Алек Н
Сон
«Кто следующий хочет испытать на себе действие собственной магии?» – вновь раздался голос конферансье.
– Гав! – рванул с коленей старушки щенок Толя. – Гав, гав, гав!
– Какой интересный гость! Чего изволите? Мы рады каждому.
– Гав, гав! – Толя продолжал лаять, в то время как Лиза и бабушка суетились, спускаясь к сцене.
– И он исчезнет! – плакала Лиза.
– Я вижу, дело деликатное… – лысый мужчина поднял щенка на руки. Он громко сказал «Бух!», и Толя исчез.
– Нет! Он был моим другом… – закричала обессилившая Лиза. Бабушка едва успела поймать её падающее тело.
Неожиданно на сцене произошла яркая вспышка. Рядом с конферансье появились папа и мамы Лизы. Артист стал рядом с ними; по сравнению с высоким отцом Лизы конферансье выглядел огромным.
– Ваш друг, Лизавета Фёдоровна, пожелал, чтобы Ваши родители были вместе. – артист пригнулся, не сгибая коленей. Он приобрел ещё более жуткий вид. Лиза поняла, что его глаза не смыкались ни на минуту. – Анатолий посчитал, что счастье избавит Вас от болезни.
Родители тупо глядели вперед. Отец девочки был одет в свой рабочий костюм, вероятно, у него сейчас шло очередное совещание. Лиза так давно его не видела: у него появились первые седые волосы. Волосы её матери были убраны в пластиковую шапочку, а на руках были резиновые перчатки: ей пришлось устроиться на ещё одну работу посудомойщицей, чтобы хоть как-то сводить концы с концами. Оба смотрелись несчастными и серыми.
– Отпустите их! Хватит! Верните всё, как было! – кричала девочка на руках бабушки, которая остолбенела и стала также смотреть вперед, не реагируя на происходящее.
– Лиза, мы ждали именно Вас. Ваш маленький друг любезно оказал нам услугу, приведя Вас сюда. Уверяю Вас, с ним всё будет хорошо, как и с Вами… – шатер цирка вдруг стал гибким и текучим, словно желе. За спиной конферансье появилась цирковая труппа: цветастые клоуны, напоминающие попугаев, жонглировали шарами; позади была гимнастка в платье небесного цвета и крутила обруч; рядом с человеком на высоченных ходулях красовался дрессировщик с борзыми псами; наконец, из толпы показалась колдунья – Вайолка – в обшитом золотом платье, сопровождаемой огненным выдохом монгольских трюкачей. Она подошла к конферансье и нежно взяла под руку. Из только что появившейся оркестровой ямы зазвучал «Танец Рыцарей» из оперы «Ромео и Джульетта». Теперь сцену освещали радужные огни, быстро перемещающиеся не в такт музыке.
Бабушка, будучи все в том же состоянии, опустила Лизу на землю. Старушка механично подошла к родителям Лизы, стоявшим перед труппой. В доме Лизы не было ни одной фотографии с бабушкой, а родители всячески пытались запретить им общаться из-за, по их мнению, странного поведения старушки… Впервые Лиза их видела вместе. Её сердце сжималось от боли: воссоединение, которое представлялось ей лишь сказкой, сейчас было омрачено потерей того, кто отдал свою жизнь ради неё. Это была не её бабушка, неё мама и папа, а какие-то куклы, подчиняющиеся конферансье. Его жертва казалась напрасной.
– Что вам нужно от меня? – проговорила девочка. – Зачем, зачем вам могу быть нужна я?
– Дорогая Лиза… Не хотели бы Вы… – лысый человек замялся. Вайолка улыбнулась Лизе и сжала руку конферансье. Тот, оправившись, продолжил, – Не хотели бы Вы стать частью нашей странствующей труппы? У Вас будет всё – семья, приключения и, конечно, верные друзья. Моя спутница, – он взглянул на Вайолку, – колдунья нашего цирка, его всевидящее око, нарекла Вас редким талантом, алмазом без огранки, который мы просто не могли упустить. Так что Вы скажите, Лиза?
Лиза молчала, внимательно рассматривая лица каждого из циркачей. Должно быть, она попала в чужой кошмар. Маленькая девочка старалась осознать то, что с ней происходило.
– Лиза… Лиза… – труппа синхронно стала повторять её лица. Глаза их впали, изо рта трюкачей вылезли змеи; костюмы клоунов стали черными, а шары – живыми крысами. Артисты медленно растворялись в пространстве, смешиваясь с шатром. Всё вокруг стало огромным и сдавливающим. Только конферансье и колдунья оставались неизменными. Они всё также стояли.
– Лиза! Лиза! – вдруг закричал конферансье не своим голосом. Вайолка впилась в неё своими жгучими, ядовитыми глазами. Лизе стало трудно дышать. Она начала задыхаться. Вздох… Выдох… Вздох… Выдох… Она слышала, как бьется её сердце. Лиза закрыла глаза.
– Лиза! Ну, Лиза, торт пропустишь! Лиза, как же можно так спать! – сквозь тьму доносился тонкий мальчишеский голос.
Лиза открыла глаза. Знакомая комната с бурыми стенами, дощатый шкаф, фикус, чье-то лицо. Лицо… Это же Толя!
– Толя… Толя? Ты как? – Лиза схватила его за руки, соскочив с деревянной кресло качалки, на которой она сидела.
– Что ты! Нормально я! – попятился ошалевший Толя. Он был мальчиком. Мальчиком в праздничных штанишках с вышивкой и темно-синем поло. Его кудрявые золотистые волосы переливались в лучах полуденного солнца, карие глаза смотрели пугливо.
Лиза, ещё недолго осмотревшись, крепко обняла мальчика, который, пусть и был младше, но ростом точно такого же, как и она.
– Пойдем, там свечи уже зажгли, наверное! – Толя вырвался из её объятий, всё ещё плохо понимающий, что же случилось с его подругой.
Лиза последовала за ним. В коридоре на белой каменной стене весело большое зеркало. Лиза увидела, что теперь она не была больной: розовое шуршащее платье придавало её детской полноте и румянцу на щеках особенный шарм. «Сон… Это был просто сон.» – подумала про себя светловолосая девочка.
Войдя в следующую комнату, на которой красовался салатовый ковер, она увидела Толю, перед которым стоял огромный клубничный пирог со свечкой в виде цифры 7. Действительно, семь: воспоминания о сегодняшнем дне постепенно возвращались к Лизе, вытесняя события «сна».
– С днём рождения, Толя. Задувай свечи, малыш. – сказала Толина мама, одетая в цветастое платье, заботливо гладившая сына по голове. Он задул свечу.
Прошло пару дней. Лиза совсем забыла о своем странном сне, осталось только ощущение, будто она забыла что-то важное. Она никогда не болела, а цирк никогда не посещал их город.
– Да, Клара, конечно, давайте встретимся в сквере. Вы будете вместе? Хорошо. Дети, ну-ка быстро одевайтесь. – сказала мама Толи, говоря с мамой Лизы, Кларой, по телефону.