Зумрадхон Назиржоновна Хатамова
Роман «Давайте пойдём вместе…» в лице предвестника нового этапа развития философских концепций. Монография

В этой же сцене перед главным героем предстаёт новый персонаж, прекрасно описанный как невероятное существо. Но оно описывается так, что поначалу трудно понять кто это такой, поскольку оно имеет красные крылья, имеет возраст мальчишки, округлую свет-красную голову, наряду с прочими описаниями, ряд «шипов» и хвост. При этом пока само существо не называется и определяется, что это сын академика, которому он и представляет своё новое созданное существо – мальчика Малика, коему существо приходится старшим братом и именно в этой сцене это существо, в качестве старшего брата обещает любить Малика, а также прийти на помощь в любой ситуации, что как оказывается в будущем будет иметь значение.

Ситуация возвращается вовремя, когда господин Лайонел размышлял и после этого производиться описание зала, в чём можно проследить некоторые отличия и изменения от интерьера, его очертаний, что присутствовали ранее, в чём можно угадать безмолвное наличие технологии изменения внутреннего очертания всего здания, как это происходило в прологе. Более того, настоящий зал является одной большой отсылкой на зал графа Амета Уна из романа-эпопеи «Конструктор миров», фигурирующий после 6 тома. В зал входит Малик, с которым происходит весьма добрая беседа с отцом, где также проскальзывают темы по резонансной ядерной физике [2—60].

В ходе беседы герои решают сыграть в шахматы, что отлично демонстрирует их умственные и тактические способности, к тому же являясь представлением наличия знаний по философии шахмат. К тому же, игра со всей её подробным описанием является отличным описанием борьбы разума. Всё дело в том, что Лайонел в данном случае проигрывается как самое лучшее представление из человеческого мира, из вида homo sapiens, когда же Малик является следующей стадией развития по роману, за счёт чего и получается наглядная демонстрация умственных способностей нового существа и даже не обращая внимания на то, что Лайонел по итогу выигрывает, Малик достигает таких результатов, сыграв в ровно 100 ходов в столь юном возрасте, разумеется, с дальнейшим признанием самого академика.

Затем наступает момент философии, то есть непосредственно философских вопросов.

«Для чего мы существуем? Кто мы в этом мире? Мы изучаем этот мир, используя науку, но зачем мы это делаем? Какой смысл?» —

спрашивает мальчик, при этом также стоит учитывать глубину задаваемых вопросов. Ответом на эти вопросы, сам Лайонел приводит научное познание, то использует эмпирический и аналитический подход, после чего приводит к идее, что смысл существования в развитии, прогрессе, а смысл прогресса в существовании, чем отсылается на так называемую философию прогрессизма – специальную новую философию, созданную со стороны автора и неоднократно описанную, но никак не прогрессивизма [1—140].

Далее следует довольно интересное размышление, в духе макиавеллизма о том, кто же всё-таки правим обществом и миром, приходя к довольно интересному выводу, создавая в краткой форме диалог, который всецело выражает целую философию академика Лайонела, который хоть и имеет в основах прогрессивизм, но лично сам является неким масштабным выражением философии учёного:

« – …Миром правят учёные, сынок…

– Значит короли не нужны?

– Только если эти короли – не учёные».

Академик ставит в качестве пика всего именно степень учёного, но не только учёного физика, математика, философа, а он возводит это слово до некоего состояния в любой сфере, которую можно достичь, будь то область кулинарии, строительства, стерилизации и прочих. Кроме того, в этой беседе отлично проявляются вновь мизантропические настроения академика, которым он невероятно верен, что приводит к интересному повороту в беседе. Дело в том, что в моменте философии мизантропии, которая свойственна учёному, который является человеком, Малик – представитель новой стадии развития смотрит весьма оптимистично, спрашивая о возможности создания друзей, откуда разговор переходит в биологический смысл – к вопросу о возможности создания искусственно драконов.

По сути, этот вопрос также откликается в будущем, создавая единую концепцию, но также может быть разгадкой вопроса в прошлом, ибо сразу после этого Лайонел погружается в воспоминания. Его старший сын – брат Малика смог получить настоящие научные результаты – исследовать резонансные ядерные реакции на тяжёлых ядрах, что по своей сути является довольно интересным научным результатом, ибо сама тематика ядерной физики волнистой линией проходит по всему роману, довольно часто подтверждая его научно-фантастический характер.

Затем заложенная ранее философия мизантропии постепенно начинает доходить до своего пика, поскольку сын желает покинуть отца и выйти к людям, что по своей сути является отсылкой на идею о том, что дальнейшей степенью развития является суверенность, что Лайонел начинает яро отрицать. Здесь довольно часто применяют утверждения из мизантропии, из восточной философии, что также является дальнейшей отсылкой на происхождение академика, ровно, как и его фамилия. Ситуация с каждым разом накаляется, видя, насколько по утверждению автора идея суверенности как степени развития в масштабах личности, является критически ошибочной, продолжая ранее начатые темы, что приводит к настоящему краху, полным разрушениям, ещё раз демонстрирующие могущество учёного и его техники.

После этого читатель узнаёт куда ушёл старший сын и судя по времени, что это происходило довольно много лет назад, когда Малик был ещё младенцем, почему мальчик не знает о существовании старшего брата. Именно в конце этой сцены и главы, выясняется, что этим существом является красный дракон Кланкей. Кроме того, академик раскрывается в этой сцене не только как любящий отец, мизантроп и социопат, но также и как ярый нарцисс, при этом сама ситуация позволяет констатировать у него сложную форму доброкачественного нарциссизма. Далее Лайонел вновь возвращается в обычное состояние, рассказывая о том, как можно создать дракона, представляя полный биологический проект нового живого организма, со всеми его особенностями, чем-то ссылаясь на философию Канта о сверхчеловеке, а также к цитатам Лихтенберга и идеи некоторых литературных произведений, наряду с обильным применением символизма, романтизма и даже в некоторой мере структурализма.

Когда с этим вопросом покончено, герои отчасти переходят к математическому обсуждению и проблеме трёх тел, где говориться, что эта проблема уже стала отличной задачей для младших классов, демонстрируя уровень развития математической науки во времени романа. Более того, выясняется, что мальчик уже изучал полный курс математического анализа, линейной алгебры и прочих направлений математики, что также весьма поражает [1—140].

Также в ходе этих бесед, господа касаются также и вопроса уравнений 5, 6 и прочих степеней, где объясняет способ доведения их до частного случая, но не полного решения в аналитическом методе, чем подтверждается, согласно доказательству Абеля о невозможности их решения классическими путями то, что в математике времени романа ещё не изобретены новые методы, способные их решить, но позволяющие решить ранее описанные задачи. Этот разговорит приводит к тому, что герои переходят к идее мальчика о возможности проведения эффективных экзо-энергетических (экзотермических) ядерных реакций, что он желает показать.

По пути они встречают Регара, который отправляется на улицу, чтобы забрать мячик, что становиться роковым событием. Ему разрешают отлучиться, но также проявляется ещё одна особенность этих существ, к их оптимизму добавляется игривость, свойственная их возрасту, которая согласно модели романа остаётся в модели «сверхчеловека». Щенок играется с мячиком и случайно попадает в лес, где к нему навстречу выходит другой пёс, с которым завязывается беседа. При этом также видно, что по началу щенок боится незнакомца, но удивившись тому, что и он имеет свойство говорить, что аномально.

Объяснением становиться то, что в этом помог некто профессор Галино, брат профессора Гарда, ранее появившаяся в произведении. Но большим удивлением становиться личность Лайонела, с перечислением его особенностей, который уже к своим 24 годам был автором более 1000 научных статей, что само по себе поражает, к тому же он защитил кандидатскую диссертацию в 24 года при помощи своих голограмм, не покидая своего особняка. Кроме этого, неоднократно выясняется, что у академика имеется свой научно-исследовательский институт, а также он в онлайн избран членом государственной академии Березина.

В этом выражается ещё одна особенность персонажа ярый трудоголизм, дающий такие шокирующие плоды, передавшиеся и его созданиям – модели сверх людей. Также разговор заходит и о людях, благодаря чему, псу Бортею – как оказывается так зовут этого персонажа, удаётся переубедить щенка, который отправляется домой. Действие переноситься к Михаилу Осипову. Поскольку сегодня сохранились некие черновики, можно говорить о том, что именно этот момент является настоящим проработанным прологом в черновиках, где в роли Михаила узнаются черты персонажа, который в конечном варианте стал Лайонелом.

Даётся небольшая характеристика молодого человека, который к тому же сирота, получивший состояние, проживающий в особняке по соседству с леди Хаксли и сумевший благодаря некоему экономисту мистеру Харди запустить технологический проект, не без помощи академика, разумеется, тем самым укрепив своё состояние. Именно здесь, оговаривается, что ныне они работают по неким нейтронным излучениям и, что молодой человек пришёл к директору института «Ядерных исследований». Этим человеком оказывается некто сэр Тебальди – тот самый с беседы с профессором Гардом, коего и начался весь роман.

Кроме того, примечательным становиться то, что в свои 26 лет Михаил – доктор физико-математических наук и доцент частного научно-исследовательского института, ровно, как и Тебальди, что весьма удивляет, показывая возможности быстрого подъёма по карьерной лестнице благодаря Лайонелу. Это утверждение здесь играет роль, как новый символ трудоголизма, как и описание достижений в различных возрастах молодого человека, так и частную критику того, что чаще за учеников в нынешнем обществе роль играют их учителя, тонкая критика ханжества, хоть и для начальных этапов достаточно хорошо завуалированная.

Пару раз описывается тот технологический прорыв и важность личности академика, как уже некоего культового персонажа, где почти всё существует благодаря его проектам – от парящий автомобилей, до необычных люстр, вывесок и прочих деталей, также как и описывается модель, что изобретатель создаёт проект, а экономический директор продвигает её на рынке. Такой же алгоритм действует с Михаилом или точнее с Михаилов Афанасьевичем Осиповым – одновременной данью уважением Михаилу Афанасьевичу Булгакову и лёгкой критикой Родиона Михайловича Мамиева – персонажа из «Конструктора миров».

В этой же главе, Михаил беседует с тем самым профессором Корнелиусом Галино, о прибытии коего ранее он узнаёт от сэра Тебальди. В ходе этой беседы выясняется то, что профессор организовывает конференцию «О вопросах современной науки на пути совершенствования энергетических ресурсов человечества», что является прямой отсылкой на действительные научные работы автора, ровно, как и вся тематика ядерной физики, микробиологических и математических исследований. Здесь вновь подтверждается факт родства с покойным профессором Гардом, лаборатория коего ныне принадлежит самому профессору Галино.

По ходу диалога рассказывается история первой встречи Михаила и академика, в ходе которой выясняется, что они встретились, когда юноша нуждался в помощи и увидел странный силуэт с крыльями, что по своей сути может быть отражением теологической точки зрения, а также сюжетной отсылкой на сына академика, находящаяся в довольно сложном переплетении в связи с последующими описываемыми событиями. По итогу выясняется существование Малика, о чём не было известно профессору Гарду, ни кому-либо ещё в отличие от приближённых господина Лайонела. А также узнаётся и Регар, о существовании коего также не было известно, более того, выясняется, что Михаил первоначально вёл проект по сейсмологии, что является отчасти лёгкой отсылкой на роман «Учёный и судья», но в обратном смысловом понимании.

Описывается научно-исследовательский институт академика и дальнейшая судьба Михаила Осипова, вместе с тем обстоятельством, что Кланкей также был сотрудником лаборатории, но они с Михаилом никогда не виделись – некоторые моменты, где герои пересекаются, ровно как в событии в лесу. Также настроение и идеи технологического футуризма отражают роботы, которые заменяют практически всех в НИИ академика, где число основных сотрудников – четыре, а также активно демонстрируется источник финансов академика, который как выясняется является вместе со своей научной карьерой владельцем ряда бизнес-империй, коими управляет посредством большого количество программ, систем и технических помощников.

Среди этого отражаются и прочие отсылки на иные изобретения, которые присутствовали в прочих романах автора, в том числе летающие пластины. Представляя их, автор следует путём писателей-фантастов, которые в первую очередь описанием таких технологических возможностей предугадывают будущее, прогнозируют развитие науки и технологий, при том выполняя это в конкретно этом случае с высокой детализацией, степенью проработки. Господин Корнелиус, выслушав эту предысторию, которая как видно отражает большое количество информации, а также является весьма интересной для читателя, убеждает Михаила о необходимости дальнейшего продвижения его по карьерной лестнице, что именно он должен уже занимать положение, которое сейчас занимает академик любым способом.

В этих мыслях проглядываются идеи нечестной конкуренции – элемента капитализма, а также проглядываются идеи стоицизма, ведь всё предопределено и поэтому стоит решаться даже на отчаянные действия любой ценой, где возможно даже отчасти могут проглядываться намёки на философию утилитаризма, где большой вклад внёс Иеремия Бентам и Джон Стюарт Милль. Здесь также можно проглядеть отсылку на

«наилучшим действием является то, которое приносит наибольшее счастье наибольшему числу людей»,

ведь прибытие академика подарит огромной толпе удовольствие его увидеть и узнать его тайны.

Но здесь есть некоторые подноготные, а именно то, что если идеи академика станут общедоступными и каждый сможет получать удовольствие путём даже лжи и обмана, то большому количеству людей будет больше. То есть в основах такой идеи, которую отражает профессор и Михаил в этой сцене, проглядывается за утилитаризмом гедонизм и эвдемонизм в критической форме, которым противопоставляются, как бы это странным не казалось положительные мизантропические аспекты академика. Сами идеи эвдемонизма и гедонизма сводятся к эгоцентризму, но и идеи мизантропии тоже исходят отчасти оттуда, если вспомнить нарциссические аспекты Лайонела, но при этом его принципы словно являются исключением из правила, поскольку соответствуют утилитаризму предоставляя удовольствие для большого населения, но при этом противоречат гедонизму и эвдемонизму для остального населения.

Подобного рода масштабные философские конфликты и пласты присутствуют в настоящем произведений, где каждый из героев выражает некую определённую степень, философию, каждый имеет несколько пластов своих философских, мировоззренческий убеждений и настроение, которые сопровождают их в ходе сюжета, меняют их самих и сами меняются, принимая различные облики. Тем временем, сюжет продолжается, в ходе чего академик вместе со своим сыном проходят в его комнату, которая также описана довольно подробно и даже в самом романе его комната прописывается как отличный представитель стиля Нео-футуризма.

Затем мальчик начинает торжественное выступление, представляя свой проект, выражая философскую идею развития – прогрессизма. Это он делает непосредственно эмпирическим путём, при этом обращая внимание не только на материалистический подход, но и на идеалистический, поскольку он сводит вопрос к изучению бактерий и наблюдению за ними, даже в некотором смысле говоря о вмешательстве Бога, что можно понять в качестве сатиры, судя по настроение произведения, либо с точки зрения философии прогрессизма, по специальному определению. Поскольку настоящая идея и ранее приводилась в прочих произведениях автора, неоднократно этот вопрос раскрывался, где давалось определение Бога, как нечто, что обладает свойством управления измерениями, а также по дополнительному суждению, является созидателем. Но имеется вероятность ещё более подробного изучения настоящей теории после создания специального исследования – монографии непосредственно со стороны автора, как он лично утверждает.

Кроме того, в рамках выступления Малика, также приводиться определение Всевышнего, а также доказательство того, что именно он породил человека – своего рода венец творения. Но далее в рамках беседы, Лайонел на вопрос о необходимости помощи более сильных более слабым отвечает —

«…ибо выживает сильнейший или точнее разумнейший…»,

чем отсылается на идеи теории эволюции и дарвинизма, в частности сам Чарльз Дарвин использовал это выражение в своём «Происхождении видов», цитируя цитату одного из родоначальников эволюционизма и идеолога либерализма Герберта Спенсера, который в свою очередь продолжал идеи Сен-Симона и Конта, а также Ламарка, Карла Бэра, Смита и Мальтуса. По этой причине одну только эту цитату можно рассматриваться в качестве такой масштабной отсылки на целый комплекс различных философских трудов.

Гнев также выражается в этот момент со стороны академика, обращаясь к мальчику как «сэр», в артистической форме, что отводиться также к схожему «мессир», что уже является опять раскрытой отсылкой на фразу Воланда из «Мастера и Маргариты»:

«Никогда ничего не просите! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами всё дадут»,

что ещё больше становиться подходящей под настроение академика, учитывая, что он и ранее цитировал Воланда в прологе. Так можно увидеть, что каждое слово и действо, к примеру, действа, заложенные в том же прологе откликаются в ходе сюжета.

В дальнейшем мальчик переводит тему на иную, говоря о своей новой идее по получению энергии во время получения материи. На удивление эти сцены, где изображаются именно технические моменты можно рассматривать как прогнозы на будущее, как источники идей для учёных и инженеров, как элементы научной фантастики, как элементы сюжета, а также как выражение философских идей. Так, например отражением философских идей о сверхчеловеке Канта были описания биологических экспериментов по созданию Малика, обсуждение организма дракона Кланкея. Подобная интерпретация использовалась во время рассмотрения в более материалистическом ключе идей теории относительности Эйнштейна в «Альберт Эйнштейн. Жизнь замечательных людей» Львова В. Е., здесь же придерживаются идеи образования из материалистического подхода в разы большего идеологического потока, вместе с обратным образованием из идеологического потока материалистического, сводясь по итогу к идеям дуализма Рене Декарта, откуда и образовались эти идеи.

Сюжет находит своё продолжение в том, что мальчик просит продемонстрировать академика его проект, на что академик убеждает сына провести эту небольшую презентацию после ужина. В этой же сцене можно увидеть, насколько отец сильно любит своё создание – своего любимого сына, а также заметно насколько автор вкладывал свою душу в это, любя своих героев. Затем можно увидеть роскошное описание ужина, которое сразу можно принять за роспись гедонизма и примитивной аксиологии, но на самом деле в этом стоит угадывать совершенно иное, ибо в таком случае, это бы попросту противоречило бы натуре главного героя.

Дело в том, что Лайонел является сторонником прогрессизма, где гедонизм, как учение о превосходстве удовольствия над всем попросту невозможен, поэтому наличие высокой кухни с прекрасно описанными деталями, где для сравнения нужно понимать, что их ужин обходиться в 585 100 долларов США, как это указано в самом повествовании, доводиться до состояния искусства, некоего рода науки, знака развития и прогресса, а также идею о том, что для развития разума гениальности материальные ценности имеют малую особую ценность, говоря возможно даже отчасти о превосходстве идеализма или точнее дуалистического подхода.

Более того, каждое блюдо здесь, подлежа всем требованиям гастрономии, также отражает кулинарно-философские взгляды каждого из героев, добавляя их образу больше особенностей и деталей. Затем же события переходят к тому, что герои отправляются для ознакомления с проектом академика, кроме того, в этой сцене Регар интересуется у учёного, собирается ли он презентовать проект, но этот вопрос приводит по итогу к тому, что академик даёт слово своему сыну, что если будет возможность презентовать его проект, то он даст своё согласие.

Но сразу во время их выхода, оказывается, что к академику прибыла некто леди Процелла на встречу, которая ожидает его у парадного входа, откуда нужно пройти в лабораторию, находящаяся в подвале. Первым направляются Малик и Регар, когда же Лайонел говорит, что выйдет чуть позже и на удивление оказывается, что леди Процелла – это молодой единорог тёмно-фиолетового окраса, которая младше Кланкея. Более того, если обратить внимание на описание, то этот персонаж словно является отсылкой на персонажа Бури, она же Шипучая Вишенка из проекта Лорен Фауст «My Little Pony: Friendship Is Magic».

Кроме того, это отражается во время короткой беседы, в ходе которой Малик отражает в более наивной форме философию дружбы, которую отрицает Процелла, что отчасти схоже с её прототипом, особенно учитывая стихотворное выражение её сугубо мизантропических и эгоцентрических мыслей. Также отвечая фразой:

«…Я поняла истину – друзья меня покинули в тяжёлую минуту и всё из-за того, что не бывает на свете друзей, какими бы они не были, будь то новые существа или люди, но самые худшие друзья – люди!»,

что в ходе повествования продемонстрировано, с опровержением того, что лишь новые существа могут выступать в этой роли. Сама Процелла в ходе повествования выступает как представитель экзистенциализма – уникальности и ярого сторонника идей извечного одиночества.

Лайонел вскоре появляется, когда Малик и Регар отлучаются, что вызывает воспоминания у единорога. Она вспоминала момент, когда Малик был ещё совсем младенцем, а она была ещё маленькой девочкой и невероятно любила своего старшего брата Кланкея, который как выясняется тоже писал свои книги, более того, в ходе описания встречи единорога и дракона объясняется, как действует магия единорога с физической точки зрения, что подразумевает под собой также объяснение физики телепатии. В этом можно опять же увидеть философскую основу идей Канта, наряду с демонстрацией масштабов возможностей, ведь одна лишь эта идея позволяет не только создавать искусственные существа с совершенно удивительными свойствами, но также и дарить каждому из них различные специальные возможности. Более того, поскольку Процелла является сестрёнкой Кланкея, легко догадаться, что она является дочкой Лайонела и соответственно сестрой Малика.

И по аналогии, Кланкей получил свой дар будучи по определению драконом, Процелла получила телепатические способности, как это выясняется в этой сцене, а Малик обладатель особого свойства быстрой регенерации, о чём кратко упоминалось во время сцены создания мальчика, а Регар, с одной стороны, обладает будучи щенком разумом и мышлением, а с другой стороны не признаётся самим Лайонелом. Возвращаясь к сцене воспоминаний Процеллы можно отметить, что в этой сцене Кланкей даёт обещание в том, что он никогда её не бросит.

В начальном возрасте в Процелле можно проследить явные аспекты мировоззрения сверх существа по роману, позволяя даже говорить о том, что Кланкей является следующей стадией развития после Лайонела, при этом включая в себя остатки некоторых отрицательных сторон своего отца, а именно гордость и большую само убеждённость в некоторых постулатах. Единорог же является более приближенной к модели Малика, как следующая степень совершенствования, но при этом обладает своими особенными чертами и особенностями. Малик же является своего рода пиком совершенства, когда же Регар выступает в роли больше дополнения к модели мальчика. И большее отличие между ними наблюдается, когда в воспоминании Процеллы наступил тот самый роковой день, когда у дракона возник конфликт со своим отцом и он покидал их, она хотела его остановить, напомнить о слове, который он дал, но этого не происходит и в ту ночь она довольно сильно ломает свой рог, став мизантропом.

Разумеется, виной всему являлись именно люди, которые объявили войну их отцу, откуда и происходили все эти события. После ситуация возвращается в момент, когда она прощается с мальчиком и щенком, но эта беседа становиться триггером для Регара, который рассказывает Малику о встрече с Бортейем, в ходе чего в душе мальчика и щенка начинает закрадываться сомнение на счёт правильности такого грубого мизантропического подхода Лайонела и Процеллы.

Вскоре к ним прибывает Лайонел, который начинает объяснение своего проекта по генерации электричества из нейтронной энергии. Перед ними представляется полноценная, просто потрясающее оснащённая научно-исследовательская лаборатория. Настоящая идея больше имеет под собой именно идеалистические наклонности, каким-то образом демонстрируя, что идеи дуализма были изначально верны, после посредством якобы гедонизма доказав отрицательные стороны материализма, а ныне благодаря показу излишка идеалистического подхода, демонстрируя важность применения огромных установок, своего рода символов материализма, но не в полной мере. В результате образованная технология, по итогу является источником невероятно огромной разрушительной мощи, способная уничтожить практически всё и вся на своём пути, генерируя титаническое количество энергии.

В речи господина Лайонела, в заключении, ощущается рост его мизантропии, с переходом посредством идей эволюционизма к утверждению о необходимости установления единоличной научной монархии, где правящим лицом, лицом правосудия выступает наука. Однако, поскольку основы этих идей находятся в мизантропическом ключе, то и система правления в человеческом мире является полной тиранией, настоящим деспотизмом и диктатурой.

И здесь довольно трудно найти грани, ибо действительно, посредством логических связей, которые демонстративно проделывает академик действительно можно прийти к таким утверждениям, но верными отчасти могут быть лишь идеи научного авторитаризма, а в моменте перехода к идеям тирании и более того, к идее массового террора и геноцида человеческого индивидуума, которую он представляет пока в лёгкой форме, является крайней степенью и перебором.

Более того, это была максимально наглядной демонстрацией научного могущества, что можно проследить в

«…одной воли этого человека было достаточно, чтобы решить тысячи судеб, объявить им жизнь или верную гибель, одарить её таким дару или представить кару космических масштабов! Это был настоящий гений, владыка, воплощение всей мощи гениального ума и силы мысли, которым одарила природа…»,

более того, одной из форм выхода на роль судии учёного, было произведено в прологе, а также в произведении, представленное в эпиграфе «20 000 лье под водой» Жюля Верна от имени капитана Немо.

Такой подход к суду в некоторой мере можно также понимать и как самосуд, суд Линча, но на удивление и как единоличное правосудие, ибо попросту нет того, кто хоть как-то может противостоять академику, его могуществу. Возможно, иронично, но в именно о том, как можно сломить Лайонела думал Михаил в это же время, что в последующем описывается, встречаясь с той самой леди Ханко, о которой говорилось во время описания его персонажа. Он беседует с ней и при описании выражается описание её чистоты, искренности, где также прослеживается краткая отсылка на уже упомянутый роман «Его Величество Человек» Р. Файзи [245—297].

Персонаж леди Хаксли, как бы это странно не звучала, описанная как леди преклонного возраста, бабушка европейского стиля, выражает собой восточную мудрость или точнее философию преклонный лет, часто говоря о бренности жизни, напоминая об этом и даже решаясь помочь Михаилу уговорить академика прибыть на конференцию, куда его пригласил для своих целей профессор Галино. Из подвала в момент их прибытия выходили Малик и Регар, пока академик выключал технику и поэтому именно они впервые беседуют более открыто.

Возможно, это может быть технической ошибкой или представлением двойственности натуры ученика Лайонела – Михаила Осипова, но в некоторых нынешних сценах он представлен, как магистр, когда же во время описания его персонажа он указан, как доктор физико-математических наук. Впрочем, больше возможно склоняться к тому, что, то описание было больше подвержено его сознанию, нежели действительности, ибо это указание было лишь единожды и именно в тот момент, когда персонаж был один. Кроме того, в краткой беседе Михаила с Маликом, он говорит, что необходимо представлять различные проекты публике, что вновь заставляет мальчика вспомнить слова Регара, которые тот услышал от Бортея и на что дал слово Лайонел. Это становиться роковым моментом, ибо магистр рассказывает о людях, говоря о конференции, питая его интерес к людям, коего ранее не было.

Эта сцена также более лучше раскрывает леди Хаксли, которая как оказалось потеряла не только своих детей, но и своего внука Салима, о чём можно узнать во время её ответа:

«Он далеко, очень далеко и я думаю, что совсем скоро мы с ним встретимся».

Далее детей уводит мистер Эдгар, но прежде, леди Хаксли остановив его говорит очень интересную фразу, которая словно рождена на стыке различных философий и более того, как утверждает сам автор имел собственный прототип, а именно фраза:

«…я прошу тебя, запомни мои слова, этот мир, конечно очень интересный, я верю, что ты будешь успешным, у тебя много всего получиться, но… ты будешь одинок»,

к тому же эта цитата отчасти отсылается на идеи мистицизма, что по своей сути для научно-фантастического романа несколько экзотично.

Далее на встречу к пребывшим, после удаления детей выходит сам академик, после чего они беседуют с леди Хаксли, о которой как оказалось, академик слышал от Михаила и с которой беседует весьма любезно, не смотря на своё человеконенавистничество, но в этой же сцене это объясняется тем, что как ответила сама леди Хаксли, она признаёт философию уединения ради безопасности. Здесь раскрывается странная особенность мизантропии академика, а именно то, что он более предан прогрессизму, ведь, по сути, возникала несостыковка – для обеспечения прогресса нужно увеличивать количество сторонников идей, однако, Лайонел предпочитал одиночество и мизантропию, но при этом делал очень даже многое для пользы остальных, предоставляя возможность использовать его изобретения, его технику.