Алекс Регул
Максимальное сближение
Но самое удивительное, я не ждала возвращение Сергея. Он стал для меня бронёй от всего мира. От ошибок и потрясений. Я не искала ласки или новых романтических отношений. Перегорела я в делах сердечных.
Я перестала что-либо понимать в любви между мужчиной и женщиной. Да и существует ли она вообще? Симпатия, порыв страсти. Как там еще называл эти чувства Максим? Уже и не вспомню. Ничего не помню. События последних месяцев затуманили всё то, что было лишь несколько лет назад. Но зато я окончательно выздоровела от чувств к Максиму.
Именно так я думала до тех пор, пока не умер его отец.
***
Инфаркт. Ночью во сне.
Тетя Тома сразу же позвонила мне. Родители мои тогда были заграницей. Буквально за неделю до этих трагических событий, меня угораздило купить путёвку в Чехию на двоих. Я сделала подарок родителям и вот теперь была единственным человеком, который мог помощь маме Максима.
Сам Максим год как жил в Австралии и прибыть в скором времени не мог.
– Как, в Австралии? – удивлённо переспросила я у тёти Томы.
– А ты не знала?
– Нет.
Мы сидели на кухне в квартире Руднёвых. Отца Максима накануне увезли в морг. Тетя Тома из последних сил держалась. Она уже не плакала. В ней было столько успокоительных средств, что она делала большие паузы между слов. Но идти прилечь она отказывалась. Просила только не оставлять её одну.
Я позвонила на работу и взяла пару дней отгулов за свой счет. Как раз до момента возвращения моих родителей, которые прервали путешествие и спешили домой, поддержать тётю Тому.
– Максим больше не носит на своих плечах погоны, – продолжила тётя Тома рассказывать мне про сына. – Он попал под сокращение. Ещё год назад. Именно тогда он, по совету своего друга Павла, поехал в Австралию. Устроился там на хорошую работу.
– Да, что ж ему здесь, что ли работы не было!? – невольно возмутилась я.
– Вот и Иван так же говорил. Обижался, что сыну отчий дом опостылел…
Она заплакала, а я мысленно стала себя ругать, что невольно напомнила о дяде Ване.
– Тетя Тома, прошу, не плачьте.
Но она меня уже не слышала.
Через час, так и не успокоив тётю Тому, я вызвала скорую. Её увезли в неврологию.
Я просила оставить её дома. Уколоть успокоительное, но непременно оставить дома. Медики были категоричны – госпитализация. Единственное, я успела узнать, что тётя Тома уже позвонила сыну в Австралию. Максим должен был приехать приблизительно в то же самое время, что и мои родители. Я осталась их ждать.
Первым приехал Максим. Сначала я даже не узнала его. И дело не столько в его небритости, сколько в худобе и серости лица.
– Мама! Мама, я приехал! – кричал он, входя в квартиру.
Я выскочила из кухни, где наводила порядок.
– Максим, она в третьей больнице. В неврологии лежит. Дай мне пару минут, я поеду с тобой.
Мы поехали сначала в больницу к его маме, потом в морг договариваться на счет всех необходимых процедур. Потом заехали на кладбище, переговорили со смотрителем.
Максим держался хорошо. Лишь на обратном пути, он заснул в такси. Мы сидели вдвоем сзади. Он неожиданно затих, а когда я почувствовала его голову у себя на плече, то не стала его будить. Так и доехали до дома.
Проводила его до квартиры, накормила и ушла к себе. Думала, он сразу же уснёт. Но он не уснул.
Через час позвонил в дверь квартиры моих родителей, где до возвращения мамы и папы, решила побыть я.
– Максим?
Я еще не спала, но уже готовилась ко сну. И его визит меня удивил. Запахнула халат плотнее и пропустила нежданного гостя в квартиру:
– Проходи, не стой на пороге.
– Юль, можно я сегодня у тебя переночую?
По запаху я поняла, он выпил. Но выглядел при этом совершенно трезвым.
– Конечно, можно. Пойдем, я тебе в спальне родителей постелю.
Прикрыла дверь в квартиру и проводила Максима в комнату родителей. Разговаривать не хотелось. Слишком не к месту были все эти разговоры сейчас. Наверное, кому-то и нужно в таких ситуациях изливать душу. Задавать риторические вопросы: Почему? Как же так? Я ведь с ним даже не попрощался…
Наверное, всё это имеет место быть. Наверное…
Но иногда тишина бывает дороже сотни слов.
– Максим, хочешь я с тобой выпью?
– Хочу.
Сходила на кухню. Приготовила закуску. Выбрала самый хороший коньяк из папиных запасов и вернулась к Максиму. Он сидел в кресле в той же позе. Свет от торшера едва освещал комнату. Но даже этого света было достаточно, чтобы увидеть всю ту боль, что была сейчас в Максиме.
Налила полные бокалы, которые обычно используют для виски. Вручила один Максиму. Выпили не чокаясь. Не говоря, каких либо слов. Я подлила ему ещё. Он выпил. Пил до дна. Но не пьянел.
– Ложись спать, – тихо попросила я.
Максим растерянно посмотрел на меня и поднялся с кресла. Я взяла его под руку и повела в сторону кровати. Уложила. Сняла с него обувь и укрыла одеялом. Он был в халате. Что под халатом, я не знала. Но посчитала, что всё равно его нужно укрыть, чтобы не продрог.
Потянулась рукой к выключателю торшера.
– Свет выключить? – всё же спросила я.
– Не надо. Пусть будет.
– Хорошо. Как скажешь. Спи. У тебя завтра сложный день.
– Он у меня и сегодня был непростым. И вчера тоже.
– Я знаю, Макс. Я знаю. Мне тоже очень плохо. Я… любила твоего отца.
Тихо заплакала.
Не хотела я еще больше расстраивать Максима своими слёзами и поспешила отвернуться. Но голос мой уже дрогнул и Максим услышал мою боль.
– Не уходи, – тихо попросил он и взял меня за руку. – Посиди со мной. Пожалуйста.
Я осталась. Присела на кровать и оказалась к Максиму так близко, как не мечтала даже в ушедшей юности.
– Я побуду с тобой. А ты постарайся заснуть. Тебе это нужно.
– Спасибо, – он уткнулся в меня, как ребёнок.
Невольно моя рука коснулась его головы. Провела по светлым волосам, успокаивая, как его, так и себя. Но слёзы уже давно прорвали плотину и теперь скатывались по моим щекам беспрерывно.
– Юлька, Юлька, что же я наделал?
– Тише, тише, – шепчу, а сама продолжаю гладить его по голове. – Тебе нужно отдохнуть. Все разговоры потом. Потом, не сегодня.
– Угу.
Прошла минута, две, я уже подумала, он уснул. А он и не собирался.
– Юль, а ты теперь замужем? Да?
Теперь я сказала:
– Угу.
– За Сергеем?
– Откуда знаешь? Мама сказала?
– Она. Я даже знаю, когда именно у тебя была свадьба. Мне мама фотографии высылала. Ты очень красивая была в свадебном платье.
– Да, я и без свадебного платья красивая, – сморозила глупость я. – В смысле, я и в другой одежде выгляжу так же.
Максим стащил меня ниже по кровати, и теперь я не сидела, а лежала вдоль него самого.
– Юль, я ты, правда, меня тогда любила?
– Тогда да. Спи Максим. Спи.
– А сейчас ты любишь Серёгу?
– А сейчас я лежу с тобой в постели моих родителей и пытаюсь усыпить пьяного тебя.
– Юль, можно я тебя поцелую. Хотя бы один раз.
– И сразу же уснёшь?
Он не стал больше тратить время на слова. Не стал добиваться моего разрешения, согласия. Вжал меня в постель и принялся целовать. Сколько было поцелуев, не помню. Вначале я очень растерялась. Не ожидала, что поцелуи будут настолько голодными и страстными. Я не отвечала. Лишь позволяла Максиму насытиться и уснуть. Но руки его, забрались мне под халат и заскользили по моему телу.
– Максим… – умудрилась сквозь потрясение от этой нежданной ласки, произнести я. – Максим, прошу, остановись. Ты будешь об этом жалеть.
– А ты?
Я не хотела об этом говорить.
– Максим, прошу, перестань. Поспи хоть немного.
– А ты будешь рядом?
– Конечно, буду. Ты только ручки свои угомони, пока мы глупостей не наделали.
Его руки больше меня не раздевали. Но и не отступали с завоёванной территории. Он затих. А вместе с ним и я. Мы оба вымотались за эти дни. И нам не хватало тепла. Почувствовав тепло друг в друге, конечно, сложно было устоять. Но он женат. Я как бы тоже. Незадолго до этих событий, я получила результаты экспертизы, согласно которой в сгоревшей машине «БМВ» были найдены всё же останки Сергея. Как такое могло произойти, я доподлинно не знала. Но понимала, Сергей хорошо заметал следы своего побега. Официально теперь его нет среди живых. Он обрубил нити прошлой жизни. Меня и своих родителей он скрыл от тех от кого был вынужден бежать.
Теперь-то я понимала, почему в нашем доме не было его «коллег», друзей и близких. Он прятал меня от них. Возможно, что никто не знал, что я его жена. Что касается его родителей, то их я видела лишь на свадьбе, потом ещё один раз, когда Сергей меня к ним возил в гости. И даже тогда он был очень скуп на слова.
И вот, будучи официально вдовой, я не являлась ею по сути. О том, что машина Сергея, найдена в Брянских лесах, не говорила своим родителям. Не хотела на них нагонять страх. Не знаю, как в обычных, нормальных семьях, а я хотела оградить маму и отца от потрясений. Я умолчала. В конце концов, когда Сергей вернётся, все эти переживания уже не будут иметь никакого значения. Поэтому сейчас, лёжа с Максимом в одной постели, я не хотела подвергать расшатыванию наши устоявшиеся жизни. Не нужно было усугублять ситуацию. Я была трезвее, поэтому именно я и притормозила коней. Позже себе ругала и хвалила за это. Соблазн был велик… Но обстоятельства непреодолимы. Нельзя было поступить иначе. Нельзя.
***
Максим уехал сразу после похорон. Наверное, он пытался поговорить со мной, но было слишком много людей. Он лишь беззвучно обнял меня на прощание и долго не выпускал из своих рук. Не стала я его провожать дальше лестничной площадки. Долгие проводы – лишние слёзы. Моя мама заверила его, что тётя Тома в надёжных руках. И что наша семья будет оберегать её.
Он уехал. Я вернулась к родителям. Сказала, что командировка у Сергея продлилась на неопределённый срок и поселилась в своей старой доброй комнатке, окна которой выходили на школьный стадион.
Я часто навещала тётю Тому. Иногда мы с ней подолгу засиживались, распивая чаи. Я не спрашивала, как дела у Максима, она сама мне от случая к случаю об этом говорила. Так я узнала, что он хочет вернуться домой.
– Это очень хорошо, – с полным отсутствием радостных эмоций произнесла я.
В сердце моём кольнуло. Я точно знала, что не смогу видеть, как он с женой будет жить поблизости. Уж лучше в Австралии, но не за стенкой. Хорошо, что у меня есть, где жить. Нужно будет до возвращения Максима вернуться в свою квартиру. Иначе, это будет форменное издевательство над собой.
– Конечно, я жду возвращение сына, – сделав глоток чая, продолжила тётя Тома. – Да только не всё так просто.
Она посмотрела мне в глаза. А я аж устыдилась, сама не знаю чего.
– Вы о чём? – все же спросила у неё.
– Юленька, – нежно обратилась тётя Тома, – ты меня, дуру старую, прости, если обижу, но не могу я забыть, как вы с Максимом смотрели друг на друга.
Смутилась я.
– Тёть Том, но мы же, с ним с самого детства, как брат с сестрой. Конечно, он мне очень дорог, но уверяю, Вам не о чем переживать. У каждого из нас своя семья. И рушить их мы не собираемся.
– Вот это-то и плохо, – тихо сказала она и встала из-за стола, оставив меня в совершенно растерянном состоянии.
***
Через три дня я покинула отчий дом и вернулась к себе на квартиру. Теперь я не навещала так часто маму Максима, как раньше. Она больше не заводила речь обо мне и своём сыне в том контексте, от которого у меня едва ноги не подкосились, когда она лишь намекнула о том, что я всеми силами душила.
Максим вернулся не сразу. Лишь через полтора года после смерти отца.
К этому времени я совсем перестала ждать, как Максима, так и Сергея. В моей жизни вновь появился Миша. Теперь он был не просто практикант, теперь он программист в нашем банке. Причём хороший программист.
Наверное, я очень сложная и странная женщина, поскольку мужчины, которые возникают в моей жизни, не с первого раза понимают, нужна я им или нет. Вот и с Мишей так же. Он долго не решался, а потом начал за мной деликатно ухаживать. Очень деликатно. Вначале я подумала, что это он лишь в силу своей внутренней интеллигентности так учтив и осмотрителен на работе со мною. Но позже оказалось всё гораздо серьёзней.
– Юля, позволь я тебя довезу домой. Сегодня сильный ветер. А на тебе лёгкое пальто.
– Это очень мило с твоей стороны, Миша, что ты заметил моё плохо утеплённое тельце. И хочешь позаботиться о нём.
Миша открыл дверцу своей машины. Я присела. Он стойко проигнорировал хихиканье коллег, обошел машину и, не говоря им ни слова, присел на водительское сидение.
– Юля, только я не знаю, куда тебя везти – выехав с парковки, растерянно признался Миша. – Адрес скажи.
А меня, как прорвало, молоть чушь и вгонять парня в краску.
– А ты вези меня сразу к себе домой.
Я-то думала, он педали попутает от моей наглости, а он перестроил машину в другой ряд и стал белее уверенно её гнать по улицам города.
Я молчу, он молчит.
Тут испугалась уже я. Он меня действительно повёз к себе домой. Отступать было поздно. К тому же, если честно, не хотелось и в эту ночь быть не нужной мужчине.
Сергей, который год мне весточки не подавал. О Максе вообще говорить не хочу. Чужой муж. Я такого к себе не подпущу. А тут – вот это недоразумение… Миша, как узнал от коллег с гибкими языками, что я живу без мужа, так и начал мудрёными способами добиваться меня. Почти год его стараний, и вот я еду в его машине. Конечно, не он тому виной. Я сама устала, что за моей спиной шепчутся и судачат. Ладно, коллеги, им просто скучно на работе. Но дома… Родители уже давно поняли, что с Сергеем что-то не так. Моя легенда относительно длительной командировки их перестала устраивать через пару месяцев после того, как я узнала о печальной судьбе «БМВ» с неизвестными пассажирами, что погибли в ней. К тому времени я была уже официально вдовой, а родителям продолжала заливать, что вот-вот муженёк мой вернётся.
Отец меня как-то усадил на стул на кухне и ультимативно потребовал разъяснений:
– Он вернётся, пап, – заверяла я. – Обязательно вернётся.
– Юлька, Юлька… – глубоко вздохнул отец и погладил меня по голове. – И чего же тебе так с мужиками не везёт?
– Просто, я их не умею выбирать, – пошутила я и грустно улыбнулась.
– Сергей ушел к другой женщине?
– Ну… – замялась я.
– Я жду от тебя только правду!
– Хорошо, – согласилась я. – Только маме ни единого слова. Договорились?
– Договорились.
Так я рассказала отцу о сгоревшей машине, об экспертизе и о той фотографии, что висит у меня в зале на стене.
Отец долго курил. Вопросов не задавал. А напоследок пообещал, что маме без моего разрешения правду не расскажет.
– Что ж, – после долгих раздумий, продолжил он. – По крайней мере, он не ушёл к другой женщине.
– Хоть это плюс.
– Учти, мама твоя будет задавать вопросы о Сергее. Мой тебе совет, говори, что он уехал к любовнице в другой город. Ну, или ещё что-нибудь. Ибо твоя брехня про командировку – это детский лепет для тёти Томы.
– Ладно. Я что-нибудь придумаю ещё.
– Как же ты теперь будешь жить?
– Как и прежде, пап.
– Одна?
– Одна.
– И что, даже не подаришь мне внука?
Я засмеялась. Сначала мне было действительно смешно, но после… по щекам потекли слёзы. Отец понял, что вопрос о детях меня давно тревожит. Годы-то уже не те, чтобы игнорировать их.
И вот я еду в машине Миши к нему домой.
О чем я думала в первую очередь?
О детях.
Миша вполне подходил на роль отца моих детей. Сдержанный. Стабильный.
При других обстоятельствах, я бы бежала от такого кавалера, чтобы не сдохнуть от скуки. Но… иногда у нас просто нет выбора. То есть правильней сказать, нам не из кого выбирать.
Как когда-то сказала мама, «Других-то нет!»
Доехали мы до дома Миши. Благо он жил не с родителями. А-то бы я точно седой стала за вечер. Неспешно выпили чай на кухне, и я собралась домой. Хорошего понемножку. Хотя, чего уж тут хорошего?
– Юля, – подовая мне пальто, тихо начал Миша, – Может, ты…
– Может. Но не сегодня, – не выдержав длительность пауз в его речи, перебила я.
Он замер. Посмотрел мне в глаза. Я думала, он меня прямо в коридоре изнасилует. Ну, мало ли? Кто знает, что у этого тихони на уме? А в его глазах явно читалось желание.
Вообще Миша внешне был вполне нормальным. Среднего роста. Худоват. Глаза большие, карие. Волосы каштановые. Стрижка аккуратная, без длинной чёлки, без бакенбард. Ни усов, ни интеллигентной бородки.
Миша был года на три моложе меня. И даже, несмотря на это, он вполне подходящая кандидатура для новой попытки. Попытки-пытки.
Как я совершенно верно предположила по его жгучему взгляду, в тот вечер он меня так и не выпустил из своей квартиры. Отобрал пальто и, подойдя вплотную, тихо произнёс:
– Не хочу тебя отпускать. Конечно, я тебя отвезу домой, но пожалуйста, давай не сегодня. Завтра суббота. Завтра и отвезу.
Больше он не стал уговаривать или в чём-то убеждать. Закрыл дверь на все замки и выключил свет в прихожей. Стало темно, лишь свет с кухни помогал видеть, где Миша. И что он делает. Он повесил моё пальто в шкаф. Усадил меня на пуфик и принялся снимать с меня сапоги.
Его ладони тёплые. Движения рук нежные. Миша, стоя на коленях, медленно снял с меня сапоги, провёл рукой по моим ногам. Внезапно его прикосновения перестали быть робкими, он раздвинул мои ноги и вжался в меня. Его губы быстро нашли мои губы. Обняв, он неистово начал меня целовать.
Как долгожданный приз, я ощущала себя в его руках. И мне это понравилось. Мне вообще нравится, когда меня так жадно хотят. Я от этого завожусь.
Так в моей жизни появился третий мужчина.
Он не станет мне мужем. Не станет надёжным другом. Я боюсь его испортить. И это правда.
Я не доверяю ему. Я перестала доверять всем мужчинам несколько лет назад. Теперь и я к ним отношусь потребительски. И хотя Миша, в силу своего возраста, пока ещё не такой циничный, как я, всё же он не вселяет в меня надежду на «и жили они долго и счастливо». Не было у меня с ним шанса на любовь. Только секс. Качественный, добротный, стабильный секс.
Утаивая от всех наши отношения, мы с Мишей были защищены от поощрения или сочувствия. Мне не нужно благословение родителей при выборе кандидата на интимный досуг. Отсюда и отсутствие выпячивания моих отношений с Мишей. Хвалиться нечем, а стыдиться тем более.
Есть и есть. И с кем я делю постель, не всё ли равно? Кому какое дело? Не насилую же я его, в конце концов! А женить его на себе, у меня тем более, желания нет.
Забеременею, значит, так тому и быть. Ребенка и в одиночку можно воспитать. Тем более, мой отец мне всегда протянет руку помощи. Вот отец Максима так и не дождался внуков. Так и умер, не став дедушкой. Я такой участи не желала никому. Поэтому прилагала все усилия, чтобы осчастливить своего отца. Я понимала, что у моего ребёнка не будет полноценной семьи, но что поделать, иногда у нас просто нет выбора. Миша парень хороший, но он слишком юн, мягок, чтобы обуздать такое неразумное создание, как я. К тому же, выходить замуж за него я совершенно не хотела. Хотя он и намекал на такое развитие наших отношений.
Мои близкие отношения с Мишей были в пиковой стадии, когда неожиданно в мою жизнь вернулся мужчина из прошлой жизни.
