Юрий Иванович
Война с кентаврами

Глава вторая
Надорваться может каждый

Время шло, пройденное расстояние накапливалось, суммировалось сознанием, а напряженные ноги уже давно были готовы коснуться хоть чего-то. Но ничего так и не появилось! Ни на отметке «сто шестьдесят», ни на двухстах, ни на двухстах десяти метрах. Пришлось остановиться, зависнув в пространстве и хорошо подумать.

«Твою папуаса гирлянду! Как я мог забыть про отдачу?! Я ведь сколько раз стрелял? Много! Вот меня и отнесло из центра в сторону, ближе к борту, так сказать… Потом я опробовал зов, развернувшись почти на сто восемьдесят градусов. А значит, повернулся к приблизившейся стене… От нее теперь и отталкиваюсь… Теперь все зависит от того, насколько меня отнесло, пока я постреливал… Но, учитывая мою массу, уж никак не на километры. Поэтому действую в прежнем направлении!»

Только Дмитрий продолжил удлинять щуп, как коснулся чего-то ногами.

На душе отлегло: предварительные расчеты оказались верными. Длина силового отростка составляла чуть меньше двухсот двадцати метров. Зато при просмотре емкости используемого кристалла у Светозарова вырвалось разочарованное мычание: «Длинный меч» забрал из накопителя еще одну десятую часть энергии!

– Так недолго и по миру пойти с протянутой рукой! – воскликнул Дмитрий.

И только задышав носом и досчитав до десяти, он вернул себе спокойствие для продолжения работы. Теперь главное не лишиться уже выращенного отростка силы, иначе вся постройка без контакта с рукой попросту развеется.

Изменив положение тела, второй рукой он стал осторожно ощупывать… каменную стену! Натуральные каменные блоки, толщина которых не просматривалась, а высота и ширина составляли сто десять и восемьдесят сантиметров. На первый взгляд обычный гранит, без единой трещинки, поверхность не полированная, шершавая, наверняка обработанная алмазным кругом.

«Что это? Стена или пол? Или все-таки свод? Почему я не чувствую никаких устройств? Откуда подается кислород для дыхания? И ведь никакого ветерка не чувствуется… Как создается всасывающий постороннюю энергию мрак? Пока на выберусь наружу, не узнаю… И почему стена немного наискосок? Надо бы как-то выровнять мой «Длинный меч», поставив его перпендикулярно… И упор лучше будет, и расстояние определю окончательно. Получится? А куда я денусь…»

Для начала пришлось прислониться к стене спиной, и сразу – новое открытие. Пусть и на небольшом расстоянии, всего в двадцати сантиметрах, но возле стены чувствовалось притяжение. То есть, улегшись на нее, человек словно присасывался к ней. Оружие виновато? Или одежда из мира Ситулгайна?

При включении режима слипания сюртука притяжение усилилось, хотя все равно составляло пока только половину земного.

«Значит, все-таки одежда! – этот вывод подтвердил, аккуратно, на ощупь, опущенный на стенку пистолет. Оружие по инерции оттолкнулось от преграды и медленно вернулось в ладони. – Ага! Да здесь никак при надобности техники со специальными подошвами прогуливаются, словно нормальный прохожий по асфальту! И где этот мерзавец Крафа откопал подобные технологии?.. В мире Ситулгайна я такого не заметил… Ну что ж, и тут мой сюртук мне поможет во время установки «бревнышка» перпендикулярно… А там попробуем блоки поковырять сразу двумя способами. Пока ведь иного выхода не видно… – И тут же Дмитрия озарило: – Ах да! Почему же я классику Торговцев не попробую?!»

С этой пробы и начал: попытался шагнуть в межмирское пространство, благо опора теперь под ногами существовала. Не получилось…

Но! Глухое громыхание и маленькие, словно искорки, молнии, увязшие во мраке, показали, что до свободы остается всего несколько шагов. А значит, следует поднапрячься. Чем Торговец и занялся.

Улегся спиной на стену (пол, свод?), подхватил конец «бревнышка» второй рукой и, укоротив его на другом конце на два метра, попытался переместиться. И чуть кисть не вывернул. Опять забыл о массе и гигантском рычаге. Даже тонкую иглу длиной более двухсот метров будет трудно сдвинуть, словно кончик рапиры. Что уж говорить о тяжеленном «мече», тем более что он в натуре не что иное, как бревно.

Но ведь при желании и постоянном давлении даже один человек может толкать вагоны по рельсам или отталкивать океанские лайнеры от пирса. А у Торговца силенок было как у нескольких коней в одной упряжке! Потому-то невидимый вдалеке «кончик шпаги» сдвинулся влево и где-то там наткнулся на противоположную стену. И опять чуть не случилась трагедия. Бревно не просто дернулось навстречу, это можно было ожидать, а страшно завибрировало. И эта вибрация ударила по костям.

Мало не показалось! И только крайняя прижимистость пленника в данной ситуации, желание сберечь одну десятую затраченной из кристалла энергии не позволили сбросить звенящий от вибрации «Длинный меч» в пространство. Понятно, что «меч» попросту рассосался бы, и пришлось бы делать новый.

Не теряя контакта с «бревнышком», Светозаров стал поворачивать кисть в обратную сторону. С некоторым трудом, но все-таки получилось: теперь «Длинный меч» уходил за спину с тыльной стороны ладони, а вперед выдвинулся дополнительный отросток. Затем пленник сменил расположение своего тела: встал ногами на блоки, расположив готовый таран перед собой. Теперь только и следовало опасаться, чтобы случайно не расплющить пальцы ног вместе с сапогами.

Дмитрий стал с нарастающей силой увеличивать «Длинный меч». Энергия вначале тратилась в прежнем темпе, но толку не было никакого. Тогда он решил ускорить движение «бревнышка» раза в три. И тоже без толку! Разве что возле подошв хрустнули невидимые песчинки. Зато каким невиданным скачком возрос расход энергии! Дмитрий только и успел присмотреться, как крайняя скаредность завопила в его сознании: «Стой! Видишь, что никакого толка от давления? Поэтому начинай долбить! Надо вначале вибрацией хоть какие-то трещинки сделать, а уж потом…»

Резонные замечания скаредности заставили перейти к другому методу, при котором, даже используя силы подъема «бревнышка» к гипотетическому верху, а потом разгон его обратно, все равно работалось вполне экономично. И что самое приятное и обнадеживающее – блок под ногами стал крошиться. Найденная точка для ударов, как раз на стыке тонкого перекрестка из раствора, подошла для дробления оптимально. Пусть по кусочку, пусть по нескольку песчинок, но откалывалось что-то постоянно. И уже за полчаса непрерывной работы получилась ямка глубиной сантиметров десять и диаметром сантиметров двадцать. Пусть медленный, но результат! Прощупывая его иногда рукой, граф понимал, что старается он недаром.

И весьма довольный собой, продолжал пробивать тоннель к свободе. Конечно же, некоторые мысли он безжалостно откидывал. Например, что он пытается пробить пол толщиной в сотню метров.

Еще час-полтора, и можно будет сделать перерыв. Что поесть – имеется, попить – тоже. Благо фляги, наполненные в пещерах Повиновения, до сих пор не тронутые. Да и молодильных каштанов в карманах хватает. Потом еще два часа работы, и первая ямка для закладки плазменного фугаса готова. Это далеко от стены стрельба из плазмера оказалась бессмысленной. А вот если в упор? Да прижав сверху массой «бревнышка»? Получится удар, тысячекратно превышающий по силе это вот монотонное «тюканье». Конечно, придется окружать себя максимальными по силе щитами, чтобы не убило и чтобы силой взрыва не унесло в дальний угол ловушки.

Но темнота раздражала.

«А что, если пустить свет по внутренней линии созданной структуры? – подумал Дмитрий, немного отдохнув и перекусив. – Ведь мое «бревнышко» не уничтожается мраком, значит, защищено достаточно. По идее, и проходящий внутри него луч света окажется защищенным… Или нет? Если попробую, не разъест ли это весь мой «меч»? Хм! А ведь можно пустить лучик вниз, в короткий отрезок. Уж его-то мне в случае утери отрастить труда не составит!»

Вначале пустил чуть-чуть, самый минимум. Ствол тарана посветлел, обрел контуры и поглощаться мраком не собирался. Добавка света его тоже не аннулировала. Максимум яркости – под рукой переливается сноп изумрудного света, разгоняя мрак вокруг себя в радиусе чуть ли не целого метра.

Тут уже Дмитрий обрадовался по-настоящему. И направил луч в треть силы вверх, так ему захотелось увидеть противоположную стену. Но луч где-то на стометровой высоте все-таки потерялся в окружающей черноте.

– Ха-ха! Все равно красиво! – возликовал пленник. К тому же ему показалось, что в радиусе метра вокруг «бревнышка» звук стал получше, словно слой ваты уменьшился. – Да будет свет!

И с утроенным энтузиазмом продолжил пробивать себе дорогу к свободе. Продуктивность труда сразу же выросла – теперь таран ударял именно в нужное место. Очередные полчаса прошли в сосредоточенной размеренной работе. Руки раз за разом поднимали магическую структуру и опускали в углубляющееся в гранитном блоке отверстие.

И тут словно сами пальцы заволновались:

«Чуток тяжелей стало ворочать тараном… К чему бы это? Вверх идет, как и раньше, а вот вниз…»

Светозаров задрал голову – и прикипел взглядом к новому объекту, напоминавшему сползающего по столбу человека. Причем сползал он хитро: когда столб поднимался вверх, он руки разжимал, а когда вниз – хватался за него, придавая своему телу все большее и большее ускорение в сторону рвущегося на свободу пленника.

Когда расстояние сократилось до тридцати метров, Светозаров прекратил работать. Получалось, что набравший скорость человек вскоре врежется в пленника ногами. Если это тюремщик или некий стражник, то он выбрал позицию более чем выгодную. Еще полминутки – и удар сверху сапогами, да на внушительной скорости, может свернуть ротозею-каменотесу голову.

– Стоять! – крикнул Дмитрий. – Куда это ты так разогнался?

Неизвестный сноровисто ухватился за освещенный столб руками и обвил его ногами, довольно интенсивно притормаживая. Поверхность «Длинного меча» была скользкой, поэтому остановился нежданный гость всего лишь в пяти метрах от Торговца. И только потом изогнулся так, что стало видно его лицо.

Дмитрий потерял на какое-то время дар речи, и даже пару раз усиленно моргнул, настолько у него увиденное не укладывалось в голове. А мужчина в костюме охотника завопил с такой радостью, словно встретил родного брата, сына и отца, вместе взятых:

– Союзник! Как я рад тебя видеть! Ну ты силен, бродяга! Я от тебя, честно говорю, такого не ожидал! Смотри ты как развернулся! И как только таран такой сообразил соорудить?! А я-то думаю, кто это мне сигнал подает светящейся палочкой? Дай, думаю, наведаюсь. А тут же эта подленькая невесомость, чтоб ее напалмом выжгло! Вот и пришлось мне из куртки пропеллер делать, да на твой манок светящийся, как утка, лететь. Вначале не в ту сторону подался, вижу, нет там никого. Ну, я сюда и поспешил…

К графу Дину вернулась способность говорить:

– Крафа?! Ах ты, сволочь! И у тебя хватило наглости на глаза мои явиться?! Ну все, теперь уж ты не уйдешь!.. Умри, тварь!

Прикрыв себя мощным щитом, Дмитрий направил на своего врага плазмер. Гегемон, видимо, тоже щитом прикрылся, довольно шустро поднялся по столбу на парочку метров и запричитал:

– Постой, союзник! Не вздумай нарушать наше скрепленное совместными тяготами побега перемирие! Да и почему ты о своей супруге ничего не спросишь? Неужели разлюбил? Неужели в душе радуешься, что она так далеко от тебя? А Саша тебя так ждала…

– Не смей, мразь, своими устами марать ее светлое имя!

От нахлынувшего бешенства Светозаров нажал на спуск плазмера. Шарик плазмы вырвался из раструба оружия и двинулся, пусть и с явным замедлением, к кандидату в покойники. И хоть заряд рассосался на добрые две трети, пока достиг цели, все равно взрыв получился страшным. Если бы не защита, на которую ушло еще не менее одной десятой емкости кристалла-накопителя, от самого стрелка осталась бы кучка оплавленного железа. Да и Трибуну Решающему было бы несдобровать.

Но этой живучей гниды ничего не коснулось. Даже не унесло вдаль энергией взрыва. Узурпатор так и продолжал держаться за столб, с удивлением шлепая по нему ладонью. Мало того, он тут же затараторил:

– Ай да структура! Какой удар выдержала! А как освещение усилилось! – И в самом деле внутренняя структура «Длинного меча» теперь ярко освещала все вокруг себя чуть ли не на два метра. – Нет, ты видел? Вот это прочность! Вот это сияние! Сам придумал или отыскал где-то рецептик? Поделишься? – Но, глянув вниз и заметив, что противник вновь поднимает плазмер для стрельбы, сменил тон на усталый и недовольный: – Ну что ты как маленький ребенок себя ведешь? Словно впервые в руки оружие ухватил! Тут нам надо каждую каплю энергии беречь, чтобы из этого изолятора выбраться, а ты готов удавиться, лишь бы потворствовать своей подспудной жажде убийства и разрушения. Может, вначале все-таки ответишь на мое приветствие? Или стрельба плазмой и есть твое выражение горячей радости от нашей встречи?

– Ты только своим видом в гробу доставишь мне радость!..

– Ай, как нехорошо! А еще союзник…

– Забудь это слово! – с шипением выпускал из себя злость Светозаров. – Ты его и отдаленно недостоин, после того как похитил мою супругу!

Но на спуск плазмера повторно не нажимал, хотя за несколько секунд до этого уже был готов выпустить сразу три шарика плазмы друг за дружкой. Причем остановили его не слова о союзничестве, которое этот урод вбил себе в голову и теперь повторяет с маниакальной настойчивостью, а упоминание о предельности имеющихся запасов энергии.

В голове пока не было места размышлениям на тему, что здесь делает проклятый Крафа и каким образом он здесь оказался. Зато слова пленника о своей пропавшей супруге подсказали Гегемону, что немедленная месть откладывается и вспыльчивый молодой коллега готов хоть что-то выслушать.

Потому-то нежданный гость, «упавший с неба», снял все покрытия со своей ауры и стал оправдываться:

– Никто твою супругу не похищал, и она сейчас находится в райских условиях, достойных императрицы. Только и всего, что ее пребывание в жуткой атмосфере мира Огненной Патоки показалось мне несовместимым с ее ранимой физической оболочкой. Я был поражен твоим черствым отношением к Александре и воспользовался возможностью пригласить ее немножко погостить у меня. Да и она не расстраивалась, когда осмотрелась на месте, разобралась в ситуации и поняла мои основные жизненные приоритеты. Культурная программа для нее получилась настолько интересная и насыщенная, что она не скрывала восторга. К тому же мы с ней не сомневались, что ты не задержишься с визитом. Я даже пари с ней заключил, каким способом ты доберешься быстрей к моему миру. Я утверждал, что ты раскрутишь тот след, который идет ко мне из мира Ба, от тех ловушек, которые расположены возле гор с туюсками. Тогда как Сашенька утверждала, что ты мне устроишь сюрприз и вломишься в мой главный мир совсем с иной стороны…

«Ну да, она ведь знает о Зеленом Перекрестке и Болотном мире, – сообразил граф Дин. – Так что не сомневается в направлении удара… Но то, что эта гнида называет мою любимую «Сашенькой», – жутко неприятно. Может, все-таки всадить в него еще пару зарядов плазмы? Вдруг у него уже кончились силы для создания нужного щита?»

Заметив, что плазмер опять поднимается в его сторону, Крафа понял, что должного эффекта его речи не произвели. Он скользнул на метр выше и пожурил:

– Вот так умные люди избавляются от надоевших им жен: делают вид, что любят, а когда те задерживаются в гостях, палец о палец не ударят для их возвращения… – И перешел на иную тему: – Но нам надо оставаться союзниками. Ибо в противном случае мы отсюда не выберемся. Ни ты, ни я по отдельности стены изолятора не проломим. Тем более что я хоть знаю, что вокруг нас и чем это нам грозит. Хочешь послушать? Или так и будешь выцеливать самые ранимые и лакомые участки моего тела?

Судя по иронии, Трибун не сомневался, что сумеет себя защитить от залпа из плазмера. Или подняться выше, где удар Дмитрия его попросту не достанет. Так что и в самом деле устраивать войну на уничтожение было делом напрасным. Даже если уничтожить узурпатора, финал окажется не таким, как хотелось.

Следовало послушать, что Гегемон скажет об этом месте и как объяснит свое здесь присутствие. Потому что никак не совпадало со здравым смыслом пребывание тюремщика в одной камере со своим пленником.

– Ну и где мы находимся? – спросил Дмитрий.

– Ты ни за что не догадаешься! – опять переметнулся на радостный, полный оптимизма тон Крафа. – Но я не буду играть с тобой в викторину «Угадай два слова», а сразу тебе открою эту великую для тебя тайну… – и все равно гад сделал артистическую паузу. Правда, долго ее не тянул, потому как заметил шевеление направленного в его сторону раструба плазмера и с патетикой воскликнул: – Мы в глубоких подземельях замка Свинг Реальностей!

– И какая сволочь нас сюда забросила? И почему именно в подвалы?

– Хм! А ты не рад, что оказался в таком легендарном месте? – поразился Гегемон.

– С чего бы это? Тем более что у меня имеется своя тропинка, по которой я могу пробираться в сам замок, а не в его подвалы… – Заметив недоверие во взгляде узурпатора, Дмитрий нехотя добавил: – В ближайший свой поход я собирался вынести с обеих кухонь первого этажа хранящееся там вино. Ну, то самое, которое в дальних шкафах у левой стены. Сам представляешь, насколько оно уникально. Так что давай подробнее: как отсюда выбраться. Только начни, пожалуй, с того, как ты сам здесь оказался.

– Как, как… – Трибун скривился, словно лимон надкусил. – По собственной глупости! Конечно, никому другому я эти секреты не рассказал бы, но уж тебе, как союзнику, пусть и стреляющему в меня почем зря, поведаю все без утайки. Начну с того, что возле священного колокола Клоц имеется одна странная аномалия, которую я так и не смог разгадать. Можно сказать, самое интересное место на планете…

– А пещеры Повиновения разве не интересны? – удивился Дин.

– Фи! Союзник, ты меня разочаровал! – Теперь Крафа сидел на световом столбе, обхватив его ногами, лицом к собеседнику. – Неужели тебе так понравился секс с этими немытыми, одичавшими и голодными амазонками? Там же сыро, грязно, слабое освещение…

– Ну почему же! Там… никто не голодает…

– Да брось ты! На мясе диких пещерных животных гурманом не станешь, как и лишний жирок не наешь. И что там в пещерах происходит, я знаю получше тебя, пробежавшего там поступью туриста. Не раз и не десять считывал информацию из сознания вышедших рыцарей. И мне их даже жалко было: нарваться в недрах на то, чего в их матриархальном мире и так полно на каждом углу.

– А-а-а… как же дети? Подарки? – спросил Светозаров, хотя уже понял: ничего толком Гегемон не ведает о чудесах пещер Повиновения. А о таком средстве от старости, как карликовые каштаны, или о дереве тэйг, даже не догадывается. Предположения их компании, которая дошла до Клоца, оказались верными: теряющие память рыцари и амазонки из пещер ничего толком не рассказывали. Да и в сознании у них этого не оставалось. Поэтому Высший Протектор мира Янтарный в недра и не совался. Уж на женщин он в своей жизни и так насмотрелся, любого формата и в любом ракурсе.

Тут и последовало подтверждение:

– Подумаешь, подарки! Да и дети вкупе с горой Нимфа – это последствия деятельности именно этой самой аномалии вокруг колокола. Именно оттуда все управляется, согласовывается, телепортируется и одаривается. И скажу тебе, что та штуковина – нечто более древнее и опасное, чем умалишенный Водоформ Ситиньялло. Поэтому рисковать в ее исследовании нельзя. Ну никак нельзя! Наверное, из-за лишних предосторожностей имеющимися у меня средствами я ничего там разгадать не смог…

– А тела с нижних уровней паутины забвения сумел достать?

На этот вопрос Крафа отвечать не спешил, словно раздумывал: «Если мой враг туда сунется без меня, буду ли я иметь от этого пользу?» И, видимо, решил, что пользы не будет. Ибо ответил вроде искренне:

– Естественно, я не мог оставить такую загадку. И приготовил нужные устройства над ущельем. Сам, правда, рисковать не стал, на это пошли мои помощники, осознанно и добровольно. И, увы, ни их там не осталось, ни устройств, ни средств видеозаписи. А тела иных существ так и продолжали висеть в паутине. Через какое-то время еще три моих соратника напросились на исследования, обезопасив себя самыми мощными, по нашему общему мнению, средствами защиты. Их постигла та же участь: пропали бесследно. Единственное, что можно там творить безнаказанно, так это сбрасывать вниз тела наиболее агрессивных и наглых хамов, которые осмеливаются беспричинно звонить в колокол или требовать после этого несуразные льготы и богатства всего мира. Идиоты!..

Брошенное в сердцах восклицание было принято графом частично и в свой адрес. Ладно, он сам просто лежал на краю обрыва и просматривал, что там, внизу. А вот бесстрашный Прусвет наивно летал возле самой паутины, чуть не касаясь ее щупальцами. Одно неосторожное движение и…

– И многих ты сбросил в ущелье?

– Всего четверых. И то они были настолько сумасшедшими, что бросались на меня с оружием. Остальные там давно зависли, ну, может, еще несколько по дурости вниз сами свалились.

– Понятно… – Как ни странно, в такое малое количество жертв верилось. Вроде узурпатору врать смысла не было. – А в каком смысле причастна эта аномалия к нашему нынешнему местонахождению?

– Да в прямом! – фыркнул Трибун. – Раньше-то я оттуда вообще рыцарей забирал очень и очень редко. Одного, максимум троих, четверых. Но при большем количестве заметил, что сил расходуется слишком много. Списывал это на аномалию, да так постепенно и забыл. А когда вас попытался выдернуть, то банально… надорвался. Вас же там двадцать шесть душ вместе с детками оказалось, да плюс еще какое-то лысое чучело с щупальцами… Кстати, что за чудовище такое странное и премерзкое?

– Но, но, пиявка ты кровожадная! – осадил его Дмитрий. – Ты моего друга не смей обзывать! А то он тебя в такую пыточную камеру запаяет, что тебе ад раем покажется.

Собеседник хохотнул:

– Ну так и знал, что ты всяких мутантов по всем вселенным выискивать будешь!

«Смотри-ка, а сам не обижается на унизительные прозвища!» – подумал Дмитрий.

Словно подслушав его мысли, Крафа опять хохотнул:

– И на «пиявку» я не обижаюсь, ибо создание это довольно полезное, особенно когда дурную кровь из организма выводит. Но, возвращаясь к нашему обоюдному «надрыву»… Дело в том, что еще и ты оказал такое сопротивление переносу вашей группы, что нас попросту выкинуло из миров взаимно наложившимися силами и должно было оставить навсегда в межмирском пространстве. По всем законам природы. Ну да, и не смотри на меня так, потому что ты этих законов никогда не читал и зеленого понятия о них не имеешь. А они есть! И всегда были! И те, кто построил этот замок Свинг Реальностей, эти законы знали. И чтобы обезопасить жизнь подобных нам придурков, дуэлянтов, соперников, врагов, спортсменов, экспериментаторов (нужное подчеркнуть!), и устроили вот эти штрафные изоляторы, в одном из которых мы сейчас и находимся. Сюда автоматически в древние времена перебрасывало всех, кто в виде бездумных кусков мяса, после того как «надорвались», вываливались в хаос первозданного межмирского пространства. Так сказать, давали этим Торговцам жесткий шанс для спасения.

От непонимания ситуации Светозаров нахмурился:

– Странно! Я ведь не нуждался в помощи и на безвольный кусок мяса никак не походил, когда здесь оказался…

– А все почему? Да по причине своего полного незнания! – учительствовал Трибун, тыкая в мрак у себя над головой указательным пальцем. – А я вот тебе скажу: прежде чем мы очнулись после переноса, прошло ровно десять часов. Именно столько времени изолятор содержит пленников, пока в самом замке решают их участь. Понял?

– И что это значит? – несколько растерялся граф.

– О-о! Это очень многое значит! Первое: что по твоей вине мы находимся здесь, а не там, где в нашей помощи срочно нуждаются. Второе: твоя супруга, которой я по своей наивности и глупости пообещал скорую встречу с тобой прямо от экранов связи, наверняка сейчас в панике и смятении. Потому что ни тебя я ей не предоставил живым и невредимым, ни себя показать не могу. Третье: раз до сих пор нас отсюда не выдернули в Круг Разбирательств, значит, уже и не выдернут. Ибо никого из живых Торговцев в Свинге Реальностей давно нет и быть не может. Ты и сам это знаешь, что бы там ни городил по поводу древних вин. Четвертое: при попытке побега отсюда нас попросту уничтожат существующие для этого специально машины. Хочется верить, что они уже не могут работать, но если они не проржавели насквозь, то нам с ними никак не справиться. Ну и пятое: твоя мать не попадет на встречу со своей невесткой. Эту встречу я по своей глупости тоже пообещал именно сегодня, еще не зная, что ты так близко подбираешься ко мне со стороны Янтарного.

– Мать? – ошарашенно прошептал Дмитрий. – Все-таки она жива? И у тебя в плену?

– Опять ты на слове «плен» зациклился?! Что ты за человек?! Твоя мать попросту живет в ином, совершенно безопасном для себя месте. И виноваты в этом сложившиеся обстоятельства. А чтобы все наши родственники, соратники, помощники и люди, нуждающиеся в нашей защите, не прокляли нас перед собственной смертью, давай прекращать пустопорожние разговоры! Приступаем к форсированию нашего освобождения. Тем более что время, отпущенное нам на переговоры и возобновление пошатнувшегося из-за недоразумений союза, полностью истекло. Все понятно?

Светозаров постарался успокоиться и не фонтанировать крутящимися в сознании вопросами. Кивнул и спросил:

– Ну и как, по-твоему, мы отсюда выберемся?

Это и в самом деле было наиболее актуальным.