуть- чуть!»
А тут в пяти шагах от ключевого пункта нашего путешествия, подобная медлительность просто убивает. К тому же, разместится бы в отеле… Растянуться на нормальной кроватке на целую ночь… Поесть в нормальной кафешке, неспешно и со смаком. В Али, говорят, даже горячий душ есть в наличии. М- м- м…
А мы, вместо всех этих благ цивилизации, два часа разминаем ноги перед завершающим броском в Али.
Выехали только после шести. Сразу же попадаем на грандиозную стройку дороги. Возможно, водилы ждали конца рабочего дня. Новая трасса просто сказка, но нас на неё не пускают, едем по времянке, проложенной в десятке метров от дороги.
На ухабах здорово качает, скорость меньше двадцати километров в час. Завидую тем, кто поедет по новой трассе. Моментами времянка заворачивает на основную трассу, но только чтобы перекочевать с одной стороны на другую, камни перегораживают путь на свежеуложенный асфальт.
Периодически нас радостно приветствуют бригады чумазых, тибетских дорогостроителей. Они неизменно улыбаются и, завидев нас в кабине, приветственно машут руками, хотя видок у них довольно измождённый. Ну, что ж, и вам не хворать, так сказать: «Таши далэй!», это приветствие по-тибетски.
Вскоре темнеет. Временная трасса едва угадывается в темноте. Временами видны машины совсем в стороне, видно плюнув на все, некоторые водители просто гонят по целине. Наши же, в одном месте, даже не сумели разъехаться с тибетским грузовиком, с неизменной для них свастикой среди прочих элементов ритуальной раскраски. Постояв минут пятнадцать (никто не хотел сдавать назад) и поругавшись вдоволь, всё-таки разъехались.
Я любуюсь полной луной до полуночи. В очередной раз думаю о совпадениях, подбрасываемых судьбой. По ходу кору вокруг Кайласа мы будем делать ровно в полнолуние, а это, по буддистским канонам, особенно благотворно. Натали уже давно спит на лежанке. Я тоже понимаю, что с такой скоростью и дорогой, мы будем в Али только к утру, пытаюсь свернуться для сна на сидении, вокруг радиатора.
Кстати, в эту ночь в кабине было как никогда прохладно, а мне опять снился мой старец.
– Ты всё считаешь дни, луны, километры. Только слепой цепляется за шкуру яка, чтобы не потерять тропу и удержаться если споткнулся. Зрячий лишь изредка погладит шерсть, чтобы ощутить тепло или похвалить навьюченное животное. Перестань торопится, насладись тем, что имеешь.
– Но я должен успеть найти тебя. Увидеть, поговорить. У меня так много вопросов! Кто ты? Почему мне так надо сюда и что меня направляет?
– Ты уже говоришь со мной. Что изменится, когда ты придёшь? Ты коснёшься меня и что? Время ничто, оно приходит из ниоткуда и уходит в никуда. Только ты наполняешь его в тот миг, когда соприкасаясь с его мгновением, вдыхаешь в него жизнь. Ты хозяин своего времени, своей жизни, своего пространства.
Он развёл руки, делая приглашающий жест посмотреть вокруг и исчез. А я проснулся. От графика, составленного дома, я отстал на сутки, да, по здешним дорогам прогнозы вещь неблагодарная! Хорошо говорить время ничто, а меня с визой на месяц, выгонят ни днём позже, даже, может быть раньше.
В четыре утра водилы будят нас. Приехали…
Высадили у самого дешёвого отеля, на въезде в город. Номер тридцать юаней. Само собой, без вожделенного горячего душа!
Но искать ночью от добра добра, выраженного двуспальной, мягкой кроватью, электричеством и даже телевизором, не отважимся. Кроватью, на которой я могу вытянуться! За четыре ночи нашего бензовозового турне, я спал в вытянутом положении меньше восьми часов. Наскоро разобрав вещи, поставив многочисленные аккумуляторы на зарядку, завалились спать.
Утро выдалось хмурым, не в смысле погоды, а в смысле самочувствия. Опять немного гудела башка, восьмичасовой сон, вопреки ожиданиям, не принёс особой свежести, к тому же горло болит по-прежнему. К обеду, по идее, надо освобождать номера по международным правилам, хотя в подобных забегаловках это правило наверняка не столь строго.
Я встал пораньше, раздобыл кипятка, заварил бульончика. Кстати, очень помогает в подобных условиях, с утра – кружка горячего бульона или молока, не зря тибетцы в горячий чай добавляют ячье масло или молоко, жирная плёнка благотворно влияет на горло и дыхательный тракт, вообще, не давая живительной влаге через жирную плёнку улетучиваться.
Принёс Натали тазик с горячей водой в номер, умываться в тамошнем дворе дамам не очень комфортно. Сам во дворе провёл полный моцион, с чисткой зубов до самых гланд. Полегчало! Как будто заново родился.
Пакуем вещи и налегке выдвигаемся. Большой рюкзак оставляю в холле у стойки. Вещи мы кстати перетусовали, поскольку ехать вместе. Те, что не нужны пока, или нужны редко, в моём большом, те, что под рукой, в рюкзаке Натали с собой, на мне. У Натали самое нужное и ценное, в маленьком, пятнадцатилитровом.
У нас три задачи – найти интернет, получить пермиты и поесть. После обеда выдвинуться к горячим источникам Меньши. Натали настаивает на посещении этого места – must see! Ну ладно, всё равно по пути.
Интернет нашли быстро, благо до него от гостиницы метров сто максимум. Помогли девушки из офиса мобильной компании, немного понимающие по-английски, хотя бы слово интернет, сопровождаемое жестом, рисующим перед собой прямоугольник воображаемого монитора и затем клацая усердно по воображаемой клавиатуре.
В интернет клубе пишу небольшое сообщение на сайте и пару смсок беспокоящимся обо мне. Макар и Нина, на форуме прочитав мой отчёт из Кашгара, уже начали спрашивать куда пропал. Конечно, тут же связь на каждом столбе. Только столбов нет!
Сам иду искать полицейский участок, сдаваться и получать пермиты вкупе со штрафом, за проезд дикарём в закрытый Тибет. На входе в участок останавливают два кренделя в штатском и показывают на микрик, мол, садись, поехали. Видя недоумение на моем лице один достаёт ксиву полицейского. Ну, деваться некуда, поехали. Приезжаем к большому зданию, на котором уже есть вывески по-английски. Ага, понятно, есть отдел по работе с визами и иностранцами.
Захожу, показываю охранную грамоту, начинаю что-то объяснять, но это оказывается ненужным. Такое ощущение, что обо мне уже знали. Процедура выписки штрафа и оформления пермита тут нередка и стандартна. Загвоздка только в том, что нужна Натали лично. Пользуясь тем, что у работника отличный английский, расспрашиваю немного об Али, что да как. Карт города нет, смотреть особо нечего, автовокзал за мостом налево, есть банк. Прошу его написать адрес участка по-китайски для таксиста на обратной дороге.
Выхожу, ловлю такси (по городу пять юаней минимум и обычно этого хватает на не очень длительную поездку), показываю фото интернет клуба на дисплее фотоаппарата и без проблем доезжаю до Натали. Досиживаем оплаченный час, и едем на такси за пермитами. Они, кстати, уже почти готовы, нас только спросили о маршруте. Указываем Меньши, Дарчен и Лхасу.
Спрашивают, не едем ли мы в развалины королевства Гугэ, но у нас просто нет времени, да и информации о тамошних достопримечательностях я не собирал, а ехать наобум, нет желания. Благодарим офицера, платим семьсот юаней, по пятьдесят за пермит, и по триста штрафа, и идём своей дорогой. Все оказалось даже слишком просто!
Выходим с твёрдым намерением оккупировать первую же попавшуюся кафешку, отпраздновать. По дороге фотографируемся у местного памятника на площади.
Кафешка не заставляет себя долго искать, благо с общепитом в Китае все в порядке. С помощью их табличек с фото, помимо описания блюд в иероглифах, заказываю мясо с овощами и рис. После того, как меня не поняли в одной из придорожных кафешек и вместо плова дали две плошки просто варёного риса, больше не рискую, и тыкаю в фотографии на карточках. Натали всё же рискнула объяснить официанту на словах.
Тут мы впервые заговорили, а что дальше, не в смысле после горы, Лхаса и эта поездка, вообще. Кто чем занимается и как живёт.
– Ну, я вернусь домой. Там у меня хороший друг, у нас с ним дело. Подумаю о том, куда ещё съездить. Ты вот была в Индии, даже жила там. Я с детства знаю об этой стране по сказкам. Маугли.
– Ты читал Киплинга? – Натали смеётся.
– Мама водила меня в библиотеку, и там читала мне. Это одна из моих первых книг. Кроме наверно…
Тут я крепко задумываюсь, как по-китайски или по-английски сказать хоть что-либо из «Репка», «Колобок» и, вообще, скажет это хоть что-либо Натали.
– Короче, рассказов для самых маленьких.
Для понятности показываю ладонью уровень ниже стола.
– Если соберёшься в Индию, напиши. Я наверняка смогу в это время быть там. А я, если соберусь в Россию, могу заехать к тебе.
– Не, не! – как-то слишком поспешно говорю я. Болван! Спохватываюсь и объясняю:
– Мой городок на самом Севере, и там ничего интересного, я с удовольствием погулял бы с тобой по Питеру, я там был на экскурсиях в школе, это очень интересно.
– У тебя там дома кто-то есть? Мы ведь просто знакомые.
Я с улыбкой подумал: «Ну, наверно, у вас это так просто. Если бы я был действительно с кем-то, и ты такая на пороге: "Не подумайте, ради Бога, чего плохого, мы просто знакомые. Ехали вместе, спали в обнимку, но ничего не было. Он один раз случайно хлопнул меня по заднице через одеяло, а я ему в глаз как, на! И всё, этот ваш тюфяк, как евнух всю поездку, стыдливо отводил глазки, едва я куртку прираспахивала в номере. А мы ж ещё и не мылись по несколько суток, запах у вашего Вени, м-м-м, просто самец. Я вся прям дрожала от страсти, после двух суток без душа. А он…"»
Из ступора меня вывел энергичный тычок пальцем в грудь. Ух, уже не в первый раз удивляюсь, как у неё так получается, прям меж рёбер. Маленькая, а жёсткая.
– Да всё в порядке, мне всё равно, кто у тебя там, твой друг, жена, Питер или Москва. Ты главное здесь, за этим столиком от меня не уходи! – Она улыбалась, как в тот день, в Кашгаре. Боже, прошла максимум неделя, а мне кажется, что я знаю её уже вечность. Эта улыбка, эти подколы, толчки локтем под ребро: «Не спи, тормоз! Я рядом.» Тот удар в глаз…
Что-то вдруг накатило, и я сказал фразу, которую знает каждый школьник в России, даже если он учил немецкий: «Ай лав ю».
– Это, само собой. Кстати, хорошее произношение, но, если ты ещё помнишь, нам надо ехать.
И она добавила ещё какие-то «Йоки-токи», я так понял, какой-то аналог «Цигель, цигель!»
Она поднялась, а у меня само собой сорвалось с губ:
– Идиот!
И ведь не дурак, не придурок, а самое, что ни на есть, интернациональное слово! Дважды идиот.
– Ноу, ю нот!
Она быстро пригнулась ко мне и поцеловала в губы, мимолётно, но при этом достаточно долго, чтобы кровь прилила к моим голодающим от нехватки кислорода мозгам. Повернулась уходить, но вдруг притормозила и развернулась. Я уже понадеялся на повтор, но она сказала:
– М-м-м, вкусненько! Надо было брать то же, что и у тебя. Летс гоу, май лав!
И она пошла, а разряженный воздух вокруг неё играл фейерверками и радугой…
Глава седьмая. Нельзя сказать, что вода необходима для жизни.
Чей разум был достаточно силён,
Чтобы, восторгом дивным ослеплён,
Не затуманился и не признал хоть раз
Могущество и власть прекрасных глаз?(с)
Джордж Гордон Байрон.
– Привет, Герман!
Человек, чей голос собеседник узнал бы и через пятнадцать лет, так же, как если бы говорил с ним только вчера, намеренно сделал паузу.
– Здравия желаю! Звания вашего теперь не знаю, поскольку в ведомство ваше давно не вхож.
– Ну, ты и сам знаешь, иначе мы ни тогда, ни сейчас, поступить с тобой не могли.
– Ладно, со мной я поверю, а с Риммой?
– Ты не владеешь всей картиной, того что… Ладно. Я собственно, как раз по этому поводу. Знаю, ты там этому мальчику помог. Это самое малое, что мы могли бы для него сделать, ну, в память о его матери. А у меня весточка про него. Он же нелегалом проник в, сам знаешь, как оберегаемую ТАМ, зону. Пришлось мне китайских товарищей просить слово за него замолвить. Выдали ему документы официально, на пребывание там, в особом порядке. Только, там одна интересная деталь всплыла. Попутчица у него там. Пробили её, вроде просто молодая девчонка, подданная королевы, а потом родителей её пробили. Отец в посольстве в Дели служил, а мать, в своё время, была выслана на родину. А теперь слушай, не упади. Выехала она потому, что была попытка её завербовать. А провалил эту самую попытку никто иной, как наш алиментщик. И похоже, это его единственный провал. И теперь, даже, не совсем понятно, был это провал или многоходовка?
Вот я и думаю, это просто совпадение, или он знает о Риммином сыне? Ну, и, по совместительству, о своём или о твоём. Я уже в вашу Санта Барбару не лезу. Короче, я попросил за ними приглядывать, но сам понимаешь, горы, районы безлюдные по большей части, наружку не подключишь. Но, надеюсь, помогут. А как там ситуация с напарницей этой, Мата Хари, развиваться будет и какие у неё цели, это только время покажет.
***
Лучше путешествовать налегке. Избавьтесь от вещей, которые "может быть понадобятся". Средства гигиены выдадут в отеле, если вдруг потребуется что-то ещё, можно купить на месте. Только учитывайте специфику страны. В мусульманских государствах бывают проблемы с презервативами, а в законопослушной Европе, в аптеке, на все потребуют рецепт, даже на самые безобидные антигистаминные таблетки, которые у нас продаются чуть ли не в супермаркетах, но без которых аллергику не выжить.
После обеда мы ходили по магазинчикам. Дело в том, что экипировка Натали была для похода средней тяжести. Кроссовки и ветровка. И хотя для того, чтобы лазить в окрестностях Кайласа альпинистской экипировки не надо, всё-таки обувь получше, да и куртку потеплее, хотелось бы. Всё-таки, как я понял, она ехала наобум, куда кривая вынесет. Конкретной задачи сделать кору вокруг Кайласа у неё не было. Возможно, если бы не я, она сразу промчала бы в Лхасу и Шигатсе, а может и в Индию свернула.
Палатки моей, решили, хватит, горелка и, главное, газ к ней теперь есть. Коврики и спальники есть у обоих. Я дома тоже решил особо экипировкой не заниматься, все ж что продаётся – китайское, кто ж в Тулу с самоваром и пряником едет. Одел что похуже, чтоб не жалко было выкинуть потом, особо тёплых вещей, что касается одежды и обуви, тоже не брал.
Такие вещи, как палатка, спальник, коврики, горелка, дающие полную автономность в походе, были отобраны, куплены и опробованы заранее. Ходить искать специализированные магазины в Китае, а потом надеяться, что разберёшься сходу со всеми премудростями, да ещё и на китайском, слишком рискованно.
К тому же, опыт поиска газа для горелки в Кашгаре, когда мы убили на это пару часов, облазив пешком полгорода и посетив несколько десятков магазинов, доказал правильность такого подхода. К тому же, оказалось, что и с одеждой все не так просто. Вопрос о треккинговых зимних ботинках и тёплой непромокаемой куртке в Кашгаре, где было под сорок жары, вызывал искреннее удивление продавцов обычных магазинов, а вот в специализированном магазине для западных туристов, который мы нашли по наводке гида из путеводителя Натали, ценник был откровенно не китайский, и даже не московский.
Мы тогда все же купили Натали неплохие треккинговые боты, за двести семьдесят юаней в магазине, в подземном переходе под перекрёстком в Кашгаре (причём площадь этого магазина сравнима с московскими гипермаркетами, в отличии от наших подземных переходов, с киосками, меж которых еле протискиваются пешеходы), но моего размера не оказалось, да и себе хотел я найти по возможности, что-нибудь серьёзное, с горным профилем, в надежде на будущие, более высотные, подъёмы.
Немного побродив по Али, мы нашли-таки куртку на гортексе, для Натали, за сто восемьдесят юшек. Для себя же я решил, что, если вдруг будет время остановиться вблизи Эвереста, если мы доберёмся до тех краёв в приемлемое время, сделав все дела у Кайласа, то купить можно будет сей ассортимент значительно легче, а кору я пройду и в старых кроссовках и курточке.
Забрав в отеле рюкзак и выдвинувшись в путь к Кайласу, мы столкнулись с проблемой: а в какую сторону собственно ехать? Решили сесть в такси и выехать из города на нем, как мы сделали это в Каргалыке, а там уже поймать какой-либо междугородний транспорт. Минут пять объяснял водителю чего мы хотим. В итоге, он привёз нас к автобусной станции. Она находится на развилке, и так и не решает вопрос о правильном направлении. Автобусов, к тому же, сегодня уже не будет.
Снова принимаюсь объяснять водителю, что надо ехать в сторону Кайласа за город. Он объясняет, что так далеко не ездит. Да нам ведь этого и не надо, милый ты наш человек, мы не миллионеры. Достаю купюру пять юаней, рисую на листке нехитрую схему: машинка едет к горе, но стрелка упирается в черту пять юаней. Машинка едет обратно, а человечки идут своей дорогой.
После этого нехитрого анимационного приёма, он, наконец, понимает, что от него хотят и мы едем. Проехав несколько сот метров за городом, он останавливается. Да, короткие у него пять юаней, но нам это и не принципиально. Главное, что тут только два направления, туда и обратно.
Некоторое время стоим, голосуем. Едут в основном грузовики, и всего пару раз такси. Решаем пройтись до какого поворота или развилки, может там ловить будет удобнее. Через километр убеждаемся, что дорога эта для пешехода просто безгранична, а горизонт в горах очень обманчив, кажется вот горы прямо по курсу, а на деле до них километров пятьдесят, а то и больше.
Снова голосуем. Через несколько минут останавливается моторикша с двумя молодыми тибетцами. Немного поговорив, ничего не поняв, садимся в кузов. Через какое-то время сворачиваем с дороги на едва видимую на пустынном ландшафте грунтовку… "Срезают наверно!? Впереди горы, значит должен быть поворот. Да и электролинии на горизонте виднеются." Правда, через какое-то время видны блестящие полоски воды, сразу за юртой вдалеке и пасущимся стадом овец, как они через реку – то поедут?
Да никак! Остановились они аккурат у этой самой юрты, встречает их девушка и какой-то малолетний сорванец. Приглашают вроде. Но нам – то некогда! Спрашиваю: «а что с дорогой?»
Они говорят всё, сегодня никуда не поедут. Блин, вот же попадос! Конечно, сами виноваты, сильно мы упрашивали нас подвезти… Но не до такой же степени, чтоб сидеть теперь посреди степи.
Делать нечего, надеваем рюкзаки, выдвигаемся в сторону виднеющихся столбов линии электропередач. А путь туда идёт через реку, вернее, речушку. Мелко, по колено. Но ни вправо, ни влево мест, где можно перепрыгнуть или переправиться, не замочив ноги, не видно.
Покручинившись чуток, перехожу в самом приемлемом месте, сначала с Натали на горбе, потом с рюкзаками. Двоим – то ноги мочить совсем не с руки. Потом было, правда, ещё пара рукавов этой же речушки. Но ничего. Вспоминаю старца из своего сна, сушащего простынь теплом своего тела. Включаю йоговский внутренний огонь – сушу кроссовки на ходу. Потом одену сухие, свежие носки и буду лучше прежнего.
Выходим, спустя полчасика, на дорогу с линией электропередач. Дорога грунтовая и не похоже, чтобы очень оживлённая. Идём в гору и выходим на т-образную развилку. Рядом несколько строений. Подходим. Нас замечает собака и, радостно виляя хвостом, бежит к нам. У меня появляется мысль, а ведь ротвейлеры, по-моему, родом отсюда. Помню что-то про их селекцию на свирепость. Если бы такие встретили нас?
Вслед за собакой из дома выходит старуха. Спрашиваю: «Канг Римпоче?» И показываю рукой вправо и влево. Показывает вправо, как раз в ту сторону, откуда мы, благодаря "друзьям", петляли. Теперь, с возвышенности, и правда видно, как в той стороне в гору взбирается асфальтная дорога, и даже машинки поблёскивают в лучах, уже стремящегося к горизонту, солнца.
Сколько же до туда километров? Ругнув крепким словцом себя и ребят с моторикши, отправляемся в путь. Тут, судя по всему, движения не дождёшься.
Придя обратно к шоссе, констатирую по GPS, что прошли мы пешком девять километров. Хорошая разминка перед корой! К тому же, уже вечереет, хочется есть, а дорога идёт вверх. Располагаемся прямо здесь. Натали валится на рюкзак, я пытаюсь ловить машину. Пока мы шли, их проехало с десяток. Теперь, как назло, затишье.
Через десять минут решаю начинать готовить еду, через часик уже стемнеет совсем и шансов поймать попутку будет мало, но всё-таки, решаем пока палатку не доставать, ограничится кухней.
Ветер завывает прилично. Закрывая горелку рюкзаком, готовим пшённую кашу, из моих запасов, с остатками копчёной колбасы Натали. Восток – Запад, так сказать. Мир – дружба – жвачка!
Кипит все это лениво, пламя еле видно. Высота, да ещё и сильный ветер. Надо было в кафе ещё пару порций мяса взять, сейчас бы не воевали с кашей! Хорошая мысля – всегда опосля! Даже через тридцать минут крупа ещё жёсткая. Уже стемнело. Натали спрашивает про обычность пшённой каши для рациона в России и про то, как мы вообще выживаем.
Вдруг, вижу фары в темноте. Выскакиваю на авось. Машина останавливается. И не мудрено, это же такси! Едет пустой, начинаю переговоры. Объясняет, что уже закончил работу и что, вообще, едет домой. Я, в свою очередь, аргументирую, что с нами, или без нас, он все равно поедет. К тому моменту, когда договариваемся на тридцать юаней, он чуть не плачет. Хватаю рюкзаки, у Натали в руках недоваренная каша. Но возможность продвинутся до Намру, а это больше ста километров, воодушевляет.
Едем быстро, очень быстро. Благо, дорога в этом районе идеальная. Правда мы это увидели только утром, так как едем в кромешной темноте. Скорость на спидометре сто двадцать километров в час, нас на заднем сидении болтает из стороны в сторону. Через час в темноте появились многочисленные огни большого посёлка, но находиться он, что необычно для тибетских поселков, не вдоль дороги, а на расстоянии почти километра. Водитель нас высаживает на отворотке в посёлок.
Тут оказывается, что у меня нет мелочью тридцать юаней, а у него семидесяти, чтоб сдать сдачу с сотки. После ещё одного театрального представления, соглашаюсь взять тридцать с мелочью юаней сдачи. Ещё одна хорошая привычка для путешествующих: всегда иметь мелочь.
Особенно это важно в китайских автобусах. Система у них хитрая, без кондукторов, и водители к деньгам не прикасаются. Просто вход в автобус осуществляется строго через переднюю дверь (правда, такое сейчас и у нас внедряется), а там стоит подобие копилки с прорезью, то есть "размен денег у кассы запрещён", как в совдепе. И вот есть у тебя юань одной купюрой – поедешь, а нет, так разменивай, как хочешь.
Ну, короче, проехали по обычному тарифу такси, автостопщики блин. Стемнело уже полностью. Насыпь у дороги высокая, метра два. Отошли метров на десять, от греха подальше. Дальше ничего не видно. Откопал свой налобный фонарик, расставили палатку, доварили кашу, поужинали и легли спать. Это была наша первая ночёвка в палатке. Лучше бы, конечно, заканчивать движение пораньше, чтоб раньше лечь и раньше встать. Активность транспорта с утра максимальная, надо ловить момент. Но в этот раз встаём уже когда рассвело полностью.
Глядя, с надеждой, на дорогу, чтоб не прозевать нежданное счастье, пакуем вещи. Есть будем готовить позже, главный приоритет поймать попутку. Если уж совсем не попрёт, через полчасика будем распаковывать кухню и готовить, при этом будучи готовыми быстро свернутся, если представится возможность уехать.
