Эллина Авдонина
Сетунь-2027
Говоривший замолчал и на несколько секунд опустил голову. Когда люди снова увидели лицо Иа-Иа, странная гримаса исказила его левую часть. «Будто улыбнулся уставший дьявол» – пронеслось в голове у президента. Правая же часть лица Иа-Иа сделалась будто каменной, лишь поднятая бровь и подвижное глазное яблоко выдавали в ней жизнь.
– Полтора процента, – сказал Иа-Иа. – Полтора, блин, процента от общего вам известно, а вы намереваетесь использовать целое для создания более сложного! – Он передёрнулся всем телом и вернул себе прежнее выражение лица. – Пытаетесь наступить на хвост сбежавшей лабораторной крысе, которая, вероятно, спряталась за углом: из-за угла торчит крысиный хвост. Но с чего вы взяли, что за углом крыса, если из-за угла торчит крысиный хвост? Наступите – там не крыса, а, к примеру, дракон, или вообще никого, хвост один. Простейший вопрос: с чего вы взяли, что все функции в вашем геноме биологические?
– А какие ж ещё?! – усмехнулся министра науки и технологий.
– Люди увидели способность к кодированию и немедленно решили её использовать по полной, – сказал ему Иа-Иа. – Чревато пользоваться настолько неисследованным. Вам бы сперва знания накопить, а потом уж применять. А то не видать человечеству победы в Первой битве.
– Чего, не понял? – не без агрессии спросил министр обороны.
– Не надо ерепениться, никто на вас нападать не собирается, – предупредил людей гармонист.
–
В Первой битве, – повторил Иа-Иа министрам. – Сказки читать надо, гости дорогие, чтобы глупости не спрашивать. Эта битва происходит внутри вас, а не снаружи. Обсудим это позже, при следующих встречах. Если, конечно, они состоятся. Дело-то ведь добровольное. Вернёмся к бессмертию, вас же оно интересует.
Создатели пришли к решению вырастить меня в естественных условиях няхарского общества и не прогадали. Я был зачат парой няхар, и после рождения, в процессе смерти наделён со-Знанием. – От этих слов лица министров сделались недоумённо-вопрошающими, однако спросить им ничего не дали. Движением указательного пальца Иа-Иа пресёк их порыв и продолжил. – Первой моей версии хватило, чтобы няхары нащупали путь к Миру. Только в седьмом моём перерождении мы стали видом, няхары стали Малхандой. После этого нам показали вас, людей. И предложили сделку.
Иа-Иа замолчал и тяжело, будто ему трудно дышать, вздохнул.
– При том, что я вижу сейчас, у вас такое не пройдёт, – сказал он то ли с жалостью, то ли с издёвкой. – Требуется найти иной способ, который позволит людям объединиться в вид, когда у вас появится свой ослик.
Тут он замолчал, и обратился к Агате:
– Может, ты продолжишь? Кажись, они меня совсем не понимают.
– Ага, и ослиную самоиронию не ценят, – поддержал его гармонист. Оба они не сдержали улыбки.
Люди в большинстве своём попрятали взгляд от Иа-Иа. Агата сгладила неловкость, обратившись к ним:
– Представьте, что вы ребёнок, который только что родился. В каком мире вы очутились? Няхары тогда всерьёз размышляли об этом. А если он откроет глазки и ужаснётся? Какова будет его реакция, если мы окажемся для него опасны? Что будем делать мы, если опасным окажется он? Но он родился, и няхары его полюбили. Очень скоро малыш начал инициировать дискуссии с создателями на всевозможные темы. Через три года возможности Иа-Иа по скорости обработки информации превосходили все няхарские компьютеры вместе взятые, и он обучался. А через два года подключился к научной работе. Иа-Иа безупречно аргументировал информацией, настолько, что мы стали прислушиваться к нему. Мы пытались сконцентрировать его внимание на том, что нам казалось первостепенным, важным, а он упорно смотрел на всё подряд. В своей седьмой версии Иа-Иа предложил нам единственный, по его суждению, путь к бессмертию. Мы его опробовали, и достигли успеха.
– Что, прямо с первой попытки? – недоверчиво спросил министр науки и технологий.
– Ага, – весело ответил Иа-Иа.
Президент и министры ожидали дальнейших разъяснений, но их не последовало. Вместо этого Емельян сказал:
– Мы поможем вам с вопросом бессмертия. Взамен вы поможете нам с рождением Человечества. Таковы условия предлагаемой Сделки. Интересует? – спросил он совершенно буднично.
Министры замялись, кто-то кивнул, кто-то следил взглядом за президентом. А тот, шумно выдохнув, сказал:
– Их интересует. Нас, – уточнил он. – Но они ничего не понимают. Мы, – вновь поправил он сам себя.
– Вот и славно! – хлопнул в ладоши гармонист и допил свой чай. – Душа моя, – сказал он женщине, – пора бы обновить самоварчик.
Глава третья. Условия сделки
К тому времени, когда Агата вновь разлила по кружкам свежий чай головы президента и министров пополнились ещё некоторой информацией.
Во-первых, у бессмертных нет жёсткой привязки к форме. В своём временном доме, в условиях Луны, они в ней вовсе не нуждаются. Человеческий же облик принимают в двух случаях: для удобства общения при прямом контакте на Земле, как сейчас, и для участия в патюнга-тапу.
Во-вторых, из пятидесяти пар бессмертных неизменным числом в доме держатся только сорок шесть. Ещё четыре пары, то есть восемь бессмертных живут людьми среди людей до тех пор, пока не умрут и не вернутся на своё место, в дом, вытеснив при этом кого-то из девяноста двух своих собратьев в мир людей, через рождение. Это и есть патюнга-тапу.
В третьих, Иа-Иа не участвует в патюнга-тапу, но обеспечивает техническую возможность этого действа. Он является общим связующим для всех пятидесяти пар, себя и людей.
Чай пили молча, лишь переглядываясь. Натянутую тишину прервала женщина. Она положила ладонь на предплечье гармониста и укоризненно сказала Иа-Иа:
– Я смотрю, пока меня не было, вы им тут лишка наговорили.
Он беззаботно махнул рукой:
– Они не понимают патюнга-тапу. С одной стороны это их это пугает, в силу своей неизвестности. С другой стороны заставляет снова задуматься о том, не шарлатаны ли мы. Сейчас патюнга-тапу выглядит для них сущей магией, доселе невиданной. Вот и сконфузились.
– Опять вас не туда повело, мальчики. Будто вы их нарочно мотивируете бежать впереди паровоза. Они нам так сделку сорвут.
– Ничего не сорвут, – заверил её Емельян. – Они ж за бессмертием пришли. Так ведь? – неожиданно спросил он президента, который в это время размышлял над тем, как некультурно говорить о ком-то в третьем лице в его присутствии, особенно когда этот кто-то ты сам.
Президент хотел что-то ответить, но гармонист только поморщился и продолжил говорить.
– Никто у вас не хочет быть супергероем, все хотят власти, денег и разврата. Бесконечность понтов получится. Блошиная возня. А вы хоть представляете, сколько денег, власти и заслуженного почёта будет у тех людей, которые решат задачу: безусловно мирным способом привести мир к Миру? За это и бессмертие получить не зазорно.
Няхары нашли свой способ договориться со Смертью. Мы дали новый космический вид Миру и взяли на себя обязательство дать Смерти новую форму Жизни. Типа того, – сказал Емельян. – Вам необходимо найти свой путь, чтобы достичь бессмертия и договориться на условиях, устраивающих все три стороны. Нас, в том числе. Иначе ваша реальность развалится в прах.
– Что значит, развалится? – спросили хором сразу три министра.
Ответом на вопрос никто из них удовлетворён не был. Емельян сказал им:
– Мы проектируем, чиним и удерживаем вашу реальность в сборе до тех пор, пока вы не станете разумными настолько, что Человечество станет космическим видом, способным делать это самостоятельно и, следовательно, претендовать на вступление в Космическое сообщество.
Люди исключают из внимания факт того, что вы – множество, а не отдельные элементы. В результате этой оплошности пытаетесь своё элементарное сознание поместить в неподходящую по конфигурации форму. Хрень получится.
Иа-Иа сказал:
– Вы хотите обмануть Смерть, и почему-то не рассматриваете вариант договориться с ними.
– С ними? – переспросил президент.
– Ну, вы же не думаете, что этим процессом заведует индивидуум? Или думаете? – смеялась Агата.
– В массе своей они даже не понимают, что это процесс, – очень тихо сказал Иа-Иа, театрально приложив к щеке тыльную сторону ладони для ограничения звукового потока.
– Подумать только, – всплеснул руками министр здравоохранения. – Я ведь был в этом уверен!
– Думать – неплохой метод, – заметил Емельян. – Человек по имени Аристотель думал, думал и сформулировал, что «Все А есть Б».
– Естественная бесконечность получается, как сказал мне однажды забитый камнями Луллий, – опять встряла женщина.
– Но вы упорно игнорируете третье, – невозмутимо продолжал Емельян. – Не видите его и потому не учитываете в своих … расчётах?.. логике?.. жизнях? В общем, просто всё до крайности: раз вы «троичный» вид, так и поощряете в детях троичную логику, изменяете способы контакта с Миром с навязанных на естественные.
