З. Э. Беневоленская
Доверительное управление имуществом в сфере предпринимательства

© Беневоленская З. Э., 2017

© ООО «Проспект», 2017

Введение

Доверительное управление имуществом – правовой институт в системе российского гражданского права, имеющий особенности правового регулирования в сфере предпринимательской деятельности. Доверительное управление имуществом введено в законодательство Российской Федерации ч. 4 ст. 209 ГК РФ, гл. 53 ГК РФ в качестве самостоятельной правовой формы управления чужим имуществом, осуществления всех правомочий собственника в едином процессе предпринимательской деятельности по управлению чужим имуществом.

В настоящее время актуальность применения доверительного управления имуществом обоснована тем, что доверительное управление имуществом применяется в ОАО «Российские автомобильные дороги»^[1] и в соответствии с п. 6 ст. 19 Федерального закона «Об инвестировании средств для финансирования накопительной части трудовой пенсии в Российской Федерации»^[2].

Об актуальности развития доверительного управления имуществом в сфере управления государственным имуществом РФ пишет И. М. Метельский: существует «необходимость разработки методологии использования рыночных механизмов управления имуществом в целях инновационного развития экономики региона. Решению указанных проблем может способствовать использование такой формы управления имуществом, как доверительное управление. Актуальность изучения его особенностей подтверждена, в частности, словами Президента РФ В. В. Путина, произнесенными в ходе беседы, посвященной внедрению механизмов доверительного управления в практику управления государственным имуществом. Он отметил: “Мы неоднократно обсуждали эту тему в Правительстве, и во многих странах такая практика применяется – заключение контрактов на весь жизненный цикл того или иного объекта инфраструктуры”»^[3].

Таким образом, по свидетельству кандидата юридических наук И. М. Метельского, актуальность применения доверительного управления имуществом в сфере управления государственным имуществом сохраняется.

Эта позиция закономерна, поскольку изначальная миссия и функция появления в российском законодательстве права доверительного управления заключалась в опосредовании разгосударствления экономики планового хозяйства и управления государственным имуществом в интересах государства с привлечением к данному процессу эффективных менеджеров рыночной экономики.

Правовая модель доверительного управления возникла как конкурентная по отношению к праву хозяйственного ведения и оперативного управления, памятникам «единой фабрики» социалистического народного хозяйства^[4]. Эти формы прекрасно обслуживали потребности плановой экономики, но в рыночной экономике в отдельных случаях оказываются неэффективными^[5]. Например, в случаях ликвидации, несостоятельности (банкротства) унитарных государственных или муниципальных предприятий возможна передача имущества государством-собственником в доверительное управление предпринимателям-управляющим, специалистам в области финансового менеджмента. Ликвидация госпредприятий по мотивам неэффективности деятельности (входящая в понятие реструктуризации) также влечет за собой внедрение доверительного управления государственным имуществом, передачу его в руки предпринимателей – доверительных управляющих^[6].

В частном обороте применение права доверительного управления весьма актуально, оно касается управления объектами недвижимости, предприятиями, управления имуществом коммерческих организаций, внешнего и конкурсного управления имуществом несостоятельных лиц, управления имуществом паевых инвестиционных фондов, ценными бумагами приватизированных предприятий (акционерных обществ и других коммерческих организаций), денежными средствами коммерческого банка (трастовые операции), накопительной частью трудовых пенсий граждан и иными активами частного оборота.

Словом, доверительное управление применимо в публичных целях (управление государственным имуществом) и в частных интересах (управление имуществом частных (физических и юридических) лиц).

Роль доверительного управления актуальна в том отношении, что оно призвано сформировать новый слой управляющих-предпринимателей, специалистов в сфере рыночной экономики. Доверительное управление имуществом – это правовая форма опосредования долгосрочного инвестирования в реальный сектор экономики, включая военную и сырьевую промышленность, науку, образование, агропромышленный комплекс. В России существует потенциал коммерческой элиты нового типа, владеющей знаниями в области финансового менеджмента, способной извлечь прибыль независимо от конкретной природы капитала.

Следует подчеркнуть, что доверительное управление имеет признак доверительности, который указывает на постепенность и преемственность смены управленческих элит, смены директоров управляющими, на основе сотрудничества и взаимного доверия хозяйственной и коммерческой элит.

В доверительном управлении профессионализм управляющего, самостоятельный характер его деятельности в конкурентной рыночной среде имеет безусловный приоритет перед соображениями о контроле учредителя управления над процессом управления имуществом (капиталом).

В монографии сформулирован ряд предложений по совершенствованию действующего законодательства о доверительном управлении имуществом, которые можно было бы включить в закон о доверительном управлении имуществом. Такие предложения затрагивают проблему определения управления имуществом в частном (гражданском, коммерческом) праве, соотношения признаков доверительности и предпринимательской самостоятельности доверительного управляющего, проблему приоритета профессиональной тайны доверительного управляющего перед соображениями о контроле учредителя управления над процессом управления, распределения между управляющим и учредителем «бремени содержания имущества», прав и обязанностей сторон в ходе управления имуществом и, в частности, вопрос о законодательном закреплении права доверительного управляющего на знакомство с документацией, в которой зафиксированы состав, содержание и правовой статус передаваемого имущества.

Особую проблему представляет собою соотношение доверительного управления, права хозяйственного ведения (оперативного управления) как правовых форм реформирования управления стратегически значимым для государства имуществом. Можно согласиться с В. Ф. Яковлевой, что «…проведение экономической реформы с неизбежностью потребовало решения ряда задач коренной ломки существующей административно-командной системы, демонополизации народного хозяйства, создания слоя частных собственников, развития конкурентной среды, постепенного преобразования большей части государственной собственности в частную»^[7].

Приватизация государственного имущества – исторический гуманитарный акт. Это подтверждается тем, что сегодня мы имеем частную собственность и свободную предпринимательскую инициативу в тех сферах, которые обслуживают человека: производство потребительских товаров и бытовых услуг, оптовая и розничная торговля потребительскими товарами и т. д. 65 % государственных предприятий, существовавших в России при Советской власти, приватизированы еще до 1997 года, когда и был подведен определенный итог приватизации принятием Закона от 21 июля 1997 г. № 123-ФЗ «О приватизации государственного имущества и об основах приватизации муниципального имущества в Российской Федерации»^[8].

Остававшиеся в государственной собственности по состоянию на 1997 год 35 % государственных предприятий, составлявших государственную экономику России, можно было назвать стратегической экономикой России (оборонно-промышленный комплекс, НИИ, КБ, железные дороги, связь, контроль государства за использованием капитала в частных стратегически значимых корпорациях). За прошедший с этого времени период подавляющая часть государственного имущества была приватизирована.

Идея повышения эффективности управления государственным имуществом была особенно актуальна в России 1990-х годов, в преддверии принятия Гражданского кодекса РФ^[9]. В те же времена концепций разгосударствления^[10] государственной собственности было две:

• приватизация (отчуждение имущества из государственной собственности частным лицам, влекущее прекращение права государственной собственности в отношении имущества);

• передача имущества, сохраняющегося в государственной собственности, в доверительную собственность.

Концепция приватизации реализовалась в трех федеральных законах о приватизации^[11]. В 2004 г. результат приватизации был следующим: «В настоящее время в собственности в Российской Федерации находятся 9860 федеральных государственных унитарных предприятий (ФГУПов), а также пакеты акций в 4205 акционерных обществах»^[12]. В 2009 г., по данным Росстата и экономических исследований, предприятий, находящихся в государственной собственности Российской Федерации и субъектов Российской Федерации, насчитывалось 2,8 тысячи^[13]. В настоящее время число федеральных государственных предприятий еще более сократилось^[14]. Вместе с тем, несмотря на то что приватизация давно признана наиболее успешным средством повышения эффективности управления национальными богатствами России, многие авторы отдают себе отчет в том, что она не является единственно правильным путем разгосударствления экономики. Например, символично следующее высказывание: «Поспешное разгосударствление, не подкрепленное формированием хозяйственных и правовых механизмов государственного регулирования и рыночного саморегулирования, как показал российский опыт, может вести не к рождению эффективно действующих в общенародных интересах собственников, а к диффузии государственной собственности в интересах узких групп ее новых, не всегда законных обладателей»^[15]. С данным утверждением нельзя не согласиться.

Таким образом, российское государство выбрало единственным способом повышения эффективности управления государственным имуществом способ его отчуждения, отказа от этого имущества. Тем не менее вряд ли найдется лицо, которое могло бы сказать, что проблему повышения эффективности управления государственным имуществом решает только его отчуждение. В собственности РФ всегда останется значительное количество имущества, которое требует эффективного управления. И до сих пор на государственном уровне не предложено решение, как эффективно управлять государственным имуществом, право собственности на которое сохраняется за государством. «Что касается пакетов государственных акций, то правительство так и не придумало, как ими управлять. Практика назначения представителя государства изначально была порочна… ключевой проблемой для смешанных корпораций стала неэффективность основного института государственного управления посредством назначения представителей из числа государственных служащих и фактическое отсутствие конкретных целей государства в отношении каждого такого предприятия, что привело к аморфному состоянию контроля в пользу негосударственных акционеров или менеджеров»^[16]. И, наконец, авторы приходят к выводу: «…необходимо пересмотреть требования законодательства о передаче акций в доверительное управление профессионалам, освободив от выполнения несвойственных функций негосударственных служащих»^[17].

Таким образом, наряду с концепцией приватизации государственного имущества всегда существовала и существует конструкция эффективного управления имуществом, сохраняющимся в государственной собственности. Вначале это была концепция доверительной собственности, затем концепция доверительного управления имуществом. Право доверительного управления имуществом было законодательно закреплено в гл. 53 Гражданского кодекса РФ.

Концепции реструктуризации, предложенные в 1997–2001 гг., подкрепленные кредитами МВФ и направленные на реформирование стратегической экономики, практически не дали результата, потому что не имели идейно-политической основы, отличались фрагментарностью и отсутствием целостного и масштабного подхода к проблемам кадровой реформы и технической модернизации стратегической экономики^[18]. Все они большей частью реализовались в приватизации.

В ноябре 1998 г. правительством Е. М. Примакова предлагался совершенно разумный подход к проблеме: передача стратегически значимого имущества в доверительное управление специально подготовленным менеджерам. В Заявлении Правительства РФ и Центрального Банка РФ (ноябрь 1998 г.) содержались такие, например, предложения: «…соответствующие органы исполнительной власти должны принимать решение о банкротстве, санации или передаче контрольного пакета акций организаций в государственную собственность с последующей передачей в доверительное управление…»^[19].

В качестве мер повышения эффективности процесса приватизации и управления государственным имуществом Министерству государственного имущества РФ, Российскому Фонду федерального имущества и Министерству экономики РФ было «поручено:

• провести проверку эффективности управления всеми государственными унитарными предприятиями, пакетами акций, находящимися в федеральной собственности, федеральной недвижимостью, включая объекты, не завершенные строительством, а также собственностью, находящейся за рубежом;

• разработать систему контроля и стимулирования работы руководителей государственных унитарных предприятий, представителей государства в акционерных обществах…

• создать систему доверительного управления акциями, находящимися в государственной собственности, и иным имуществом… Осуществлять передачу в доверительное управление акций и иного имущества в случае неэффективности управления ими с обязательным закреплением параметров эффективности использования;

• установить ответственность и стимулы для доверительного управляющего, предусматривающие изъятие переданных в доверительное управление акций и имущества при невыполнении параметров их эффективного использования, и возможность в случае выполнения указанных параметров реализации доверительному управляющему акций и иного имущества, находящегося в его доверительном управлении…»^[20].

Таким образом, уже в 1998 году Правительством РФ была совершенно четко осознана необходимость передачи в доверительное управление не только акций стратегически значимых АО, но и «иного имущества», обоснованно был также сделан акцент на том, что доверительный управляющий – лицо, способное обеспечить эффективное управление государственным имуществом и для которого юридически возможно «установить ответственность и стимулы».

Постановлением Правительства РФ от 9 сентября 1999 г. (с последующими изменениями) была одобрена Концепция управления государственным имуществом^[21], в которой были совершенно корректно расставлены акценты в плане соотношения хозяйственного ведения и оперативного управления. В Концепции, в частности, говорилось: «Юридическая конструкция права хозяйственного ведения предоставляет субъекту такого права широкий круг полномочий по владению, пользованию, распоряжению имуществом собственника. Реально эти полномочия осуществляются единолично руководителем унитарного предприятия, взаимоотношения которого с собственником регулируются законодательством о труде… Руководители унитарных предприятий бесконтрольно управляют финансовыми потоками этих предприятий, в том числе самостоятельно принимают решения о направлениях использования прибыли… Трудовое законодательство, эффективно защищая права руководителей, создает значительные трудности для применения к ним мер ответственности за результаты деятельности предприятия…».

Однако, подвергнув справедливой критике правовую модель хозяйственного ведения, российская власть не приняла центристской по сути модели передачи имущества в доверительное управление.

В 2001 году российская власть пошла по пути приватизации стратегической экономики.

Любопытно отметить, что впервые этот путь был предложен накануне обвала российской экономики в 1998 году. В постановлении Правительства РФ от 20 июля 1998 г. № 851 «Об утверждении Заявления Правительства Российской Федерации и Центрального Банка Российской Федерации о политике экономической и финансовой стабилизации», утвержденном премьер-министром С. Кириенко, говорилось: «В программе приватизации на 1998 и 1999 годы будут значительно расширены масштабы и ускорен процесс проведения приватизации российских предприятий на гласной и конкурентной основе. Это будет сделано… за счет значительного сокращения числа компаний, имеющих в настоящее время статус “стратегических” и их приватизации».

Активное противодействие приватизации стратегической экономики патриотически настроенных сил не позволило развернуть этот процесс в 1997–2001 гг.

Распоряжение Правительства РФ от 10 июля 2001 г. № 910-р «О программе социально-экономического развития Российской Федерации на среднесрочную перспективу (2002–2004 годы)» признало необходимым: «продолжение работы по сокращению количества унитарных предприятий путем реорганизации и приватизации. Учитывая, что в настоящее время правовой статус более чем 11 тысяч государственных унитарных предприятий, основанных на праве хозяйственного ведения, не позволяет им быть полноценными и эффективными субъектами рыночной экономики;

отказ от использования права хозяйственного ведения и постепенная оптимизация количества унитарных предприятий;

продолжение работы по продаже пакетов акций акционерных обществ, деятельность которых не связана со стратегическими интересами государства по обеспечению национальной безопасности;

повышение эффективности управления государственным имуществом, в том числе унитарными предприятиями и акциями, находящимися в государственной собственности, и составляющими государственный сектор экономики». Но Правительство посчитало, что «решение указанных задач должно осуществляться в рамках нового закона о приватизации», а «для повышения эффективности деятельности государственных унитарных предприятий и государственных учреждений требуется совершенствование системы взаимоотношений с руководителями государственных унитарных предприятий, а также усиление контроля над их деятельностью»^[22]. В 2001 году приватизация стратегической экономики получила законодательную основу^[23].

Тем не менее российская власть все еще пребывает в поиске оптимальной модели эффективного управления принадлежащими государству предприятиями. Об этом говорит вышеупомянутое Распоряжение Правительства РФ от 10 июля 2001 г. № 910-р «О программе социально-экономического развития Российской Федерации на среднесрочную перспективу (2002–2004 годы)», в котором, в частности, говорится: «Основными задачами реформирования ОПК являются:

• оптимизация состава и структуры ОПК путем концентрации военного производства на ограниченном числе научно-производственных комплексов (объединений), контролируемых государством;

• обеспечение устойчивости и развития системы научно-производственной кооперации;

• осуществление мер по стабилизации социально-экономического и финансового положения предприятий и организаций ОПК и формирование необходимой нормативной правовой базы по его реформированию;

• создание условий для расширения объемов инвестиций, технического перевооружения производственно-технологической базы, обновления и формирования нового состава и структуры активной части основных производственных фондов;

• реализация… мероприятий по подготовке высококвалифицированных молодых специалистов для предприятий и организаций ОПК. <…>

Государственное участие в реформировании и развитии ОПК будет осуществляться не только в форме бюджетного финансирования определенной части расходов, но и путем решения вопросов по:

• передаче в доверительное управление головным компаниям интегрированных структур закрепленных в федеральной собственности пакетов акций предприятий и организаций, входящих в состав этих структур.

Управление государственной собственностью в ОПК должно быть подчинено решению трех основных задач:

• трансформации сложившейся отраслевой организационно-технической структуры ОПК в современную продуктово-видовую структуру путем государственного содействия в формировании ограниченного числа крупных межотраслевых и межвидовых научно-производственных комплексов;

• созданию вертикали управления ходом реализации заданий государственной программы вооружения и крупных экспортных контрактов;

• привлечению внебюджетных инвестиций для финансирования проектов реструктуризации, реформирования и развития производственно-технологических комплексов и их кооперационного окружения путем разрешения головным компаниям снижать долю государства в их капиталах путем проведения дополнительных эмиссий акций среди частных инвесторов».

Представляется, что органическое объединение ранее предпринимаемых российской властью фрагментарных мер по реформированию стратегически значимого сектора экономики, а именно: ускоренное банкротство несостоятельных государственных предприятий и их ликвидация, мониторинг эффективности деятельности государственных предприятий, активная критика правовой модели хозяйственного ведения, попытки кадровой реформы руководящего состава стратегически значимых предприятий путем обучения молодых управляющих за рубежом, передача в доверительное управление принадлежащих государству пакетов акций стратегически значимых АО, – все это возможно только с помощью передачи в доверительное управление стратегически значимых предприятий как имущественных комплексов. Одновременное осуществление «трансформации сложившейся отраслевой организационно-технической структуры ОПК в современную продуктово-видовую структуру», «создания вертикали управления ходом реализации заданий государственной программы вооружения» и «привлечения внебюджетных инвестиций для финансирования проектов реструктуризации, реформирования и развития производственно-технологических комплексов» возможно только при помощи экономико-правовой модели доверительного управления стратегически значимым государственным имуществом, путем прямой передачи государственных предприятий не как субъектов, а как имущественных комплексов в доверительное управление специально подготовленным молодым специалистам.

В настоящее время Президент РФ Путин В. В. называет в числе приоритетных задач России в геополитической сфере «задачи евразийской интеграции»^[24], в числе приоритетных экономических задач он называет следующие: «итогом реализации стратегий отраслевых холдингов должно стать создание глобально конкурентоспособных корпораций, высококапитализированных, нашедших и расширяющих свое место на мировом рынке»^[25]. Среди достижений российской власти В. В. Путин называет следующие: «Именно приоритетами промышленной политики были продиктованы наши действия по созданию крупных госкорпораций и вертикально-интегрированных холдингов – от “Ростехнологий” и “Росатома” до Объединенной авиастроительной корпорации и Объединенной судостроительной корпорации. Цель была – остановить развал интеллектуальных отраслей нашей промышленности, сохранить научный и производственный потенциал за счет консолидации ресурсов и централизации управления»^[26]. И, наконец, в своих программных предвыборных статьях 2012 года В. В. Путин называет следующие экономические задачи: «Пока большинство интегрированных структур не стали ни глобально конкурентоспособными, ни высококапитализированными, ни даже устойчиво прибыльными. Мы не собираемся бросать начатое на полдороге – кое-где, как в авиапроме, непростой процесс консолидации активов удалось завершить только сейчас. Но очевидно, что назрел аудит жизненности каждого такого проекта. Сегодня им необходим топ-менеджмент с высокими компетенциями в инновационном бизнесе»^[27].

1. Доверительное управление имуществом противостоит хозяйственному ведению и оперативному управлению имуществом как рыночная модель и способствует «трансформации сложившейся отраслевой организационно-технической структуры ОПК в современную продуктово-видовую структуру».

2. Доверительное управление имуществом обеспечивает гибкую интегративную связь между государственным органом и хозяйствующим субъектом, и это могло бы, в отличие от приватизации, служить «созданию вертикали управления ходом реализации заданий государственной программы вооружения», не отрывало бы государственные общесоциальные цели ОПК от субъективных интересов хозяйствующего субъекта.

3. И, наконец, доверительный управляющий – это именно та фигура, которая могла бы стать гарантом «привлечения внебюджетных инвестиций для финансирования проектов реструктуризации, реформирования и развития производственно-технологических комплексов».

Доверительное управление стратегически значимым имуществом – это средство осуществить переход на рыночную форму хозяйствования, в отличие от планово-экономических форм хозяйственного ведения и оперативного управления, с одной стороны, и это средство обеспечить общесоциальное значение деятельности стратегически значимых объектов, не допустить их перепрофилирования и не допустить конфликта интересов между государством и частной корпорацией, в отличие от приватизации, с другой стороны.

Доверительное управление имуществом – оптимальная форма управления стратегически значимыми производственными объектами.

Несмотря на то что законодатель включил доверительное управление в число других обязательств и не счел его вещным правом, сохраняет актуальность проблема перспектив доверительной собственности в России.

Следует согласиться с Ю. К. Толстым в том, что еще не расставлены все точки над i по поводу перспективы развития права доверительной собственности в России^[28]. В работе «Общие положение о вещном праве» академик Ю. К. Толстой пишет: «…попытка механически пересадить институт доверительной собственности из англо-американского права на отечественную почву встречала решительные возражения как до, так и после принятия Указа от 24 декабря 1993 г. Небезынтересно отметить, что в этом вопросе сомкнулись позиции как сторонников, так и противников хозяйственного права. Против использования института доверительной собственности в российском законодательстве выступили В. В. Лаптев, В. А. Дозорцев, А. Л. Маковский, С. А. Хохлов, Е. А. Суханов и другие ученые.

Цивилисты Санкт-Петербургского университета А. А. Иванов и Д. А. Медведев убедительно показали, что конструкция доверительной собственности уходит своими корнями в англо-американскую систему права, которая делится на две ветви – общее право и право справедливости. Именно поэтому в условиях дуализма, присущего англо-американской системе права, конструкция доверительной собственности вполне совместима с общим понятием права собственности как абсолютного вещного права. В условиях же отечественной правовой системы, которая тяготеет к континентальным образцам и не знает деления на общее право и право справедливости, эта конструкция просто-напросто не будет работать^[29]. <…> Обязательственно-правовая природа отношений, складывающихся при доверительном управлении имуществом, не должна вызывать сомнений».

Вместе с тем появляющиеся в науке робкие попытки^[30] выявить в праве доверительном управлении вещно-правовые элементы свидетельствуют о том, что доверительное управление имуществом как правовая модель стремится восстановиться в оригинальное право доверительной собственности.

В этой связи следует проанализировать существующие проекты изменений в Гражданский кодекс РФ в части трансформации разделов о вещном праве и в связи с этим высказаться о перспективах права доверительной собственности в России с точки зрения этих изменений. Первый проект изменений в разделы I, II, III, VI и VII Гражданского кодекса РФ был подготовлен в 2010 году Советом при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства на основании и во исполнение Указа Президента РФ от 18 июля 2008 г. № 1108 «О совершенствовании Гражданского кодекса Российской Федерации»^[31] в соответствии с разработанной на основании этого же указа Концепцией развития гражданского законодательства Российской Федерации^[32].

14 сентября 2011 г. на сайте «Российской газеты» был также опубликован проект изменений в Гражданский кодекс РФ, содержащий некоторые изменения по отношению к проекту 2010 года^[33].

7 февраля 2012 г. на сайте «Российской газеты» был опубликован проект изменений в Гражданский кодекс РФ 2012 г., проект федерального закона «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации»^[34].

Раздел II Гражданского кодекса РФ в новой редакции озаглавлен как «Вещное право», а подраздел I раздела II озаглавлен «Владение». Глава 13 новой редакции ГК РФ обозначена как «Понятие и виды владения». Структурно место права собственности определено как разновидность вещных прав и как наиболее полное господство лица над вещью. Согласно ст. 209 новой редакции ГК РФ владение представляет собой фактическое господство лица над объектом владения. Согласно ч. 3 ст. 209 ГК РФ «если в отношении вещи возникло несколько имущественных прав, включающих в свой состав правомочие владения, владельцем считается тот из них, кто соответствует требованиям, указанным в п. 1 настоящей статьи», т. е. лицо, имеющее фактическое господство лица над объектом владения.

В отношениях доверительного управления такая конструкция означает приоритет доверительного управляющего, владеющего вещью, перед всеми иными правами, включающими в себя правомочие владения, в том числе перед правами титульного собственника.

Исследователь проблем права собственности К. И. Скловский приводит весьма важную для данного исследования дискуссию^[35], касающуюся вопроса о том, является ли владение фактом или оно является правом. К. И. Скловский пишет: «Владению в большей мере, чем собственности, предшествует представление о некоем фактическом, доправовом или неправовом, естественном состоянии, в котором люди владеют вещами»^[36]. «…Предположим, что правовой порядок совершенно упразднен (это фактически невозможно, но мыслимо) – все-таки владение осталось бы», – писал Г. Дернбург^[37].

Конструкция «владение – вещные права – право собственности», предложенное в проекте изменений в Гражданском кодексе РФ, имеет свои основания в германском праве, но истинная теоретическая основа проекта содержится в трудах российского правоведа дореволюционного периода истории России К. П. Победоносцева.

Если исходить из того, что владение – не право, а фактическое состояние, то закрепление его в законодательстве может быть оправдано лишь особой значимостью этого факта, который, в случае доказанности в суде, порождает юридические последствия. О. Ю. Скворцов пишет: «В законодательстве большинства зарубежных государств, в отличие от законодательства России, закреплена защита владения. Само владение рассматривается как самостоятельное вещное право, обособленный правовой институт, который регулирует отношения, возникающие в связи с фактическим господством над вещью лица, не являющегося собственником. Как правило, законодатель формирует презумпцию того, что владение считается законным до тех пор, пока не будет доказано обратное. Равным образом владелец рассматривается в качестве добросовестного, пока заинтересованными лицами не доказано иное»^[38].