Юлия Марс
Замкнутая система

Глава 3

Исчезновение

Олисава Коростовцева редко встречалась со своим напарником Яном Саблиным, но если приходилось, то предпочитала это делать в шумном Технопарке.

Оба они работали в службе поддержки гармонии и равновесия. То есть чутко следили за умонастроениями сектора и именно с их работой столкнулась Ли в сети.

Ян чаще общался с Центром, поэтому мнил себя главнее Оли, что ее немного раздражало.

Технопарк был шумным местом встреч всего сектора, экраны транслировали реальное время из их точки, бескрайний космос, а боковые экраны транслировали вид на планету Ди, тоже в реальном времени, вид на расходящуюся в стороны тропу. Один конец у которой утыкался в гору, которая казалась не настоящей и словно вырезанной из картона, а вторая пропадала в огромном кислотном озере ярко-зеленого цвета, когда его подсвечивал прожектор дрона-исследователя, а когда не подсвечивал – озеро казалось застывшим серым пятном.

Оли про себя называла Технопарк потерянным местом пропавших теней. Весь парк был создан таким образом, что ни одно растение и ни одно строение не отбрасывали тени. Зато экраны показывали космос, нейросеть подсвечивала космос всеми цветами радуги, так что даже он казался не темным и пустым местом – как обычно, а загадочным и полным красок. В результате весь парк освещался тусклым светом, в основном белым и синим, но ни одной тени в парке не было. Этот интересный эффект имел какой-то глубокий философский смысл для тех, кто строил парк, но сегодня о нем знали лишь немногие, интересовавшиеся развитием философии и историей.

В парке было множество дорожек, больших растений, выращенных и созданных специально для парка. Также парк был поделен на зоны, вход и центральная часть посвящались непосредственно Станции, но тут были и зоны, посвященные некоторым планетам и мифическим местам на земле. Зона Марса, зона Антарктиды со снегом и катком, зона пустыни с ярким солнцем и бассейном, зона непроходимых лесов, зона с небольшим притяжением и Лунным пейзажем, зона взрывающихся силиконов на планете Ги. Все они были населены голографическими существами.

Некоторые зоны предназначались не только для отдыха, но там проводились и работы, и исследования. Например, только в Пустынном секторе поддерживалась аномально высокая температура во всей станции, что позволяло выращивать определенные виды растений и бактерий.

Одна из таких зон с практическим назначением называлась “Водопад”. Тут текли реки, красовались озера, но главное, тут был огромный водопад – по сути фильтр, который очищает воду, добытую с поверхности планеты Ди, где она существовала в виде льда.

Стройными рядами, чуть вдали от прогулочных троп, было тихое место, где выращивались специальные грибы.

Эта зона называлась пещеры.

Каждый гриб накрывался специальным маленьким органическим куполом, который выращивали в Оранжерее. В пещерах создавалась атмосфера для этих грибов, главная задача которых была вырабатывать слизь. Эта эластичная плотная слизь была отличным фильтром, который и очищает всю воду Станции.

В пещерах было сухо и прохладно, тут было единственное место в парке, где просили соблюдать тишину, но также и практически не было желающих прогуляться. Если зона водопадов – это было просто красиво, то пещеры были скучным и унылым местом. Грибы росли ровными рядами в тишине и полутьме.

Ян всегда оставлял за Олисавой право выбора места встречи, а Олисава часто выбирала Водопады. “Послушаем, как течет вода”, – говорила она. “Это самое скучное из всех мокрых развлечений на Станции”, – неизменно отвечал Ян.

Это место одновременно пугало, отталкивало и интриговало Оли. Ей было тут определенно не комфортно, но она любила приходить сюда. Звук водопада, искусственный ветер, создающий рябь на глади озер, тяжелые капли воды в пещерах – все это было тревожно. Именно тут ей нравилось думать, именно тут она принимала важные для себя решения.

Глаз ничто не отвлекало, все краски были приглушенными и размытыми. Серо-синие озера, блеклые, почти серые редкие травинки, прозрачно-серый водопад, бело-серые пещеры. Единственным ярким пятном тут были синие купола над некоторыми озерами. Оли интересовалась, как называется цвет и нашла в базе, что это Yin Min Blue, который хорошо отражает инфракрасные излучения и используется для энергосберегающих холодных покрытий.

Ян повторил название и пожал плечами, такие вещи его не интересовали совсем. Ну, синий и синий, раз покрасили, значит так надо. Ян скептически повторил название и махнул рукой, словно отгоняя ненужную информацию и переходя к новой теме.

Оли впервые видела этот презрительный жест, и он ей понравился свой очевидностью. Так она поняла, что Ян считает всю информацию, которая ему не интересна – лишней и не нужной. Также из этого следовало, что Оли часто отвлекается на ненужные вещи. Пустяки, свойственные девушкам. Оли часто сталкивалась с подобным отношением и это ее забавляло. Она с удовольствием отдаст ему самую неинтересную часть работы, назвав ее "мужской". Оли такая позиция говорила о том, что с Яном будет легко работать.

Ян был предельно серьезен, а Оли всегда нравилось подтрунивать над такими людьми.

Ян был альбиносом, высоким, худым с беспокойным взглядом. Он сначала работал в Секторе Философии, Оли не знала подробностей, но несколько лет назад он устроился работать в Службу. Скорее всего он сохранил какие-то связи или имел еще какую-то должность, Оли не знала подробностей. Но сам факт каких-то секретов и неясностей вокруг Яна ее раздражала. С одной стороны, она не была готова делиться с ним и своими небольшими секретами, например, тем, что она работала не только Службу равновесия, но и на Трактователя сектора. Она считала это логичным продолжением ее работы по сохранению равновесия в секторе, но предпочитала не афишировать это второе назначение, которое звучало как Тайный Советник. Тайны же вокруг Яна ей не нравились. То ли, потому что свои она считала скорее сентиментальными, чем существенными, то ли по еще какой-то причине. Она понимала, что несправедливо злиться на него, но ничего не могла с собой поделать. Она всегда испытывала чувство легкого раздражения, когда видела его, и выбор места – шумный и холодный сектор озер – позволял ей справится с этим чувством и сосредоточится на деле.

Ян не знал, чем Оли еще занимается, но часто шутил на эту тему. Называл ее разведчицей в философских кругах, но и сам не подозревал, насколько был близок к истине.

В Службе работало еще несколько агентов, Оли знала каждого из них и довольно хорошо общалась со всеми. При этом она максимально избегала совместной работы с кем бы то ни было. Но в этот раз выбора у нее не было.

Они присели на лавочку внутри пещеры, тут было достаточно тихо, чтобы поговорить, а вид отсюда открывался не только на прекрасные озера, но и на вход, так что они могли видеть всех, кто входил в зону.

Редкие лучи света, проходящие сквозь синий купол, создавали особую атмосферу здесь. Освещение тут никогда не менялось, поэтому возникало ощущение, что время тут остановилось. Тут не было ни дня, ни ночи, только этот сумрак от ламп.

Лицо Яна приобрело немножко нездоровый синий оттенок, но Оли нашла его достаточно привлекательным.

Ян очень любил рассказывать про своих далеких предков на Первой планете.

Они принадлежали к очень малочисленному народу, который отличался красотой и своими способностями. Они жили в огромных пещерах и творили настоящие чудеса. “От них у меня не только моя уникальная внешность”, – говорил он каждому, кто проявлял хотя бы немного интереса к этой теме.

– Голубые глаза и белая кожа – это лишь внешние отличительные черты, на самом деле они могли проникать в душу каждого человека, которого встречали и потому их боялись.

Но чудеса – были их природой и поэтому возникали ужасные непонимания со стороны обычных людей.

– Так, например, погибла сестра моей множество раз пра бабушки.

– У нас у все погибло множество много раз пра родственников, – пошутил Дир, приятель Яна и Оли, они встречались в баре две недели назад, отмечая перевод Дира в другой сектор.

– Конечно, но это была трагическая смерть. Сестра моей множество раз пра – была очень красива.

– Да мы поняли, что в твоем народе все блистали почище бриллианта.

– Но эта была особенно, настолько, что каждый, кто видел ее влюблялся без памяти. Но ей не нравился никто из нас, но постоянно вызывало любопытство люди из соседнего поселения. Все они делали не так, по-другому. А вроде и тоже самое, что и мы. Она любила гулять на самой границе, около речки и подглядывать за людьми.

В общем, так она встретила одного человека, который ей очень понравился. Он был огромный, бородатый и обладал очень низким голосом, которым под настроение любил рассказывать разные истории. Она увидела, как он поет, распахнув длинное пальто, каких у нас не принято было носить, так как наш народ не мерз. То ли она влюбилась в голос, то ли в это пальто, но наступил день, когда она под неодобрительные взгляды и печальные вздохи своей семьи переехала жить к этому человеку. И все у них было хорошо, прожили они вместе двадцать лет. И вот однажды, человек этот разбирал старый сундук и нашел там позабытое пальто. То самое, в котором он зимой пел на реке. Старое и потертое, а на подкладке нашел какую-то красную тряпицу. Он был немного навеселе и спросил жену, что это такое. А та пошутила – мол, да это ж я тебя приворожила тогда, за пальто.

И тут он рассвирепел, схватил топор и зарубил ее. – Ян взмахнул рукой, показывая, как тот рубил.

– Вот, что значит недопонимание и стремление оторваться от корней, – резюмировал Ян.

– Да откуда тебе знать, что так и было – усомнился Дир, – наверняка в тех крупицах истории, что хранятся в Центре, нет твоей генеалогии.

– Это все генетическая память – важно заявил Ян. На самом деле каждый ребенок на Станции подвергался генетическим изменениям. Жители Станции были похожи друг на друга, их отличало лишь их предназначение, которому и помогали эти изменения.

Оли не была уверена, где Ян брал эти жуткие истории, то ли из архивов, то ли из общения и переписок каких-то философов и писателей, то ли попросту выдумывал все сам. Но эти истории витали вокруг Яна, и были неотъемлемой частью его образа.

Оли посмотрела на Яна, он разглядывал что-то у входа. Она постаралась не думать об этих дурацких историях, ведь сколько бы он ни рассказывал, Оли все равно плохо понимала, что он за человек.

– Я был у нее в палате, когда она пришла в себя и она сильно удивилась, когда я сказал, что ее могут обвинить в убийстве, – начал Ян.

– А затем она смогла удивить меня, – Оли не понравился тон, которым он это сказал. "Тоже мне, удивить его сложно, блин".

– Она сказала, что виновата в убийстве, хотя я считаю, что это не так.

– Насколько я знаю, расследование только началось, а также ясно, что у нее были шансы убить его.

– Да, Оли, но я практически уверен, что она этого не делала. И я не понимаю, зачем она утверждает обратное, зачем наговаривает на себя? Я дал ей понять, что она получит поддержку.

– Расскажи по порядку, Ян. Я пока тоже не могу понять, зачем кому-то признаться в убийстве, которого он не совершал.

– Ну, она пришла в себя, и я попросил изложить ее версию событий. Она молчала. Потом я мягко дал понять ей, что поддержу ее, что она может рассказать мне всю правду и мы добьемся ее освобождения. И она внимательно выслушала меня, но также ничего не сказала. Затем она спросила меня, адвокат ли я. Я сказал, что нет. Сказал, что я представитель ее сектора.

Потом она спросила меня, разве не адвокат должен защищать ее, раз ее обвиняют в убийстве.

Я сказал, что пока идет расследования и ее не обвиняют ни в чем. Именно поэтому она смогла вернутся в свой сектор.

А на следующий день она призналась в убийстве.

– Ты говорил с ней после этого?

– Нет, я хотел, но решил немного подождать. Подумал, что скажу что-то лишнее. А затем решил отследить ее общение. Оказалось, что ее посещал Начальник Оранжереи Астеу, а также она разговаривала со своей подругой по общей сети. Один раз ее посетил представитель Охраны Сектора, а потом прислал мне приглашение обсудить расследование.

– Да, я тоже его получила, – сказала Оли.

– Мы с Центром решили, что будет лучше доверить это дело тебе.

– Почему именно мне?

– Ты лучшая в своем деле, тебе удается уловить настроения и увлечь людей за собой. Я так понимаю Охрана будет тебе помогать, они получили какие-то инструкции из Центра, и мы узнаем детали на встрече.

– Ты больше не навещал Эстер?

– Навещал. Спросил ее, зачем она врет. Спросил, зачем она убила его как говорит. Спросил, чего она хочет от жизни.

– И?

– И не получил ответа ни на один вопрос и, все-таки вспылил. Она сказала мне только одну фразу, когда я уходил "Я убила его". И все.

– То есть ты напортачил, – резюмировала Оли.

– Скорее всего коммуникация с ней изначально была невозможна или выстроена неправильно, – ответил Ян. Но было видно, что его задевает эта ситуация.

– В любом случае, я хотел бы чтобы ты навестила ее перед нашим разговором с Охраной.

Оли не понравилось, что Ян начал разбираться в деле без нее и рассказывает ей это сейчас лишь потому, что их вызвали на беседу и предполагалось, что Оли в курсе. Она запомнила это.

– Никто не жаловался на нестабильность в секторе, тем более в Оранжерее.

– Они никогда не жалуются. Не припомню, чтобы к нам обратился кто-то из жителей, добровольно они идут только к Трактователю.

– Ты давно был у Трактователя?

– Я? Зачем тебе такое знать?

– Да я так спросила, не заводись, – Оли улыбнулась.

– Всегда говорят, что должен быть мотив, – сказал Ян, – и нам нужно его найти или придумать.

– Придумать?! – возмутилась Оли, – У каждого преступления должен быть мотив, никто не совершает убийство просто так!

– Правда? – Ян насмешливо приподнял бровь. – Ты такой эксперт по убийствам, – издевательски продолжил он.

– Что?

– Насчет чего? – невинно переспросил Ян.

– Ты думаешь, его убили просто так?

– Возможно, я пока не знаю, что произошло, – пожал плечами Ян.

– Может она не просто работник оранжереи? – спросил Ян.

– В каком смысле не просто?

– Ну, аномалия – это огромное событие, возможно она просто идет против системы и эта смерть случайна в том смысле, что ей было все равно, кто погибнет от аномалии. Важен сам факт смерти.

Теоретически такое было возможно, но вслух Оли высказала другую мысль.

– Мне кажется намного вероятнее, что ее использовали. Если бы она вынашивала такие идеи – то так или иначе попала в списки сомневающихся. И если в то, что появилась аномалия – еще можно поверить, что это было дело случая, то два таких совпадения – это уже чье-то направленно действие.

– Ты хочешь сказать, что нам ничего не ясно в этом деле – рассмеялся Ян.

– Я хочу сказать, что предстоит во многом разобраться. И хорошо бы, что бы больше ничего не произошло. Так у нас будет время все обдумать.

– А что еще может произойти? – удивился Ян.

– Да…

– Ладно, не фантазируй, – перебил ее Ян. – Давай лучше скажи, кто мог ее использовать?

– Тут надо понять, что она вообще забыла в том кабинете, – сказала Оли.

– Верно. Мни – руководитель совершенно другого сектора, непонятно, как вообще они узнали друг о друге!

– Может она была не просто сотрудником Оранжереи?

– Что значит не просто? – Ян насмешливо посмотрел на нее.

– Не думаю, что это совсем невероятно. Ее могли использовать в своих целях, но и она могла преследовать свои. В конце концов именно у нее в руке нашли аномалию и именно она пострадала меньше всего.

– В Системе можно проследить каждое ее действие, но не думаю, что она могла спланировать убийство.

– Но аномалию надо было вырастить…

– Ты не веришь, что она возникла сама по себе?

– Не знаю, в этом нас проконсультируют биологи. Но если честно, мне не верится, что такое могло произойти случайно.

– Но зачем ей выращивать ядовитое растение? И кто должен был в итоге воспользоваться им? В каких целях?

– Я думаю, Александр Мни точно знал, что делать с аномалией.

– Но его уже не спросишь.

– Никому не нравится, когда его спрашивают о покойнике, но именно у Мни были возможности что-то скрыть от Центра

– Не думаю, что можно что-то скрыть от Центра, но вполне можно скрыть что-то от нас, – Ян посмотрел на Олисаву, размышляя, какую часть этого неприятного дела оставить себе.

– Давай сначала поговорим с Охраной Сектора, а потом распределим обязанности, – сказала Олисава

– Для начала не забудь посетить нашу отравительницу, – усмехнулся Ян.

Олисава не считала ситуацию смешной и понимала, что Ян хочет создать иллюзию того, что все в его руках и все идет по плану, хотя было очевидно. что у него нет ни плана, ни понимания, что он будет реально делать, если расследование действительно окажется у него в руках.

Олисаве не нравилось его поведение, но она понимала, что на данный момент она может только лишь продемонстрировать желание сотрудничать. Плохие отношения никак ей не помогут, отказываться от дела ей не хотелось – загадка захватила ее. В конце концов совсем не важно кто из них главный, важно понять, что происходит.

Они вышли из секции Водопада и стали подниматься вверх над пещерой грибов.

Технопарк имел несколько ярусов, разница была оглушительной. Тут звучала музыка, жители смеялись и развлекались. Олисава с Яном шли вдоль балконов, смотря вниз, на захватывающие голубые озера. А тут народ собирался в кафе, второй ярус был местом развлечений, тут можно было полетать на старинных аэропланах, покататься и искупаться в водных парках, прогуляться по красочным тропам планет, которые создавали художники и дизайнеры.

Они направлялись на встречу с Охраной Сектора, когда у Яна и Олисавы одновременно загорелись браслеты красным.

Они оба посмотрели сообщение, а потом в недоумении друг на друга.

– Эстер исчезла, – первая заговорила Олисава.

– Это невозможно, – сказал очевидное Ян.

– Надо срочно выяснить ее местоположение! – Олисава развернулась, чтобы уйти.

– Стой, надо встретиться с Охраной в любом случае, – Ян задержал ее.

– Они наверняка получили такое же сообщение, – ответила Олисава.

– Так или иначе, приглашение никто не отменял, – продолжал уговаривать ее Ян.

– Ладно, но мне это не нравится, – согласилась Олисава.

– Послушай, куда бы не направилась Эстер, ее уже все равно нет там, где она была.

– Какая глубокая мысль, – холодно ответила Олисава

– И в любом случае она находится на Станции, – спокойно продолжал Ян. – Если по какой-то причине она выйдет за пределы – это станет новостью номер один еще на долгое время. А пока она на Станции, ее можно отследить.

– Я понимаю, но у нас нет доступа ко всем секторам, не известно, захочет ли Центр делится данными, – начала Олисава.

– Я свяжусь с Центром после встречи с Охранниками, а ты пойдешь искать Эстер, – сказал Ян, он принял решение, и дальнейшая дискуссия представлялась бессмысленной.

===

Аристократы Сектора 90, которые славились тем, что ни они ни их предки не вложили ни единой мысли, не то, что действий, в дело постройки Станции, никогда не сталкивались с трудностями – так думала не только Олисава, но и все те, кто жил не в секторе 90. Этот сектор считался закрытым, но сами жители из сектора 90 любили гулять по другим секторам. Их отличал не только цвет одежды, но и несколько надменный вид, а также роботы-спутники, которые остальные обитатели Центра называли просто няньки.

Тем не менее, именно в их секторе находилась знаменитая Лаборатория, в которой изучалось все, что было найдено вне Центра. Именно сектор 90 был главным исследователем мира снаружи.

При этом у них в секторе собирались самые интересные и подчас нелепые роботы, которые вроде не выполняли никаких полезных функций. Так жители сектора 90 подчеркивали, что любая работа, кроме их, может быть выполнена роботами. Что, конечно, неизменно было поводом для дискуссий, хотя Центр уже давно определил, какая работа должна выполняться роботами, а какая – людьми.

В замкнутой системе Центра количество людей было строго регламентировано и ценился каждый из них. Но и синтез некоторых материалов, необходимых для создания нейророботов, обходился недешево.

Охрану Секторов обычно составляли жители сектора 90. В целом, все соглашались, что они самая не заинтересованная сторона и с большими техническими возможностями. К каждому сектору были прикреплены пара Охранников, которые были достаточной, а как многие считали – избыточной силой в деле сохранения порядка.

Единственный сектор, который охраняли представители Центрального сектора, был непосредственно сектор 90.

Олисава не хотела с ними встречаться, в любом случае Охрана должна была охранять и они, судя по всему, не справились со своими обязанностями.

Они остановились в коридоре на границе Сектора с транспортной зоной. Их встретил робот, маленький и круглый, помигал синей лампочкой и мелодичным контральто сообщил:

– Следуйте за мной.

Они поднялись на пару уровней вверх, а затем оказались в просторном помещении. Стены помещения представляли собой огромные экраны, каждая стена проецировала что-то свое. Одна стена проецировала вид на планету, другая доисторический океан, третья – что-то абстрактное и постоянно меняющееся, а четвертая – Технопарк, как раз тот сектор, из которого пришли Олисава и Ян.

Посреди комнаты стоял круглый стол, вокруг которого расположились огромные мягкие кресла.

Робот, сопровождающий уехал, попросив подождать.

Олисава села в кресло, Ян оглядывался по сторонам.

– Конечно, они не могли не заставить нас ждать, – сказала Олисава.

– Я бы воздержался от комментариев, – сказал Ян, кивая в сторону экрана с Технопарком.

– Это всего лишь показывает их отношение к нам, не думаю, что могу сказать что-то такое, что может их удивить.

– Мы просто дали вам время оглядеться, – они и не заметили, как в комнате оказалось двое Охранников. – Меня зовут Таслог, а моего спутника Сизирофилос – что означает "железный друг".

– Меня зовут Мерора, – представился второй, – сегодня мой друг не следует за мной.

– Меня зовут Ян, а мою спутницу Олисава, – сказал Ян.

– Мы знаем, – ответил Таслог, – но хочу заметить, что у нас считается невежливым представлять своего спутника.

– У вас? – завелся Ян.

– В нашем секторе, – пояснил Мерора.

– В конце концов мы все живем на Станции, мой коллега не хотел меня оскорбить, – сказала Олисава, которой меньше всего хотелось вступить с охранниками в многочасовую дискуссию о моральных различиях и культуре разных секторов на Станции.

– Спасибо, что нашли время для разговора, – сказал Таслог, – садитесь, пожалуйста, – это он сказал Яну, который все еще торчал посреди комнаты.

Когда все уселись, Олисава сказала, пытаясь не выдать нетерпение.

– Дело Эстер сегодня – главная тема обсуждений на Станции, мы получили сообщение о том, что Эстер пропала. Хотелось бы получить ваши комментарии, как от Охраны Сектора по этому вопросу.

– Да, исчезновение Эстер – это очень интересно, но вы не интервью же у нас пришли брать, так что вместо комментариев мы постараемся оказать помощь сейчас и собираемся оказывать всякое содействие в будущем в этом расследовании, – сказал Мерора.

– Мы пригласили вас побеседовать именно потому, что Эстер находится не там, где должна.  – сказал Таслог.

– Мы проверили свои системы слежения, а также запросили данные с камер у своих коллег. Мы можем проследить все перемещения Эстер, весь ее путь до кабинета Александра Мни.

Эти данные вы можете просмотреть в любой момент, мы открыли вам доступ.

Ее передвижения на этом этапе не вызвали никаких вопросов, поскольку исходили из официального источника и Охрана не заинтересовалась передвижениями Эстер.

Однако, после этого случая с отравлением, Эстер перевели обратно в ее сектор, а также приставили дронов.

– То есть Охраны не было?

– За ней наблюдали камеры, за ней наблюдали дроны. Физическое присутствие Охраны только мешало бы медицинскому персоналу. Главное в этой ситуации не допустить появления паники.

Произошло что-то новое, что-то непонятное. Не нужно привлекать внимания общества больше, чем уже привлечено.

– Вы шутите? – не выдержала Олисава, – Да вся Станция только и говорит, что об этом деле.

– И тем не менее, наши действия и так были избыточны, если говорить о том, что Станция – это единственное место, где может выжить человек.

Мы находимся на весьма недружелюбной планете в весьма ограниченном пространстве, так что внимание трех охранных дронов – это избыточное внимание.

– Которое тем не менее было оказано, – вставил Мерора.

– Но произошло удивительное, Эстер удалось сбежать, – продолжал Таслог. – Мы проследили, вроде бы, маршрут до одного места, которое находится в секторе 90.

– Вроде бы? – уточнил Ян.

– По последовательным включениям и отключениям камер мы смогли смоделировать наиболее вероятный маршрут. – сказал Мерора.

– Поэтому я предлагаю следующее. Мерора останется здесь и выскажет наше мнение по этому поводу, предоставит доступ к материалам дронов слежения и даст наши координаты для срочной связи. Я же схожу с кем-то из вас до места, в котором сейчас предположительно находится Эстер.

– Я пойду, – сказала Олисава, – Это далеко?

– Сектор 90 очень легко найти, но в него сложно попасть. – Сказал Таслог, – в нашем секторе практически не бывает гостей.

– Я польщена, – сказала Олисава. Ей не хотелось признаваться даже самой себе в том, что ей действительно хочется посетить этот сектор.

Таслог встал, его робот выглядел как летающая ящерица. По крайней мере Олисаве казалось, что она видела что-то такое в старинном учебнике прото биологической истории.

Олисава последовала за ним. Они вышли из кабинета, спустились на несколько уровней вниз на лифте и вышли в транспортный коридор Станции.

Они молча шли за летающей железной ящерицей. Таслоог не торопился, он словно гулял по прекрасному саду, а не шел по пустым белым транспортным коридорам.

– На Станции разные сектора обслуживаются разным транспортом. Чтобы попасть в сектор 90 необходимо воспользоваться Креветкой.

– Что? – не поняла Олисава.

– Так мы называем этот транспорт. Это вытянутая кабина, которая внешне похожа на лодку. Она левитирует с помощью воздуха, электричества, магнитов и нано двигателей. Практически плывет сквозь Станцию к Сектору 90. Так вот сложив слова лодка и левитация, а также отталкиваясь от внешнего вида кабины, мы прозвали этот транспорт Креветкой.

– Нельзя было воспользоваться стандартным шаттлом?

– Шаттлы – стандартный транспорт не для всех секторов Станции.

– Я слышала, что транспортные системы на Станции достаточно разнообразны.

– Да, эта фраза из учебника хорошо описывает ситуацию, но не интересно.

На самом деле, когда Корабль приземлился на этой планете, Станцию начали строить и люди, и роботы по заранее определенному плану. Но в процессе возведения Станции, наши инженеры решили кое-то изменить, улучшить. Так произошло, потому что некоторые данные устарели, когда корабль еще плавал в космосе. Когда проектировались транспортные коридоры, инженеры никак не могли прийти к единому мнению, какой транспорт лучше. Один был быстрее, другой – больше и комфортнее, третий – более маневренный и позволял сделать доступной для жилых секторов вообще всю Станцию. Некоторый транспорт был попросту красивее по мнению одних, или более экономный по мнению других. И тогда решили создать разный транспорт к разным секторам. И какой окажется лучшим, такой и выбрать для всей Станции. Но на деле оказалось, что каждый решает свои задачи, близкие к тому или иному сектору. Шаттл до сектора 90 просто не доехал бы по одному маршруту, пришлось бы несколько раз пересаживаться, создавать точки соприкосновения с Транспортными коридорами. В общем, когда Станция практически достроилась, решили оставить каждому сектору его транспорт. Это в любом случае дешевле, чем ломать и встраивать новый.

Они дошли до длинной кабины, Таслаг пропустил вперед Олисаву и своего робота, затем сел сам. Внутри Креветка тоже была немного странной. По центру стояли мягкие пуфики, а по стенам вились круглые окна, один за другим.

В самой узкой части висела голокарта, а рядом торчал рычаг. На стене были две кнопки, синяя и красная.

– Добро пожаловать, – сказал Таслог. – Это голова Креветки. На карте можно выбрать точку путешествия – Креветка передвигается не только между секторами, но и в самом секторе. Рычаг запускает лодку, и, если его повернуть в другую стороны – останавливает.

– А что это за кнопки? – поинтересовалась Олисава.

– Синяя кнопка меняет кабину, превращая ее в древнюю лодку, а красная кнопка – тревога, в случае поломки или непредвиденных обстоятельств отправляется сигнал бедствия, а затем данные из поврежденной Креветки.

– Можно нажать? – просила Олисава.

– Да, конечно. Нам долго ехать.

Олисава нажала на синюю кнопку. Пол задрожал, появился из пола огромный деревянный круг с ручками

– Это руль – пояснил Таслог.

Стены задрожали, голокарта пропала и Олисава почувствовала соленый и влажный воздух. Вокруг зашумели волны, перед ней проплыло блестящее тело какого-то чудного животного.

– Дельфины, – прокомментировал Таслог, – и разные рыбы – показал он на рыб, любопытно заглядывающих в круглые окна лодки.

– Поверните штурвал, капитан – сказал Таслог и Олисава повернула штурвал. Лодка накренилась, их чуть не накрыло волной и Олисава не удержалась на ногах.

– Слишком резко, – пожал плечами Таслог.

Олисава встала и повернула штурвал в другую сторону. Минут через десять она снова нажала на синюю кнопку, и кабина вернулась в свой первоначальный вид.

– Это забавно, но зачем вы устроили эту игру в транспорте?

– Вам не понравилось?

– Понравилось, – пожала плечами Олисава, – но я могу в игровом зале поставить игры даже с большим эффектом присутствия, с сюжетом, в общем, это же просто игра.

– Да, но, когда вы в последний раз играли в игры? И в какие игры вы предпочитаете играть? Вряд ли вы выбираете симуляторы древнего морского транспорта.

– Это правда, – согласилась с очевидным Олисава.

– На самом деле наш сектор обладает своей историей.

– Как и все остальные секторы Станции, – сказала Олисава.

– Наш сектор изначально строился людьми, которые изучали жизнь в океане.

Может ты слышала, что на самом деле мы приземлились на эту планету просто потому, что на корабле случилась авария.

– Да, есть много версий, почему Корабль остановился на этой неприветливой планете.

– Неприветливой… Не то слово. Так или иначе, на этой планете нет океана. Наши предки срочно переоборудовали лабораторию, необходимо было искать что-то, что могло бы нам обеспечить поставки воды. И мы нашли нужные элементы на большой глубине.