Захар Владимирович Кулаков
Контрасты
III
Поезд остановился. Мальчики оказались на вокзале. Он представлял из себя длинное здание зеленого цвета, оканчивающееся пристроенной церквушкой. Невдалеке от нее расположилась статуя Ленина. «Удивительно», – подумал Исай, глядя на это. На вокзале почти никого не было.
– Ладно, в общем, сейчас идём на квартиру. Вечером – на завод. Должны рассказать, о технике безопасности и самой работе, – сообщил Дима.
Придя домой, мальчики тут же уснули, потому что плохо спали в поезде. Вечером сходили на завод, получили рабочую одежду и пропуски. Им провели инструктаж. Парням предстояло разливать антисептики. Мальчишки сразу распределили роли между собой: Дима и Данил разливают, Исай – закрывает и складывает. Поддоны из коробок с антисептиками решили собирать вместе, так как коробки весили немало.
Все на мальчишек смотрели, как не диковинку – никогда не бывало на заводе такого, чтобы работали подростки, да еще и в ночную смену!
Первая смена далась с трудом. Придя в цех, парни боязливо и неуверенно пытались наладить процесс, но у них ничего не выходило. К ним на помощь пришёл добродушный рыжий великан по имени Рома, работавший здесь же. Он объяснил все тонкости и показал как можно лучше устроить процесс работы, научил правильно сливать спирт, расставлять канистры и закрывать их, расклеивать наклейки, делать коробки и складывать поддоны. Он стал настоящим благодетелям для мальчишек, выручая их по любому поводу и давая нужные советы и наставления. Рома работал лаборантом химанализа на заводе, а на складе оказался, потому что взял отпуск и решил помимо отпускных подзаработать еще и на фасовке.
В их цехе работала одна женщина. Наверное, ей было не больше сорока лет, но работа её старила. Все лицо было покрыто глубокими морщинами. Приходила она в то же время, что и мальчики, но странным образом делала если не больше них, то как минимум на том же уровне. Пока парни разливали только половину поддона, она уже его заканчивала. Мальчишки удивлялись слаженности её действий. Она не прерывалась ни на что, уверенно, точно и аккуратно делая свою работу. Перед ней выстраивались баррикады из канистр, которые она мигом обклеивала и расставляла по коробкам. Без всякой помощи она таскала тяжёлые поддоны и коробки. Однажды она помогла разобраться мальчикам с принтером этикеток, тем самым заслужив их глубокое уважение и почтение. Один раз они встретили её в магазине. На работе бывшая уверенной, здесь женщина выглядела совсем по-другому. Она боязливо оглядывалась и неуверенно ходила между полок, словно боясь уронить предметы. Увидев её, Исай кивнул ей в знак приветствия, но она испуганно отвела взгляд и исчезла за стеллажом, как бы стыдясь такого знакомства. Вечером женщина не подала вида, что встречала парней, весь их диалог кончился на взаимном приветствии.
Интересные отношения сложились у Исая с одной из лаборанток по имени Инна. Ей было не больше двадцати шести – семи лет. Исай любил пошутить с ней и немного подразнить, приклеивая наклейки неровно. Инна очень этого не любила. Но когда была её смена, она почаще заглядывала в цех – навестить мальчишек и немного с ними поболтать и посмеяться.
Другая лаборантка по имени Татьяна Анатольевна тоже сошлась с парнями. Когда она приходила в цех, то рассказывала разные истории о её прошлых работах. Говорила, что работала на электролинии «Вятка», бывшей когда-то самой большой в России, рассказывала о своих детях, куда они поступили, где работали. Мальчишки ее слушали и не прерывали, наверное, они были одними из немногих, кто вообще слушал эти истории. Было в её виде что-то слабое, незащищенное. Худенькая и болезненная она вызывала чувство жалости у мальчиков, но её звучный, веселый голос контрастировал с её видом.
Однажды, снова борясь с непослушным принтером, мальчишки глубокой ночью вызвали Бурого – начальника цеха, потому что ни Ромы, ни той женщины не было. Приехав, он долго возился с принтером, громко говоря, что ненавидит этот завод. В конце концов он победил и принтер заработал. Буров, которого мальчики прозвали Бурый, был добрым, чуть полноватым мужчиной. Его лицо выглядело всегда немного удивлённым, наверное, из-за постоянно широко открытых глаз. Он, как и Рома, всегда выручал мальчишек. Когда не было коробок, он их откуда-то доставал, находил запасы канистр и антисептика, привозил крышки и много чего еще сделал для мальчишек.
Первая смена оказалась самой сложной. Часы медленно тянулись, канистры заполнялись, строились поддоны. Но вот иссякли кубы с антисептиком. Смена кончилась. Уставшие, но гордые и довольные парни отправились домой.
Вторая смена прошла еще успешнее, слили намного больше, чем в первую. К третьей парням казалось, что они работают здесь уже целую вечность. В эту же смену пришли новенькие, и мальчишки посмеивались над их неопытностью, хотя три дня назад сами ничего не знали. Так тянулось несколько недель.
К последним сменам накопилась усталость. Мальчики сливали так много спирта, что его запасы на заводе иссякли. Парням дали выходной и, о, как же они устали! Кожа на руках огрубела и покрылась болезненными трещинами, все из-за антисептика, попадавшего на неё, мальчики не надевали перчаток – в них не удобно было работать. Лица приобрели болезненный цвет, сами мальчики стали сонными и медлительными. Исай, бывший спортсменом
, пытался бегать и заниматься гимнастикой, но бросил эти занятия после третьей смены, продлившейся десять часов, когда мальчишки только в семь утра вернулись домой и легли спать.
Большую часть свободного времени теперь занимал просмотр телевизора, а самым приятным за весь день стал ужин. Исай любил читать, но сейчас сил для этого не было. Сначала он корил себя за то, что забросил спорт и книги, но вскоре забыл обо всем этом. Он не мог думать и рассуждать, но все же, приходя с работы он задавал себе вопросы: все ли в жизни зависит от меня? Могу ли я достичь все своим, честным трудом? Но как только его голова касалась подушки, он забывался. Все мысли его днём сводились к работе, зарплате и еде, впрочем, как и у его друзей. Взгляд их глаз стал напоминать взгляд того человека из поезда. Лица вытянулись, под глазами появились мешки. Постоянное таскание канистр и ящиков сказывалось на здоровье. Данила и Дима жаловались на боль в спине, Исай избежал этого благодаря спорту, но несколько недель такого образа жизни отрицательно сказались и на нем. Вся его форма, добытая долгими и изнурительными тренировками, пропала.
В речь мальчиков стала грубее, они начали материться, их юмор становился грязнее и похабнее. Если бы у них была возможность купить выпивку – они бы ей воспользовались. Но при все этом был одни плюс: парни стали глядеть на мир более прагматично и реально, словно завод дал им пилюлю настоящей жизни.
Каждое утро они просыпались с тревожным чувством, и Данил с Исаем спрашивали у Димы, не звонил ли Краснов – начальник цеха, не нашел ли он брака? Не придётся ли им мчаться на завод – переделывать работу? Но ни разу мальчишек не заставили ничего делать по второму разу. Они были образцовыми рабочими.
Бывали моменты на работе, когда уже под конец смены, измотанные физически и одурманенные постоянным вдыханием паров спирта парни начинали смеяться буквально над всем. Такие приступы неудержимого смеха в последние смены повторялись ежедневно и длились по несколько десятков минут. Наверное, это была своеобразная эмоциональная защита от усталости и стресса, но после такого парни встряхивались и словно получали заряд энергии, оперативно заканчивая работу и дописывая рапорты.
В последние дни прибывания в городе мальчики решили купить сувениры, но не нашли магазина, исходив весь городок вдоль и поперёк. Тогда Данил предложил гениальную мысль – вынести с завода несколько бутылок антисептика. Так ночью, предварительно выключив свет в цехе, чтобы камеры ничего не заметили (благо парни работали в тот день одни), мальчишки, нагруженные бутылками, спрятанными в куртках, сделали себе небольшой подарок.