Ада Николаева
Переплетенные судьбы
Глава 17
Нерушимый обет
Наша история началась еще в детстве, когда одинокая девочка повстречала несчастного мальчика…
Светало. Мы возвращались домой после долгой дороги от столицы. Наши лошади устали, а извозчик клевал носом, готовый вот-вот уснуть. Десять часов пути туда и столько же обратно, и все ради двухчасовой встречи отца с какими-то мужчинами. Он говорил, что это очень важно, что там соберутся главы всех кланов. Сказал, что на встрече будет сам правитель и представители имперского Ордена.
Несмотря на то, что ребенка, конечно, не допустили в зал заседаний и оставили со служанкой в гостиной, отец все равно продолжал таскать меня всюду за собой. Считая, что лучше я всегда буду подле него, и, таким образом, ему никогда не придется обо мне беспокоиться. Я злилась, капризничала, но все равно была вынуждена отправляться в путь.
От скуки в дороге я считала деверья, пролетающие перед глазами. Это было довольно трудно, поскольку утро выдалось туманным и наше путешествие приобрело серые тона. Я ерзала на сидении, желая поскорее выбраться из экипажа. Я больше не могла находиться на одном месте и наблюдать один и тот же пейзаж. Благо, мы почти добрались, и даже сквозь густой туман начал виднеться родной дом. Мне хотелось поскорее выпрыгнуть из повозки, вбежать в свою комнату, обнять любимые игрушки, зарыться в них и крепко уснуть.
Подъезжая к воротам, я увидела силуэт, привлекший мое внимание: вдоль дороги шел мальчик, окутанный плотным туманом. Он медленно волочил ноги, шаркая ими по сырой траве и сбивая с нее утреннюю росу.
– Остановитесь! – потребовала я. – Там мальчик. Он совсем один и одет не по погоде.
– Лили, малышка, не нужно пугать его, – ласково произнес отец. – Он наверняка идет домой, в теплую постель.
Я высунула голову в окошко экипажа и посмотрела на отдаляющийся силуэт. Мальчика было видно все хуже, но я заметила, что он остановился и опустился прямо на траву.
– Отец… – жалобно пропищала я.
– Что, малышка?
– Мальчик не идет домой. Он сел на землю, а там холодно и мокро.
– Лили, забудь о нем, мы почти добрались, – раздраженно произнес отец.
* * *
Когда мы прибыли, я сразу выскочила наружу, радуясь, что снова могу передвигаться на своих двоих. Глубоко вдохнув сырой воздух, я окинула взглядом родной дом: двухэтажное поместье с маленькими балкончиками округлой формы, деревянная веранда, густо заросшая лианами, слуги, ожидающие нас у парадного входа. Они вышли наружу, как только увидели, что наш экипаж въехал за ворота. Поприветствовав отца и меня, двое молодых ребят принялись распрягать лошадей. Вслед за ними к нам приблизилась и Арлета, моя няня. Она очень добрая и заботится обо мне как о родной дочери. Стоило Арлете подойти, как отец сразу перебросил на нее все заботы обо мне.
Мы прошли в холл, где отец нас оставил, направившись в свой кабинет разбираться с делами клана. Няня проводила меня в покои. Я сразу бросилась на кровать, усыпанную игрушками и маленькими подушечками. Я сильно скучала по уюту своей комнаты и дома в целом, по запахам, знакомым лицам и своим вещам.
– Лилиан, ты голодна? – спросила меня Арлета.
– Нет.
– А чего ты хочешь, милая? – ласково спросила няня.
– Побыть одна, – капризно заявила я.
Арлета кивнула и тотчас ушла. Некрасиво так себя вести с хорошими людьми, но у моей резкости имелась веская причина. На самом деле я не капризничала, а хотела остаться наедине, чтобы потом сбежать. Этот план созрел еще в экипаже, когда отец отказался останавливаться. Решив вернуться за мальчишкой, я начала реализовывать свой план: достала из шкафа накидку, самую темную, что нашла в своем девичьем гардеробе, набросила ее поверх той, что была надета на мне и выпрыгнула в окно, прямо под которым находилась веранда с плоской крышей и свисающими с нее лианами. Я частенько сбегала по ним на улицу, не ставя при этом в известность отца и няню.
Действовать пришлось быстро. Я спрыгнула на крышу веранды, затем спустилась по лианам на землю и, не оглядываясь, побежала за ворота. Я неслась вдоль дороги, ища глазами того мальчишку. Силы заканчивались, я замедлилась, а затем и вовсе сменила бег на ходьбу.
В густом тумане я увидела силуэт все того же мальчика. Он скрючившись сидел в траве у высокого дерева. Услышав мои шаги, он поднял глаза.
– Тебе не холодно? – спросила я сходу.
– Не очень, – ответил мальчишка.
– Держи, – подойдя ближе, я сняла с себя верхнюю накидку и протянула ему.
– Спасибо, – мальчик встал на ноги, взял накидку и сразу набросил ее себе на плечи.
– Пожалуйста, – улыбнулась я. – Почему ты сидишь здесь?
– Тут не прогоняют и иногда люди вон из того дома, – незнакомец указал пальцем на поместье, – дают мне монеты и еду.
– Это мой дом, – сообщила я. – А ты где живешь?
Мальчик помялся, но затем ответил:
– Здесь недалеко есть сараи, я там ночую.
– Твои папа и мама из клана Дей? Или они слуги, заботящиеся о скоте? – я не поняла при чем здесь сараи и решила уточнить.
– О чем ты?
– Это земля клана Дей, здесь живут его члены и слуги, – гордо повторилась я.
– Они точно не отсюда.
– А откуда?
– Какая разница? – немного раздраженно произнес мальчишка. – Нет их и все.
– Так ты бездомный?! – я произнесла это слишком эмоционально, чем смутила собеседника.
Мальчик не ответил и лишь нахмурил брови. Он смотрел на меня из-подо лба обиженным и расстроенным взглядом. Я не собиралась смеяться над ним, напротив, мне было его жаль. Я неверно выразилась, чем поддела его. Мне хотелось исправить ситуацию и попробовать подружиться с ним. Не найдя нужных слов, я просто спросила:
– Хочешь есть?
Мальчик смутился, но затем кивнул, сглотнув слюну.
– Иди за мной, – произнесла я.
Он еще раз кивнул, и вместе мы направились к воротам. Медленно идя вдоль дороги, я продолжила наше знакомство:
– Я Лилиан, кстати.
– А я Бьёрк.
– Твое имя лучше моего, – заявила я.
– Не правда, твое красивее. Похоже на название цветка.
– Оно и происходит от лилии, но мне не нравятся эти цветы, – сообщила я. – А вот мама их очень любила.
– А какие нравятся тебе? – спросил Бьёрк.
– Мне по душе камиллы.
– Не знаю таких.
– Знаешь, они повсюду растут.
– Да? – удивился мальчишка.
Я резко одернула его и потащила в кусты, что росли в саду около поместья.
– Что-то не так? – спросил он.
– Отсюда пробираемся тихо, хорошо? Не хочу, чтобы стража увидела нас.
– Это точно твой дом?
– Точно. Просто я сбежала без разрешения.
Когда выставленные отцом воины ушли в обход по территории, мы быстро подбежали к веранде, забрались по лианам на крышу, а затем через открытое окно попали в мою комнату.
– Как много игрушек, – произнес Бьёрк, осматривая помещение. Его глаза горели, но в них не было зависти, лишь восторг. – Это все твое?
– Теперь и твое, – заявила я. – Видишь проход в стене? – я указала на деревянную дверь, находящуюся по левую сторону от кровати.
– Да.
– Там находится игровая. Войти туда можно только через мою спальню. Никто тебя там не найдет.
– Теперь она моя? – радостно поинтересовался Бьёрк.
– Да. Только там нет кровати, лишь небольшая софа.
Мы прошли в игровую. Я сбросила с софы игрушки, показывая ее мальчику.
– Здорово! – кружась на месте, произнес он. – Как же здорово, здесь есть все!
Мне было трудно понять его восторг. Комната крошечная: одно окно с синими занавесками, заваленная игрушками старая софа, стол да стул.
– Только нужно быть тише.
– Почему? – поинтересовался Бьёрк.
– Мой отец может быть против, – тоскливо сообщила я. – Но, если будем осторожны, он тебя никогда не найдет!
– Здесь легко спрятаться. Спасибо, Лили.
– Ты ведь теперь мой друг? – спросила я.
– Конечно.
* * *
Мы проголодались, но для этого мне требовалось позвать Арлету, что было очень рискованно. Я попросила Бьёрка затаиться в игровой комнате, пока няня приготовит и принесет нам завтрак.
Я громко прокричала ее имя, и та сразу прибежала. Из дверей, не входя в спальню, она спросила меня:
– Что, милая?
– Я проголодалась.
– Что тебе принести, Лили?
– Всего и много. С дороги аппетит разыгрался, – произнесла я.
– Обычно ты знаешь, чего хочешь, – удивилась няня.
Я растерялась, словно меня раскрыли. Хотя на деле, это была обычная фраза, брошенная Арлетой безо всякой задней мысли, вскользь. Я молчала, а глаза округлели. Няня вопросительно посмотрела на меня и добавила:
– Я рада, что у тебя, наконец, появился аппетит. А то совсем мало ешь, как птичка.
– Спасибо, – выдавила я, и женщина тотчас ушла.
* * *
Вскоре няня вернулась и оставила поднос с едой на прикроватном столике. Я поблагодарила ее, и та ушла, закрыв за собой дверь. Я люблю есть в одиночестве, в своей комнате, поэтому отец не заставляет меня спускаться в столовую. Мы никогда и не собирались всей семьей за большим столом, да и семьи у нас толком нет. Только я, да отец с няней. Моя мать умерла несколько лет назад, отчего отец был безутешен. Я его единственный ребенок, его отрада и утешение. После смерти любимой жены он полностью переключился на меня, начал баловать и чрезмерно опекать. Сначала я этим пользовалась, поскольку он соглашался выполнять даже самые странные мои капризы. Какое-то время меня это радовало, но не помогло заполнить пустоту, образовавшуюся от потери матери. Никакая игровая комната, качели или самая роскошная кукла не способны заменить ее.
Я подала сигнал Бьёрку, что больше не нужно прятаться. Мальчик тихонько вышел из игровой комнаты и сразу произнес, взглянув на поднос:
– Сколько еды!
– Залазь ко мне на кровать и давай есть.
Бьёрк сел на край кровати и принялся хватать с подноса все, что ему приглянется. Я наблюдала за тем, как он спешно жует, параллельно присматривая, какой кусок проглотить следующим.
– Вкусно? – спросила я, сама так и не притронувшись к еде.
– Очень, – неразборчиво пробормотал он. – Такой огромный дом. У тебя большая семья?
– Не совсем, – ответила я. – Мы живем здесь с отцом. Еще есть Арлета – это моя няня, она очень хорошая. Жаль, я не смогу вас познакомить. Еще есть стражники и слуги. Они все очень милые, но не семья.
– Ты говорила о клане. В нем только ты с отцом? – поинтересовался Бьёрк, дожевывая очередной кусок.
– Нет, конечно, – усмехнулась я. – Клан Дей очень большой, но это не означает, что все мы в нем родственники. Просто становясь его членом, получаешь фамилию моей семьи. Это считается очень почетным. В клане много наших дальних родственников, но я с ними почти не знакома.
– А как попасть в ваш клан?
– Обычно совет старейшин решает, кого принять, – сообщила я. – Есть два пути: можно породниться с кем-то из членов клана и тогда, почти наверняка, совет примет тебя.
– А второй? – спросил Бьёрк.
– За заслуги. Каждый клан стремится заполучить себе самых влиятельных членов общества.
– А кто они, самые влиятельные?
– Те, кто богаты, например, или имеют высокий чин в имперском Ордене.
– Жаль, – выдохнул мальчик.
– А еще, кланы стремятся заполучить самых сильных и прославленных воинов. Тех, за кем идут люди, о ком слагают легенды.
– А вот это я смогу, – гордо заявил он.
– Станешь непобедимым воином? – я захихикала.
– Ага. Будут меня звать – Бьёрк Дей. У меня будет меч и свой отряд, – мальчик откинулся спиной на кровать и принялся разглядывать потолок.
– А я буду встречать тебя у ворот, каждый раз, как ты будешь возвращаться с задания, которое тебе назначил сам правитель!
– А потом я сам стану правителем! – шутливо заявил Бьёрк.
Мне хотелось возразить ему, объяснить, что правителем можно стать лишь по наследству. Этот чин передается от отца к сыну и никак иначе, но я не стала. Я легла рядом, на спину, но смотрела не в потолок, а на Бьёрка, и думала о том, что сделала его жизнь чуточку лучше. Мне грело душу то, что я обрела друга и могу о нем позаботиться. Вот уже несколько лет я чувствовала себя угнетенно и подавлено, но в этот миг, видя довольное лицо Бьёрка, я поняла, что счастлива. Пустота внутри, которая появилась со смертью матери, впервые не тревожит. Мне не стоило искать утешения в вещах и новых игрушках, нужно было попытаться осчастливить кого-то еще. Стать заботливой и любящей, какой была она.
– Спасибо, – тонкий голос Бьёрка разрушил тишину. – Я могу прибраться, если нужно.
– Не стоит, Арлета все сделает. Она говорит, что ей нравится убираться.
– Я так не думаю.
– Я тоже. Думаю, что Арлета так говорит, чтобы я не чувствовала себя виноватой за то, что ей приходиться прибирать за мной.
– Наверное, она сильно тебя любит, – предположил Бьёрк.
– И я ее люблю. Она замечательная.
* * *
Мы целый день болтали и играли. Несколько раз заходила няня, чтобы проведать меня, беспокоясь о том, что я долгое время не покидаю свою комнату. Когда она приходила, я быстро прятала новообретенного друга под кровать и делала вид, что не хочу ни с кем говорить и вообще желаю побыть одна.
Наступил вечер. Я дала Бьёрку все необходимое для сна, и направила его в игровую комнату устраиваться на софе. Я ворочалась на своей огромной кровати и никак не могла уснуть, мне хотелось и дальше болтать со своим новым другом. Тогда я пошла к нему, мальчик уже дремал, но услышав скрип открывающейся двери, спросил:
– Лили? Это ты?
– Да, – прошептала я. – Никак не могу уснуть, можно остаться здесь?
– Конечно.
– Я побуду на полу, рядышком. Я взяла с собой подушку.
– Тогда и я лягу на пол, – произнес Бьёрк и вместе с одеялом сполз на жесткий ковер.
Мы лежали, повернувшись лицами в разные стороны. Бьёрк тихонько спросил меня:
– Что делать, когда меня найдут? Я бы очень хотел остаться.
– Дом огромный, никто не узнает о тебе.
– Не хочу терять своего единственного друга, – прошептал мальчик.
– И я…
– Не может быть, что у тебя нет друзей, – удивился он.
– Может. Я же дочь Эймариуса Дея, все боятся дружить со мной.
– Дураки.
– Трудно быть дочерью главы клана.
– Почему?
– У меня нет братьев, поэтому отец заставляет меня упражняться с мечом. Еще мне приходиться учить историю империи, ездить с ним на всякие встречи и разговаривать заученными фразами.
– А, по-моему, звучит интересно, – Бьёрк хмыкнул носом.
– Да? – раздраженно переспросила я. – А как насчет того, что девушка не может стать главой клана? И поскольку братьев у меня нет, то мой муж займет этот пост.
– А что в этом плохого?
– А вдруг я не захочу выйти замуж, но буду вынуждена выйти за того, кого выберет мне отец?
– Ты говорила, что он любит тебя. Он так не поступит.
– Надеюсь…
– Так почему не спросить его об этом? – предложил мальчик.
– Когда мы обсуждали это, он сказал, что я сама буду выбирать себе жениха.
– Тогда в чем проблема?
– А если я не выберу? Если никого не полюблю? Если захочу остаться одна?
– Лили, – прошептал он, – ты беспокоишься о ерунде, которая будет очень нескоро.
– Ерунде?! – громко возмутилась я, отчего мой голос эхом отскочил от стен.
– Да. Прости, но твои проблемы кажутся мне надуманными и незначительными.
– Ясно, – обиженно буркнула я и больше не произнесла ни слова.
Я злилась на Бьёрка, обижалась и не хотела больше с ним разговаривать.
«Да как он смеет?! – думала я, лежа с закрытыми глазами. – Я приютила его, накормила, а он называет ерундой мои переживания! Завтра весь день не буду обращать на него внимания, пусть знает, что я обиделась».
Глава 18
Рано утром в мою комнату ворвались без стука и с криками.
– Лили, ты где?! – раздался обеспокоенный голос отца.
Не успев толком проснуться и осознать происходящее, я сразу выбежала к нему из игровой комнаты, закрыв за собой дверь.
– Что-то случилось? – поинтересовалась я.
– Где он?
Я окинула взглядом присутствующих. Рядом с отцом стояла Арлета, а позади них двое стражников.
– Кто? – спросила я, якобы не понимая.
– Лили, я слышала, как ночью ты с кем-то разговаривала, – мягко произнесла няня. – Сначала я подумала, что мне показалось, но утром я заглянула к тебе в покои и заметила чужую обувь у кровати и сразу пошла за твоим отцом.
Наивно было полагать, что двенадцатилетняя девочка перехитрит взрослых и сможет незаметно спрятать у себя в комнате мальчишку. Этот план казался моему юношескому мозгу безупречным, но уже на утро с треском провалился. Я молчала, поскольку не знала, что говорить, как объясниться. Взглянув в сторону, я и вправду увидела башмаки Бьёрка, стоящие у кровати на самом виду. Как же мы были беспечны.
Отец не стал дожидаться моего признания и сразу направился к двери, ведущей в игровую комнату.
– Постой! – завопила я, вцепившись ему в руку.
– Он там, да? – спокойно спросил отец, остановившись. – Лили, кого ты привела в дом? Ты с ума сошла? Ты же ребенок.
– Он тоже, – сообщила я.
– Ты привела ребенка? Того с дороги?
– Да… – я отпустила руку отца.
– Не так уж и страшно, – выдохнула няня. – Девочке не хватает друзей, а они оба дети.
– Не страшно?! – отец разозлился. – Она привела в дом оборванца. Он мог ограбить нас или убить во сне мою дочь.
После этих слов Бьёрк сам вышел из игровой в спальню.
– Явился, – прошипел отец.
– Я бы никогда не обидел Лили. Она мой друг, – произнес Бьёрк.
– Детская дружба такая наивная и простая, – умилилась Арлета. – Время, когда лучшими друзьями можно стать за мгновение.
– Арлета замолчи! – рявкнул отец. – Стража, выведите мальца прочь отсюда.
Двое воинов подошли к Бьёрку и жестом попросили его проследовать к выходу.
– Нет! – встряла я. – Отец, пожалуйста, прошу тебя, не прогоняй Бьёрка. Прошу, прошу, прошу!
– Милая, – голос отца стал мягче, – давай я куплю тебе что-нибудь и забудем об этом пареньке?
– Ты также хотел, чтобы я забыла о маме?! Зачем мне все эти игрушки, если мне не с кем в них играть?!
Я начала швырять все, что лежало у меня на кровати. Кукол, подушки, содрала простыню. Затем подбежала к комоду и принялась нервно выбрасывать из ящиков все украшения, банты и заколки, которые когда-либо дарил мне отец.
– Мне не нужны все эти вещи! Я просто хочу, чтобы у меня были друзья! – я орала так, что зазвенело в собственных ушах.
– Лили, дочка, успокойся, – выдохнул отец. – Ты же понимаешь, что нельзя оставить себе этого мальчика? Он не игрушка, да и неправильно жить с ним в одной комнате.
– Эймар, – обратилась к отцу няня. – А почему нет? Можно дать ему работу, в доме ее полно. Лили будет друг, а этому бедолаге хлеб и крыша над головой.
– Ну не знаю…
– Отец, ну пожалуйста! – пропищала я, видя, что он пошел на попятную. Слова Арлеты всегда оказывали на него сильное влияние.
– Ладно, пусть остается, – объявил он. – Но Лили, у него будет своя комната, и чтобы я никогда не видел, что мальчик остается у тебя. Ты меня поняла?
– Спасибо! Спасибо! Спасибо! – на радостях я крепко обняла отца.
Арлета подошла к Бьёрку, сказала ему что-то на ухо и увела за собой. Выходя, он улыбнулся мне, а я спросила:
– Когда увидимся?
– Скоро, – ответила няня за него.
Они ушли. Я осталась в комнате с отцом и двумя его воинами, которых он тоже попросил выйти. Мужчины покинули мою спальню незамедлительно, и мы остались в ней вдвоем.
– Как ты могла? – спросил отец, упершись руками в бока.
– Могла что?.. – переспросила я.
– Обманывать меня, без спроса привести человека в дом. Самое время мне стать строже, я совсем разбаловал тебя. Моя вина.
– Это не так. Просто мне было сильно жаль Бьёрка, замерзшего и голодного у дороги. Ему был нужен дом, а мне друг. Вот я и подумала…
– Ты как твоя мать, очень добрая, – улыбнулся отец, и, казалось, оттаял. – Но почему нельзя было просто спросить? Неужели ты полагала, что сможешь провести меня?
В этом был смысл. Я действительно считала, что смогу всех обхитрить. Также как была уверена, что просьба ничего не даст. Я сказала отцу то, что на самом деле думала:
– Я боялась, что ты не разрешишь. Ты не остановил тогда экипаж, с чего тебе было потом передумать. Я бы рассказала все, через пару лет, когда выросла…
Отец засмеялся и сквозь хохот произнес:
– Ой, Лили, наивный ты ребенок. Всегда поражался детскому мышлению. Прятать парня среди кукол, пока не вырастешь? А мыться ему не нужно? Одевался бы он в наряды твоих кукол что ли? В туалет тоже ходил бы кукольный?
После этих слов я почувствовала стыд, ведь отец был прав. Бьёрк не очередная игрушка и мне не следует об этом забывать.
* * *
Арлета помогла Бьёрку обосноваться: нашла ему комнату, дала одежду и работу. Няня привела его в порядок, отнесшись к мальчику с той же теплотой, что и ко мне. Когда я увидела его, то была приятно удивлена: Бьёрк был чисто вымыт, аккуратно одет и подстрижен. Он не боялся никакой работы и охотно брался за все, что ему предлагали. Когда он выполнял все поручения, нам дозволялось вместе играть в саду и в доме, но под присмотром няни. Какое-то время отец побаивался оставлять нас наедине, но спустя пару месяцев, все привыкли к Бьёрку и он стал неотъемлемой частью нашей маленькой семьи. Постепенно контроль Арлеты сошел на нет, отец свыкся с присутствием мальчика и даже разрешил ему бывать на моих занятиях. Порой казалось, что Бьёрку интереснее, чем мне. Он обожал наблюдать за тем, как я упражняюсь с тренировочным мечом, а я это просто ненавидела. Клинок очень тяжелый, а сами занятия мне не интересны. И несмотря на то, что у меня ничего не выходит, отец все равно настаивает на моем всестороннем развитии.
В расстроенных чувствах я дожидалась сегодняшнего урока. Он не должен был стать исключением, и я с тоской смотрела на ворота, видя, как из-за них ко мне медленно движется наставник.
– Добрый день, наставник Мэлмор, – произнесла я без энтузиазма.
– Добрый, – заговорил он, подойдя совсем близко. – Готова?
– Да… – вздохнула я.
На площадке в саду все уже было подготовлено. Я собрала волосы и надела защиту. Неподалеку в траве лежал мой клинок, дожидаясь своего часа, когда я пущу его в ход.
– Начнем как обычно со стойки, – сообщил наставник, указывая на меч в траве.
Я направилась к клинку, чтобы поднять его, позади послышался голос бегущего навстречу Бьёрка:
– Я сегодня раньше закончил. Можно посмотреть?
– Конечно, но это будет как обычно ужасно, – поморщилась я.
– Обещаю не смеяться.
– Ты опять не удержишься, – громко фыркнула.
Бьёрк сел в траву, приготовившись следить за моей тренировкой. Неспеша я вернулась к наставнику на площадку и принялась отрабатывать стойку.
– Держи меч увереннее, Лилиан, – ворчал он. – Прекрати опускать его вниз.
– Он тяжелый, ничего не могу поделать, – оправдывалась я.
– Вот так. Теперь выпад, – продолжал наставник. – Не так, Лилиан, мы же это проходили, ты уже все забыла?
– Это бессмысленно, – я бросила клинок на землю. – Я просто впустую трачу время на этих занятиях.
Бьёрк увидел, как я расстроилась, и решил мне помочь. Он вскочил с травы на ноги и подошел ко мне, встал рядом и показал на себе, какую позу я должна принять. После его примера, у меня, наконец, вышла требуемая стойка.
– Очень хорошо, – одобрил наставник. – Ты внимательный.
– Он следит почти за каждым моим занятием, – сообщила я.
– Так может ему присоединиться? – предложил наставник.
– А можно? – переспросила я.
– Если парень хочет.
Я взглянула на Бьёрку, его глаза загорелись, и я поняла, что он обеими руками за.
– Держи, – я подобрала тренировочный меч и передала его мальчику.
Я наблюдала за тем, как Бьёрк упражняется. Он отлично справлялся и уже к концу занятия отрабатывал удары в паре с наставником. С гордостью, восторгом и ноткой зависти я наблюдала за ними. Я радовалась за него, но все же осознавала, что сама никогда так не сумею и эта мысль была как ложка дегтя в бочке меда, портила множество приятных ощущений одним горьким послевкусием.
Когда они закончили, Бьёрк спросил меня:
– Все хорошо?
– Конечно. Почему ты спрашиваешь?
– Я подумал, что ты могла расстроиться из-за того, что у меня выходит… ну… лучше.
– Нет! – почти честно ответила я. – Ты что, напротив, я горжусь тобой. Тебе эти занятия дадут намного больше, чем мне.
И тут я увидела отца, что с веранды наблюдал за нами. Я не знала, сколько времени он простоял там, глядя, как мы тренируемся.
«Как он отнесется к тому, что я позволила Бьёрку упражняться вместо себя?» – тревожная мысль пролетела в голове.
Нервно я выдрала клинок из рук мальчишки и принялась отрабатывать стойку, не сводя при этом взгляда с веранды. Поняв это, отец направился к нам.
«Черт, – подумала я. – Надеюсь, он не запретит Бьёрку присутствовать на моих занятиях».
Но подошел отец не ко мне, а к наставнику и с ходу спросил его:
– Как успехи Лилиан?
– Эймариус, я не буду вам лгать, – заговорил наставник на глубоком вдохе. – Она никогда не станет мастером клинка. Кое-чему я смогу ее обучить, но больших успехов ждать не стоит.
– А Бьёрк? Что скажете о нем? – поинтересовался отец.
«Ну все, – испугалась я. – Отцу не понравится, что он лучше меня».
– У мальца однозначно есть потенциал, есть запал и желание учиться. Рано судить, но из него может выйти что-то достойное.
– Наставник Мэлмор, – произнес отец. – Возьмете второго ученика? Соответственно и оплата будет за двоих.
«Что?!» – я сильно удивилась.
– Договорились, – наставник принял предложение.
Мой отец оказался мудрее, чем я думала. После того, как Бьёрк начал заниматься вместе со мной, мои навыки резко улучшились. Занятия стали интереснее, а обучение на примере Бьёрка проще к пониманию. Казалось, что даже клинок полегчал. Конечно, это было не так, его вес не изменился, изменилось лишь мое отношение.
