Эль`Рау
Геункаон: Качаясь над цепями
Часть II: КАЧАЯСЬ НАД ЦЕПЯМИ
И о гроб невесты милой
Он ударился всей силой.
Гроб разбился. Дева вдруг
Ожила. Глядит вокруг
Изумлёнными глазами,
И, качаясь над цепями,
Привздохнув, произнесла:
«Как же долго я спала!»
© А.С. Пушкин «Сказка о мёртвой царевне и семи богатырях».
***
Вас приветствует внутриигровой помощник!
Поздравляю с возвращением в мир Геункаона. Второй этап прохождения позволит получить начальные навыки управления в условиях боя, а также ознакомит с механикой получения активных и пассивных умений.
Предупреждение: понятия о морали, справедливости, законности, ценности жизни отличаются от реальности. Приверженность к привычным штампам поведения и стереотипам может привести к гибели персонажа. Развивайтесь в условиях Геункаона, совершенствуйтесь и побеждайте!
Внимание! Все совпадения с реальной историей планеты Земля не случайны, поэтому разрешается черпать информацию из внеигровых источников для получения преимущества перед другими игроками.
Все предметы в игре, а также любая информация в письменной или устной форме – является неотъемлемой составляющей скрытых заданий и головоломок. Будьте внимательны!
Наслаждайтесь игрой!
–—
Активирована вторая серия обучающих заданий «Качаясь над цепями»:
Для вывода подробной информации моргните/дублирующая клавиша Shift/ один раз.
Чтобы перейти к выполнению задания моргните/дублирующая клавиша Shift/ два раза…
Отклик принят.
——
Задание «Побег за грань»
Категория: Обучение. Класс умений: Цепи жизни
Условие:
– Получить сведения о цепях жизни – 0/1
– Обнаружить фантома – 0/1
– Покинуть базу
Дополнительное условие: остаться в живых
Награда: Зависит от выбранной линии прохождения
——
Для возврата к вводной информации помощника моргните/дублирующая клавиша Shift/ один раз.
Чтобы перейти к выполнению задания моргните/дублирующая клавиша Shift/ два раза.
Отсутствие отклика от игрока в течение десяти секунд приведёт к немедленному выходу из игры.
Выход через: 10, 9, 8, 7…
Отклик принят.
2. Пролог
Персонаж: Мальтис
Место: наземная база
Время: около пяти миллиардов лет до рождения Ока
Алану Мейнхарду сейчас восемьдесят девять лет. Но в молодости он казался весьма интересным мужчиной. Высокий, стройный, кареглазый брюнет, амбициозный и богатый. Сейчас же его голова бела как снег, лицо покрыли морщины, а свободный крой одежды скрывает изрядно раздавшиеся формы. Однако ни хватки, ни амбиций он не растерял.
Чуть больше полувека назад Алан построил орбитальную станцию для спасения человечества: Ковчег Мейнхарда. На ней собрали образцы флоры и фауны, а также около шестисот тысяч людей, две трети которых составляли дети. Станция представляла собой что-то вроде экспериментального научного проекта, суть которого заключалась в воссоздании земного существовании вне планеты. Станция проболталась в космосе порядка тридцати лет, чудом пережив страшную галактическую катастрофу. После чего вернувшись на опустевшую планету, люди с ковчега стали одержимы надеждой на возрождение Земли. Они долго и упорно работали, восстанавливая по кусочкам свой родной дом.
Алана Мейнхарда боготворили. Его решения и приказы принимались с благоговейным трепетом. Никто и никогда не высказывал возражений и не спорил с ним. К Мальтису же Алан относился очень тепло, заботился как о сыне, опекал во всём. И тому имелась веская причина.
Семнадцать лет назад среди людей, высадившихся на планете, разразилась эпидемия неизвестной болезни, причиной которой стал вирус, нарушающий комплементарность нуклеиновых кислот1. Учёные и врачи пытались остановить эпидемию, но люди умирали слишком быстро. Оставалось только молиться и надеяться на чудо. И оно случилось. Во время вскрытия трупа молодой женщины, обнаружили плод в возрасте около тридцати недель. Ребёнок оказался не только жив, но и абсолютно иммунен к вирусу, что помогло синтезировать вакцину и справиться с эпидемией.
У мальчика не было имени, и лаборанты называли его просто «мальчиш». Вскоре на боксе появилась надпись из химических элементов: Mo+Al+Tc+Si+S2. Позже надпись превратилась в имя.
Мальтис – живой плод в мёртвом теле, стал символом надежды, а его имя отождествлялось с торжеством жизни над смертью. Тогда-то Мейнхард официально объявил себя опекуном выжившего ребёнка.
С рождения мальчика окружали только лаборанты, учёные, врачи и «амбалопитеки». Единственным ярким человеком для него стал опекун. Мальчик радовался каждому его появлению, проявляя искреннюю детскую любовь. Казалось, старику нравится играть с ним. Их привязанность росла с годами. Этот великий и могущественный человек мог простыми словами объяснить ребёнку всё что угодно, и тот ему всегда верил.
Сотни раз Мальтису доводилось слышать о галактической катастрофе и о том, что лишь благодаря ковчегу человечество уцелело. Рассказывали так же о спутнике Земли, который столкнулся с космическим телом. Вследствие чего произошли непоправимые изменения на планете. Он знал все версии историй о том, как опасные твари попали на Землю с обломка космического тела, который по одной из версий оказался частью планеты. Как они захватили недра и теперь досаждают людям. Всё это Мальтис слышал много раз и не сомневался в достоверности.
Неожиданное приключение на горном озере всё изменило. Мальтис уже несколько дней не выходил из своего бокса. Из головы никак не шла Лже-Марьяна и существа в саркофагах. Казалось, они органично вписываются в экосистему планеты, в отличие от людей. Всё явственней проступал образ человека-чужака, пытающегося выжить в чужом мире. Тогда, что же за планета-то? Земля ли?
Внезапно сама история Ковчега стала казаться ему нереальным бредом. В голове всё смешалось, обратившись в одну сплошную ложь. Даже эпидемия и собственное рождение теперь выглядели подозрительно неправдоподобно. Мальтис чувствовал себя обманутым. Доводы учёных, слова самого Мейнхарда, формулы, таблицы – всё рождало в нём отрицание. Он не хотел верить, и не верил.
Из омута мрачных мыслей его вытащил Мейнхард. Мальтис даже не заметил, когда опекун пришёл его проведать. Бедный старик, наверное, сильно волновался о нём.
– Я хочу поговорить с Марьяной. Можно? – попросил Мальтис, устав от хаоса мыслей, творящегося в голове.
– Хорошо, но только в моём присутствии, – ответил опекун после минутного раздумья.
Через час они стояли в закрытом боксе. Светлое помещение с полупрозрачными стенами точно вивариум3, в котором держат животных для исследований и дальнейших наблюдений. Ощущение усилилось за счёт капсулы в центре, в которой лежала Марьяна, словно в хрустальном саркофаге. Сердце Мальтиса забилось быстрее, когда он увидел её, утыканную приборами класса гайдфес4. Кожа приобрела грязно голубой оттенок, то тут, то там выпирали вздувшиеся вены. Голову её покрыла короста, по краям которой ещё сохранилось несколько прядей спутанных волос. Увидев Мальтиса, тёмные, почти черные глаза Марьяны наполнились слезами.
– Похоже, она рада вас видеть! – тут же прокомментировал лаборант, делая отметку в сенсорной панели.
Чувство жалости схватило за горло и начало душить. Мальтис несколько раз надрывно вздохнул, пытаясь успокоиться. Он совершенно не был согласен с лаборантом. Она вовсе не рада, скорее, обеспокоена или даже напугана.
– Похоже на вивисекцию! – голос Мальтиса звучал взволновано.
– Ты должен понимать, что это тяжёлая необходимость. Мы должны знать, с чем имеем дело, – размеренный тон Мейнхарда должен был внушать доверие. – Ты нам очень помог. Своевременно сообщил об угрозе и дал возможность двигаться в нужном направлении.
– Можно взять её за руку? – Мальтис ни о чём не мог думать, глядя на измученное существо, которое и человеком-то теперь сложно назвать.
Лаборант посмотрел на Мейнхарда, тот одобрительно кивнул. Тогда он, набрав что-то в панели, открыл капсулу с телом девушки.
Мальтис подошёл ближе и осторожно коснулся Марьяны. Она показалась такой холодной, что он вздрогнул. Затем быстро схватив за руку, попытался согреть, энергично растирая пальцы и суставы кисти. Он хорошо помнил её горячие прикосновения, там на озере. Хотя та Марьяна была ненастоящей. Мгновенно всё случившееся пролетело перед глазами. Мальтис замер. Обе девушки стояли перед мысленным взором. Такие похожие, но не идентичные. Лже-Марьяна бледная и безэмоциональная, как кукла: оболочка, с моллюскоподобной сущностью внутри, светившейся голубым сиянием. Настоящая Марьяна, представлялась ему загорелой, веселой, подвижной и целеустремлённой, девушкой в светлом комбинезоне.
– Ты хотел поговорить с ней?! – голос Мейнхарда вторгся в размышления, вернув в ужасающую реальность.
В голове Мальтиса крутилось множество вопросов: «что случилось?», «почему она здесь, в таком ужасном состоянии?», связано ли с Лже-Марьяной и так далее. Но в итоге остался только один: «как помочь?». Внезапно юноша почувствовал укол в плечо, и холод пополз по телу. Он оглянулся. Взгляд опекуна такой твёрдый и абсолютно бесстрастный напугал его. Мальтиса тряхнуло так, словно через него пропустили ток.
Он упал. Язык обожгло болью, и вкус крови ударил по его рецепторам. Изо рта на пол потекла пузырящаяся пена, окрашиваясь чем-то красным. Лаборант попытался поднять юношу, но тело огрызнулось статическим разрядом. Сквозь гул в ушах Мальтис с трудом уловил встревоженные голоса людей.
«Ум-Ира-Ет!» – кричал кто-то, но слова разбивались фрагментами в искажённом сознании.
«Он-ЖИ-Ив?» – кажется, звучал голос опекуна. То спокойствие, какое Мальтис ощутил в одной фразе, почему-то его огорчило. Сердце сдавило, а в горле защипало так, словно там поселился рой кусачих насекомых.
«Сканирование показывает повышенную электромагнитную активность в теле», – с трудом расслышал он, но о каком теле идёт речь, не понял. Внезапно слова обрушились как град камней, все и сразу. Непонятно, кто что говорит, только запомнилось несколько обрывков: «Жизненные показатели в норме. Сердце бьётся, лёгкие работают…», «Поместить Мальтиса под особый контроль?» … «Нет. Проверь активность симбионта в теле…», «Показатели Марьяны!», «Они падают…», «В утилизатор, как только сканер покажет полное отмирание. В пустой оболочке нет прока…», «О состоянии тела сообщайте каждый час!».
***
Мальтис очнулся в лабораторном боксе с полупрозрачными стенами. Вокруг стояла тишина. Неяркий свет мягко разливался вокруг.
«Сон?» – пронеслось у него голове. Подняв глаза выше, Мальтис увидел, что лежит внутри такой же капсулы, в которой находилась Марьяна в видении.
«Нет, конечно, сон», – ему не хотелось верить в то, что единственный близкий и дорогой человек вовсе не такой, каким казался.
В следующий момент в бокс вошли, прерывая его размышления. Мальтис хотел посмотреть, но тело зафиксировали так, что ничего не видно. Поэтому он просто спросил:
– Кто здесь?
Ответа не последовало.
«Пожалуйста, выпустите меня отсюда! – вертелось в голове. – Кто-нибудь! Помогите!».
Капсула открылась, и Мальтис увидел девушку-лаборантку. Вид её показался нездоровым: серые круги вокруг глаз, взгляд мутный, крылья носа посинели, а изо рта вырывалась хрипящая отдышка. Лаборантка нагнулась к нему с каким-то прибором в руках. При том в глаза бросился тёмный цвет кончиков её пальцев. И уши… серые снаружи и тёмные внутри, точно синяки. Страх скрутил Мальтиса в тугой узел. Захотелось крикнуть, позвать на помощь, но с перепугу не получилось даже разжать челюсти. Сквозь поднявшийся в голове шум, юноша услышал знакомый электрический стрёкот. Воздух изменился, как тогда на озере. Дышать снова стало легче.
– Кто вы? Как сюда попали? – спросила лаборантка, подняв голову и вглядываясь куда-то поверх капсулы. Крепежи внезапно ослабли, и Мальтис смог освободиться и сесть, ощущая головокружение и слабость в теле. В таком положении виден весь бокс, и всё что в нём происходило.
Лаборантка осела на пол. Её плечи забавно вздрагивали, а руки дрожали. Над ней стоял обнажённый юноша с белыми волосами, которые имели разную длину и развевались точно от сильных порывов ветра. Но Мальтис понимал, что в закрытом боксе не может быть даже самого слабого сквозняка. Тут он вспомнил Лже-Марьяну и протёр глаза, надеясь избавиться от наваждения. Юноша повернулся к нему и взглянул на капсулу. Его облик оказался до жути знаком. Именно оно из года в год смотрело на него из зеркала.
– Что ты? – спросил Мальтис. – Что тебе нужно?
– Я Мальтис, как и ты. Пришёл помочь, – абсолютно равнодушно ответил двойник.
Электрический треск повторился, и яркая голубая вспышка на мгновение осветила бокс. Мальтис закрыл глаза ладонями.
«Тебе ещё нужна помощь?» – послышался знакомый голос. Кажется, он принадлежал девушке с озера. Несмело убрав руки, Мальтис с тревогой уставился на Лже-Марьяну. Страсть как захотелось сбежать, но тело слишком ослабло.
– Что вы с ней сделали? – с тревогой в голове спросил он, указывая на лаборантку.
Лже-Марьяна отошла от капсулы, чтобы разглядеть девушку на полу. Только сейчас Мальтис заметил, что видит странных существ в нечеловеческом виде: белые волосы-щупальца, что всё время шевелятся; змеиные зубы и призрачный капюшон, который спереди сливался с линией подбородка, видимо защищая лицо или всю голову.
«Почему я вижу их такими? – стоило лишь подумать, как ответ пришёл сам собой: – Они меня изменили? Поэтому я заперт в капсуле? Поэтому они пришли за мной? Но бедная девушка здесь ни при чём!»
Внутри вспыхнуло странное чувство, совсем чуждое, напоминавшее смесь гнева и отвращения. Он посмотрел на лжелюдей и ахнул. Лаборантка висела в воздухе между ними, раскинув руки в стороны, подобно кресту. Одежда на ней исчезла, как и признаки нездоровья. Более того, девушка показалась Мальтису весьма привлекательной. От смущения он даже отвёл взгляд и тут же увидел корчащегося на полу человека. Судя по наряду, то была всё та же лаборантка.
«Что они с ней делают?» – подумал юноша. Его ослабевшее тело с трудом поддавалось манипуляциям. Удалось лишь вывалиться из капсулы, с грохотом шлёпнувшись на пол бокса. Лёжа на спине, он увидел, как над несчастной девушкой производятся странные действия.
В тот же момент волосы-щупальца коснулись Мальтиса. Нехорошее предчувствие тревожно забилось в сознание. В следующий миг он почувствовал пощипывание в носу, глазах, горле и ушах. Что происходило, непонятно, но неприятное ощущение быстро прошло, а вместе с ним и слабость. Мальтис смог сесть на полу, раскинув ноги в стороны. С носа капало, а по щекам катились слёзы. Он хотел что-то сказать, но рот наполнился слюной, которая стекала по краям губ. Тут двойник подошёл ближе и сел рядом, подобрав под себя ноги. Мальтис не чувствовал угрозы, как и тогда на озере. Однако страх от непонимания того, что случилось, продолжал ворочаться где-то в душе: хотелось знать и понимать.
– Что вы делаете? Зачем? – снова обратился он к лже-людям. В следующий миг, прежде чем Мальтис успел понять, что происходит, рот наполнился сладким вкусом, от которого закололо под языком. Окружающая обстановка стала более чёткой, а парящая в воздухе фигура очутилась в центре вихревого потока, который исходил из скорчившейся на полу человека.
«Что это?» – испуганно подумал Мальтис. На мгновение вихрь замедлился, позволяя ему разглядеть себя. Вверх, кружась по спирали, поднималось множество светящихся потоков. Они напоминали крепко скрученные верёвки, местами повреждённые или изъеденные, отчего создавалось впечатление пляшущих цепей. И цепи те вырывались из тела лаборантки. Закручиваясь в вихре, они поднимались всё выше и выше, чтобы после обрушиться на голову парящей фигуры.
«Фантом», – название для парящего тела, само пришло в голову Мальтиса. Он не сомневался в правильности определения, словно знал его и раньше, но почему-то забыл. Такое удивительное и необычное чувство доводилось испытывать впервые. Раньше ему не приходилось вспоминать то, что он не учил и не запоминал намеренно.
Мальтис вгляделся в поток и увидел множество символов, которые складывались в рунописи, создающие вихрь.
Лже-Марьяна водила рукой по кружащимся цепям, и руны мерцали в ответ. Как ни странно, но Мальтис видел и понимал, что там есть ошибки. Он видел повреждённые фрагменты, которые пульсировали, и лже-люди касались их, а после искали замену в соседних потоках.
Мальтис хотел понять связь. И вскоре… вся картина, разом открылась. Множество ответвлений увязывали вместе людей, живущих на базе сейчас, и живших на планете когда-то давно. Лже-Марьяна попросту искала родственные руны в каких-то архивах-накопителях, которые лаборантка получила по материнской линии. Найдя нужный фрагмент, она словно производила рокировку в вихревом потоке. Приглядевшись, Мальтис заметил то тут то там более плотные места. Их связывало несколько менее выраженных ответвлений, которые, похоже, относились к отцовской линии.
«Как всё странно и невозможно», – подумал он, с трудом понимая, что творится.
Лже-Марьяна быстро меняла повреждённые фрагменты цепей, в то время как девушку на полу бил пугающе сильный припадок. Несчастная хрипела, словно задыхаясь, и рычала сквозь стиснутые зубы.
Скрученные в вихре цепи буром продирались сквозь макушку фантома, прокладывая путь обратно к телу лаборантки. Единым пульсирующим потоком, сжатым до предела, он вонзался в голову несчастной девушки. Бедняжка хваталась за лицо, скребя ногтями между бровей и выше почти до макушки. Она не видела того, что видел Мальтис, и потому впадала в ужас от происходящего с ней.
В это время, качаясь над цепями, фантом менялся, хорошея на глазах. Внезапно вихрь исчез, а вместе с ним и фантом. Лаборантка свернулась комочком на полу и притихла. Лица её не видно, но руки, закрывающие голову, выглядели безобразно. Ногти почернели, а кожа вокруг них вздулась и кровоточила. Мальтис хотел помочь ей, но не знал, как.
– Отравы больше нет, – сказала Лже-Марьяна, обращаясь к девушке. – Ты не должна так поступать. Не убивай себя.
«Выходит, та отравила себя? Но почему? Зачем? И зачем лже-людям её спасать?» – Мальтис размышлял, глядя на девушку. Та подняла раскрасневшееся лицо, на котором к удивлению, исчезли следы нездоровья, так напугавшие Мальтиса раньше. Кроме того, лаборантка спокойно глядела на стоящих над ней человекоподобных тварей. Видимо, они ей виделись иначе.
– Я не хочу жить. Хочу умереть, – голос лаборантки дрогнул, словно она вот-вот расплачется.
– Жить хотят все. Нет никого, кто бы хотел умереть по-настоящему, – возражение Лже-Марьяны показалось Мальтису самоуверенным.
– Я хочу! Я, правда, хочу умереть! Я больше не могу так жить! – прокричала лаборантка и зарыдала, закрыв лицо руками.
– Значит, ты хочешь жить по-другому, – ответила Лже-Марьяна и тут же спросила: – Как?
Девушка замерла. В тот же момент Мальтис подумал, что странные твари, возможно, понимают людей куда лучше, чем они сами.
– Я не знаю, – сказала лаборантка и с надеждой глянула на окружающих. – Помогите мне. Пожалуйста. Пусть всего ЭТОГО не будет. Пусть всё исчезнет и станет как раньше, до ЭТОГО!
Мальтис не понимал смысла её слов. Но в следующий миг его озарила догадка: случилось что-то плохое, что-то, с чем девушка не могла справиться.
– Как твоё имя? – спросил Мальтис лаборантку и улыбнулся. Ей сейчас нужна поддержка человека, любого, пусть даже незнакомого. Немного сочувствия и теплоты. Он отчётливо видел в ней такую потребность.
– Лита, значит, «дающая жизнь», – ответила она, переводя взгляд попеременно то на него, то на его обнажённую копию.
– Я провожу тебя в личный бокс. Хорошо? – Мальтис помог ей подняться с пола. – Отдохни, выспись.
Лита, не успела ответить. База взревела звуками тревоги. Лабораторный бокс полностью заблокировался, не войти – не выйти. Через полупрозрачные стены можно разглядеть, как со всех сторон к нему стекаются военизированные отряды. Мальтис не на шутку встревожился. Признаться, он не мог оценить опасность в полной мере, не знал, кто враг, а кого стоит защищать.
Внезапно по телу побежали вибрирующие волны. Мальтис огляделся в поисках причины, но ничего не увидел. Разве что Лже-Марьяна внезапно изменилась. Бледная до жути, она смотрела на него мутными от белой пелены глазами. Её волосы-щупальца взвились вверх и расстелились по потолку тонкой паутиной. В то же время его двойник взял Литу за руки и притянул к своей груди. Если бы не вихрь цепей, рвущийся из тела лаборантки, можно подумать, что Лже-Мальтис просто обнимает девушку, сжимая в своих руках всё крепче и крепче.
Стены дрожали, покрываясь мелкими трещинами. Вибрация нарастала, пока не разметала их кусками по всему блоку. Мальтис присел на корточки, испуганно закрыв голову руками. Он ожидал услышать крики и грохот выстрелов, но ничего не произошло. Юноша убрал руки и огляделся. ПОвсюду лежали люди, исторгая из своих тел вихри светящихся цепей без фантомов. Хотя нет, один фантом всё-таки появился. Он находился за спиной Литы, возвышаясь над ней почти на голову. Светящиеся цепи всё ещё соединяли их, только теперь они не походили на вихрь. Что-то совсем другое, более спокойное.
«Почему он есть только у Литы?» – Мальтис стал искать взглядом Лже-Марьяну. Та сидела на полу с закрытыми глазами, опираясь спиной на перевёрнутую капсулу. Она едва дышала. Мальтис лишь подумал о том, чтобы броситься к ней, как почувствовал что-то вроде запрета. Странно!
– Они пусты, – сказал Лже-Мальтис и указал на лежащие вокруг тела, а затем на Литу. – Она тоже. Материальная часть вселенной очень мала. А эти вместилища – просто неполноценные носители материи.
– Но у неё-то есть фантом, – возразил Мальтис, хотя спорить со своей копией казалось нелепо.
– Он создан из потока жизни и зачатка душ, что мы нашли в её вместилище, – непонятный ответ двойника ещё больше запутал мысли. – Только так мы могли найти отравление и убрать его вместе с разрушительными последствиями.
– Мальтис! – внезапно раздался окрик опекуна. Алан Мейнхард переводил взгляд с Мальтиса на обнажённую копию. Судя по выражению лица, он не мог определить кто настоящий, как и стоящие рядом с ним амбалопитеки.
– Дядя Алан! Пожалуйста, не заставляйте их защищаться, – заступился Мальтис за лже-людей.
– И что прикажешь делать? Поклониться или встать на колени? Может, сказать им спасибо за данные смерти? – опекун указал на лежащие, на полу тела.
Только сейчас Мальтис увидел, что каждый жест Мейнхарда оставляет за собой светящийся радужный след. Так красиво! К тому же, сам облик опекуна колебался, словно находился внутри чего-то. Больше ни у кого такого не наблюдалось.
«Что это? Тоже фантом?» – подумал Мальтис и тут же почувствовал, что двойник так же заинтересовался оболочкой Мейнхарда.
– Они не мертвы. Лишь утратили связь с источником силы, – ответил Лже-Мальтис. Глаза двойника отливали синевой, хотя Мальтису в них стали видеться и другие цвета: зелёный, красный и даже чёрный. Хотя могло лишь казаться.
– Можно же восстановить связь, – неуверенно предположил Мальтис, в надежде избежать продолжения конфликта.
– Зачем? – спросил двойник и пояснил: – Создавать цепи сложнее, чем обрывать их.
– Кто он такой? – в голосе Мейнхарда прозвучали нотки угрозы, а колебания радужного фантома стало сильнее.
– Касе́й, – на ходу придумал Мальтис. – Значит «неумирающий». Они нам не враги.
– Что ж, раз ты так считаешь, – медленно проговорил опекун и обратившись в Лже-Мальтису сделал шаг навстречу. – Меня зовут Алан Мейнхард. Если у вас нет намерений воевать, то мы сможем поговорить.
Услышав его слова, Мальтис обрадовался. Множество образов явились в мысленном взоре, обещая счастливое будущее. Однако в следующий момент раздался узнаваемый треск и бокс исчез.
***
«Что случилось?» – встревожился Мальтис, стоя среди бушующей растительности. Легкие раздирало изнутри от вдыхаемого воздуха. В носу щипало, а глаза чесались, как, впрочем, и всё лицо. Мелкий пух летал повсюду, вызывая зуд на коже.
– Где мы? – спросила Лита. Только сейчас Мальтис заметил лаборантку, сидящую на земле.
Бедняжка выглядела растерянной, озираясь по сторонам с широко раскрытыми глазами. Ей так страшно здесь. По крайней мере, так подумал Мальтис.
«И правда, где мы? Непохоже на пещеру с каменными саркофагами…»
Много света, яркого и, вместе с тем, совсем нерезкого. А ещё запахи, звуки, обилие красок. Вокруг растелился ковёр разноцветного мха, такого тёплого и мягкого на ощупь. Но под ним чувствовались твёрдые углы камней. Причудливые цветы и кустарники, пестреющие фиолетовыми и красными оттенками, торчали повсюду. Несмотря на обилие воздуха и света, неба над головой не видно. Это казалось таким необычным и удивительным. Ни в одном отчёте, что хранились на базе Мальтис не встречал такой красоты.
– Если так выглядит мир после смерти, то я не хочу возвращаться к жизни, – сказала Лита. – А если – сон, то, пожалуйста, не будите меня.
После таких слов девушка свернулась на земле калачиком и больше не шевелилась. Мальтис решил её не тревожить. Усевшись рядом, он некоторое время любовался красотой загадочного места. Невольно сравнивая с тем, что знакомо. В мозгу то и дело возникали вопросы из серии: «Опасно-неопасно?», «Съедобно-несъедобно?», «Что можно из этого сделать?», «Как можно использовать?» …
Откинувшись на спину, он взглянул на убегающие ввысь стволы неизвестных растений, похожих на пальмы. Они словно прятались от него в мерно раскачивающейся кроне. Туда-сюда, туда-сюда… раз-два…. И шелест листвы, и стрекотание насекомых – всё складывалась в одну гармоничную мелодию, к которой добавилось мирное сопение засыпающего Мальтиса.
