Ясмина Сапфир
Конкурс попаданок, или Кто на новенькую

– Прекрати! – возмутилась я, борясь со смущением.

– И даже не подумаю! – Света со звоном поставила чашку на столик и наполнила ее чаем до краев. – Зардис почти прямым текстом сказал. Дескать, научу, как понравиться высочайшему семейству, но при этом оттолкнуть Ларриса. И не спорь! – она отпила ароматный напиток и закусила заварным пирожным. Тонкое слоеное тесто приятно хрустнуло. Света стряхнула золотистые крошки с груди и посмотрела с вызовом. Я отмахнулась.

– Поживем-увидим.

– Ага! Нас и здесь неплохо кормят! – радостно добавила приятельница. Она все больше мне нравилась, казалась близкой по духу. Я тоже любила смеяться над неприятностями, иронизировать над неудачами, и верить в победу. Даже если казалось, моя песенка спета. Не зря эта общительная брюнетка сразу привлекла внимание.

– Кстати, как думаешь, кто такой Фалькон?

Я удивленно уставилась на Свету. Вопрос не то чтобы застал врасплох, совершенно обескуражил. Фалькон – это Фалькон. Королевский шут, что драпируется в блестящие одежды, высмеивает окружающих чужими монологами и плетет интриги искусней, чем пауки сети. Но уже спустя минуту по недвусмысленному взгляду Светы до меня наконец-то дошло. Она рассуждала о масках, что носит Фалькон. Спрашивала – не разгадала ли я истинное лицо шута. Тоже заметила, что в основном он пародировал Вальканта, время от времени переходил на Зардиса, Ларриса и зеленоглазого жердь.

Я пожала плечами:

– Сама еще не разгадала.

– Вот к нему обязательно нужно присмотреться, – прищурилась Света. – Ощущение, что он дирижер заговора. Если не больше…

– Ну и что? Считаешь, он затеял собственную игру? – поразилась я. По интонациям Фалькона, уважительным взглядам в сторону Зардиса складывалось впечатление, что шут спит и видит на престоле младшего принца.

– Ничего ты не понимаешь в колбасных обрезках! – возмутилась Света и понизила голос. – Я говорю совсем о другом! Если кто-то затеял рискованную интригу, заговор против Вейливера, или кого-то конкретного, Фалькон лучше остальных во всем разберется.

– А-а-а! – почти выдохнула я. Почему-то шут был мне очень симпатичен, не смотря на его скрытность, ерничество и неуемную язвительность.

– Вот только как бы к нему подступиться? Я пока не поняла – что ценит Фалькон, как расположить его к себе, чем заинтересовать… – Света задумчиво повертела чашку в тонких пальцах. Она на удивление легко вписалась в атмосферу придворных интриг и подковерных игр. Будто всегда только этим и занималась.

– Не смотри на меня так! – притворно надула губы приятельница. – Я работала в женском коллективе. Гадюшнике, проще говоря. Там местные заговоры показались бы детским лепетом. Мы электронную газету выпускали. Знала бы ты, как журналистки улыбались друг другу во все тридцать два зуба, хвалили, поили чаем с печеньем и шоколадом. А через пару часов строчили гадкие анонимные комментарии к чужим статьям, кидали сотни колов с разных аккаунтов! Это ж песня. А подойди к такой, поздоровайся, спроси как дела. Та невинно похлопает ресничками и ласково так ответит. Мол, в момент, когда ее застукали в сети, с колами в зубах и пасквилями в ворде, дева выгуливала любимую божью коровку. Или ловила сачком майских жуков… в конце февраля. Ну а что? Самый сезон…

Я невольно хихикнула.

– В общем, сама понимаешь. Если правильно подойти к Фалькону, убедить, понравиться… Мы хотя бы выясним, что тут творится.

Я посмотрела в деловитое лицо Светы и поняла, что подруга стократ права.

Холодная волна прошлась вдоль позвоночника, нехорошее предчувствие стиснуло грудь. Здесь явно готовилось нечто похлеще, чем заговор против Ларриса, который поддерживали во дворце и вне его стен. Даже фиррейские тигги, чья популяция оказалась под угрозой из-за детских страхов регента.

А ведь Ларрис – природный маг, способен улучшать здоровье флоры-фауны! Бред, да и только!

На новую вылазку мы со Светой не решились. По крайней мере, не сегодня. И я уже собиралась прощаться с приятельницей, укладываться спать, когда в дверь постучались. Ну, конечно же! Зардис обещал прислать слугу, договориться о встрече!

Но на щедрое предложение Светы: «Входите уже!» – в комнату влетело трое лакеев и четыре горничных. Они шустро убрали остатки еды, грязные тарелки, крошки и прочие следы пиршества. Принесли чайник свежего чая, розетки с сухофруктами, орехами, печеньем и шоколадом.

Когда слуги исчезли в коридоре, я вдруг испытала сильное разочарование. Ну да! Забыл про меня Зардис. А я-то раскатала губу, вообразила, будто принц лучше напыщенного братца. Да ничего подобного! Такой же высокомерный пижон. Только ведет себя чуть более сдержанно, в рамках приличий. Не делает вид, что подарок для окружающих. Не больше и не меньше.

Света посмотрела с сочувствием.

– Да не расстраивайся ты так. Все мужики козлы, а принцы втройне…

– Ппростите, я не вовремя? – на пороге появился слуга, пунцовый от монолога приятельницы и смущенный тем, что мы аж вздрогнули от его вопроса.

Похоже, в комнату он проник гораздо раньше и фразу Светы услышал полностью.

Приятельница не смутилась ни капли. Небрежно расправила платье, выпрямилась в кресле, вальяжно взмахнула рукой и предложила, как царица – рабу:

– Говори!

Я ожидала, что предложение закончится словом «смерд» или «холоп». Судя по выражению лица слуги – он тоже. И даже слегка приободрился, приосанился… Похоже, обрадовался, что «тройным козлами» приласкали только принцев. Остальных «мужиков», вроде самого слуги – просто козлами.

– Принц Зардис просил госпожу Нарру назвать удобное для аудиенции время, – протянул парень, нервно теребя подол зеленой туники.

– Видите ли, – ответила за меня Света. – Мы пока не знаем, какое расписание у невест.

– А-а-а! – оживился слуга. – Нет ничего проще. Бал назначен на послезавтра. Охота через три дня, а дальше организаторы отбора еще не определились.

– В таком случае, завтра госпожа Нарра абсолютно свободна. Кстати, а почему вы зовете ее Нарра? Она же Наташа.

Слуга опасливо покосился на меня. Кажется, молчаливо выяснял – Света мой переговорщик, или случилось что-то, и богиня резко лишилась голоса. Я постаралась изобразить приветливую улыбку. Слуга нервно дернул вверх уголками губ и пояснил:

– Наташа в переводе на наш язык – Нарра. А Нарра на нашем древнем наречье означает Избранница. Правда, красиво?

– Невероятно! – скорчила забавную гримасу Света.

– Так я передам принцу Зардису, что вы согласны с ним завтра позавтракать?

– Завтра – позавтракать… – нараспев повторила Света. – Почти баллада…

– Было бы неплохо, – отозвалась я, поскольку приятельница не спешила с ответом.

– Тогда доброй ночи, – слуга наивно полагал, что легко отделался. Подумаешь, назвали козлом? Не Ларрисом же!

Но не тут-то было! Света пружиной вскочила с кресла, стремительно приблизилась к парню, и аккуратно подхватила его под руку. Слуга опешил. Вытянулся по стойке смирно, поджал губы и мазнул взглядом по окну. Словно решал – стоит ли выпрыгнуть или есть шансы уйти от нас без серьезных потерь.

– Простите великодушно, – ухмыльнулась приятельница. – Не могли бы вы составить нам компанию за чаем?

– Ззачем? – вконец растерялся слуга.

– Ну во-первых, у нас назрела парочка крайне важных вопросов. Во-вторых, я хотела бы пригласить на завтрак аррена Вальканта. Я тоже остро нуждаюсь в обществе и в консультации. В общем, он поймет.

Не сразу догадалась я – зачем Света задержала слугу. Он, бедный, тоже недоумевал в течение четырех чашек чая. Света поила парня так, словно в чайнике, как минимум, коньяк, и у слуги хорошенько развяжется язык. Но когда приятельница ласково спросила:

– А не могли бы вы побольше рассказать о Фальконе? – стало ясно – Света приступила к исполнению своего плана всерьез. Не жалея ни сил, ни времени, ни окружающих.

Лично я уже собиралась «на боковую», даже веки потяжелели, слуга тоже явно не планировал задерживаться у нас этой прекрасной лунной ночью. Возможно, даже это противоречило этикету Вейливера. Хотя… Богини выше этикета, они сами устанавливают правила. Главное не скатиться на обычную для Мери Сьюшных попаданок вседозволенность. Дерзить всем вокруг и довести местных до состояния половых тряпок, которые на наши дикие выходки лишь пораженно хлопают глазами и с грустью вспоминают счастливые времена. Благодатные годы до нашествия иномирных хамок.

Света лично подвела слугу к креслу и жестом приказала садиться. Парень подчинился с заметной неохотой и глубокой обреченностью на лице. Простые черты его выглядели приятно, напоминали о русских богатырях, родом из деревень. Светлые волосы и голубые глаза казались чуть более тусклыми, чем у принца с арреном. Весь вид слуги навевал мысли о простом происхождении, но врожденном благородстве.

И Света немедленно этим воспользовалась. Подалась вперед на кресле и штурмовала бедолагу вопросами.

– Какой титул имеет Фалькон? Он из простых или вельмож? Он женат? Дети есть? Как Фалькон стал шутом? Почему королевская семья так ему доверяет? Рассказывает все тайны. Какая у него магия? Он вообще колдует? Он общается с дипломатами из других стран? Переговоры ведет? Или только принц Зардис? Кстати! А как вас звать-то?

Слегка ошеломленный шквалом вопросов слуга быстро заморгал, чуть дернулся в кресле и ответил на самый простой:

– Меня зовут Мальдис. Я личный лакей принца Зардиса.

– О-о-о! Так это же прекрасно! Вы как раз очень кстати! – радостно воскликнула Света. На лице Мальдиса так и читалось: «Ну, все. Мне конец!»

Но приятельницу такая мелочь не остановила. Она широко улыбнулась и выдала новую пулеметную очередь вопросов:

– А принц Зардис хороший мужчина? Как он в плане женщин? Бабник, тиран или нормальный? Аррен Валькант не женат? У него было много женщин? Они остались довольны? Он вообще порядочный? Давно они с принцем на короткой ноге?

Света продолжала минуты две, а Мальдис все сильнее расстраивался. Оглянувшись по сторонам, парень понял – бежать некуда, придется держать ответ за всех, кем интересовалась приятельница. Глубоко вдохнул, будто нырял в ледяную прорубь и осторожно поведал:

– Хозяина считают завидным женихом. Многие принцессы мечтали выйти за него замуж, даже когда корону прочили принцу Ларрису. А теперь и подавно. Придворные уважают хозяина за то, что не стремится заполучить трон. Даже предлагал вернуть его отцу. Ничего порочащего я о нем не слышал. Об аррене Вальканте тоже. По-моему оба весьма порядочные и серьезные мужчины. В интрижках с женщинами не замечены, никого не обидели, не обесчестили, не бросили. А вот по поводу Фалькона… Не знаю что и сказать… Могу лишь ответить, что королевский шут не женат и детей у него нет. Но откуда он взялся, как стал шутом, почему ему так доверял прежний король и вся его семья, понятия не имею. Фалькон поселился во дворце задолго до меня, лет за триста-четыреста. Большинство моих знакомых тоже поступили на королевскую службу после шута. Складывается ощущение, что он работал тут всегда и останется даже после нашей смерти.

– Стоп! – Света выбросила ладонь вверх, и Мальдис захлопнул рот, будто по команде. – А я сейчас что-то не очень поняла… Вы сколько живете-то в вашем мире?

– Да все по-разному. Зависит от количества магии в крови. Простолюдины и худородные живут лет шестьсот. Плюс минус. Аристократы, с хорошим магическим даром – под тысячу и дольше. Самые сильные маги… не знаю. Никогда не видел, чтобы кто-то из них старел или умирал естественной смертью.

– Ну и какой же дар у принца Зардиса? – не сдержалась я.

– И у аррена Вальканта? – быстро добавила Света.

– И к каким магам относимся мы, простые богини? – дополнила я.

Мальдис сдержал улыбку – лишь уголки его губ чуть дернулись вверх – и поведал:

– Принц Зардис боевой маг и целитель. Аррен Валькант управляет ветрами. Богини у нас живут либо как аристократы, либо как очень сильные маги. Все зависит от их дара. А он проявляется не раньше, чем через неделю после перехода сюда. Раньше не скажешь.

– А принц-то молодец! – показала большой палец Света. – И боевой маг и целитель. Сам ломает, сам чинит и так сколько угодно раз. Повелитель ветра… по-моему тоже неплохо.

– Принц Зардис и аррен Валькант – одни из самых сильных магов Вейливера. Хотя и не самые могущественные, – с гордостью произнес Мальдис.

Света посмотрела на меня, я – на Свету и приятельница озвучила общий вопрос на секунду раньше, чем я открыла рот:

– По вашей логике, если Фалькон здесь так долго и настолько древний… он еще более мощный маг?

Мальдис пожал плечами.

– Выходит, что так.

– Ну и какой же магией он владеет? – не унималась Света.

Мальдис выглядел как загнанный в угол щенок, что раздумывает – то ли пустить в ход клыки и когти, то ли жалобно заскулить. Но мужественно сдержался и произнес почти спокойно:

– Простите великодушно. Но это мне неизвестно. Могу лишь сказать, что Фалькон умеет путешествовать по мирам, перетаскивать разных существ из одного в другой. Не всегда и не всех. Есть какие-то ограничения. Но другие маги не могут и этого. Так что да, способности у Фалькона уникальные. Но есть ли другие, мне неизвестно.

Мальдис застыл каменным изваянием, в ожидании новой порции вопросов. На его лице обреченность смешалась с готовностью принять собственную незавидную участь.

Но Света молчала и смотрела на меня такими глазами… Не сразу я догадалась – на что она намекает. «Так вот почему украл нас именно Фалькон! Другие не умеют шастать по мирам и воровать аборигенок! Может, поэтому Фалькона так уважают в монаршем семействе?»

Я пожала плечами на вопрос приятельницы, хотела ответить, когда внезапно осенило. Света не сказала ни слова вслух! Мальдис продолжал взирать на нее как на мучительницу и с надеждой коситься на дверь.

«Ты прочла мои мысли?» – деловито уточнила Света.

«Кажется, что так», – удивилась я.

«А ну-ка подумай о чем-нибудь сама!» – распорядилась приятельница. Похоже, командование Мальдисом не пошло на пользу ее скромности. Бедняга с горя взяла отгул и укатила в неведомом направлении. Но я слишком хорошо понимала интерес Светы, чтобы не подчиниться.

Вообразила собственный офис. Душный, переполненный запахами чужого парфюма и пота. Журналисты торопливо набирают на компьютерах очередные сенсации о том, как местный премьер почесал затылок или чихнул. Редактор ястребом нарезает круги по залу, требует немедленного «заполнения сайта», ответа на комментарии и прочее. Возмущается нашей нерасторопностью и хвалит конкурентов.

Они-то давно опубликовали материал, о том, как глава соседнего района покусал собственного бульдога и лягнул своего жеребца. Ах, это ничем не подтвержденная сплетня? А кому какое дело? Мы же интернет-издание! Какая может быть у нас достоверная информация? Только о смертях от хохота во время прочтения очередного «желтого» опуса.

Вспомнилось, как некая журналистка с перепуга и впопыхах написала в статье про отдых в одном санатории: «Летом катаемся на лыжах, зимой плаваем в свое удовольствие и часами загораем на золотых пляжах». Еще долго журналисты приглашали друг друга в январскую стужу:

– Ну что, покатаемся на лыжах?

И всегда отвечали: – «Да не-ет! Не сезон. Надо ждать, как минимум, до июня. А сейчас – только купальники, ласты и солнечный пляж! Его там, кажется, золотом посыпают».

«Ни-че-го!» – ворвался в мои воспоминания голос Светы.

«Выходит, мы слышим только те мысли, которые хотим «переслать» друг другу?» – догадалась я.

«Отлично! Хоть на отборе не заскучаем!» – обрадовалась Света. – «Обсудим Ларриса вдоль и поперек».

Внезапно вспомнилось, что в комнате по-прежнему томится тот, кому на данный момент гораздо хуже нас. Пожалуй, даже хуже той журналистки, что летом катается на лыжах, а зимой загорает… Мальдис поджал губы и продолжал терпеливо ждать, пока мы отправим его восвояси. И наконец-то не обманулся в надеждах! Света всплеснула руками.

– Ой! Простите! Я как раз собиралась вас отпустить… А тут…

– Задумались о вечном, – подсказал Мальдис, с упоением глядя на дверь.

– Идите, большое вам спасибо, – едва эти слова сорвались с моих губ, слуга вскочил как ужаленный и пулей вылетел из комнаты.

– Какие-то они тут нервные, – усмехнулась Света. – Вон мы грохнулись из мира в мир, грохнулись с этажа на этаж… И спокойны как удавы. Даже Ларриса не испугались. С другой стороны… они с ним живут много лет… Тут любой неврастеником станет. Ну что? По постелям?

И вот только теперь, запоздало вспомнилось. Черт! Мы же не спросили у Мальдиса кое-что важное! Во всяком случае, мне так казалось.

Зардис предложил сопровождать меня на отбор, а Валькант очень странно на это отреагировал. Складывалось впечатление, что принц и аррен молчаливо обсуждали нечто, о чем мы не догадывались. Будто сопровождение девушки на конкурс означало гораздо больше, чем мы воображали. Но расспросить об этом слугу уже не представлялось возможным. Уверена – он на полпути к другому концу замка. Даже если живет неподалеку. Так, на всякий случай. Вдруг догоним и продолжим разговор… Я бы на месте парня не рисковала.

Переночевать можно и у знакомых лакеев – пристроиться где-нибудь на диване, в кресле, на полу, в конце концов. А вот снова попасться к нам в лапы… вот это вот по-настоящему страшно.

Света вопросительно кивнула, словно опять проникла в мои размышления. Я отмахнулась. От усталости язык почти не ворочался.

– Значит, до завтра! Я зайду, после свидания с Валькантом! – пообещала приятельница и юркнула в свою квартиру. – В подробностях расскажу, как все прошло. Лично, а не мысленно! – добавила, закрывая за собой дверь.

Я хихикнула и недолго посидела, наслаждаясь тишиной и одиночеством. Нет, приятно конечно пообщаться с принцами, вельможами, шутами всякими… Но после этого безумно хочется тишины и покоя. В том числе и от Светы. Хотя приятельница все больше мне импонировала. Она не унывала, умудрялась даже истинно-попаданскую язвительность проявлять так, чтобы не выглядеть хабалкой. Я назвала бы ее попаданкой новой формации. Юмор, отвага, желание устроиться в новом мире получше – все было при Свете. Но какое-то рафинированное, я бы даже сказала – окультуренное. Фалькон, и впрямь, расстарался, подбирая богинь. Возможно, даже следил за нами, проверял, испытывал.

Еще бы! Никакой он не обычный королевский шут-затейник! Фалькон очень мощный маг или даже больше того… А маски помогают скрывать его истинную сущность. Не говоря уже о шутках-прибаутках. Боюсь, веди он себя как зеленоглазый жердь, Фалькона побаивались бы тут всерьез.

Ну а что? О его способностях никто ничего толком не знает. Возраст шута тоже неизвестен. Зато все понимают – он тут очень давно, древний и мудрый. Думаю, только шутовская должность и позволяла Фалькону располагать к себе, рождать доверие, а не страх и настороженность.

И чем дольше я размышляла о шуте, тем все больше казалось, что ему можно доверять. Не так чтобы все и сразу. Не то чтобы безоговорочно. Но Фалькон выглядел порядочным, хотя и очень скрытным. Думаю, даже принцы, даже король Дралько не видели истинного лица шута. Впрочем, помогал он монаршей семье исправно, служил, так сказать, верой и правдой. Вот никто и не стремился копнуть поглубже. Сдернуть с Фалькона чужие ужимки, счистить налет чужих эмоций, стереть чужие выражения глаз.

Ну да ладно. Мы еще к нему присмотримся. Я и Света! А это уже сила. Целых две богини, способные перебрасываться мысленными посланиями, соблазнившие лучших вельмож королевства.

Держись, Вейливер! Мальдис уже испытал на себе наши таланты…

Вот только помоюсь, высплюсь, приведу себя в порядок… и… разгуляюсь…

Я поставила себе зарубку как можно раньше навестить Елену. Как-то же она оттолкнула регента. Многие интересовались ее антиларрисовой методой. Конечно, советы Зардиса – очень даже неплохо. Не говоря уже о свидании к красавцем мужчиной, хоть и молчуном, каких свет не видывал. Но способ Елены уже однажды сработал. А вот помогут ли методы принца – бабушка надвое сказала.

Главное в консультации Зардиса вовсе не рекомендации, как отделаться от Ларриса. Надо выяснить – как тут положено себя вести, познакомиться с основами этикета. Хотя бы выглядеть на балах-охотах как порядочная аристократка. А не попаданка, у которой на лбу написано: «Сделано на Земле. Товар российский. Потому эффект его действия на окружающих предсказать не беремся. У нас и использованные петарды взрываются. А шариками для пейнтбола вообще можно затопить небольшую африканскую страну».

Ну и, разумеется, уточнить на счет сопровождения. Чем больше я о нем размышляла, тем все больше чудилось – эта часть монолога Зардиса была самой важной. Внезапно вспомнилась одна деталь. Принц спрятал руки за спину, а Валькант словно инстинктивно потер безымянный палец. Значило ли это хоть что-то? Я понятия не имела. Но жесты почему-то показались говорящими… Вот только о чем?

Я волевым решением заставила себя подняться с кресла. Помылась, почистила зубы и с наслаждением легла в мягкую постель. Надо отметить – кровати в замке оказались выше всяких похвал. Огромные – крутись, как хочешь – они приглашали тело в мягкие объятия матраса, и тот упруго выгибался, принимая наилучшую для гостя форму. Я натянула одеяло до подбородка, повернулась так, чтобы фонарь не светил в глаза и расслабилась.

Можно было задернуть шторы, создать глухой полумрак. Но меня охватила ужасная лень. Едва голова коснулась мягкой подушки, веки сами собой слиплись намертво, а тело наотрез отказалось совершать очередные подвиги. «Плевать! Я и так отлично усну!» – решила я и отключилась.