Юлия Бузакина
Можжевеловое лето
Глава 23
Родной город встретил подруг пыльными, перегруженными дорогами и обезумевшими от нестерпимой жары горожанами. Что и говорить, в летнюю пору Ростов-на-Дону невыносим. Диана дарила прощальный поцелуй своему программисту, а Маша растерянно стояла на перроне с двумя тяжелыми сумками, вдыхая пыльный горячий воздух. Ей казалось, что из рая она попала прямиком в преисподнюю. Не хватало только дьявола с вилами, энергично запихивающего граждан в пекло.
Геннадий быстро растворился в толпе, оставив подружек на перроне. Некоторое время они просто стояли рядом со своими сумками и молчали, не зная, что предпринять дальше. Их обеих будто вырвали из одного контекста и насильно впихнули в другой.
– Мань, ну ты как? – сочувственно развернулась Диана к Маше. – Успокоилась хоть немного?
– Успокоилась? Да у меня такое чувство, что я попала в ад! – едва сдерживая слезы, воскликнула девушка.
– Ничего, может, скоро жара пойдет на спад и станет немного легче. Я в интернете прогноз погоды читала, там пишут, к ночи будет дождь.
– Дождь, даже если и будет, смоет пыль, но он не сможет унять боль от разлуки!
– Ну, это же не навсегда. Полтора месяца, и твой доктор вернется…
– Маша! – вдруг услышала Мария родной голос отца и резко повернулась. В глазах предательски защипало, и она бросилась навстречу любимому родителю, позабыв на мгновение о сумках.
– Маша, дорогая моя! Неужели вернулась? Мы с мамой соскучились ужасно! Она дома ждет, не дождется, когда я тебя привезу! – весело говорил отец, похлопывая ее по спине. – Эй, да ты, что же, плачешь, что ли? Ну, ты даешь! Одичала на базе без развлечений?
– Нет, просто я давно не была дома…– подавляя всхлипывания, пыталась взять себя в руки Маша.
– Так тосковала по Ростову, что слез сдержать не можешь? Ну, ты это брось! Ростов никуда не убежит, что ему станется? – озабоченно качая головой, взял ее сумки отец. – Диана, тебя подбросить домой? Или к нам на ужин заедешь?
– Нет, я лучше домой. Устала с дороги, – отказалась от приглашения на ужин девушка.
Вот и знакомый подъезд, отсюда мама и папа сажали ее на такси две недели назад. Маша с тоской посмотрела на каменные ступени и вышла из папиной машины «лада-калина».
– Да ты беги скорее к матери, я сумки сам занесу! – весело говорил Федор Филатов, отпирая багажник.
Маша выдохнула и шагнула в подъезд.
В родительской квартире за время ее отсутствия практически ничего не изменилось. Из просторной кухни аппетитно пахло запеченным в духовке мясом и овощами, на столе в честь приезда дочери красовалась холодная бутылка ростовского шампанского, а мамины глаза сияли от радости.
От этой милой родительской суеты стало тепло и приятно, и Маша с легкой грустью опустилась на стул рядом с хлопочущей возле духовки матерью.
Вскоре в прихожей материализовался отец с двумя тяжелыми сумками, и мама достала красивые бокалы из буфета.
– Ну, как отпуск, доченька? Ты загорела так, что не узнать! Вы с Дианой хоть накупались?
– О, накупались не то слово, – улыбнулась воспоминаниям Мария и принялась рассказывать о своих приключениях. Она припомнила свой кашель, смешного Витька, умирающего дельфина, которого пыталась спасти, падающие камни, их с Дианой путешествия в палаточный городок, жители которого спали почти на земле и готовили на костре, противный можжевельник, но ни словом не обмолвилась о докторе.
Шампанское шипело в красивых бокалах на тонких ножках, мама приставала с расспросами, интересовалась подробностями, но Маша была совсем не готова делиться с родителями своими переживаниями.
– А мы с папой в молодости жили в палаточном городке! – давясь смехом, вспомнила мама. – И костер разводить я умею…
– Да, да, Наденька, я помню то время! Я на гитаре играть любил, под звездами тебе серенады пел! – улыбался папа и его глаза горели лукавым огнем от приятных воспоминаний. – Там в городе ночном…
– Обалдеть! – перебив затянувшего песню отца, вытаращила глаза от удивления Маша. – Да как там можно жить? Там же условий никаких!
– Вот! Современная молодежь! – отрезая себе большой кусок мяса, презрительно фыркнул Федор Филатов. – Роскошь вам подавай! Никакого романтизма…
– А папу номинировали на премию! – с особой гордостью произнесла мама. – За весомый вклад в науку!
– Правда? – восторженно посмотрела Мария на отца.
– Конечно! Через несколько дней лечу в Москву! – потер свою аккуратную бородку знаменитый родитель. – Хочешь составить мне компанию?
– Еще бы! – даже подпрыгнула на своем месте Маша. – Кто же откажется от такого путешествия!
После ужина, сославшись на усталость, Маша заперлась в своей комнате. Повалившись на кровать, закрыла глаза. Сразу же, будто из неоткуда, в сознании всплыл образ Димы. Его кошачий взгляд, доброе, смеющееся лицо… Машу накрыло волной отчаяния. Сердце готово было разорваться от несправедливой разлуки. Сглотнув горький комок, девушка тихо простонала. А что, если он забудет ее за полтора месяца? Что, если его чувство к ней не выдержит проверки временем? Сколько студенток, обворожительных и ярких, придется ему спасать от собственной глупости? От тревожных мыслей Маше стало не по себе. По позвоночнику поползла, разрастаясь, паника. «Может, купить билет на электричку и вернуться обратно на базу? Туда, где я была самой счастливой на свете?» – возникла безумная мысль.
Будто чувствуя ее отчаяние, зазвонил сотовый телефон. Маша вздрогнула и молниеносно схватила трубку. Посмотрела на высветившийся номер. Сердце застучало гулко-гулко, и она поспешила ответить на звонок.
– Ну, приветик, – услышала родной голос и губы дрогнули в улыбке.– Как доехала?
– Привет, – выдохнула счастливо Маша и сжала телефон покрепче. Все тревожные мысли моментально растворились, словно их и не было вовсе. – Все в порядке. В городе ничего не изменилось. Та же нестерпимая жара, пыль, пробки, нервные водители. А главное, здесь нет тебя. И от этого все еще страшнее.
– Знаешь, я бы многое отдал, чтобы оказаться сейчас рядом с тобой. Без тебя здесь как будто умерло все. Не знаю, как выдержу эти полтора месяца, – печально зазвучал голос доктора на другом конце провода.
– Еще будет много красивых девушек до конца сезона, – грустно улыбнулась Маша и почувствовала, что вот-вот снова разревется.
– Маш, я же, кажется, упоминал в наших беседах: я застенчивый. И меня не интересует ни одна девушка, кроме тебя. Я люблю тебя. Это не пустой звук, это чувство.
– Я тоже люблю тебя. Очень, очень сильно, – глотая слезы, сдавленно проговорила она.
– Я буду звонить тебе каждый день. Утром и вечером. Время пролетит незаметно, и мы снова будем вместе, – утешал ее Дима.
– Да, так мне будет легче пережить время без тебя, – улыбнулась Маша.
– Ты сможешь. И я тоже. Ради нас с тобой. Ради того, что еще может сложиться здесь, – уверенно произнес Дима, и сердце Маши немного успокоилось.
– Я буду стараться, – улыбнулась она. Немного помолчала. Вспомнила про папину премию и оживилась. – А у меня папу, представляешь, номинировали на премию. И он через несколько дней полетит в Москву. И меня тоже обещал взять с собой!
– Ну, вот, посмотришь столицу нашей Родины, развеешься!
– Я привезу тебе оттуда какой-нибудь сувенир. Что предпочитают врачи?
– Не знаю, что они предпочитают, но лично я буду рад любому подарку, если его подаришь мне ты.
– Значит, я доверюсь собственной интуиции.
– Прекрасно, даже представить себе не могу, что она тебе подскажет…Маш, там снова что-то стряслось. Мне идти надо. Я позвоню тебе завтра утром, – резко прервал их милую болтовню Дима.
– Я буду ждать, – разочарованно выдохнула в трубку она.
– Не скучай.
– Люблю тебя.
– Я тоже.
Маша положила телефон перед собой и уставилась в медленно угасающий экран.
– Маша, – откуда-то сбоку послышался полный удивления голос мамы, – а с кем ты сейчас разговаривала?
– Я? С Димой, – улыбнулась девушка и с нежностью погладила угасший экран телефона. После разговора с доктором она окончательно поверила в то, что у них все сложится.
– С Димой? С каким Димой? – стоя посреди машиной комнаты, продолжала удивляться мама.
– Я познакомилась с ним на базе. Он спас мне жизнь, когда я чуть не утонула в шторм, – подняла глаза на мать Мария. – Да ты не переживай, мама. Он врач, терапевт. Бывший спасатель, из МЧС. Думаю, он тебе понравится.
– Ты чуть не утонула?! Зачем ты лезла в море в шторм?! – прикрыв рот рукой, полным ужаса взглядом сверлила дочь мать.
– Я спасала дельфина, – улыбаясь своим воспоминаниям, проговорила Маша. – А потом Диме пришлось спасать меня.
– Ну-ка, с этого момента подробнее, пожалуйста, – просунул в дверной проем свою почти седую голову отец.
Маша поднялась с кровати и достала из сумки свой фотоаппарат.
– Идите сюда, вместе посмотрим фотографии! И я поделюсь своей историей, – позвала она к себе родителей и уже нисколько не смущалась тому, что почти на всех фотографиях не одна.
С экрана небольшого цифрового фотоаппарата им улыбались счастливые лица в окружении достопримечательностей побережья.
– Ой, Маш, а это он такой симпатичный? – не удержалась мама. – Он же врач, да? Надо же! Никогда бы не подумала, что на нашей базе можно встретить доктора! И что, у тебя с ним все серьезно, да?
– Я его люблю, – пожала плечами Мария. – Через полтора месяца его контракт закончится, и он вернется в Ростов.
Отец лукаво поглядывал на нее и потирал свою бородку. Мама прослезилась. Особенно, когда Маша подробно рассказала о своей неудачной попытке спасти дельфина и о том, что в итоге Дима успел вытащить ее из воды в последний момент.
– Неужели в нашей семье появился достойный молодой человек? – не могла нарадоваться мама. А Маша, вновь окунувшись в атмосферу недавнего отпуска, подумала, что свое можжевеловое лето она запомнит навсегда, как самое счастливое лето в жизни.
Глава 24
Самолет плавно приземлился в аэропорту Домодедово. Москва встретила Филатовых холодной пасмурной погодой. Отец шел первым, расправив плечи навстречу мелко накрапывающему дождику, и нес чемодан. В чемодане уместились все наряды Маши, его собственная пара белоснежных рубашек и серый костюм, в котором он планировал быть на вручении премии. Маша, прижимая к себе дамскую сумочку, куталась в черную шерстяную кофту и семенила следом. Столица показалась ей серой и мрачной.
Аэробус доставил их до вокзала, а оттуда до гостиницы, в которой у Филатовых был забронирован двухместный номер, всего пара остановок на метро.
День уже близился к концу, когда они разместились в номере.
– Можем поужинать где-нибудь и немного побродить по Москве. Боюсь, завтра день будет полностью занят конференцией. Для прогулок может не остаться времени, – доставая свежую рубашку с длинным рукавом, предложил Федор Филатов.
– Ох, папа, а как же Третьяковская галерея? Туда мы успеем сходить? – чувство разочарования, почудившееся Маше в аэропорту, разрасталось все сильнее. – Погода, будто специально испортилась к нашему приезду, а теперь еще и времени почти не будет.
– Я думаю, мы все успеем. Завтра конференция, а потом еще один день на прогулки. Предлагаю сегодняшний вечер не растрачивать зря. После ужина отправимся на Красную Площадь или к Храму Христа Спасителя. Побродим по набережной, посмотрим, чем живет вечерняя Москва, – подмигнул отец.
И Маша решила довериться папиному опыту.
Спустя час они окунулись в столичную жизнь. От восторга у Маши отчаянно билось сердце. Фотоаппарат щелкал, не переставая.
– Здесь все такое яркое, живое! Мне кажется, я попала в другой мир! – говорила она отцу, указывая на мерцающий огнями Патриарший мост. И они поспешили туда.
Мост завораживал своим величием. Рассматривая «замки любви» с разными именами, Маша украдкой подавила горький вздох. В этом месте боль от разлуки с любимым ощущалась особенно остро.
– Эх, вот бы с Димой сюда попасть, – свесившись вниз, произнесла она.
– Хм, так ваша жизнь только начинается! – поймав дочь в объектив, щелкнул фотоаппаратом отец. – Загадай это желание, и оно обязательно исполнится.
Маша зажмурилась на мгновение и пожелала оказаться на этом месте с любимым. Представила, как они тоже вешают красивый замочек со своими именами, и отчетливо увидела своей руке обручальное колечко. Даже вздрогнула от яркого видения и быстро отогнала его прочь.
На конференцию слетелись историки со всей России. Они обменивались книгами, вели умные беседы и все, как один, восторгались юной дочерью Федора Филатова. Маша же откровенно скучала. В строгой черной юбке и белой блузке, с аккуратно уложенными в тугой пучок непослушными в обычной жизни волосами, она сидела на заднем ряду в конференц-зале и строчила признания в любви своему доктору. Она даже пропустила доклад отца и очнулась, только когда все начали громко хлопать. Потом ему вручили благодарственное письмо, долго жали руки, желали продолжать научные поиски в том же духе, а Маша думала, что умрет от скуки и голода.
В Третьяковскую галерею они так и не попали. Но в последний день поехали на Новый Арбат, в знаменитый «Московский Дом Книги», где проходили различные презентации, и где среди новинок исторической литературы стояла новенькая книга Федора Филатова об истоках и современности донского казачества. «Край Донской Великий» – гласило название на яркой обложке. Знаменитый родитель раздавал автографы, а Маша бродила среди огромного количества книг. Ей казалось, она попала в родную стихию. Каждая книга – будто живая, открой ее и отправишься в другой мир. Возможно, даже в другую эпоху.
«Из меня получится хороший редактор. Я смогу придать книгам ту необходимую огранку, которая позволит им жить яркой, неповторимой жизнью», – с особым трепетом думала она и шагала вперед, пока перед глазами не замаячило Литературное кафе.
Девушка присела за столик и заказала кофе.
«О, Боже! Здесь можно читать любимые книги и пить кофе! Общаться с друзьями и приходить на встречи с известными писателями! Подумать только, кофе в окружении книг! Бестселлеры, новинки, все!!!» – пролетали в ее неискушенной хорошенькой головке одна за другой восторженные мысли.
Придвинув к себе чашку капучино, она жадно впитывала окружающую атмосферу. Нащупала на шее подаренные доктором бусы и решила, что обязательно вернется в это место еще раз.
Спустя час к ней присоединился отец. Они вместе пили кофе, обсуждали новые книги и делились впечатлениями.
– Я влюбилась в Москву! – говорила Маша. – Это потрясающий город! Он очень отличается от нашего Ростова, папа!
– Ох, Маруся, твоя жизнь только начинается! Ты можешь лепить из нее все, что захочешь… – улыбался Федор Филатов. – Даже переехать сюда со временем.
– Только магистратуру закончу! – пообещала Маша и весело рассмеялась.
А вечером, со стопкой новых книг по редактуре и корректуре, с чемоданами наперевес Филатовы ехали в аэропорт Домодедово. Их короткое приключение подошло к концу.
Вернувшись из поездки, Маша продолжала жить телефонной перепиской с любимым. Боль от разлуки притупилась и почти не беспокоила ее. Она вдруг решила попробовать себя в писательстве. Начала писать коротенькие рассказы, и вскоре их начали принимать в местные газеты. Продолжала помогать отцу, редактировать научные тексты, и время летело незаметно.
К концу августа по просьбе Федора Филатова в Ростов-на-Дону вернулся Руслан. Гордый новым местом работы, он появился на пороге у Маши с коробкой пирожных.
– Руслан, как я рада, что ты вернулся! – бросилась на шею старому другу Мария.– Кажется, мы не виделись целую вечность!
– Ну, два месяца, это еще не вечность, – не согласился Руслан и всунул ей коробку. – Но я тоже скучал. Как там Аня?
– Не знаю. Я даже ни разу ей не звонила, – честно призналась Мария. – Да ты проходи, будем чай пить! Я в Москве недавно была, привезла новые книги. Посмотришь?
– Еще бы! Конечно, посмотрю. Только знаешь, я второй год в магистратуре доучиваться не буду, – грустно улыбнулся он.
– Как, не будешь? Почему? – с тревогой посмотрела на своего друга Маша.
– Слишком дорого стоит обучение. Да и я не могу сидеть без постоянной работы еще год, – с горечью махнул рукой Руслан.
Поставив пирожные на кухонный стол, Маша включила чайник. Последняя новость очень огорчила ее. Не зная, как сгладить возникшее неприятное чувство, она повела капитана команды в свою комнату. Загрузила компьютер и достала с книжной полки стопку новеньких книг.
– Москва настолько отличается от всего, к чему я привыкла! Там так много всего интересного! – без умолку болтала она.
Руслан с интересом полистал книги и вдруг заметил на рабочем столе фотографию в рамке.
– Маша, а это кто? У тебя, что, появился новый друг?
– Да, – с гордостью продемонстрировала фотографию в рамке она. – Врач. Остался работать на студенческой базе. Скоро вернется.
– Неужели и в твоей жизни появился достойный мужчина? – скептично покачал головой Руслан.
– Он тебе понравится, – пообещала Маша. Услышала щелчок чайника и спохватилась: – идем же чай пить!
Посреди чаепития вернулся домой отец и сразу же взял своего нового протеже в оборот.
– Так, мой дорогой, о том, чтобы только работать, не может быть и речи. Ты должен закончить магистратуру! Всего-то год остался! Вот, бери эти бумаги и сейчас же поезжай в деканат! Там у тебя примут заявление, я обо всем договорился!
– Но… разве так можно? – заикаясь от волнения, покосился на бумаги в прозрачном файле Руслан. – Я ведь подписал заявление об отчислении.
– Нужно! Быстро отправляйся, а то там разбегутся все! А потом сюда вернешься! – выпроваживал его за порог Федор Филатов.
Маша скривилась и поймала себя на мысли, что немного завидует Руслану. Ее саму брать в команду отец отказывался, аргументируя это тем, что история – наука сложная, и не терпит врожденного отсутствия логики, коим страдают женщины.
– Маша, пиши свою прозу и занимайся редактированием! Для женского склада ума история очень скучная наука! – похлопал ее по плечу Федор Филатов. – А вот у Руслана есть нужные для такой кропотливой работы задатки. И если постараться, из него можно слепить прекрасного автора!
Руслан, довольный похвалой, расплылся в улыбке и исчез за входной дверью.
Маша сморщила носик и продолжила ковыряться ложкой в тарелке с пирожным. Ревность не давала ей покоя.
Через пару часов Руслан снова стоял на пороге квартиры.
– Все приняли? – высунулся из рабочего кабинета Федор Филатов.
– Приняли, конечно. Только у меня не было планов учиться в магистратуре, – озадаченно потирал лоб Руслан.
– Вчера не было, а сегодня появились! Без магистратуры грош тебе цена, как специалисту!
– Как же я все успевать буду? И работать и учиться. За магистратуру же платить чем-то надо! – не унимался Руслан.
– Работы у нас с тобой – непочатый край. На чай и бутерброды с хлебом-маслом хватит! – отмахнулся знаменитый Машин родитель.
Все еще не пришедший в себя от внезапно изменившегося жизненного курса Руслан встряхнул головой и повернулся к Маше.
– Чай будешь? – улыбнулась она.
– Буду. А после чая покажешь свои рассказы? – попросил Руслан. – Мне интересно, что печатает местная пресса.
– Покажу, конечно! – обрадовалась Маша. – А еще можно позвонить Ане, узнать, как она там. Сходим вечером куда-нибудь втроем, отметим твое возвращение.
Померкший взгляд Руслана говорил о том, что он так и не смог избавиться от чувств. Они были сильнее его, и ему лишь оставалось принимать их, как должное.
Глава 25
Чуть позже, удобно расположившись на диванчике в своей комнате, Маша набрала номер сотового телефона эгоистки Ани. Несмотря на все недостатки подруги, она успела по ней соскучиться. Интересно, что у Ани новенького?
Холодный голос на другом конце провода ясно сигнализировал о том, что за два месяца Аню снова хорошо обработали. Нет, она не сможет разделить их веселье сегодня вечером, потому что Валерик хочет смотреть футбол. А одну ее он не отпустит. Может, Аня заглянет к Маше завтра, когда «папик» уедет по делам.
Маша с неприязнью посмотрела на телефон и отложила его в сторону. В душе остался прогорклый осадок от бездушного разговора.
– Значит, Аня снова сошлась со своим женихом? – оторвался от экрана компьютера Руслан.
– Похоже, что да, – развела руками Маша. – Видимо, семья снова внушила ей, что материальное благополучие важнее всего на свете.
– А я лелеял надежду, что теперь, когда у меня есть все шансы на успех в профессиональной деятельности, Аня, наконец, обратит на меня внимание. Но, видимо, не судьба, – поник он.
– Как знать. Может, при личной встрече она еще передумает, – не могла согласиться с ним Маша.
Аня объявилась на следующий день. Позвонила Маше сама и пригласила на шопинг.
– Маша, во всех магазинах скидки на летние коллекции! Предлагаю устроить променад! – бодро вещала подруга в телефонную трубку. – Встретимся на Садовой?
– Встретимся, – немного озадаченная таким напором со стороны еще вчера холодной и бездушной Ани, Маша решила принять предложение. Ходить по магазинам всегда приятно, к тому же, ей теперь есть, ради кого покупать наряды.
– Не забудь кредитную карту! – тем временем продолжала свою пламенную речь Аня. – Там скидки просто супер!
Пробежаться от Пушкинской до Садовой ничего не стоит. Всего каких-то несколько кварталов. Каблучки уверенно отстукивали дробь по еще не успевшему расплавиться асфальту, но на сердце у Марии было вовсе не так спокойно. Она не знала, как преподнести подруге новость о своем новом увлечении. То, что Аня не одобрит ее выбор, было ясно с самого начала. По большому счету, это не имело ровным счетом никакого значения, но Маша все равно опасалась насмешек. Нет, не от истинной Ани. От Ани, обработанной внушениями семьи. Настоящая Аня любит Руслана. Но после каникул до нее бывает так трудно достучаться!
Аня стояла возле фонтана и задумчиво разглядывала возведенный совсем недавно памятник Екатерине Великой. Маша отметила, что подруга нисколько не изменилась. Коротенький небесно-голубой сарафан выгодно оттенял ее длинные светлые волосы, и Аня напоминала ангела, только что сошедшего с небес.
– Маша! – радостно бросилась она навстречу подруге и крепко обняла ее.– Мы так долго не виделись! Что у тебя нового?
– Да, ничего особенного. Отдыхала на море, летала с папой в Москву.
– Я слышала, он получил премию?
– Да, получил, – с гордостью произнесла Маша. А перед глазами почему-то всплыли воспоминания о студенческой базе. Дима, в серых джинсах и слегка помятой майке, Лёшка в своих очках, вечно вздыхающая Неля. С трудом отогнав от себя наваждение, Маша попыталась сосредоточиться на воспоминаниях о Москве.
Аня взяла подругу под руку, и они неспешно побрели по Большой Садовой.
– А я замуж выхожу, – вдруг произнесла Аня.
Маша остановилась, как вкопанная. В тот же миг представила Руслана, и ей стало не по себе.
– За Валерика? – только и смогла выдавить из себя она.
– За него, – почему-то глаза Ани не сияли от радости. Она понуро продолжала брести вперед и старалась не смотреть на Машу.
– Но почему?! – не удержалась Мария. – Зачем тебе это нужно?!
– Так хотят мои родители. Для них это важно. Бизнес, и все такое. А у Валерика есть связи, – повернулась к ней Аня.
– Ты не обязана поступать так! Твое собственное счастье зависит только от тебя самой! Как ты будешь с ним жить?
– Живу же почти месяц. И ничего, – безразлично пожала плечами Аня. – Не отговаривай меня, ладно? Так будет лучше для всех.
– Для кого конкретно?!
Аня толкнула дверь первого попавшегося магазина и ничего не ответила. Маша обескуражено последовала за ней.
В окружении нарядов она на время забыла о предстоящем замужестве Ани и погрузилась в мир собственных фантазий. Понравится ли Диме вот это коротенькое платье с яркими оранжевыми полосками? А эта алая юбка в складочку? Вот, это длинное льняное платье пастельного цвета с глубоким вырезом точно понравится. Потому что ему очень нравилось то, голубое.
Маша с восторгом приложила к себе длинное светлое платье и взглянула в первое попавшееся зеркало.
– Да, именно это. Дима будет в восторге, – сказала она самой себе и шагнула в сторону примерочной.
– Кто-кто? – услышала голос Ани позади себя и сразу же пожалела о своей невнимательности.
– Никто, – Маша задвинула плотную занавеску примерочной и начала раздеваться.
– Нет, ты сказала: «Дима»! – с другой стороны занавески утверждала Аня. – У тебя, что, появился новый парень? И ты молчишь? Это же не честно, Маша! Я тебе обо всем рассказываю!
– Это платье сидит, как влитое, – отодвинула занавеску Маша. – Ну, как я тебе?
– Повернись спиной. Вроде бы ничего. Так что там про парня?
Маша снова задвинула занавеску и принялась снимать платье.
– Скорее, у меня появился мужчина, – она подхватила новое платье и вышла из примерочной. – Я куплю это платье. Оно отлично будет сочетаться с моими жемчужными бусами.
– У тебя новые бусы? Где купила?
– На море, – отмахнулась Маша от Ани. Но разве можно отделаться от любопытной подруги одним взмахом руки?
– Ты не поделишься со мной своей любовной историей? – огорченно посмотрела на нее Аня, когда девушки выбрались из магазина под палящие лучи солнца.
– Ну, хорошо, поделюсь. Только после шопинга. Остановимся попить кофе, и я обо всем тебе расскажу, – сдалась Маша.
Миновав все этажи Центрального Универмага, и прикупив еще несколько приятных вещиц, Маша и Аня заняли столик в Макдоналдсе. Снимая крышку с пластикового стаканчика кофе, Маша вкратце обрисовала Ане свое знакомство с доктором.
– Он врач? К тому же, безработный? – обескуражено хлопала глазами Аня. – И живет в медицинском общежитии? Но это же как-то не престижно! А какая у него машина?
– Я не знаю, – смутилась Маша. – Я не интересовалась этим.
– Как можно отдать свое сердце мужчине, даже не поинтересовавшись его материальным положением?! Да ты сама понимаешь, на что себя обрекаешь?!.. А какая у него специализация?
– Он терапевт, – сникла Мария. Знала же, что нельзя делиться с Аней! Она никогда не сможет понять, за что Маша полюбила Диму.
– Терапевт?! – насмешливо скосила глаза в ее сторону Аня. – Да они получают копейки в поликлиниках! И для чего тебе, дочери известного писателя, такие отношения?
– Я его полюбила не за материальное благополучие. Просто он хороший человек, вот и все, – пыталась найти оправдание своим чувствам Маша.
Но Аню было не остановить.
– Маша, да тебя надо спасать! Пляжный роман не имеет права на продолжение в обычной жизни! Он остался там, а ты здесь, и надо строить новые отношения!
– Мне не нужны новые отношения! – взорвалась Мария. – Меня устраивают те, которые есть!
– Их уже нет, Маша! Ну, поверь же ты моему опыту! Спасатели очаровательны только на побережье! Ты уехала, он остался любить других! Знаешь, а давай, я познакомлю тебя с приятелем Валерика? Игорь богат, к тому же, холост. Ему тридцать три года, и он ищет жену. Обожает читать. Ты ему идеально подойдешь!
– Ты неправильно меня поняла, Аня, – выдохнула и как можно спокойнее произнесла Маша. – Дима не спасатель из сериала. Он обычный врач.
– Маша, послушай, но это же смешно! Если даже эта глупая сказка с побережья и будет иметь продолжение здесь, она не сделает тебя счастливой! Этот твой доктор живет в общежитии! А значит, он – нищеброд! – решительно вынесла свой собственный вердикт Аня.
– Ты лезешь не в свое дело! – не на шутку разозлилась Маша. – Это мои отношения! И только мне решать, с кем их строить! Если тебе нравится роль комнатной собачки, которую уготовили для тебя родители, то я привыкла к независимости в суждениях!
– Я не комнатная собачка! – почему– то в глазах у Ани появились слезы.
Маша тут же пожалела о своих словах. Она растерянно смотрела на всхлипывающую Аню и не знала, как все исправить.
– Ань, прости меня. Ну, пожалуйста, – попыталась она дотронуться до руки подруги.
Но та отдернула руку и принялась рыться в своей шикарной сумочке из натуральной кожи в поисках платочка.
Маша протянула ей бумажные салфетки. Аня кивнула в знак благодарности и теперь пыталась взять себя в руки.
– Я не хотела. Это как-то само собой вырвалось, – продолжала оправдываться Маша.
– Да ладно тебе! Руслан тоже однажды так про меня сказал. Скажи, вы оба считаете меня безмозглой дурой?!
– Совсем нет! – горячо заверила подругу Мария. – Руслан по-прежнему в тебя верит. Кстати, он вчера приехал.
– И что? – всхлипнула Аня.
– Он очень надеется, что теперь, когда у него есть достойная работа, ты обернешься в его сторону.
– Мне жаль, но я ничего не могу изменить. В конце сентября я выйду замуж.
– У тебя еще есть немного времени, чтобы все исправить! Я говорю об этом вполне серьезно, – с надеждой посмотрела на подругу Маша.
– Я ничего не смогу изменить. Даже если очень захочу, – печально покачала головой Аня. – В этом деле замешано очень много денег. А я – средство для их вложения.
– Не говори так! – сердито выкрикнула Маша, злясь на себя за несдержанность. В итоге ее природной горячности встреча с Аней была окончательно испорчена.
– Я знаю, о чем говорю, Маша. И мне жаль, что ты не понимаешь, почему я не могу отказаться от свадьбы, – грустно посмотрела на нее Аня.
