Чжу Юнсинь
История педагогической мысли в Китае в Новое и Новейшее время

Развитие образовательной мысли Новейшего времени

Современная образовательная мысль берет свое начало с «движения 4 мая». Начиная с 1919 года и заканчивая созданием Китайской Народной Республики развитие образовательной мысли новейшей эпохи длится целых тридцать лет. Это тридцатилетнее развитие образовательной мысли можно условно разделить на пять периодов.

Период «движения 4 мая» (1919–1921)

Новейшая образовательная мысль Китая периода «движения 4 мая» в некотором роде продолжает основную идею индивидуального образования «движения за новую культуру». В то время как одни работники просвещения по-прежнему яростно подвергают критике старые устои, мораль и просвещение под лозунгами демократии, науки и сексуального освобождения, другие создают разнообразные теории и сплачивают молодых учащихся, увлекая их своими идеалами. Начинает получать распространение марксистская образовательная мысль.

Распространение марксистской образовательной мысли является важнейшим событием в истории образования Китая новейшей эпохи, а также важным переломным моментом в процессе развития китайской образовательной мысли. Накануне начала «движения 4 мая» публикуются две статьи Ли Дачжао^[35] «Победа простого народа» и «Победа большевизма», организуется Исследовательское общество учений Маркса, дается высокая оценка Октябрьской революции в России – считается, что она является предтечей всемирной революции XX века. В мае 1919 года в «Чэнь бао» («Утренняя газета»), возглавляемой Ли Дачжао, впервые открывается рубрика «Изучаем Маркса». Затем в журнале «Синь циннянь» («Новая молодежь»), возглавляемом Чэнь Дусю^[36], появляется «Специальный выпуск: изучение Маркса», классические труды марксизма, такие как «Манифест Коммунистической партии», «Предисловие к “Критике политической экономики”» и другие, начинают изучаться в Китае. Ли Дачжао также публикует «Мой обзор марксизма», где системно его пропагандирует.

Одновременно с началом распространения марксистской образовательной мысли в Китае Дьюи из Америки, Рассел из Англии и другие один за другим приходят в Китай. Образовательная теория прагматизма и универсальная теория образования реформизма оказывают влияние на многих людей, лозунг «Образование спасет страну» опять становится «славной мечтой» многих работников просвещения. Ранние марксисты Китая ведут с этими новыми веяниями прагматизма бескомпромиссную идеологическую борьбу, пытаясь с точки зрения исторического материализма описать диалектическую связь реформы образования с социальной реформой, внутреннее единство становления индивида и социальной реформы. Ли Дачжао в статье «Еще раз о вопросах и идеях» включает «экономическую структуру» общества в качестве «базы» всех социальных прослоек и считает, что только объединенное реальное движение рабочих и экономическая революция могут добиться коренных изменений в социальном строе Китая. Эта дискуссия, казалось бы, повторяет дискуссию Янь Фу и Сунь Ятсена о том, что образование и революция спасут страну, но в действительности они имеют разные особенности, так как обе стороны дискуссии обладают собственным идеологическим оружием.

Ранние марксисты Китая также активно занимаются разного рода образовательной деятельностью, например, образованием простого народа, учебой без отрыва от производства и так далее. При этом в ходе этой деятельности они придерживаются марксизма и делают первые шаги в направлении образования новодемократического характера.

В период «движения 4 мая» в образовательных кругах Китая появляется мода на прагматические педагогические идеи Дьюи. «Образование – жизнь», «Школа – общество», «Ребенок – центр», «Обучение в процессе работы», «Демократическое образование» и другие концепции Дьюи становятся наиболее обсуждаемыми темами в образовательных кругах, практически каждый работник образования в той или иной степени оказывается под влиянием прагматических педагогических идей Дьюи.

Конечно, эти идеи вызывают восхищение и одобрение в образовательных кругах Китая. Такой сильный отклик обусловлен глубокими причинами: во-первых, в то время в Китае происходят междоусобицы милитаристов, жизнь народа неспокойна, политика феодального самоуправства еще не полностью исчезла. Народу необходим настоящий демократический строй, а выдвинутые Дьюи идеи о «прогрессе» и «демократии» как раз соответствуют настроениям в китайском обществе. Во-вторых, в то время, хотя Китай формально уже вводит новую образовательную систему, обучение все еще идет по догматическому методу, когда «учитель говорит, учащийся слушает». Отношения между учителями и учащимися по-прежнему строятся в виде «непререкаемого и абсолютного авторитета учителя». Дьюи протестует против того, что традиционное образование сковывает и лишает прав детей, ратует за индивидуальное свободное развитие ребенка и демократию в обучении. Это естественным образом становится «свежим ветром» в образовательных кругах Китая и получает полную поддержку педагогов и интеллигенции. В-третьих, в то время Германия является главной зачинщицей Первой мировой войны, японский милитаризм опять усиливает агрессию по отношению к Китаю. Китайская интеллигенция, ранее учившаяся у Германии и Японии, полностью отворачивается от них ввиду изменения народного и политического настроения и все свои надежды теперь возлагает на США. От политической системы и до системы образования – во всем руководствуются примером США. В том числе благодаря симпатиям китайского общества к Соединенным Штатам и надеждам на эту страну прагматическая педагогическая мысль Дьюи получает широкое распространение. Наконец, в Китае того времени уже в основном принимается эмпирическая философия, которая прокладывает дорогу для внедрения идей прагматической педагогики. Еще до распространения прагматизма в Китае материалистический эмпиризм Локка и позитивизм Спенсера пересказывают Лян Цичао, Янь Фу, Ван Говэй и другие. «Прагматизм – это подвид эмпиризма, это модный эмпиризм с наклоном к идеализму, неизбежно кто-то ошибочно считает Дьюи Локком и приносит его в китайское образование»^[37]. С помощью продвижения и разъяснения, которые осуществляют студенты и товарищи по Колумбийскому университету, такие как Ху Ши и другие ведущие мыслители, прагматическая педагогика Дьюи становится самым влиятельным учением в Китае. В период «движения 4 мая» в новейшей педагогической мысли Китая происходят некоторые знаменательные события. Первое: Цай Юаньпэй с размахом проводит в Пекинском университете реформу, превратившую университет в колыбель новых течений и исток «движения 4 мая», и создает подходящие условия для распространения и развития новых педагогических идей. Второе: широкое распространение демократического педагогического течения. До прихода Дьюи в Китай китайское демократическое педагогическое течение уже формируется в общих чертах. Например, в марте 1919 года провозглашается создание «Лекционной бригады демократического образования» в Пекинском университете, в апреле того же года созывается первое заседание Педагогического исследовательского союза, на котором в «Исследовании главных идей педагогики» выдвигается главная идея «воспитание здоровой личности, развитие республиканского духа». До появления Дьюи в Китае, в особенности после Нанкинской лекции «Демократическая педагогика», демократическое педагогическое течение получает большое развитие. Пекинский педагогический институт основывает Общество демократической педагогики, а также издает периодическое издание «Пинминь цзяоюй» («Народное образование»), активно пропагандирует народное образование и реализует его на практике. Студенты Нанкинского педагогического института также издают журнал «Шаонянь шэхуэй» («Молодежное общество»), через который распространяют научные знания для народных масс. По всей стране учреждаются «народные школы», обучают простых людей грамотности и дополнительно занимаются образованием в области культуры. В период «движения 4 мая» переживает резкий подъем движение совмещения работы с учебой и движение взаимной помощи при совмещении работы с учебой, дополняя друг друга, они формируют педагогическую мысль, которая имеет большое влияние. Несмотря на то, что люди, ратующие за совмещение работы с учебой, имеют разное прошлое и убеждения (например, марксисты, социалисты-утописты, а также националисты, буржуазные демократы и анархисты), их объединяет желание соединить «работу» и «обучение», умственный труд и физический, интеллигенцию с рабочими и крестьянами, образование с производственным трудом. Эти попытки имеют свои положительные стороны.

Период от основания Коммунистической партии Китая до окончания Первой гражданской революционной войны (1921–1927)

1 июля 1921 года в Шанхае создается Коммунистическая партия Китая. Это самое большое событие в истории современного Китая, а также в истории развития педагогической мысли современной эпохи. С момента своего образования КПК придает большое значение культурно-образовательной работе, считая ее важной частью революционной борьбы. В июле 1922 года на II Всекитайском собрании представителей КПК постановили и приняли в качестве партийных задач и ближайших целей борьбы «усовершенствовать образовательную систему, популяризовать образование», «ликвидировать все законы, сковывающие женщин, обеспечить равноправие женщин в политике, экономике, обществе, образовании»^[38].

Чтобы вести широкие массы рабочих и крестьян на революционную борьбу, КПК создает секретариат общества трудящихся Китая и последовательно открывает школы дополнительного обучения для рабочих и крестьян. Это, например, Чансиньдянская школа дополнительного обучения трудящихся, Аньюаньская школа дополнительного обучения шахтеров, Хайлуфэнская районная крестьянская школа провинции Гуандун и другие. Чтобы подготовить революционные руководящие кадры, КПК открывает Хунаньский университет самообразования, Шанхайский университет, Шанхайскую женскую народную школу, Сянцзянскую школу, рабочую академию и другие, а кроме того, в Гуандуне и Ухане организовываются несколько временных курсов крестьянского движения. Коммунистическая партия борется против насаждающего рабскую идеологию империалистического и феодального образования, выдвигает идеи в отношении направления развития педагогики и перспектив образования в Китае. В то время Мао Цзэдун и Юнь Дайин высказываются по поводу многих важнейших педагогических вопросов и дают теоретические обоснования.

В это время в педагогических кругах проходят целые серии дискуссий и споров вокруг реформ системы образования. В ноябре 1922 года после изучения и внесения поправок в «Дело по реформе школьной системы» Общенациональным советом образовательной системы и Общенациональным союзом образовательных ассоциаций президентским указом Бэйянского правительства издается «Новая образовательная система» или «Система образования “Жэньсю”». «Новая образовательная система» выдвигает семь стандартов, а именно: (1) необходимость адаптации к социальной эволюции; (2) развитие народного образования; (3) развитие индивидуальности; (4) учет народных экономических ресурсов; (5) обращение внимания на практическое (т. е. развивающее практические навыки. – Примеч. ред.) образование; (6) доступность образования; (7) гибкость построения образовательных программ»^[39]. По «Новой системе образования» сокращается срок обучения в начальной школе. Организация трехгодичной системы средней школы способствует популяризации начальной и средней школы. В отношении среднего образования предусматривается учреждение профессиональных дисциплин в неполной средней школе и средней школе старшей ступени, таким образом укрепляется содержание профессионального обучения. На предметах по выбору в университете приветствуется инициатива студентов. Впервые в истории образования Китая система образования составлена при активном участии широких педагогических кругов. Хотя здесь прослеживается влияние прагматической педагогической мысли Дьюи, впервые происходит уклон в сторону демократизации образовательной политики. Большое значение профессионального обучения, придаваемое «Новой системой образования», пропаганда и распространение китайским обществом профессионального образования еще более способствуют его популяризации и развитию веяний и идей. В это время выдвигается теория «Большого профессионального образования» Хуан Яньпэя.

В этот период времени различные движения и течения по независимому образованию, образовательным экзаменам и против насаждения рабской идеологии через образование находятся на пике. В истории педагогической мысли новейшего периода их также нельзя оставить без внимания.

В феврале 1922 года выходит знаменитая статья Цай Юаньпэя «Мнение о независимом образовании», где он выступает за «отделение образования от политики и религии и независимость образования». Он считает, что образование должно быть общим, прогрессивным инструментом согласованного развития индивидуальности и социальной ответственности. Основной целью образования является развитие возможностей человека, окончательное формирование личности, а «не создание из него специального инструмента для выполнения целей». Поэтому он отмечает: «Образование необходимо передать независимым компетентным педагогам, которые никак не попадают под влияние политических или религиозных течений»^[40]. Смысл независимого образования главным образом заключается в независимости расходов на образование – здесь понимается выделение отдельного бюджета, который бы не использовался в других целях; в независимости управления образованием, то есть требуется, чтобы административные органы образования не менялись вслед за изменением политической ситуации, а работники образования не подвергались политическому давлению; в независимости педагогической мысли, то есть осуществление определенного образовательного курса в проведении независимого свободного образования; в независимости содержания образования, подразумевающей, что школы не должны пропагандировать религию.

Под руководством Цай Юаньпэя независимое образование получает большой общественный резонанс. В Пекинском педагогическом институте организовывается Национальное движение за независимость образования, а также публикуется статья «Манифест независимого образования» в журнале «Цзяоюй цзачжи» («Образование»), в других журналах одна за другой печатаются статьи, ратующие за независимость образования. Хотя независимое образование отражает главное требование педагогических кругов, а также имеет антиимпериалистическую и антифеодальную ценность, оно является нереалистичной утопией, результатом субъективного подхода педагогов. Поэтому ранние марксисты беспощадно парируют: «Означает ли так называемое независимое образование разрыв от общества, перенос педагогических кругов высоко в воздух и независимое существование там или в океане?», а также отмечают, что при политическом режиме, когда своевольничают милитаристы, нет гарантии, что независимые расходы на образование, установленные правительством, «не попадут в руки милитаристов»^[41].

В начале 1922 года в Китае наблюдается популяризация образовательных и психологических тестов. Хотя в 1920 году издается книга Ляо Шичэна и Чэнь Хэсиня «Чжили цэянь фа» («Психометрия»), масштабное представление, составление образовательных и психологических тестов начинается с презентационной работы МакКолла, приглашенного в Китай осенью 1922 года Обществом модернизации образования Китая. Во время двухгодичного пребывания в Китае он составляет более пятидесяти тестов. Затем отредактированная Чэн Чживэем «Шкала интеллекта Бинета-Саймона», а также составленные Юй Цзыи, Ляо Шичэном и другими различные тесты для начальной и средней школы получают широкое распространение в разных образовательных учреждениях. Рост популярности тестов постепенно разжигает споры и дискуссии вокруг них.

Поводом для прений вокруг тестов стала статья Чжан Шиши «Мое мнение о “проведении тестов в школах” Шанхая господином Тёрманом», опубликованная в газете «Сюэдэн» («Школьная лампа») 17 ноября 1923 года. В этой статье приводятся просчеты, допущенные Тёрманом в ходе проведений образовательных тестов в Шанхае по двум аспектам: по методике тестирования и содержанию тестовых вопросов, например, непонимание учащимися инструкции, запрет на отдых, невнимание к предположениям, которые дети делают в процессе обучения, и так далее. 21 ноября в этой же газете публикуются четыре статьи, написанные Чжоу Чжичао, Лу Бинсянем, Ци Жэнем и Сю Цзяньюанем, и «Предисловие редактора к прениям вокруг тестов», которые разжигают спор вокруг проблемы тестов. 7 декабря 1923 года в этой же газете публикуется статья Ли Цинсуна «Суждения Вильяма Багли о тесте на коэффициент интеллекта», где описывается история тестов и основные взгляды Вильяма Багли, приведенные в его статье «Народное образование и IQ», а также поднимаются вопросы о тестах с теоретической точки зрения. Споры вокруг образовательных и психологических тестов на самом деле являются неизбежным результатом развития научно-образовательных веяний, а также своего рода попыткой преподнести образование с точки зрения науки. Хотя вплоть до 1980-х годов тесты являют собой еще не вполне совершенный инструмент, нельзя упускать из виду существенный вклад, внесенный спорами 1920-х годов, в распространение знаний о тестах, в усовершенствование образовательных и психологических тестов в Китае и в повышение их аргументированности и достоверности.

Идейное течение против насаждения рабской идеологии через образование воплощается в «движении за лишение образовательных прав». С издания министерством образования цинского правительства «Послания министерства образования ко всем губернаторам провинций о невозбуждении дел против иностранцев, учредивших учебные заведения» западные страны начинают учреждать в Китае церковные школы. До начала 1925 года только христианская религия учреждает в Китае 5928 начальных школ с 160 991 учащимися; 962 средних школ с 22 569 учащимися; 38 высших учебных заведений с 11 790 учащимися^[42]. Среди них немало школ, насаждающих рабскую идеологию через образование, «на территории школ китайцы обучаются, стесненные правилами». Например, в Школе Святой Троицы, учрежденной в Гуанчжоу Английской Епископальной церковью, директором которой является гражданин Великобритании, не просто запрещают учащимся организовывать ученический союз и участвовать в патриотических мероприятиях, но и исключают учащихся из школы в случае повторения инцидента. Такие действия вызывают негодование учащейся молодежи, она бастует, а также публично выступает с призывами «Лучше остаться без образования, чем стать рабом», «Не позволим империалистам высокомерно относиться к педагогическим кругам Китая»^[43]. Союз учащихся Гуанчжоу 18 июня 1925 года также публикует «Обращение комитета по движению за лишение образовательных прав», где раскрываются и подвергаются резкой критике посягательства империалистических стран на суверенные права Китая на образование, а также выдвигаются требования лишить всех иностранцев, открывших в Китае учебные заведения, полномочий на образовательную деятельность. В июле в Нанкине проводится 3-е годовое собрание Общества модернизации образования Китая, на котором обсуждаются вопросы по лишению образовательных прав. С речью выступают известные ученые и педагоги Тао Синчжи, Ма Иньчу, Фань Юаньлянь, Чжан Тайянь, Дин Вэньцзян, Ма Цзюньу и другие. По результатам собрания предложение по лишению образовательных прав принимается. На северо-востоке Китая также с масштабом разворачивается движение по лишению образовательных прав против колонизаторского образования, проводимого японскими захватчиками.

После начала «движения по лишению образовательных прав» идеологи просвещения КПК Юнь Дайин, Чэнь Дусю, Дэн Чжунся, Сяо Чуню, Ян Цяньцзян и другие публикуют статьи для популяризации движения. Например, Юнь Дайин в статье «Долой приходское образование» отмечает: «Мы ежедневно опасаемся настроений, опасаемся партий; тогда как империалисты с помощью церквей, школьных христианских ассоциаций уже создали в Китае огромную партию. Вечно ли мы будем из-за своей неорганизованности преклоняться под натиском таких партий? Или мы должны немедленно организоваться и противостоять им?» В конце статьи он обращается с призывом закрыть церковные школы, депортировать преподавателей церковных школ и «погасить ядовитое пламя приходского образования», объединившись с молодежью церковных школ.

Тут необходимо упомянуть о националистических педагогических веяниях. Националистическое образование – это проявление националистической партии в образовании. Юй Цзяцзю в книге «Гоцзячжуи цзяоюйсюэ» («Националистическое образование»), изданной в 1925 году Китайским книгоиздательством, в отношении националистического образования делает пояснения: «Вкратце, национализм выступает в качестве опоры образования, его долю в содержании образования можно по мере необходимости наращивать или сокращать. В настоящее время Китай не спешит: воспитывать дух самоуважения, чтобы упрочить национальный престиж; развивать гордость за страну, чтобы распространять ее славу; выковывать национальный дух, чтобы установить основу государства; поддерживать государственную власть, чтобы сохранять жизненные артерии страны». Хотя националистическое образование имело ряд недостатков, в частности, оно отрицало коммунизм и ратовало за классовую гармонию, не стоит полностью отрицать его теоретический вклад в вопросах отзыва образовательных прав. Другой представитель националистического образования Чэнь Цитянь в своем докладе утверждает, что «церковные школы – это механизм вторжения в Китай религиозного образования, осуществляемого иностранцами». Он отмечает, что церковное образование и «образование в принципе несовместимы», как и «несовместимо с исторической тенденцией образования», а также выдвигает требования по лишению образовательных прав, проведению «отечественного образования» и «образования без дурного запаха религии»^[44]. Это, бесспорно, верное рассуждение, направленное против насаждения рабской идеологии через образование.