Юрий Калугин
Разговор по душам…
© Юрий Калугин, 2021
ISBN 978-5-0053-6499-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Разговор по душам…
Старость ко мне как-то в гости зашла,
Пили с ней чай и болтали.
Тут она встала и к полкам пошла
Где мои книги стояли.
Выбрала толстый, потёртый альбом
И примостившись открыла.
От фотографий вдруг стало тепло,
Боль как-то враз отпустила.
Словно вприпрыжку скакали года,
Кассы, билеты, вокзалы.
В дали бескрайние мчат поезда,
Вместе с аккордом гитары.
Я энергична, бодра, молода,
Сколько мне здесь, уж не знаю.
Мимо меня пролетела беда,
Счастье в коляске качаю.
Вот моя дочка, а рядом сынок.
Вот они в школе с букетом.
Вот выпускной и последний звонок,
Это мы в Турции летом.
Жизнь уместилась в мой старый альбом,
За полчаса пролетела.
Вспомнила всех, кто был мил и знаком,
Даже, к кому охладела.
Старость поставила чашку на стол,
Нежно меня приобняла.
Рано с тобой заводить разговор
Тихо на ушко сказала.
Ты не стесняйся своей седины,
Знаю, морщины не красят.
Но, мужики ведь в тебя влюблены,
В самом соку и не» квасят».
Скинь предрассудки, люби и живи,
Что ты тут сопли мотаешь.
Пусть за окошком поют соловьи,
Счастье, как прежде познаешь…
А на прощанье, я вот, что скажу
– Больше меня не увидишь,
Я от тебя навсегда ухожу,
Вдруг ненароком обидишь…
Ну, а когда к тебе смерть постучит,
Ты объясни ей, что рано.
По «разнарядкам пускай пробежит»,
Мол появилась нежданно.
Очередь нужно во всём соблюдать,
Детство и юность промчались.
Старость нельзя мне никак миновать,
В дверь она мне не стучалась.
Ты ей скажи, что сама позову,
Нечего списками хвастать.
Старость дождусь, а пока поживу,
Хватит под окнами шастать.
Гостья тихонько прошла в коридор
Руку мне нежно пожала.
Я наблюдала за ней из-за штор,
Что ж, начинаем сначала?!
Крылья ангела…
Мне часто сон один и тот же снится,
Там ангел брошен на съедение"волкам».
Народ свистит, буянит и глумится,
Кричит: «Атуй его, на клочья, по кускам».
Самозабвенно весь ликует город,
И только желчь в глазах кипит и злость.
Молчит лишь ангел, позабыв про холод,
Под ноги снова кто-то кинул кость.
Он шёл прихрамывая, очень осторожно,
Полз, поднимался, падал вновь без сил…
И каждый шаг ему давался сложно —
Ведь он без крыльев за спиною был…
Лишь миг один, разбиты все надежды,
Нельзя взлететь, подняться к небесам.
И боль о том, что он не станет прежним,
А люди больше не поверят чудесам…
Сгустились тучи, дождь обнял за плечи,
Сквозь слёзы вдруг увидел в этой мгле.
Спустился кто-то и идет на встречу,
Шёл по воде ОН, словно по земле…
Толпа застыла в страшном ожидании,
Кладя лишь крестное знамение в тиши.
Над городом вдруг вспыхнуло сияние…
В забытой Богом и людьми глуши.
И с каплями дождя смешались слезы,
Услышал голос, струйки по щекам:
Прости меня, надеюсь, что не поздно?
Тебя в обиду больше не отдам!
Обнявшись крепко, оба лишь молчали…
Гром тучи рвал, рыдали небеса.
У ангела вновь крылья вырастали,
Так оживала вера в чудеса…
Жестоки люди, злы и бессердечны,
Но можно всё исправить, изменить.
Во имя счастья, жизни бесконечной,
Откройте сердце, чтоб добрее быть!
И нужно нам ВСЁ пережить на свете,
Самим понять, все снова оценить…
Несчастье, боль, измену, горе, сплетни —
ВСЁ это через сердце пропустить…
Голопузое детство моё…
Я приехал к бабушке отдохнуть на лето,
Год, был словно «ангел», на «курорт» за это.
Целый день лягушек ловим с пацанами,
Босиком в трусишках я ношусь с соплями…
В кирзовые утром залезаю боты,
Здесь ни кто не носит чистые колготы.
Заберусь под пихту и свернусь в клубочек
Ох не знает мамка где её сыночек.
Хорошо в деревне – полная свобода,
Огурцы, редиска, прямо с огорода.
Мы с Мухтаром мчимся, кто кого быстрее,
В своей будке вечером он меня согреет.
Сколько дел в деревне, всё не переделать.
Некогда бывает даже пообедать…
Вишню от настойки курам всю рассыпал,
Дедушка от"хохота», чуть в окно не выпал.
Падают шальные, пьяненькие куры,
Исполняют гуси с ними увертюры.
Утки спать свалились, видимо устали,
Снятся паразитам призрачные дали.
Я к Мухтару смылся от греха по дальше,
Меня эта будка выручала раньше.
На длину цепи к ней, подойти боятся,
Два часа пропикает, сам пойду сдаваться.
Как – то странно было, даже не ругали,
С мылом и мочалкой целый час купали.
Яйца все собрал я, кур согнав с насеста,
Как заправский повар замесил их в тесте.
Утром в лес собрался юный непоседа,
Чтоб не страшно было взял ружъё у деда…
Выстрелить успел я, ну всего три раза,
Окружили быстро – выдали зараза!!!
Вновь на речку двинул, удочка, песочек…
Наловил пескариков, может быть пяточек.
А вернувшись, хрюшке приоткрыл калитку,
Манька в огороде носится так прытко…
Штаб мой находился в чердаке сарая,
С верху наблюдаю, хохму предвкушая.
Целый час деревней Маньку выгоняли,
Огурцы, картошку, в землю затоптали.
Как то раз играли мы с сестрой в разведку,
Целый день следили злющую соседку.
На заборе банки палками побили,
Дуньку валерьянкой, еле отпоили.
Вечером друг друга «жарили» крапивой,
Проверяли стойкость, кто же молчаливей.
Ночь в бреду металась бедная сестрёнка,
Не возьмут в разведку – хлипкая девчонка…
Пас коров колхозных на гнедой кобыле,
Это вам не в городе, на автомобиле.
Вечером ругался, как пастух я матом,
Бабушка гонялась по двору с ухватом.
Ждут меня в кладовке новые сандалии…
Лето без царапин, видно заскучали?!
Чтобы мама с папой дома не ругали,
Нужно из каникул вычеркнуть детали…
Счастье…
Ты просто будь со мною рядом
И ранним утром и в ночи.
Согрей своим любимым взглядом,
Нам слов не нужно, помолчим…
Мне в жизни большего не надо,
Одну меня лишь не оставь.
Хочу, чтоб ты всегда был рядом,
Чтоб это был не сон, а явь!
С тобою счастливы мы вместе,
Ушла из дома грусть – печаль.
Мир стал светлей и интересней,
Листаем жизни календарь.
Ты просто будь со мной нежнее
И не скупись на поцелуй.
На белом свете нет роднее,
Меня напрасно не ревнуй!
Я знаю, как тобой любима,
Ты просто чувства не скрывай.
Порой несдержанна, ранима,
Не злись, хоть иногда прощай.
Всё понимаем с полувзгляда,
На миг лишь посмотри в глаза.
Моя любовь к тебе – награда,
Зачем ненужные слова?!
На якорь стали корабли,
Найдя причал, что был неведом.
Поют в саду нам соловьи,
Под голубым и чистым небом.
Всю чашу счастья не испить,
Но к этому стремиться нужно,
Чтобы на веки полюбить
И жить в согласии и дружбе..
Булька…
Старость пришла, подарила «подарки» —
Кучу рецептов и горы лекарств.
К чаю для цвета немного заварки,
Старый альбом – лишь одно из «богатств»…
Дочь позвонила однажды под вечер,
Без возражений озвучив «вердикт».
Было понятно – «покой обеспечен»,
Больше ему не сидеть взаперти.
– «Пап, мы семьёй улетаем в Анталию,
Бульку решили оставить тебе.
Всё включено там, бассейны под пальмою,
Это не город, а «РАЙ» на земле!»
Ладно, сказал ей со вздохом Василий,
Не отдавать же собаку чужим,
Думаю, что две недели осилю,
Не помешает – живу ведь один.
Ты привези мне её «прибабахи»,
Кроме борща, больше нечем кормить.
Носятся с ними в кино олигархи,
Я ж не могу ей такого купить…
Дочь спозаранку примчалась с «подарком»,
Кто мог собакой такое назвать?!
С первого взгляда её стало жалко,
Эту «игрушку» легко поломать.
Лапы, что спичечки, тоненький хвостик,
Бусинки глаз и от страха дрожит.
Эта заступится, ежели «гости»,
Самая первая прочь убежит.
Дочь разгрузила из сумки пакеты,
Всё объяснив, как поить и кормить,
Миска, пелёнки, одежда, таблетки
И поводок, чтоб гулять выводить.
Десять минут, и собака привыкла,
Словно всю жизнь в его доме жила.
Прыгнув на руки к нему горемыка,
Сжалась в клубочек, чего-то ждала.
Пальцем Василий погладил собачку,
Та моментально закрыла глаза.
Словно котёнок, впадающий в спячку,
Глядя на это, пробила слеза.
Каждое утро гуляли по скверу,
Если устала, носил на руках.
Душу согрела надежда и вера,
Вася менялся у всех на глазах.
Каждый их выход подобен подарку,
Знали собачников на перечёт.
Байки часами, чтоб день не насмарку,
Воспоминания, смешной анекдот.
Вася домой приходил энергичный,
Холил, лелеял родного «зверька».
Стала собака ему симпатична,
Ждал и боялся от дочки звонка.
Словно минута, прошли две недели,
Нужно питомца назад отдавать.
Бусинки глаз обречённо смотрели,
Булька, оскалившись стала рычать.
Всё разрулила, как водится, внучка,
Смело к «игрушке» своей подошла,
Взяв осторожно собаку на ручки,
Нежно в машину её отнесла.
Вася стоял на балконе и плакал,
Плакал он так, схоронивши жену.
Тихо казнил себя – это ж собака,
Мне же спокойнее жить одному…
Вышел на кухню и чайник поставил,
Мысленно ждал, что сейчас прибежит.
Прыгнет на руки и гладить заставит,
Если забудет, слегка заскулит…
Утром раздался звонок телефонный.
Голос у Васи был холодно глух.
Дочь поняла, что отец ещё сонный,
Сдулся от Бульки и видно потух.
– Что я звоню, вдруг продолжила дочка,
Булька лежит, и ни ест, и ни пьёт.
Выла в углу, та была ещё ночка,
С Дашкой по парку гулять не идёт.
– Что ты трезвонишь, чего тебе нужно,
Видишь – живой, что без дела звонить?
Я прогуляюсь, а то слишком душно,
Нечего дома сидеть и курить!
В парк не пошёл, а включил телевизор,
К ночи очнулся – чего я смотрел?
Выпил таблетки, что выдал провизор,
Лёг на диване и долго сопел.
Утром проснулся – вставать не хотелось.
Молча лежал и смотрел в потолок.
Кажется, жизнь рядом с ним завертелась,
Выбита снова земля из под ног.
Тихо замок в коридоре открылся,
Взрыв тишины – оглушительный лай!
Вася с дивана пружиной схватился,
Счастье лилось у него через край…
Булька лизала небритые щёки,
Бусинки глаз, а под ними слеза.
– «Больше не будем с тобой одиноки,
Вместе свела на земле нас судьба!»
Дочь голосила, увидев такое,
Тушь «развезла» у себя на щеках.
– Еду домой и теперь я спокойна,
Наша малышка в надёжных руках.
– Как же Дашулька, как ей без собаки?
– Купим другую, а это – твоя!
Вот и не верь тут в различные знаки,
Я теперь вижу – вы с Булькой семья!
Счастливое утро…
Мы счастье ждём в уныньи и печали,
Идём по лужам, ёжась на ветру.
Десятки лет оставив за плечами,
Обняв подушку, плачем поутру…
Мы чуда ждём, боясь покой нарушить,
Боимся, что не правильно поймут.
Боимся быт стерильный свой разрушить,
А годы дальше, как часы, бегут…
Однажды утром рано, на рассвете,
Привиделось мне, будто, кто стучал.
Не может быть?! Наверно, просто ветер,
Дверь заскрипела, кто-то зашагал…
Пройдя к двери, я просто обалдела,
На кухне счастье накрывало стол…
Варило чай, тарелками звенело,
И вытирало руки о подол…
Метнувшись в коридор, оно вернулось,
На центр стола поставило пирог.
Ко мне с улыбкой нежной обернулось:
Садись за стол, протопчешь весь порог!
Тепло вдруг стало в доме и уютно.
Не уж -то Счастье подарил мне Бог?.
Не к каждому приходят ранним утром
И не приносят к завтраку пирог.
Сидели долго, смахивая крошки,
Я попросила: Ты не уходи!
Всё перемыв, сложило чашки, ложки,
Сказало мне тихонечко: Прости!
Который век всем людям помогаю,
Ну а тебе, чтоб радость обрести…
Лишь одного я в жизни пожелаю —
Живое счастье в дом себе пусти!
Закон бумеранга…
Морозный день, пустая трасса,
МишАнька глянул на часы.
До въезда в город меньше часа,
Дороги в Новый год пусты.
Лежат на «спальнике» подарки
В коробках сыну и жене.
Сверну сперва на Пролетарку,
Хоть это, правда, в стороне.
Олег просил заехать к бате
И срочно деньги передать.
Жил у дороги в третьей хате,
Как можно другу отказать?!
Возле столба с дорожным знаком
Увидел Мишка чью-то тень.
Не брал попутчиков, однако,
Притормозил, хоть было лень.
Через секунду дверь открылась,
Снегурочка – ни дать, ни взять.
Из леса что ли появилась,
Ну, как такую не забрать?!
– Куда идёшь в такое время,
Нельзя одной в такой глуши.
Кругом леса, сплошная темень,
И ни одной живой души.
– Подбросьте к городу поближе,
А там я к маме доберусь.
Сказала девушка чуть слышно.
– Я к мужу больше не вернусь!
Слегка задумался МишАня,
Но что-то ёкнуло в груди.
Мужик девчонку затиранил,
Пусть едет, коль им по пути.
«Снегурка» прыгнула в кабину
И рассказала, что к чему.
Муж думал, что в лесу погибну,
И всё достанется ему.
Решил забрать он дом и дачу,
Из банка деньги со счетов.
Машину ко всему в придачу,
Солидный выдался улов.
Забыл, наверное, ворюга,
Что есть на свете «бумеранг»,
А прокурор – моя подруга,
Имеет там высокий ранг.
Они подъехали к кафешке,
Таксисты ели шаурму.
Девица, попрощавшись в спешке,
В машину села к одному.
МишАня гнал на Пролетарку,
Там должен передать конверт.
Спешил скорей домой с подарком,
Где оливье и винегрет.
Остановившись, начал рыться —
«Барсетка» словно уплыла.
Такого не могло случиться,
Что за напасть, что за дела?!
Он вспомнил ярко-голубые
Своей попутчицы глаза.
Накрылись «тазом» выходные,
Как другу обо всём сказать?
Взяв телефон, набрал Олега,
Ему испортив Новый год.
Друг произнёс – «Меня ты предал,
Какой же был я идиот!
Отец мой плох, лежит в больнице,
Ему я денег накопил,
А ты плетёшь мне про девицу,
Что ж ты МишАня натворил?!»
Дни пролетали, как в тумане,
Что там с Олегом, как отец?
Друг обвинил его в обмане,
Для Мишки это был конец!
Ему сказали, что в больнице
Отняли ногу старику.
Мол, если б сын отвёз в столицу,
Ходил бы батя по селу.
А так промучился неделю
И как-то ночью вдруг затих.
Вчера сердечного отпели,
Весь холмик алый от гвоздик.
МишАня год не знал покоя,
Мотался в рейсы день и ночь.
Для всех друзей он стал изгоем,
Никто не мог ему помочь.
Он отдал долг жене Олега,
А «друг» лишь крикнул в коридор:
Не будет здесь тебе ночлега, —
Словно озвучил приговор.
Работа, дом, опять работа
И долгожданный выходной…
В торговый центр пошли в субботу
Обновки выбрать всей семьёй.
МишАнька замер у колонны,
Увидев синь знакомых глаз.
«Снегурка» била всем поклоны,
Он вспоминал её не раз…
Девица выглядела плохо,
С одной ногой, на костылях.
Бросали мелочь ей со вздохом
И уходили второпях.
Она узнала Михаила
И попыталась ускакать.
Видать, «подружка» не забыла-
Почти что год пришлось искать.
– Не бойся, всё перегорело,
Сказал калеке Михаил.
Не по годам ты постарела,
Бог, видно, наказать решил.
Ты бумеранг в ту ночь пустила,
Хороший умер человек.
Его судьбу ты разделила,
Вот вся разгадка твоих бед.
Пока закон о бумеранге
Ещё никто не отменял.
Бьёт всех он, не смотря на ранги,
И кой-кого уж наказал…