Юрий Беккер
Свидетели самоизоляции

© Беккер Ю., текст, 2021

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо»», 2021

⁂

История о том, чем не следовало заниматься в апреле двадцатого года

Книга основана на документально подтвержденных событиях.

Автор описал только то, что видел собственными глазами.

События, свидетелем которых автор не был, подробно пересказаны их непосредственными участниками.

Все персонажи книги вымышлены, любое совпадение с реальными людьми – случайно.

Все события книги вымышлены, не пытайтесь их повторить, поскольку за совершенные персонажами поступки предусмотрено административное или уголовное наказание.

Пристегнитесь.

Желаем приятного прочтения.

Не хочу показаться пророком, но когда стало ясно, что мы вот-вот последуем за Европой и на месяц, а то и больше, запремся в домах и квартирах, я сразу понял, что изменится очень и очень многое. Мы боялись, что вирус пришел надолго, и шутили насчет появления инопланетян, осваивали «удаленное» ведение дел и гадали, кто вернется в офис после карантина, а кого оставят, чтобы сэкономить на дорогих квадратных метрах деловой недвижимости.

Мы увлеклись рассуждениями о том, что будет с миром, и совсем не думали о том, что будет с нами.

Привычная будничная суета неожиданно остановилась, торопиться стало некуда, мир съежился до пределов стен, и мы получили превосходную возможность сравнить того, с кем живем, с тем, с кем когда-то играли свадьбу. Насладиться совместной жизнью или взвыть от нее. Воспользоваться шансом стать ближе или запереться в пределах своей «зоны комфорта». Но главное… Все тайны, которые мы разумно прятали вдали от дома, внезапно оказались рядом.

Совсем рядом.

Пролог,
в котором, с одной стороны, все понятно, с другой – ничего непонятно и возникает желание узнать, как все пришло к тому, с чего начинается книга

– Борис, урод проклятый, ты об этом пожалеешь!

– Леечка, уже жалею! Клянусь! Любимая, прости!

– Любимая?

– Любимая, не надо!

– Говнюк похотливый!

Лея Давидовна почти профессионально взмахнула черной бейсбольной битой, украшенной белой надписью Not for sports (зрители женского пола испуганно ахнули, зрители мужского пола заинтересованно подались вперед, потому что показалось, что после удара небедная и красивая дама превратится в небедную и красивую вдову), однако Боря ухитрился увернуться от выпада любимой женщины, и бита разнесла боковое зеркало припаркованного у подъезда «Мерседеса».

– Пятьсот евро, – хладнокровно произнес Андрей Потапов. – Не меньше.

– Я знаю ребят, которые дадут приличную скидку.

– Зеркало не простое – в него встроена видеокамера. К тому же Рыбкин – жлоб, «Мерседес» – его жены, а значит, он точно потребует делать ремонт у официального дилера.

– Тогда пятьсот евро, – согласился я. – Может, меньше.

– А может, больше, если дверца поцарапана.

Мы благоразумно расположились вдали от выясняющих отношения супругов, поэтому проведение точной экспертизы оставили на потом.

Тем временем семейная сцена достигла эндшпиля. Перешла на детскую площадку.

Спасаясь от любимой, Боря допустил стратегическую ошибку: рванул не за угол дома, откуда открывалась дорога к спасительной лесополосе, а зачем-то бросился к четвертому корпусу. По дороге сорвал оградительно-запретительные ленточки, украшающие нашу детскую площадку с начала изоляции, почти ушел от погони, но в районе песочницы, почувствовав на затылке жаркое дыхание жены, запаниковал и запутался между горкой и каруселью. Едва не споткнулся о качели, ударился ногой о песочницу, взвыл и принялся кружить по площадке, старательно избегая тесного общения с разъяренной супругой.

– Не надо!

«Бум-м!»

На этот раз бита врезалась в металлическую стойку горки.

– Не думал, что Лея увлекается бейсболом, – произнес я, просто для того, чтобы хоть что-то произнести.

– У всех есть скрытые таланты, – ответил Андрей.

«Бум-м!» Удар пришелся по скату горки.

– Прости меня!

– Убью!

– Я больше так не буду!

– Бабник!

«Бум-м!»

На этот раз Боря увернулся от биты справедливости только благодаря невеликому росту. Хотя жизнь прибавила Борису килограммов, подвижности он не утратил, а скромные размеры помогали избегать мощных ударов оскорбленной женщины.

– Убью!

Что же касается зрителей, то большинство наблюдало шоу молча, не подбадривая и не потешаясь над участниками. Режим самоизоляции помог стране, правительству, системе оказания медицинских услуг и всем заинтересованным лицам преодолеть пандемию COVID-19 с минимальными потерями, а некоторым – с неплохой прибылью. Но для простых людей самоизоляция стала серьезным испытанием. Запертые в четырех стенах, мы оказались перед необходимостью либо что-то поменять в себе или своем образе жизни, либо немного потерпеть. И в том и в другом случае следовало не злиться, не раздражаться и сохранить то, что сумели нажить до карантина. Получилось, как вы понимаете, не у всех, и поэтому зрители предпочитали молчать. А тех, кто пытался острить, одергивали.

Молчал Миша Форман, покусывая губы и взирая на сцену остановившимся взглядом. Молчал высокомерный Манский. Молчал Покемон, скулу которого до сих пор украшал пластырь, и Лиза тоже ничего не говорила. Даже Сверчков не лез с комментариями, но его сдерживало присутствие Великой.

«Кто в самоизоляции был, тот над семейными драмами не смеется», – подумал я, а Лея выдала классическую фразу:

– Я отдала тебе лучшие годы жизни!

Сопроводив сообщение очередным ударом по детскому железу.

«Бум-м!»

Тут необходимо заметить, что до окончания «лучших лет» Лее Давидовне было не просто далеко, а очень далеко: жена нашего доброго друга пребывала в самом расцвете и выглядела потрясающе. Однако фраза считалась обязательной частью программы и прогремела на весь двор.

– Я отдала тебе все!

«Бум-м!»

На этот раз спортивный инвентарь едва не разбил похотливому Борису голову.

«Бум-м!»

Встречи с американской дубиной наш друг избежал в последний момент, бита оставила вмятину на горке, и руководители ТСЖ одновременно подумали, что площадку придется перекрасить. Но благоразумно промолчали – не время.

– Будь бита у Бори, он бы остановился после пары неудачных ударов, – протянул я, засовывая руки в карманы брюк. – А вот насчет Леи Давидовны я не уверен.

– Лея – натура азартная, – подтвердил Андрей. – Увлекающаяся и страстная.

– Что будет, если она его убьет? – спросил Покемон.

– В этом случае Боря не сможет подать на нее в суд.

– А если не убьет?

Вопрос вызвал заминку, а заминка показала, что в глубине души мы уже смирились с гибелью старого друга. Говоря откровенно, трудно не смириться, видя, что решимость Лею Давидовну не оставляет, а Боря заметно устал. Семейная ссора приближалась к нанесению увечий средней тяжести – это по минимуму, вызову полиции, разбирательству и прочей бюрократии.

– Если Борис останется жив, он не станет подавать в суд, – размеренно произнес Андрей. – Он отходчивый.

– И везучий, – добавила подошедшая Сашка. У ее ног вертелась Баффи, которой очень хотелось побегать с Леей и Борей по площадке, но хозяева, увы, отказались отстегивать поводок.

– Был бы везучим – не попался бы.

– Невезучих жены по ночам подушкой давят за такие фокусы.

Покемон поперхнулся. Мы с Андрюхой переглянулись, после чего он осведомился:

– Не слишком ли ты сурова для своих лет?

– Я знаю жизнь. – Саша многозначительно посмотрела на Потапова, потом на меня, а потом спросила: – Я много пропустила?

– Почти ничего.

– Мог бы позвать. – Девушка посмотрела на меня с явно наигранной обидой.

– Тебе еще рано смотреть такие сцены.

– Учиться никогда не рано.

Мы с Андрюхой с трудом удержались, чтобы не заржать, а Саша записала на свой счет еще одно очко.

– Все произошло неожиданно… – собрался я пуститься в нудные объяснения, но не успел, потому что на площадке произошли изменения. Сообразив, какую ошибку он допустил в начале встречи, Боря составил план спасения и, увернувшись от любимой в очередной раз, наконец-то перепрыгнул через невысокий заборчик и рысью помчался к лесополосе.

Зрители встретили неожиданный кульбит громкими возгласами и в целом положительно, потому что никто не хотел становиться свидетелем убийства, совершенного в состоянии аффекта.

– Я опять все пропустила, – вздохнула Саша.

– Ты плохо знаешь Лею, – вздохнул я.

– Будет продолжение?

– Еще какое! – хмыкнул Андрей. – Никуда не уходи.

Преследовать любвеобильного супруга Лея Давидовна не стала, даже за угол дома не зашла, не проверила, действительно ли Борис бежал в заросли. Вместо этого она отыскала на парковке «Хонду» Амалии, пару мгновений постояла возле нее, поигрывая битой и прикидывая, откуда лучше начать, а потом…

С одиннадцатого этажа раздался визг:

– Не надо!

…Лея перехватила биту и врезала по ближайшей фаре.

– Не трогай машину, сука!

Следующий удар пришелся по капоту и оставил на нем симпатичную с точки зрения уличного искусства вмятину.

– Не смей!

Еще два удара по капоту, и Лея Давидовна занялась крылом.

– Это уже не штука баксов, – сказал я, глядя на увлеченную жену нашего старого друга. – Если она не остановится, машину придется переделывать.

– Боря заплатит, – спокойно отозвался Потапов. – У него есть деньги.

Саша покачала головой, но говорить ничего не стала.

Лопнуло стекло водительской дверцы. С одиннадцатого этажа летели рыдания и ругательства, на которые «Хонда» жалобно откликалась сигнализацией. Народ безмолвствовал.

Подходил к концу первый месяц самоизоляции.

День, когда Москва остановилась

Известие о том, что стране приказано заняться самоизоляцией, в наш дом принесла Катерина. Помню, я как раз вышел из ванной, в которой расслаблялся последний час, чувствовал себя предельно умиротворенным, пребывал в превосходном расположении духа и был настолько ленив, что даже мысль о холодном пиве пряталась на задворках сознания и не вызывала желания немедленно отправиться к холодильнику.

Было хорошо.

Просто хорошо.

Настолько хорошо, что я не сразу почувствовал растекшуюся по квартире тревогу.

– С легким паром, – произнесла Катерина, глядя на меня в упор.

– Спасибо.

– Мы садимся на карантин.

– Мы с тобой?

– Мы с тобой и всей страной.

– Значит, скучно не будет, – попытался пошутить я, однако на лице Катерины не появилось даже тени улыбки.

– Президент сказал, что нужно сидеть дома.

– Долго?

– Сначала неделю.

– А-а…

– А потом наверняка продлят до конца апреля.

– Я тоже так думаю, – произнес я, потому что нет ничего лучше и безопаснее, чем искренне согласиться с мнением жены. Особенно в столь трудные для страны и всего мира дни. – Нас ждет тяжелое испытание, и я рад, что мы пройдем его плечом к плечу.

Не относитесь к этому заявлению серьезно: в тот момент я, конечно же, ёрничал, но только в отношении тяжести испытания, поскольку самоизолироваться в компании Катерины согласился бы любой нормальный мужчина. Ну хорошо, не любой, но многие. Во всяком случае, я еще не видел мужика, который при виде моей жены не сделал бы охотничью стойку.

На первый взгляд казалось, что в Катерине нет ни капельки тепла, но внешность обманчива, и поверьте на слово: неприступность – это всего лишь защитная маска, под которой скрывается пылкая, как вулкан Эйяфьятлайокудль, красавица. Главное – разглядеть таящиеся в темных глазах искры. И увидеть, что уголки губ Снежной королевы смотрят не вниз, а вверх, а значит, она всегда готова рассмеяться. Или улыбнуться. Поддержать шутку, потому что чувства юмора ей не занимать.

А еще Катерина высока, сто восемьдесят сантиметров и на каблуках выглядит вровень со мной, несмотря на мои сто восемьдесят восемь. Только не думайте, что моя жена – неуклюжая дылда, она профессиональный фитнес-тренер; обладательница гармоничной, женственной и отнюдь не атлетической фигуры.

Катерина встретила меня в красной майке и цветных домашних шароварах, которые мы купили где-то в Азии. Тонкая ткань мягко облегала фигуру, которую я только что хвалил, и заставила машинально залюбоваться женой. Поэтому следующие новости я слушал вполуха. Да и чего напрягаться?

Все равно в ближайшее время все только о них и станут говорить. К тому же при появлении Катерины я растерял всю блаженную расслабленность, мысли потекли совсем в другом направлении, уверен, вы понимаете, что я имею в виду. Но жена оказалась поглощена санитарными новостями, и от того, что я успел нафантазировать, пришлось отказаться. Или отложить до вечера. Но никто не мешал любоваться ее красивой…

– Ты меня слушаешь?

«Черт!»

– Конечно, слушаю. – Я почесал грудь. – Нам разрешено ходить в ближайший магазин и ближайшую аптеку. А что насчет супермаркета?

– Берешь машину и едешь.

– Тогда все в порядке.

Я надеялся, что мой уверенный тон успокоит Катерину, но ошибся.

– Ты не слышал? Парки закроют!

– Зачем?

– Чтобы в них не гуляли.

– Это я понял, но зачем?

Жена посмотрела на меня выразительно.

– Чтобы не было массовых гуляний и не жарили шашлыки? – догадался я.

– Именно.

– Ну закрыли и закрыли. – Я поправил халат, с грустью думая, что придется переодеться в домашнее. Потому что вместе с расслабленностью куда-то испарилось умиротворение, а без них таскаться по квартире в халате весьма глупо. – Когда ты последний раз была в парке?

И заканчивая фразу, понял, что в очередной раз ошибся с вопросом.

– Обычно мы катаемся по парку на велосипедах, – язвительно произнесла Катерина. – Странно, что ты не помнишь.

Учитывая, что велосипеды мы купили в прошлом году, «обычно» прозвучало несколько надуманно. Как и упоминание моей памяти, на которую я пока не жаловался. И никто из моих знакомых не жаловался. Особенно те, кто доставил мне неприятности… Однако я снова промолчал, поскольку еще во время прошлых семейных отношений твердо уяснил, что настоящая мужская мудрость – в умении вовремя останавливаться.

У женщин есть потрясающая особенность быть уверенными в своей правоте, даже когда они не правы, и чем дольше умничаешь, тем дороже потом обойдется.

Катерина выдержала паузу, давая мне возможность выразить несогласие, то есть нырнуть в бессмысленную и никому не нужную пучину спора, улыбнулась, увидев, что я в очередной раз проявил мужскую мудрость и твердую приверженность семейным ценностям, и сообщила наиболее возмутивший ее факт:

– А гулять можно только в радиусе ста метров от дома!

– Радиус в сто метров дает окружность в шестьсот, а это больше, чем беговая дорожка олимпийского стадиона.

– Ты сейчас прикалываешься? – прохладно осведомилась Катя.

– Да, – ответил я, не понимая, что заставило меня ляпнуть еще и эту глупость. – Пытаюсь отыскать в происходящем хоть что-то хорошее.

– Не пытайся, потому что гулять разрешено только с собакой. Остальным приказано сидеть дома. – Еще одна пауза. – Что скажешь?

А что тут скажешь?

Я не супермен, но объявление самоизоляции не произвело на меня особенного впечатления: последние новости из Европы не оставляли сомнений в том, что нас тоже закроют, вопрос заключался исключительно в сроках. Я не удивился, а вот Катерина, похоже, до последнего рассчитывала, что пандемия обойдет Россию стороной. Она растерялась и расстроилась, поэтому я подошел, обнял жену за плечи и крепко прижал к себе.

– Я боюсь, – всхлипнула Катя.

– Мы всего лишь оказались в каком-то фантастическом фильме, – прошептал я ей на ухо. И поцеловал. – Скоро он закончится, и пойдут финальные титры.

– Думаешь, скоро?

– Конечно, скоро.

– Через неделю?

Ей очень хотелось ошибиться и поверить, что самоизоляция закончится скоро. Увы, она ошибалась.

– Через неделю нас вряд ли выпустят, но и надолго не закроют.

– Закроют. – Катерина перестала всхлипывать, но говорила по-прежнему грустно. – Пока ты валялся в ванне, мне позвонила Лиля и сказала, что на следующей неделе клуб закроют. Об этом не говорят, но слухи уже поползли.

Лиля работала в центральном офисе их фитнес-сети и шутить на эту тему не стала бы ни в коем случае. Впрочем, если закрываться от вируса по-настоящему, спортивные центры следовало закрыть не на следующей неделе, а еще вчера.

– Переживем, – тихо сказал я, поглаживая жену по спине и чувствуя, что она постепенно успокаивается.

– Что я буду делать?

– Будем бездельничать и надоедать друг другу.

– Опять ты шутишь? – Катерина потерлась щекой о мою грудь. – А вдруг самоизоляция – надолго?

– Давай не будем забегать вперед?

– Давай… – Она поцеловала меня в шею, а затем вспомнила, отстранилась и с ужасом произнесла: – Юрка, мы ведь собирались в Португалию на майские праздники!

– Я уже сдал билеты и аннулировал бронь отеля.

– Когда?

– Почти месяц назад, когда стало понятно, что Европа закроется.

– Ты знал?

– Предполагал.

– Почему ничего не сказал?

– Не хотел расстраивать тебя раньше времени. – Я нежно прикоснулся пальцем к кончику носа жены.

– А если бы ты ошибся?

– Тогда пришлось бы все срочно восстанавливать. И мы полетели бы на майские в Португалию.

– Ты знал…

– Предполагал, – повторил я, прижимая Катю чуть сильнее… К сожалению, поторопился.

– Как ты можешь думать сейчас о сексе? – возмутилась она, почувствовав твердость охвативших меня мыслей.

– О чем еще думать, если мы на месяц застряли дома?

– Не нужно частить. Вдруг через месяц секс тебе надоест?

– Даже через сто лет не надоест.

– Знаю. – Жена направилась в гостиную. – Но сейчас я не в настроении.

Заканчивать разговор на этой ноте я не хотел и предложил:

– Поехали кататься?

– Кататься? – изумилась Катерина. Но остановилась, развернулась и посмотрела на меня с интересом.

– Не сейчас – вечером, часов в одиннадцать, – уточнил я. – Погоняем по ночной Москве перед самоизоляцией?

– У тебя самолет в шесть утра.

– Командировка отменилась. – Показалось или на этих словах жена вздрогнула? – Не хочу застрять на весь карантин в другом городе.

– Такое возможно?

– Вполне.

Она улыбнулась:

– Тогда поехали!

Вечер в стиле фанк

Буду откровенен: сексуальное мастерство и яркая страсть Катерины сильно повлияли на мое решение расстаться с предыдущей женой – Галиной. Галя тоже затейница, однако в этих дисциплинах Катя бьет ее «за явным преимуществом». Но главной причиной моего развода стало то, что наши отношения с Катериной переросли постель. Так бывает, когда сильно увлекаешься: сначала высококлассный секс без обязательств, а в один прекрасный день с удивлением обнаруживаешь в партнере близкого человека. И появляется желание быть рядом с ним всегда.

Потому что когда его нет рядом – становится тоскливо.

Что же касается встречи, то мы познакомились самым банальным образом: в фитнес-центре, где Катя занималась собой и иногда окружающими. В смысле – клиентами… Гм… В смысле, клиентами в хорошем смысле слова: помогала женщинам поддерживать форму и считалась – и до сих пор считается – одним из лучших тренеров сети. Но я об этом узнал много позже. Тот клуб я не посещал, оказался в нем случайно – заехал за приятелем, а пока ждал его в оздоровительном кафе, предлагающем морковные смузи и протеиновые колбаски, завел разговор с красивой, но на первый взгляд весьма холодной девушкой. Не то что я постоянно ищу приключений на стороне, но от легкого флирта не отказываюсь и с удовольствием болтаю с женщинами. Обычно такие разговоры заканчиваются ничем, только настроение улучшается, однако флирт с Катериной плавно перешел в оживленную беседу, которая продлилась без малого тридцать минут. Потом Катерина заторопилась в зал – явился клиент, на прощанье я выпросил у нее телефон и позвонил… Да в тот же вечер и позвонил, потому что захотел продолжить разговор. А через два дня впервые «завис» у нее в Чертанове, как положено – после ужина в хорошем ресторане: наши отношения развивались красиво и банально. Я не скрывал, что женат. Она не требовала ничего, кроме пылкого секса. Моя работа предполагала короткие, на день-другой, командировки, и Галя не заметила, что в какой-то момент поездок стало чуть больше, чем раньше: постепенно я стал проводить у Катерины целые ночи. И однажды утром услышал очень важную фразу. «Мне нравится просыпаться с тобой…» – прошептала сонная Катерина, целуя меня в щеку. Это было как признание, услышав которое следовало или бежать без оглядки, или… В общем, я выбрал второе «или»: не поехал в тот день на работу, а занялся с Катериной любовью, пробыл у нее до обеда, потом отправился домой и собрал вещи. Потом развелся.

С тех пор мы с Катериной вместе. Живем дружно, хотя посуды перебили достаточно, впрочем, я еще не видел семей, которые не раскрошили бы пару сервизов. Зато у нас общие интересы и нам не скучно друг с другом, мы любим заниматься спортом, чего моя предыдущая жена на дух не выносила, легки на подъем и любим почудить.

Покататься среди ночи? Почему нет? Кто сказал, что веселые безумства могут совершать только молодые? Это ведь великолепная идея: прокатиться именно сегодня, перед наступлением карантина, в последнюю ночь прежнего мира. Промчаться по пустым, ярко освещенным улицам, заглянуть в открытое заведение, взять какой-нибудь ерунды навынос и поесть, разложив еду на капоте. Потом снова кататься, остановиться на мосту, включить «аварийку», выйти из машины и долго стоять, обнявшись, молча глядя на потемневший город. Уехать в одно из укромных местечек, которых полным-полно в Москве, и заняться любовью. Но не просто перепихнуться на заднем сиденье, а придумать что-нибудь по-настоящему интересное.

Я уже говорил, что Катерина – большая затейница?

Однажды она оседлала меня прямо в движении: заставила отодвинуть далеко назад водительское кресло, задрала юбку и уселась сверху, решив повторить эпизод из какого-то фильма. К счастью, мы ехали по проселочной дороге, на которой никого, кроме нас, не было, ехали не быстро и я в целом представлял, что происходит… Но в финале все равно потерял контроль и едва не врезался в дерево. Перепутал педали тормоза и газа. В другой раз Катерина сделала мне потрясающий минет на МКАД. Тоже ночью, но на большой скорости. Мы возвращались от друзей, я был трезв, а Катерина – не очень. Соответственно, она была весела, заведена и постаралась скрасить мне два трезвых часа за рулем. Сюрприз получился отменным, на камеры я внимания не обращал, поэтому ласки жены обошлись как ночь с дорогой профессионалкой, но оно того стоило.

Вам кажется, что я хвастаюсь?

Пожалуй, да, хвастаюсь. Но в первую очередь я хочу показать, что мы с Катериной еще не захлебнулись в серых буднях повседневности, умеем радоваться жизни и сохранили в себе толику здорового безумия, делающую эмоции острее.

Мы заехали в одно из укромных местечек, которых полным-полно в Москве, Катерина подключила свой смартфон к аудиосистеме машины, посмотрела на меня и прищурилась:

– Ты обещал заплатить вперед.

– Половину, – отрезал я, включившись в игру.

– Хорошо, половину.

Я вытащил бумажник, медленно извлек из него несколько купюр и бросил на панель.

– Когда я получу свое?

– Прямо сейчас, – пообещала Катерина. Она выскользнула из машины и велела: – Открой окна и не выключай фары. – Она выдержала короткую паузу: – И включи музыку, солдатик.

Я послушно запустил выбранный ею трек, и укромное местечко наполнил энергичный фанк. Яркий. Громкий. Многообещающий… Не знаю, репетировала ли Катерина специально, но блестящий танец в свете мощных фар идеально лег на латинский ритм фанка. Я уже говорил, что Катерина – фитнес-тренер? Гибкая, пластичная, сексуальная, умеющая и любящая танцевать и танцующая только для меня… Я завелся секунд через десять и не отрываясь смотрел, как жена неспешно избавляется от одежды. А когда она осталась только в джинсах – вышел, подхватил на руки, отнес на заднее сиденье и там избавил ее от них.

– Не забудь про вторую половину, солдатик, – прошептала Катя, продолжая играть роль.

– Сначала покажи, что ебешься так же круто, как танцуешь.

– Ты еще этого не понял?

– Хочу убедиться.

– Меньше болтай, солдатик: я замерзаю.

– Сейчас вспотеешь.

Я поставил жену на колени и вошел сзади, чуть сместился, устраиваясь удобнее, а затем начал размеренно двигаться, зная, что это наилучший способ согреть и согреться. Во время танца Катерина тоже завелась: когда я вошел, она оказалась влажной и почти сразу тяжело задышала. Однако кончить быстро я ей не позволил, когда почувствовал, что ее вершина близка, сменил позу: устроился на заднем диванчике, а жену посадил сверху, спиной к себе.

– Если еще раз меня прервешь – убью, – пообещала Катерина, прыгая на члене. – Убью!

Вместо ответа я просунул руку и принялся стимулировать ей клитор. Катерина застонала и стала двигаться еще быстрее. Даю слово: в этот момент ей не было холодно.

Сначала я хотел как следует ублажить жену, а затем кончить ей в рот, но так возбудился от стонов Катерины, что разрядился одновременно с ней, не сумев сдержать довольного крика.

Да, снова хвастаюсь: жена доводит меня до исступления. Она знает, что мне нужно, а я балдею от того, что она мне дает.

Отдышавшись, я собрал разбросанную одежду, принес ее Катерине, а когда она вышла из машины – обнял и крепко поцеловал.

– Фантастика.

– Хорошо, что ты не добавил: «Как обычно».

– Ты не умеешь быть обычной.

– За это ты меня любишь?

– Если я начну перечислять, за что тебя люблю, нам придется стоять здесь всю самоизоляцию.

– Моих достоинств хватит всего на неделю?

– Я буду перечислять очень быстро. Скороговоркой.

Катерина рассмеялась, мы снова поцеловались, после чего жена провела пальцами по моей груди и спросила:

– Знаешь, чего мне сейчас хочется?

Еще бы я не знал!

– Покурить. – Я достал из кармана приготовленные сигариллы и чиркнул зажигалкой.

– Из-за тебя я нарушаю режим, – с наигранной печалью сообщила фитнес-тренер.

– Иногда можно. Главное, чтобы не вошло в привычку.

Мы попыхтели ароматными сигариллами, глядя друг другу в глаза, а затем Катя неожиданно произнесла:

– Все на свете рано или поздно превращается в привычку.

Иногда на Катерину накатывала почерпнутая в мутных женских группах философия семейной жизни и прочих ценностей. В такие мгновения жена начинала делиться странными теориями и задавать вопросы, а я становился особенно предупредительным и деликатным. Как ни приглядывай за тараканами, иногда они вырываются на свободу.

– В том числе – чувства, – уточнила Катерина.

– Нам это не грозит.

– Уверен?

– Чувства исчезают у тех, кто их не ценит. Кто не считает их чем-то важным.

– А ты считаешь?

– Я часто просыпаюсь раньше тебя, еще до того, как зазвонит будильник. И я улыбаюсь просто от того, что рядом спишь ты. Я очень ценю наши чувства, потому что все остальное можно купить за деньги.

– Ты – романтик, и всегда им останешься. – Катерина бросила недокуренную сигариллу и поежилась. – Я замерзла. Поехали домой.

Ее настроение, ненадолго ставшее замечательным, вновь ухудшилось. Какое-то время я молчал, по опыту зная, что в такие мгновения Кате нужно посидеть в тишине, а когда собрался задать вопрос, услышал:

– И все-таки: чем я буду заниматься, если клуб закроют? – и понял, что Катерина переживает гораздо сильнее, чем показывает.

В действительности я ошибся: загрустила моя женщина совсем по другому поводу, но в тот момент я и представить не мог, что он вообще возможен.

– Ближайшие четыре недели могут стать самыми скучными в жизни, – произнес я, стараясь, чтобы голос прозвучал ободряюще. – Нужно придумать, чем будем заниматься.

– Кроме секса, – уточнила жена.

– Хорошо, что ты понимаешь, что сексом мы будем заниматься часто.

– Не хочу тебя перекармливать.

– Глядя на тебя, я всегда голоден.

Катерина протянула руку и провела пальцами по моей щеке.

– Тебе придется работать?

– Обязательно. Но не думаю, что дела займут много времени.

– Можно я буду тренироваться в гостиной? Привезу из клуба кое-какое оборудование и…

– Все что угодно. Помощь нужна?

– Потребуется, когда решу, что мне разрешат забрать домой.

– А я постараюсь много не бухать с мужиками.

– Расписку дашь?

– Без проблем.

– Что значит «много не бухать»? – опомнилась Катя. – Я тебе дам «много не бухать»! Будешь так шутить – устрою тебе «сухой закон».

Я рассмеялся и погладил жену по бедру.

– Возможно, мне придется проводить удаленные занятия с клиентами, – вернулась к серьезному тону Катерина. – Лиля сказала, такая возможность сейчас обсуждается.

– Гостиная в твоем полном распоряжении.

– Еще я запишусь на марафон по уходу за ногтями и фейсфитнес. Давно об этом думала.

– А по вечерам будем смотреть фильмы и сериалы, на которые не оставалось времени раньше.

– И будем ложиться под утро.

– Нет.

– Нет?

– Для того чтобы оставаться в форме, нужно ложиться как обычно и вставать как обычно.

– Серьезно? – удивилась Катя.

– Абсолютно, – подтвердил я.

– Ты первым плюнешь на правило.

– На что спорим?

– Если ты не встанешь вовремя, следующие три дня мы не занимаемся сексом.

– Почему? – удивился я, впервые услышав от Кати, что она готова отказаться от сладкого.

– Ты должен быть строго наказан.

– По выходным спим сколько хотим.

– По выходным спим сколько хотим, – согласилась жена.

– Что будет, если я ни разу не нарушу правило?

– За всю самоизоляцию?

– За первую неделю.

– Если всю неделю ты будешь просыпаться по будильнику, я обещаю… – Катерина подалась ко мне и прошептала на ухо то, что нельзя печатать даже в книге, продающейся в целлофане. Но поверьте: это было весьма интригующе.

– Договорились, – сказал я.

Вместо ответа она поцеловала меня в губы.

За разговором мы успели доехать до дома, оставили машину на привычном месте и подошли к подъезду. Разговор закончили, можно сказать, на пороге. Поцеловав меня, Катя повернулась, я открыл дверь, пропустил жену вперед и…

И вздрогнул. Потому что Катерина закричала, как никогда в жизни.