Эрик Васильев
Молоко с бергамотом

– Ты снова назвала меня на Вы.

– Знаю – робко ответила она, а потом посмотрев прямо в глаза, лишь на пару секунд добавила – Это сложно.

– Что сложно? – задал ей вопрос. Она молчала с полминуты, и я попробовал еще раз – Ты можешь мне рассказать, правда.

– В общем, я такой человек, как его? Я никогда не сделаю ничего первой. Мне очень сложно пойти на какой-то шаг и что-то начать. Поэтому если Вы, если ты захочешь меня обнять или…

Я не дал ей договорить, положив руку на коленку. На ее прекрасное, изящное колено. Я понял, что она хотела сказать. Ей сложно дается все новое, а отношения это очень большая перемена в жизни любого человека. Возможно, это выглядит так, будто она пыталась мне сказать, что если хочешь секса сегодня, то начни первый потому, что я уж точно этого делать не буду. И как я узнал позже, она действительно этого хотела, но очень волновалась. Этого хотели мы оба, но прикоснулся к ней, я лишь только для того, чтобы она немного успокоилась и поняла, что я хочу лишь ее обнять. Я сказал ей:

– Милая, все хорошо. Мы не будем торопиться.

И тут она опустилась мне на колени. Просто легла, обняв меня крепко, и сказала:

– Я так давно хотела тебя обнять.

И это был прекрасный момент. Я стал гладить ее по спине и ответил, что я тоже очень этого хотел, а после она говорила мне, что в тот самый миг и после, когда мы были в объятиях друг друга, она впервые после многих лет чувствовала себя в безопасности и что ей не угрожает ничто и никто. В тот самый момент она поняла, что я ей не просто нравлюсь, что это нечто большее. Я же, в свою очередь могу напомнить Вам, мой дорогой читатель, что любил ее еще во время нашего первого свидания.

Она подняла на меня свой взгляд. Ее безумно красивые глаза, наверное, всех возможных оттенков зеленого смотрели в мои. Сердце колотилось вовсю. Я понимал, вот оно, сейчас, или никогда. Я просто обязан ее поцеловать. Знаете, как бывает когда, что-то происходит внезапно, к чему вы еще не готовы, время вокруг будто замедляется. Момент, когда вы задели кружку, и она падает со стола, будто целую вечность, на самом деле длится не более секунды. Когда идя по улице, на вас чуть не наезжает автомобиль, затормозив в последнюю секунду, время тоже тянется очень долго. В такие моменты нам кажется, что мы успеваем изменить событие, что времени еще полно, но в последний миг, время набирает привычный темп и кружка разбивается, а автомобиль тормозит прямо перед нашими ногами. Моим таким моментом в тот вечер был поцелуй с любимой. Я заметил, как ее лицо потянулось к моему и я должен был среагировать и двинуться ей навстречу раньше, чтобы это хотя бы выглядело как единый порыв у нас обоих. Но я оцепенел. Не надолго, но достаточно, чтобы стало ясно нам обоим, что первый поцелуй ее инициатива. Когда я потянулся навстречу ей, я уловил едва заметный, но очень знакомый и приятный запах. Даже родной. Тогда я не придал ему значения, а позже уловил его вновь. Так пахла ее кожа. Я различал запахи косметики и духов, но этот запах выделялся из общего букета ароматов. И сильнее всего он был в одном, а точнее двух местах, не больших, у самого пересечения ее нежной щечки и прекрасного носика. В будущем я стану называть эти два местечка, слева и справа, самыми вкусными.

Когда наши губы соприкоснулись, я не успел насладиться поцелуем, так как он вышел довольно страстным, я бы даже сказал, немного агрессивным, и больше походил на облизывание щенком любимого хозяина. «Не мог же я так разучиться целоваться?» – подумал я в тот момент. К счастью, дело было в моей возлюбленной. Слегка переволновавшись и возбудившись, она положилась на инстинкт, и после трех – четырех, а может восьми попыток, мы нашли нужный нам темп. Мы целовались, растворяясь, друг в друге без остатка. Ее губы были такими сладкими, будто я целовал спелую ягоду, только что сорванную с куста. Ее кожа была такой нежной, что я начинал думать, моя любимая не человек. Она из другого мира, с другой планеты. Она слишком идеальна. Я не знаю, сколько времени прошло прежде, чем мы остановились. Не потому, что устали, а нам лишь нужно было выговориться друг другу.

Я видел, что моя милая хочет сказать мне не меньше моего, но слова разбегались в голове и собираться в одно предложение напрочь не хотели. Я говорил, что эти поцелуи были лучшим моментом в моей жизни. Что я и представить не мог, какая она сладкая и вкусная. Я нес еще какую-то чушь. Она просто улыбалась и отвечала как ей хорошо. Так что мы просто решили продолжить, но на этот раз я уложил ее на спину под себя. Она была такой маленькой и хрупкой. Это очень меня заводило. У меня в голове никогда не было идеала девушки. Мне нравились разные типажи. Но так сложилось, что предпочтение я отдавал всегда женщинам в теле. Нет, не с избыточным весом, хотя это совсем не проблема, если говорить о любви. Просто дамы были достаточно крупные и высокие. Моя же возлюбленная напоминала мне Дюймовочку, если бы та была брюнеткой. Ее бедра тесно прижимались к моим. Ее изящные, аппетитные ножки обвили меня, а ее руки гладили поочередно мою спину, грудь, шею и лицо. Возбуждение дошло до предела. Повторюсь, я не знаю, сколько времени мы провели, целуясь и обнимаясь, но я был готов переходить к следующей стадии. Но как это сделать, не обидев ее? Головой я понимал, что она должна была предполагать, что сегодня мы займемся любовью, но была ли она уверена?

Зазвонил ее телефон, и мы прервались. Это был ее бывший. Он проводил время с их дочерью и часто звонил, когда оставался с ребенком, чтобы спросить то, спросить это. Мне казалось, он делает это специально, дабы отвлекать и мешать моей дорогой девочке. Поговорила она с ним минуту, не больше. Он спрашивал, где лежат лекарства для дочки. Значит, он сидит с ней у них в квартире. Прочь мысли. Не мое это дело. Не было моим на тот момент. Она села радом со мной, но уже с другой стороны дивана и точно также как сел я, перед тем, как ей упасть в мои объятия. Она положила ладонь мне на щеку и посмотрела очень нежно мне в глаза.

– Я так счастлива, быть здесь с тобой – промолвила она.

– А я рад, что ты пришла – ответил я.

И мы поцеловались вновь. На этот раз я был первый. Я положил одну руку ей на талию, второй обнял ее и аккуратно уложил на диван и накрыл собой. Моя рука спустилась к ее коленке и медленно поднималась к ее бедрам, вверх по талии и нашла ее грудь. Моя милая комплексовала, считая, что ее грудь не достаточна велика. Я находил ее идеальной. Она была как раз под мою ладонь. Я обожал ее груди, называя их «мои близняшки». Аккуратно лаская ее тело, я услышал, как моя любимая издает нежный стон наслаждения. Моя рука стала опускаться ниже к животу. Там она встретилась с ее рукой, провожавшей мою еще ниже. Я не спешил, давая понять, что она может остановить ее в любой момент, если посчитает, что не готова. Затем я пальцами нашел самое теплое и влажное место моей ненаглядной и стал, нежно поглаживать ее там, постепенно прижимая пальцы сильнее и сильнее. Я был под ее брюками, и от вожделенного места мои пальцы отделяли лишь тоненькие бархатные трусики. Я поглаживал именно там, где нужно.

Моя милая стала выгибать спину, ее дыхание участилось, а стоны стали длиннее и громче. Прервавшись на пару секунд, я снял ее кофту, и расстегнул бюстгальтер. У нее было потрясающе белого цвета белье. Ничего вычурного, но красивое и аккуратное. Вернув свою руку на прежнее место, я стал целовать ее шею. Поцелуи были неторопливые. Я старался быть нежным насколько мог. Шея, затем вниз по ключице, и вот они, мои милые подружки. Я начал целовать ее грудь. Затем коснулся языком ее возбужденного соска, и наконец, вобрал его в рот на сколько это было возможным так, чтобы не сделать ей больно. В этот момент, моя любимая чуть вздрогнула. Я подумал, что делаю, что-то не так, но оказалось, она просто поправляет мою руку, которой я ласкал ее снизу. Я понял, что ей нравится и продолжил. Через какое-то время, я стал ласкать губами и языком всюду, где мог достать, не отрывая руки. Я был готов уже долгое время, или долгим оно мне только показалось, но и прекращать прелюдию я не хотел.

Когда я стал опускаться ниже, лаская языком ее животик, моя любимая обняла меня руками, и потянула к себе. Затем стащила с меня футболку и стала расстегивать джинсы. Она замешкалась с ремнем и снова смутилась, но я сказал, что ничего страшного в этом нет. Наоборот я нахожу это очень милым. Оставшись в одних трусах, я быстро сходил на кухню, чтобы взять в ящике средство контрацепции. Вернувшись, я увидел мою возлюбленную уже без трусиков. Она была так прекрасна, так молода и красива. Я снял свой последний предмет одежды, надел на свое возбужденное мужское достоинство защиту и накрыл ее тело своим. Остановившись на секунду, я взглянул в ее глаза. Она этого определенно хотела, как и я, но было, что-то похожее на страх или волнение. Возможно ли, что она боится не произвести на меня впечатление?

– Не бойся – очень мягко, насколько мог, сказал я и улыбнулся.

– Я уже большая девочка – усмехнулась она, как бы говоря: «У меня вообще-то ребенок дома». О том, что именно я имел ввиду она узнала позже.

Я с чувством поцеловал ее и этот поцелуй был первым из тех, о каких вспоминаешь не потому, что он первый или последний, а потому, что он врезается в твою память своим исполнением. Определенно из всех наших поцелуев, что мы совершили с моей любимой после той ночи, этот входил в лучшую пятерку, а может даже и тройку. Я продолжал ее целовать горячо и страстно. Она иногда подключала свой нежный язычок, и когда он касался моего, возбуждение уже невозможно было сдерживать. Я вошел в нее. Это было так тепло и так нежно. Это было божественно. Можно было бы назвать тот миг экстазом, если бы только он наступал до оргазма. Я медленно двигался назад и вперед, очень внимательно прислушиваясь к ее дыханию. Старался чувствовать настрой, и то, как мы физически подходили друг другу. Врать не буду, приходилось несколько раз себя притормаживать, чтобы все не закончилось раньше времени. Она ласкала мне спину. Ее бедра были прижаты к моим вплотную. Она стонала так сексуально, что мне пришлось пару раз представить себе ужасную мерзость, чтобы сбить степень возбуждения. Останавливаться и менять позу было рано, наоборот самое время прибавить. Она сигнализировала мне всем своим телом, всеми звуками, и сам я чувствовал, что пора. Я старался держаться, как мог, но это было чертовски нелегко. Вдруг, неожиданно она остановила меня и спросила:

– Хочешь я сверху?

– Конечно – обрадовался я этой небольшой передышке.

Я сел на диван, прижавшись спиной, а моя любимая сверху на меня. Оказавшись внутри нее второй раз, я испытал то же самое чувство, тот же восторг и не передаваемое блаженство. Скажу Вам честно, каждый раз, когда мы начинали этим заниматься, я испытывал те же чувства, что и тогда на протяжении многих лет.

Едва оседлав меня, она набрала средний, умеренный темп, а вскоре стала двигаться быстрее. Я принялся ласкать ее грудь губами и покусывать за сосок. Ей это нравилось, и она прижала мою голову к своей груди. Когда ее стоны переросли в сдержанные крики, я взял ее за бедра и стал в такт ее движениям прижимать ее к себе. Тут она уже не смогла сдерживать крик и меня это заводило. Слава Богу, что сидя я не был так чувствителен, ведь контролировала соитие моя любимая. Я отдал себя в ее руки.

Когда крики стали прерываться ее томным дыханием, ее тело изогнулось, словно от конвульсий я понял, моя милая получала оргазм. Она была так прекрасна в этом естественном порыве. Такое зрелище всегда делало меня невероятно счастливым, когда я был с ней. Отдышавшись, она спросила, как я еще хочу попробовать. И мы сделали это сзади. Признаюсь, эта поза моя любимая. Я старался быть аккуратным и нежным, но в какой-то момент не сдержал порыв страсти и сделал ей немного больно. Я испугался, но она заверила меня, что все в порядке. После мы продолжили в самой распространенной позе, с которой начали. Я был сверху. Мне нравилось, что она такая маленькая, хрупкая и беззащитная. Но в то же время она была такой ненасытной и всем своим видом показывала, как ей хорошо со мной. Я ускорялся, а она кричала громче. Я больше не мог держаться. Я любил ее. В голове у меня была одна цель доставить ей удовольствие. И судя по всему, я это сделал. Она была самой сексуальной молодой женщиной из всех, кто попадался мне на глаза.

С этими мыслями ко мне почти одновременно пришло покалывающее чувство подступавшей эякуляции. Я тоже не мог сдержать крик наслаждения. Моя милая улыбалась мне. Самая красивая улыбка в мире на самом прекрасном лице. И так смотря ей в глаза и видя ее наслаждение, я кончил. Это был настоящий оргазм, и даже кончики пальцев на ногах у меня свело. Я чуть опустил голову и оперся на локти, а моя партнерша обняла меня и уложила мою голову к себе на грудь. Это был момент, который я не забуду никогда. Момент, когда мы занимались любовью в первый раз. Хотелось плакать от осознания того, что эта нежная, хрупкая, такая красивая девушка сделала меня абсолютно счастливым в тот вечер. Я не думал больше о том, полюбит ли она меня когда-нибудь или нет. Или о том, как сложатся наши отношения дальше. Я жил только одним вечером. Тем самым, когда я почувствовал близость и тепло любимой женщины. Когда мы были удовлетворены друг другом. И скорое расставание не могло испортить нам этот миг.

Мы сходили в душ по очереди. Одевшись, молчали с минуту, а после признались, что именно этого нам обоим и не хватало. Я знал, что ей хотелось секса долгое время, но она не стала бы делать это с кем попало. Как долго у нее не было близости? Мне было все равно. Через несколько недель она задала мне тот же вопрос. Я не хотел отвечать, но она настаивала. Было трудно сразу поверить мне, но, то была правда. До моей любимой у меня не было другой женщины почти восемь лет. Я не знаю, поменяла ли она после этого свое мнение обо мне, или нет, но виду не показала. Может, думала я вру, или посчитала меня странным. Да я никогда и не спрашивал ее об этом.

В тот вечер она сказала, что пора ехать к дочке, и я настоял на том, чтобы оплатить такси, но она категорично была настроена идти пешком. Тогда я сказал, что провожу ее. Она недолго противилась, ведь мы могли побыть еще каких-то полчаса вдвоем. Я собрался минут за десять, а моя милая за это время поправила макияж. Еще одна вещь, которая мне безумно нравилась, это то, что моя девочка красилась не слишком ярко. Чуть-чуть матовой помады, чтобы губки стали выразительнее, немного туши, чтобы реснички привлекли взгляд к бездонным и безумно красивым глазам, и пару мазков пудры. Она настоящая красавица, и было бы грустно портить то, чем наградила природа искусственными уловками. Пожалуйста, не подумайте ничего дурного, мои дорогие читательницы.

Мы вышли на подъезд. Стоял теплый, для наших краев, летний вечер. Было градусов пятнадцать, и моя милая была в одной не самой легкой кофте. Я тоже оделся по-летнему, джинсы и клетчатая рубашка. Но на всякий случай кинул в рюкзак спортивную куртку, вдруг моей драгоценной станет холодно. Воздух был тяжел и пропитан ароматом проснувшейся недавно травы. Моя милая закурила. Меня это не сильно напрягало, я понимал, что курит она немного, и если придет к трем-четырем сигаретам в день, то в один момент поймет, ей это вовсе не нужно. Сойдя с подъезда, я протянул свою руку, чтобы взять ее. С небольшим запозданием, но ровно тоже самое сделала она. Мы не придали этому тогда значения, но сейчас я вспоминаю, что эти движения были нам как привычные. Словно мы вместе уже несколько лет, и не сосчитать сколько раз в моей ладони оказывалась ее.

По дороге мы говорили о разном. Обсуждали фильмы, музыку, говорили о работниках нашего техникума. Ее забавляло, что через меня она могла узнать какие-нибудь подробности, или просто мое мнение о человеке. Студенты любят строить разные теории. Увидят преподавателя в компании с другими людьми, и начнут придумывать, что они делали дальше. Пока история пройдет две-три группы, она превратится в самый настоящий слух, о котором будет судачить все студенческое братство. Мне нравилось, что для нас не было закрытых тем, почти. Ведь я мог облегчить душу, рассказать, что-то, что мало кто мог понять, так как был далеко от специфики моей работы, и быть не только выслушанным, но и понятым. Я мог высказать свое негодование, или вообще пожаловаться на непонимание вокруг и мне становилось легче. Я всегда хотел, чтобы моя девушка была мне еще и другом, с которым мы могли бы говорить на любые темы без ограничений.

Но особенно тяжело, моей любимой давались рассказы из ее детства. Мне было интересно узнать, но видя, как она меняется в лице, я не продолжал расспрашивать. Все, что она рассказывала, было только то, что ее мама запуталась, когда была молода. Встречалась с разными мужчинами, не выбирала, соглашалась строить отношения с кем угодно, лишь бы не быть одной. Маленькой девочке сложно было привыкнуть к постоянно новым маминым ухажерам. Отца своего она никогда не знала, а мама, она не была с ней ласкова. Как и не были ее кавалеры. Никогда не понимал мужчин, которые бьют женщин. Это почти последняя подлость на земле. Ниже этого, только избиение ребенка. Поймите правильно, есть представительницы прекрасного пола, которые ведут себя вызывающе и даже провоцируют на физическую расправу. Можно шлепать ребенка в воспитательных целях, если он по-другому не понимает, но бить потому, что ты пьян как свинья? Потому, что был плохой день, и ты себя не контролируешь? Это не допустимо. Таких людей можно смело очень медленно резать на части острым, как бритва ножом, пока они не умрут от болевого шока или потери крови.

Это покажется странным, но меня посещали иногда такие мысли. Знаю это ужасно, но это вполовину не ужасно как то, что делали в детстве с моей любимой. Месть уже ничего не может исправить, но я бы издевался над теми ублюдками и выродками без малейшего колебания.

Слава Богу, в тот, момент я думал о другом. Думал, что дорога к ее дому короче, чем мне хотелось бы. И вот через каких-то пять минут мы пришли к уже знакомому мне подъезду. На этот раз, из разговора я узнал, что живет она на третьем этаже, в однокомнатной квартире. А зная, что на лестничной площадке квартир по четыре, я мог, уходя рассчитывать увидеть ее в окне. Попрощавшись, мы поцеловались. Уверенно, нежно и очень сладко. Она, улыбаясь, попросила меня написать ей, как только доберусь домой, что я, конечно и сделал. Пожелав ей спокойной ночи, я пошел к себе. Еще чувствуя на губах ее вкус я, как и в прошлый раз, надел наушники и под не помню какую песню, стал задавать себе уже не в первый раз вопрос: «Мне что, правда, так повезло?». Обернувшись, я не увидел моей любимой в окне, как ни хотел. Конечно, она сейчас там с бывшим мужем, спрашивает, как прошел день у ее девочки. Я знал, что между ними все кончено, что он максимум, будет расспрашивать, с кем она проводит время, а она холодно и твердо ответит, что это не его ума дело. А после, не задерживаясь, выпроводит его за дверь. Но все же мне было не по себе от того, что она там с ним. И что он может приходить в ее квартиру, когда захочет повидать их дочурку. Наверно, я лез уже не в свое дело, но не мог с этим мериться. И не стал.

Глава V

Мы провели чудесное лето. Я и моя любимая. Были наши первые совместные каникулы. И хотя мы никуда не поехали, тот отпуск мне запомнился на долгие годы. Когда закончилась ее учеба и моя работа, мы редко появлялись на людях. Все-таки она еще боялась, что увидев нас вместе, у меня начнутся проблемы. Однако шло время, и мы стали проводить свой досуг на природе. Ездить за город на велосипедах. Мы загорали, гуляли в парке у озера, бродили вдоль набережной, когда темнело. Чем чаще мы появлялись на улице, тем больше знакомых встречали. Среди них много ее подруг, также наших студенток. Некоторые застенчиво улыбались мне, некоторые уважительно здоровались. У некоторых были парни моего возраста, так что, остановившись вдруг на улице, мы могли спокойно провести время друг с другом, пока наши дамы наговорятся. Пару раз встречали сокурсников моей милой. Ничем хорошим это закончиться не могло, ведь они были совсем юными и глупыми. Но с последствиями этих коротких встреч нам пришлось столкнуться гораздо позже.

Мне ничего другого не надо было, только видеть ее лицо каждый день. По правде, я желал, чтобы первое, что я видел, когда проснусь и последним, когда усну, была моя любимая. Возможно, уже тогда меня посещали мысли о нашем скором сожительстве. Но все же было слишком рано. Мы только месяц как встречались. Я всегда говорил себе, что узнавать мы друг друга стали гораздо раньше в переписке. Поэтому временные рамки были не для нас.

В то лето мы много времени проводили у меня дома. Милая отводила дочку в садик и шла ко мне. Я же возвращался к тому времени после утренней тренировки в спортзале. Мы обедали, занимались любовью, учили испанский. Это была ее идея. Потом снова занимались любовью. Часто по три раза на дню и каждый был либо также чудесен, как и первый, либо еще лучше. Меня не одна девушка так не возбуждала и не подходила мне так как она. Еще мы смотрели фильмы. У нее был отличный вкус. Она читала мне книгу. Какой-то женский роман о трудностях взросления и первой любви, но мне нравилось. Наверное, потому, что читала моя любимая, а это у нее тоже очень хорошо получалось. Ближе к середине лета я спросил, не хочет ли она познакомить меня с дочкой? Она ответила, что если я сам хочу, то она может это сделать.

– То есть сама ты этого делать не собираешься? – спросил я напрямую.

– Нет – коротко ответила она – Я первая не буду тебе ничего навязывать.

– Почему ты думаешь, что навязываешь?

– Потому что это мой ребенок. И никто не обязан проявлять к ней интерес и тем более любить, кроме меня.

Я понимал, что она имеет ввиду. Очень много одиноких матерей вокруг вели себя так, будто им все должны. В народе про таких говорили «Я ж мать». Раз она родила ребенка, то ей все можно. Подобные девушки и женщины требовали к себе особого внимания и если уступить молодой маме место в автобусе, или помочь поднять коляску являлось обычным проявлением воспитанности, то этим дамочкам нужно было больше. Они могли перекрыть дорогу выезжающему со двора автомобилю, чтобы просто поговорить по телефону. «А что? Я же мать» – говорили они. Такие представительницы прекрасного пола часто кричали на своих детей в общественных местах, а дома не занимались их воспитанием. Я прекрасно все это знал, и то, что хотела мне сказать моя милая, к ней никак не относилось. Мне даже стало немного обидно. В голову закралась мысль, что она не хочет делать такой серьезный шаг, потому, что сомневается в наших будущих отношениях. В любом случае, она могла мне сказать это в лицо в любой удобный момент.

– Можно я сам решу, проявлять мне к ней интерес, или нет? – как можно мягче попытался сказать я, а после добавил – Может, я ей вообще не понравлюсь.

– Может. Она раньше боялась людей в очках, и мужчин с бородой.

После этих слов, моя милая засмеялась. Наверное, потому, что борода у меня была. А зрение мое было на тот момент минус два с половиной, так что очки я тоже носил. Но при необходимости, в светлый день мог обойтись и без них.

– Я хочу – подытожил я – познакомиться с твоей дочкой. Когда решишь, что ты готова, дай мне знать, пожалуйста.

– Хорошо – ответила моя милая и улыбнулась самой очаровательной на свете улыбкой.

Мой дорогой читатель должен помнить, что детство моей возлюбленной выдалось очень не сладким и даже местами трагичным. Но спустя годы, в ее жизни вновь появилась мать. С ней я не был знаком, и знакомить нас никто не собирался. Если с маленьким милым созданием, я определенно мечтал встретиться, то тут подобного желания у меня не возникало. По словам моей любимой, ее мать уже много лет не пила и у нее была постоянная работа. А дома она делала ремонт с расчетом на то, что внучка будет приходить к ней в гости и оставаться на выходные. После всего, что я узнал, меня брала тревога каждый раз, когда я слышал про то, что малышка может остаться у нее на выходные. Во мне просыпалось стереотипное мышление, основанное на ассоциациях. Я понимал, что людям свойственно меняться, просто для этого нужно время, и не каждый хочет это делать. Моя родная говорила, что, таким образом, ее мать пытается загладить вину прошедших лет. Раз не получилось с дочерью, так может получиться с внучкой. Тогда еще, не имея права голоса, я молчал, а встреча их переносилась на неопределенный срок уже несколько раз. Конечно, когда-нибудь им все же предстояло встретиться, но не так скоро как это можно было себе представить.

Примерно через неделю после нашего разговора, моя милая написала мне, что выбрала день, когда я могу познакомиться с ее дочкой. Они сидели несколько дней дома, так как малышка простыла. И вот, после выписки, моя любимая собиралась немного погулять. Я с радостью согласился пойти с ними, но когда наступил тот самый день, я вдруг понял, что жутко боюсь. Страх был подобен тому, что я испытывал, сидя в баре, ожидая мою ненаглядную, чтобы признаться ей в своих чувствах. И тогда и в этот раз я боялся, что мои чувства будут отвергнуты, с той лишь разницей, что малышку я еще узнать не успел. Да и может ли не понравиться озорная девчонка с длинными светлыми волосами и большими карими глазами? Да еще и такая веселая, всюду сующая свой маленький, любопытный носик.

Обо все этом я имел представление только благодаря фотографиям, но чувствовал, что так оно и есть. В тот день, на самом деле уже почти, что наступал вечер, была прекрасная летняя, солнечная погода. Мы договорились встретиться на площади рядом с детскими аттракционами. Я пришел пораньше, чтобы свыкнуться с местом, где мне предстояло произвести благоприятное впечатление на маленькую мисс. Девчонки опаздывали, так что в запасе у меня появились лишние минут пятнадцать. Я сидел и пытался представить нашу встречу. В голове виднелся худший результат и лучший, но, как это обычно бывает, вышло нечто среднее. Из-за голов людей я увидел, как мне кто-то машет рукой. Это была моя любимая. Но где же ребенок? Девочки нигде рядом не было. Потом я обратил внимание на группу детей чуть слева, где гордо и одиноко вышагивала маленькая разбойница. Так она показывала характер, держась от мамы подальше. Но стоило той исчезнуть из поля ее зрения, как она тут же в панике начинала ее искать. Я выдохнул, мысленно сосчитал до пяти и подошел почти вплотную к моей королеве. Мы поздоровались и поцеловались. Затем к нам подошла малышка. Моя любимая представила меня, и девочка, явно застеснявшись, опустила глазки. Я поздоровался с ней. В ответ она посмотрела на меня исподлобья. Тогда я достал из рюкзака шоколадное яйцо, что купил по дороге и протянул ей со словами:

– Это тебе.

– Что нужно сказать? – вмешалась в односторонний разговор мама. – Прости, мы плохо разговариваем. Спасибо.

– Не за что – улыбнулся я.

Девочке подарок явно пришелся по вкусу. Она тут же попыталась его открыть, но мама убедила ее, что лучше потерпеть до дома. Она поглядывала на меня застенчиво и с любопытством. Может потому, что я был намного выше, чем она и ее мама. Хотя ростом я был сто восемьдесят пять сантиметров, вокруг хватало людей повыше. Может дело в том, что я увязался идти с ними? Я не знаю. Она плохо разговаривала. Пять, может шесть слов были в ее маленьком лексиконе, остальное детский лепет и тарабарщина, но, определенно смешная. Моя милая особо не переживала, ведь дети все разные и каждый развивается по своему, а в развитии малышка не уступала другим детям. Она все понимала, даже без жестов. Ну, разумеется, все, что может понять ребенок в два с половиной года. Была очень вредной. Я полагал, что это отсутствие постоянного мужского внимания да и моя дорогая возлюбленная была не очень строга с ней. Нет, она запрещала ей стоять на ушах, но в голосе не было приказного тона, которого обычно пугаются дети.

Мы погуляли немного на площади. Прокатили малышку на карусели. Заплатила моя милая. Мои деньги брать отказалась. Она была в этом плане принципиальной. Потом мы пошли по направлению к их дому, все-таки ребенок только вышел с больничного. Да и, не смотря на то, что идти от силы двадцать пять минут, в погоне за бабочками и срыванием одуванчиков идти мы могли целый час. У перекрестка, моя милая попросила ее дать руку. Малышка отказала. Тогда мама попросила более строго. Опять неудача.

– Зайка, давай мне руку – попробовал я.

И, на удивление, она дала. И мы вместе спокойно перешли дорогу, а потом она снова пошла как самостоятельный человек. Моя любимая сказала, что раньше, она чужим людям не давала к себе прикасаться, и что это удивительно. По дороге, мы болтали о всяких смешных моментах, которые происходили с нами в детстве. Наши забавы и приключения.

В какой-то момент малышка повернулась ко мне и подняла руки.

– А вот это вообще странно – сказала любимая – Она точно никогда бы не пошла к не знакомому человеку на руки в первый день. А тут сама просится.

Я себя долго ждать не заставил и, подхватив крошку, усадил ее на свою левую руку и мы пошли дальше. Малышке, вроде было комфортно. Она стала с интересом все разглядывать вокруг.

– Значит, ни к кому на руки не просилась? – спросил я.

– Никогда.

Знаете, я по сей день думаю, говорила ли она мне правду в тот день? Ведь подумайте сами, какова вероятность встретить свою вторую половинку в лице молодой девушки оставшейся одной на целом свете с ребенком? Да еще, чтобы этот ребенок проникся к тебе доверительным отношением? Ничтожно мала. Но даже не это вводило меня в сомнения. Несколько месяцев спустя я стал замечать, что малышка больше не стесняется посторонних. Ни дома не на улице. Возможно, конечно, что она просто росла, набиралась ума и привыкала, что людей вокруг очень много. А может, была такой с самого начала, а моя милая, просто мало с кем ее знакомила, вот и все.

Нарвав целый букет одуванчиков по дороге, и проведя полпути на моих руках, мы доставили маленькую разбойницу на порог их с мамой дома. Приглашать меня, кстати, никто и не собирался. Об этом, моя любимая предупредила меня заранее. Она сказала, что ей нужно подготовиться, ибо ее квартира не шла ни в какое сравнение с моей.

Чтоб вы понимали, мой дорогой читатель, я расскажу, как обстояли дела у меня дома. О том, что было в квартире из мебели вы уже знаете. Так вот, ту квартиру я купил очень и очень дешево у какого-то алкаша и наркомана. Квартира была настолько в убогом состоянии, что просить больше просто не имело смысла. Я же прикинул, что оставшихся денег мне хватит, чтобы самому сделать ремонт и привести ее в порядок. Хотя строительных навыков у меня не было, клеить обои и плитку, а также шпаклевать я умел. Да и перфоратор в руках держал уверенно. А с остальным, надеялся разобраться по ходу. Опуская детали, скажу, что смета моя постоянно росла, из-за не рационального использования материалов. Так что в конечном итоге я имел чистую, но, тем не менее, простенькую квартиру с обычным дешевым ремонтом, потолочной плиткой и линолеумом. Я не однократно говорил моей любимой, чтобы она не переживала и ее квартира вряд ли окажется хуже моей. А если и так, то я уверен, что там чисто и уютно. В этом мне и правда, сомневаться не приходилось. За хозяйскими навыками моей любимой я имел возможность наблюдать у себя дома.