Зульфия Талыбова
Фиолетовые кружева
Тётка уже гладила яркий сарафан для Полины – пестрая расцветка замаскирует ее вечную меланхолию.
– Повариха ни в чем не виновата, ты же понимаешь? – спросила Арина.
– Да, она не воровка, – согласилась Леся.
– Я, кажется, знаю, куда делся пирог.
– Думаешь, Полина его забрала?
– Да, и она несколько месяцев воровала еду ночью, а затем тащила в чулан.
– Но зачем?! Неужели, там кто-то живёт? Неужели, она кого-то растит?
– Не знаю! Все еще более запутанно и непонятно! – Арина тяжело вздохнула. – Я устала. В голове все спуталось и заплелось в гигантский клубок кружев. Сплошные кружева. Фиолетовые. – Заметила Арина, взглянув на особняк. – Наверное, будет неплохо, если мы подольше задержимся в кино.
Сестры увидели, как из дома вышла баба Зита. Она сделала шишку из волос ещё выше. Вокруг нее суетился дворецкий. Сегодня он был за шофёра.
– Володя! Едем!
– В ювелирный? – шутливо предположил мажордом, увидев, как Зинаида Никаноровна потирает свободные от золотых перстней пальцы.
– Мой бог! Владимир, не будьте так мелочны! Конечно, в книжный!
Она хотела сесть в машину, но, увидев сестер, сказала:
– Девочки! Сегодня поболтаем после ужина! – старуха подмигнула сестрам и, наконец, уселась в машину.
– Это и понятно. – Пробормотала Арина.
– Да, и мы, наверное, вернёмся только к вечеру. – Сказала Леся. – Я никогда не перестану удивляться бабе Зит… кхе-кхе, я хотела сказать Зинаиде Никаноровне.
– Почему? – спросила Арина.
– Здесь гигантская библиотека! Там столько бесполезной бумаги, а она ещё за макулатурой поехала!
– Знаешь, Лесь, я тоже никогда не перестану удивляться! – резко заметила Арина.
– Почему же?! – невинно спросила та.
– Как ты, хроническая невежда, можешь быть моей кровной родственницей?!
Арина нахмурила брови и быстрым шагом направилась в особняк.
– Ариша!!! – жалобно заскулила Леся и поковыляла за старшей сестрой.
…
День пролетел незаметно. Домой возвращались под впечатлением и с нетерпением ждали разговора с бабой Зитой.
Полина весь день была не в своей тарелке. Всю поездку она кусала губы, теребила пальцы под юбкой, постоянно оглядывалась по сторонам. Арина пригляделась к ней и заметила, что веки ее стали более отекшими по сравнению с днем приезда. Девчонка была серьезно больна, и Ариадна чувствовала, что от безысходности и незнания, у нее потихоньку сдают нервы. Она очень хотела помочь кузине. Но как?! Если даже родная мать не знает причину ее состояния?
Лесю же, казалось, устраивала версия о призраках, и она оставалась абсолютно спокойной.
После ужина, сестры поднялись на третий этаж и, найдя комнату бабы Зиты, осторожно постучали.
– Да-да, входите! – послышался звонкий голос старухи.
Арина медленно, будто чего-то боясь, открыла дверь. Они зашли в бабкины покои. В нос ударил приторно-сладковатый запах, такой резкий и неприятный, что в ту же секунду захотелось выбежать вон.
Пахло церковными свечами, какой-то травой, скорее всего, лавандой и валерианой, а завершал этот благовонный коктейль легкий едва уловимый запах табака. Если Зинаида Никаноровна хотела оградить свои покои от нечистой силы, ей это явно удалось: муха сдохнет уже через минуту пребывания в этой удушающей богадельне!
Зинаида Никаноровна сидела за туалетным столиком и красила губы. Волосы ее были распущены – идеально прямые, гладкие и огненно-красные. Они были настолько длинные, что доставали до пола! Казалось, что старуха пылала в вечном огне, который все никак не мог ее сжечь!
На ней была шелковая сорочка бордового цвета и полосатые шерстяные носки с огромными дырками на пальцах! Через них были видны ногти на больших пальцах, такие толстые и длинные, что больше напоминали острые когти хищной птицы с кровью на самом кончике – отголоски некогда красивого алого педикюра.
Обстановка в комнате была очень странная, как и сама хозяйка.
Покои представляли вычурное и ужасно безвкусное место. В интерьере было намешано несколько стилей. Как будто в одну кастрюлю накидали фрукты с овощами, ягоды с рыбой, мясо с творогом, а сверху аккуратно положили лавровый лист.
С первого взгляда сестрам казалось, что они очутились в мрачной комнате старой, выжившей из ума ведьмы (и что-то общее с бабой Зитой определение явно имело), но, приглядевшись, они предположили, что это покои избалованной девчонки богатых родителей. Мебель, вещи и предметы совершенно не гармонировали друг с другом: все перемешано, все с бухты-барахты и, по отдельности, смотрелось бы неплохо, но вместе получилась комичная безвкусица и вульгарщина.
Гостьи долго осматривались, пока не услышали:
– Садитесь. Я расскажу вам сказку.
Глава 7
Балконное чудище
– О двух девочках, сестрах, как и вы. И с разницей в возрасте как у вас – три года. Только одной было двенадцать, другой девять.
Родители часто оставляли детей одних. Они были очень богаты, и барышням дозволялось делать абсолютно все. У них была масса развлечений, игр и всего, что душа пожелает, но они были лишены внимания родителей. Холодная мать подсовывала дочерям мягкие игрушки и кукол в надежде, что те восполнят брешь в нежности и ласке. Сестры жили в роскоши и достатке, оставаясь, в каком-то смысле, сиротами при живых родителях.
И вот однажды, старшая сестра решила поиграть в игру.
На балконе их дома жило чудовище – ужасное и отвратительное. Казалось, все болезни мира поселились на его гигантском, безобразном теле.
Чудищу были нужны невинные души. Беспризорные, лишенные любви девочки – легкая добыча. Помани – и добыча сама придет прямо в лапы.
Старшая сестра почти подружилась с чудовищем. Его смрадный запах, гнойные раны не вызывали в ней страха и отвращения. Она принимала отвратительную внешность чудища как данность. У кого-то голубые глаза, у кого-то карие, у одних прямые волосы, у других курчавые. У балконного чудища не заживают болячки, а, например, у какого-нибудь чуланного чудища непременно заживают.
Злые люди крадут детишек, родители которых не втолковали чадам, что разговаривать с незнакомцами нельзя. Таким «злым дядей» и оказалось балконное чудище.
С каждым днём оно все сильнее порабощало старшую сестру. В воображении девочки «балконная друг» постепенно превращался в добрую нянюшку, в милую фею-толстушку в легком платье. Вместо гнойных ран распускались живые цветы, над ними порхали бабочки.
Однажды няня-фея заплетала косы девочке, и та расплакалась и поделилась, что мама никогда не расчесывает ее волосы, не дружит с ней и не делится секретами. Заботливая нянька предложила помощь.
Оказывается, она знала, что надо сделать. Нянька-фея долго ходила вокруг да около, но ничего толком не говорила, лишь постоянно твердила, что ее воспитанница слишком слаба и не сможет сделать то, что заставит маму с папой обратить на нее внимание.
Старшая сестра плакала и уверяла фею-толстушку, что она храбрая и сильная.
Чудище улыбнулось зловещей страшной улыбкой и поделилось секретом:
Нужно всего лишь устроить голодовку и терпеть несколько недель!
Девочка обрадовалась – что может быть проще?! Она спросила, сколько точно дней нужно продержаться?
Няня сказала, что мама сама подойдёт и накормит ее; тогда они будут вместе навсегда: «Смотри же, никому не рассказывай о нашем уговоре! Иначе не сбудется». Фея рассказала ещё один секрет: оказывается, все мамы ждут момента, когда им можно будет покормить своих изголодавшихся дочерей!
Полина перестала есть. Поначалу было тяжело. Ужасно кружилась голова, и в животе болело от голодных спазмов, но потом она привыкла. Ей даже понравилось. Добрая фея хвалила ее. Говорила: «ты не единственная моя воспитанница, зато самая сильная и храбрая».
Прошла неделя. Родители так и не появились, но девочка терпеливо ждала. Она терпела ещё неделю. Завтрак, обед и ужин незаметно выбрасывался.
Маленькая Ксюша наблюдала за старшей сестрой и заметила, как та постоянно пропадала на балконе.
Ей стало интересно, и она решила подсмотреть. Тихонько, на цыпочках, девочка дошагала до балкона. Двери его были приоткрыты, и она осторожно заглянула внутрь.
Ксюша подумала, что Поля завела щенка или котика, устроила ему домик на балконе, потому и пропадала там, но разочарованная девочка не заметила ни щенка, ни котенка. Лишь сестра сидела напротив горгульи и странно улыбалась. Ксения удивилась необычному виду Полины и испугалась! Старшая сестра разговаривала с кем-то невидимым и очень страшным.
У малышки Ксюши началась привычная одышка. Она хотела убежать, но вдруг услышала, как сестра что-то сказала. Ксения старалась дышать как можно тише, лишь бы подслушать обрывки фраз.
– Значит, мама сама меня накормит? Нужно поголодать всего несколько недель, но потом мама будет со мной навсегда? – услышала она.
Ксюша ждала ответную речь. Ведь если кто-то задаёт вопросы, значит, на них отвечают!
«Иначе, зачем их произносить, если никого рядом нет?!» – рассуждала девятилетняя девочка.
Ксения вся обратилась в слух, но был слышен только голос Полины:
– Спасибо, милая няня-фея! Я потерплю ради мамы! Я поголодаю столько, сколько нужно, зато потом мы будем вместе навсегда!
Ксении этого оказалось достаточно. Она тоже любит маму, тоже хочет ласки и внимания. И она тоже устроит голодовку, как и ее любимая старшая сестра. Она всегда хотела быть на нее похожей.
Игра продолжилась. Прошла еще неделя.
Уже слуги начали замечать неладное: Ксюша, и без того худенькая, слабая девочка, переболевшая ревматизмом, в буквальном смысле, таяла на глазах.
Полина заметила, что сестра тоже голодает. Нет, она не могла допустить, чтоб любовь мамы разделилась. Она заставляла сестру есть, но та отказывалась…
Постепенно речь бабы Зиты становилась все медленнее, она говорила тише, растягивая каждое слово, зловеще разглядывая сестер.
– Мама все не приходила, Ксюшина одержимость пугала Полину, – продолжала она, – и она предложила сестре прекратить игру. Маму она любила, но и сестру тоже, и видела, в каком та состоянии от голода. А доброе чудище не хотело просто так сдаваться! Оно поработило их на-всег-да! – последнее слово старуха произнесла намного громче, отчеканив каждую букву.
Леся от неожиданности пискнула.
– Они решили бросить игру на полпути, но чудовище уже распорядилось их судьбами. И пусть ей нужна была лишь одна, она оказалась не прочь полакомиться обеими. – Зинаида Никаноровна глухо с издёвкой засмеялась. – У них что-то закоротило в мозгу! – она жутким взглядом присматривалась к сестрам, остановив пристальный немигающий взор на Арине. – И они не могли есть! Ха-ха-ха!!!
Злобный ведьмовской смех пробирал до костей. Сестры перепугались не на шутку, особенно впечатлительная Леся.
Казалось, откуда-то звучала зловещая музыка, сопровождая безумный рассказ старухи. Сейчас ее аккорды притихли, но готовы внезапно взреветь двойным форте, чтобы волосы сестер поседели от ужаса.
Но Арина, взяв себя в руки, уверено спросила:
– Почему они не могли есть?!
Ее бесстрашный голос прозвучал внезапно и отрезвил сестру.
Старуха откашлялась, словно муха залетела в рот, заулыбалась, засмеялась и вышла из роли обезумевшей:
– Чудище свело с ума Полину!
Громко произнесла Баба Зита и со всей силы ударила кулаком по столу, вновь примеряя образ сумасшедшей.
Леся жалобно вскрикнула. Ей почудилось, что это чудовище сейчас выскочит из-за штор и сожрёт ее. Она боязливо схватила Арину за руку. Той же бабкин цирк порядком надоел. Она громко вздохнула и закатила глаза:
– Ясно. Но почему они не могли есть?
Баба Зита неожиданно поднялась и подошла вплотную к Арине. Та чуть не закашлялась, когда приторный запах каких-то зловонных духов ударил в нос.
– Потому что они вовремя не остановились! – почти выкрикнула безумная старуха.
– Что это значит?
– Она убила их! Младшая сестра умерла! Слуги, наконец, заметили ее полуобморочное состояние. Она была истощена. Ее пытались кормить даже через трубку, но она не принимала пищу. Все шло обратно. Организм перестал работать!
– Но такого не может быть! То есть, конечно, может, но всё-таки не за одну неделю!
– Милочка! – противным сладким голоском произнесла бабка, как будто обращаясь к последней тупице. – Мы говорим о девятилетней девочке, которая с рождения была слабой и хилой, перенесшей тяжёлую форму ревматизма с последующими тяжелыми осложнениями!
Вдруг она ошарашено вытаращилась на Арину:
– Да она была копией ты! Такая же дохлая!
Старуха так и стояла лицом к лицу, но вдруг по-новому стала разглядывать Арину, при этом принюхиваясь, словно ищейка. Не обнаружив ничего необычного, она отошла от девушки и вновь уселась в кресло, взяла крекер из хрустальной вазочки.
– Чудище раздавило ее как мышь! – она повысила тон на последнем слове и одновременно раскрошила печенье в костлявой ладони.
– А что со старшей? – не отставала Арина.
Баба Зита сладко улыбнулась:
– А с ней ещё хуже.
– Хуже?! Что может быть хуже смерти?
– Чудище осталось с ней навсегда. Навсегда!! Правда, исчезло платье с бабочками и живыми цветами. Оно возвратилось в прежний истинный облик – уродливого смердящего монстра. Ксения умерла в больнице, а Полину положили в дурдом. Из нее не могли вытащить ни слова, потому что чудище велело молчать и не открывать секрет. Девочка круглыми сутками сидела, держась за коленки, и раскачивалась взад-вперед.
– Как же ее кормили? Насильно? Через трубку?
– Да. Чудовище вцепилось в нее острыми когтями и поработило разум. Ей было не спрятаться от него… – старуха вдруг замолкла и, странно улыбаясь, задержала взгляд на Арине. Та судорожно сглотнула. – А иногда, – продолжала бабка, и Арина почувствовала в ее голосе восхищение. – Оно бывает очень изощрённым и приводит друзей.
Баба Зита благоговейно и мечтательно заулыбалась.
– Точнее друга. Одного. Я бы сказала – сестру.
– И от него не избавиться?
– Нет. Чтобы избавиться, не нужно начинать, барышня.
– Полина вылечилась! Не знаю, что сейчас ее мучает, но чудище, как вы выражаетесь, исчезло.
– Может быть, не буду спорить…
– Но откуда вы все знаете? Такие подробности? И что помогло Полине прийти в себя? Ведь… ведь она до сих пор молчит!
Баба Зита ехидно улыбнулась:
– Не похоже, чтобы Полина страдала от недоедания. Она ест и на завтрак, и на обед, и на ужин.
– Ответьте на вопрос! Откуда вы все знаете? Ведь Полина молчит с двенадцати лет!
– Чудовище частенько приводит сестру, а в этом доме есть… два балкона. – Зловеще шептала старуха.
Наступила пауза.
Баба Зита пристально смотрела на Арину. Та как могла, гнала жуткие мысли, на которые вдохновляла и бабка, и комната.
– Что ж, было очень интересно, но нам пора. – Пробормотала она.
Взяв за руку Лесю, которая еле стояла на ватных ногах, она потихоньку потащила ее к выходу. Это нелегко, ибо Леся была гораздо крупнее и упитаннее.
– Чудище всегда побеждает. Всегда! – Услышала Арина напоследок.
Сестры вышли из комнаты, но тут Ариадну озарило. Она пулей залетела обратно, а Леся в недоумении побежала за ней.
– Она дождалась, да? – срывающимся голосом спросила девушка.
– Что именно? – как ни в чем не бывало, произнесла старуха.
Она даже не удивилась, что сестры так бесцеремонно вернулись, наверное, ожидала этого.
– Полина ест самостоятельно, и она не в больнице. Значит, дождалась маму, верно?
Лицо бабки расплылось в улыбке.
– Да, спустя полгода. Полгода Полина молчала! Ее кормили насильно через зонд. Пока вконец измученная мамаша не подошла к ней и не встала на колени, слезно предложив покормить ее. Думаю, понимаете, как удивилась ваша тётка, когда Поля кивнула в ответ.
Четыре раза в день Татьяна кормила дочь. Начиная с одной ложки, по чуть-чуть. Та ела с хорошим аппетитом. С того момента чудище исчезло. Полина поправлялась, но она, как и прежде, не говорила, правда, начала писать и очень много.
Доктор, естественно, прочитала записи, и из них и стало известно о «чудище» в мельчайших подробностях. Девочка описывала все.
Врач ознакомилась с последними письмами. Полина отметила, что чудище больше не преследует ее. Оно исчезло, как только мама предложила покормить ее.
Было решено девочку отпустить домой, но, естественно, под строгим контролем. Все было неплохо, но последние месяцы Поля вновь начала замыкаться. Она не подпускает к себе никого даже мать. Она питается, как и прежде, но что-то случилось.
– Подождите, я не понимаю… – перебила Арина.
– Что?
– Почему чудище сказало Полине не есть? Почему именно это?
Баба Зита возмущенно хмыкнула и театрально подняла подбородок:
– У Полины в далеком детстве были пухлые щечки, и родители постоянно дергали за них и умилялись. Хотя бы внимание уделяли! Но Полина выросла, а родители перестали умиляться ее круглому личику. Видимо, поэтому она и решила показать мамаше, как тосковала по ее тисканьям, что аж скулы от голода появились!
– Почему же ее не отправляют на лечение?
– Родители как-то говорили об этом, но Полина, услышав подобные речи, стала чаще улыбаться и делать вид, что все нормально.
– Делать вид?
– Вы же видите, что это не так. Но мать с отцом поверили. В конце концов, Полина ела по часам, а ее плохое настроение решили затмить различной мишурой. Вас, например, пригласили.
Сестры возмущенно переглянулись.
– Успокойтесь, девочки. Вы же понимаете, все делается для Полины. Относитесь к этому проще. Вы всю жизнь не знали родни и ещё всю жизнь не знали бы.
– В таком случае, нам пора уезжать: мы здесь явно лишние, – твердо заявила Леся.
Ариадна кивнула.
– Да, бросьте! Неужели вам неинтересно узнать, что случилось с кузиной?
– Это не наше дело! – не веря самой себе, ответила Арина.
– В этом доме есть два балкона, – вновь повторила старуха. – Идите, и не делайте глупостей.
