Ясмина Сапфир
Хозяйка вредной горы 2. Горный блокбастер
– Я понял! Даже проникся! – отозвался мой собеседник. – Всегда знал по опыту работы в полиции. Иногда лучше молчать. Здоровее будешь. А то так ляпнешь на допросе не то, преступники прочухают – что мы знаем – и все, спасайся кто может. Начальство уже готовит «награды». Посмертные.
– Жду вашего звонка!
– Понял!
Олт отрубился, я посмотрела на Грета и слегка даже подрастерялась. То ли отругать его, то ли утешить. Выглядел терл так, что хотелось сделать и то, и другое. Аж материнский инстинкт просыпался совершенно не к месту и не ко времени.
Слава богу, помощник выручил меня и тут. Впрочем, как всегда. Надо отдать ему должное.
– Я прослежу за Карой, пока вы спасаете Эльриха. Можете не волноваться. Все будет в лучшем виде! – пообещал Грет.
Я понимала – он хочет сказать нечто совершенно другое и еще много чего другого в нагрузку. Но терл проглотил рвущиеся наружу реплики. Выглядело примерно, как лиса, что хватает мышку на лету и – вот уже о зверьке даже память остыла.
С минуту в «рубке управления» царила тишина. Такая, что аж в ушах звенело, гудело и жужжало от невысказанных слов, не излитых эмоций, неразделенных чувств. У меня прямо уши закладывало.
Грет выпрямился во весь свой гигантский рост, расправил плечи и выглядел как воин перед решающей битвой, точно знающий, что проиграет. Ибо враги запаслись новейшим оружием, подогнали подкрепление. Однако солдату приказали стоять на смерть, и он готов.
Мне даже стало не по себе от такого вида помощника.
Если честно, я никогда не думала о Грете как об ухажере всерьез. Разве что мысленно шутила на эту тему. А вот сейчас ни шутить, ни хохмить, ни смеяться мне не хотелось. Хотелось утешить его, но и это оказалось не в моей власти. Ибо нечем мне было успокаивать терла.
Разве что заезженной фразой «Ты такой прекрасный, замечательный, самый лучший. Ты еще найдешь свое счастье. Любая женщина придет в восторг от подобного возлюбленного». Но я слишком хорошо относилась к Грету, чтобы вывалить на него этот бессмысленный кусок отборной банальщины. По принципу – лишь бы сказать.
Поэтому я только тихо произнесла:
– Спасибо. За все. И понимание, в том числе.
Грет кивнул. Сглотнул. Открыл рот, собираясь еще что-то сказать. Но я так напряглась, что терл заметил, вздохнул тяжело и почти обреченно, опять роняя меня на обе лопатки и своим благородством, и своим пониманием. Однако это была его последняя подсечка моей совести и моему чувству дружеского участия.
Потому что Грет отмахнулся, так словно говорил: «Да бросьте, вы! И так все понятно! К чему тратить слова на то, что и без этого уже очевидно?»
А потом вернулся к кольпам.
– Давайте проследим, чтобы Кара снова заработала как надо, – выдохнул он, словно собирался сказать нечто совершенно другое, но заставил себя поменять тему. – Сейчас спрошу ремонтников, кто и что сделал.
– А Вин потребовал компенсации за рог Хербота? – уточнила я.
– Нет. Как и за то, что мы разгромили его лавку, – Грет то ли шутил, то ли ерничал. – Видимо, понял, что одно может быть неразрывно связано с другим. Вот так придем компенсировать, увлечемся, забудемся… Варвары слово «компенсация» понимают не всегда традиционно… На то мы и варвары… Вы же знаете! Вдруг после нашей «компенсации» уже и похищать, и восстанавливать будет нечего?
Я хихикнула. И еще раз произнесла в напряженную спину помощника – мускулы на ней так и вздулись.
– Спасибо тебе еще раз. Что бы я без тебя делала…
– Нашли бы кого получше. Кто не превращает работу в дуэль с начальником МЧС и не меняет дизайн сувенирных лавок на стиль «Помпеи после вулкана».
Хорошо, что он язвил, а не смотрел как раньше. Все-таки легче… А то я прямо не знала – куда деваться.
Да и куда тут уйдешь? Мы на Каре! Работы валом! А здесь Грет легко последует за мной в любую точку порталом…
Внезапно часть кольпов загорелась красным, послышался уже знакомый сигнал тревоги, и мы с Гретом дружно выдохнули с облегчением. Наверное, мы еще никогда так не радовались тому, что нашлась срочная работа и стряслась очередная, но вполне рядовая катастрофа на Каре.
Господи! Я перекрестилась бы дважды, если бы окрестилась на Земле!
Во-первых, не случилось ничего нового, с намеком на очередные проделки диверсантов.
Во-вторых, нам привалило столько работы, что времени думать об Эльрихе, о наших отношениях и прочем уже не оставалось. Его как корова языком слизала.
Даже Грет улыбнулся. Не сказать, чтобы весело, но с явным и вполне понятным облегчением.
Глава 2
Если ты успеваешь нервничать, я иду к тебе… и подпись «катастрофа»
Сухой снег похрустывал под ногами, сверкал в ярких лучах солнца, шкрябал по лицу, когда ветер бросал его нам наперерез. Это напоминало о Земле, России и зиме, которую я всегда, если уж откровенно, недолюбливала. Ветер бился в лицо так, словно пытался пробраться дальше – в мои мысли. С упорством, достойным награды. Например, честного признания – что я о нем думаю. В самых ярких ругательных выражениях.
Невзирая на ледоступы, сапоги все равно немного скользили. Меня то и дело заносило. Грет вышагивал справа и вечно дергался, пытаясь помочь. Слева тоже самое намеревался то и дело предпринять Алессандр дель Вассиль – временный руководитель отряда спасателей Эльриха. Вроде как его правая рука, хотя я ни разу не видела этого айна. Он казался чуть младше Эльриха, слегка более поджарым и менее массивным. Рыжая коса его была чуть короче, чем у моего несчастья, а глаза имели зеленоватые отсветы. Отчего временами казались совсем изумрудными. Надо сказать, айны – вообще привлекательные мужчины. Однако в Эльрихе было нечто такое… Даже не знаю – то что притягивало, заставляя то и дело останавливать на нем взгляд. То, от чего мой пульс необъяснимо рос с каждой минутой, а руки становились влажными. То, от чего волнение удушливым спазмом стягивало горло. То, почему я, несмотря на все усилия, не смогла остаться равнодушной к Эльриху. А в Алессандре этого не было. Или это только я так чувствовала?
– Это вам еще повезло, что снегопады и льды на Каре не дают мороза как в России на Земле. А то бы уже получили носы-сливы и сопли до колен! А тут вроде бы и снег, и лед, а температура не ниже десяти градусов, – фыркнула я в сторону варваров, что сопровождали меня. – Скажите спасибо особенной магии Кары за свою счастливую взрослую жизнь.
Действительно, снег под ногами не расквашивался в кашицу, ледяной перевал впереди, который и стал причиной вызова спасателей, не таял многие годы. Но шубы и дубленки здесь не требовались. Как, впрочем, шапки, шарфы и варежки. Мы обходились термобельем из йонорской синтетической ткани, которая грела получше пуховиков с ветровками. Поверх белья я надела любимые лосины с туникой из кожи харналла.
Хорошая экипировка. И тепло, и магическое пламя не кусает – никакие чары не пробьют такую одежду. Спасатели и Грет снарядились примерно также.
Нам предстояло пройти узкой тропкой до самого ледяного перевала. Найти место, где оторвались веревки альпинистов, и те рухнули прямо навстречу морозным глыбам. Дальше планировалось действовать по обстоятельствам. Контролеры доложили, что вроде все живы и тех, кого можно было вытащить при помощи их оборудования, уже направили в медпункт. Нам оставалась самая сложная работа. Раскопать тех, кого завалило ледяными глыбами, извлечь тех, кто застрял между ними, отыскать тех, кто пропал и чье местонахождение сотрудники Кары определить не сумели.
Всего-то навсего!
Однако это было намного лучше, чем сходить с ума в «рубке управления» в ожидании, когда Эльриха перестанет швырять от одной вершины Кары к другой.
– Эльрих дель Хассаль рассказывал, что с вами работать одно удовольствие, – внезапно поделился Алессандр. Я так удивилась, что чуть не поскользнулась, но вовремя восстановила равновесие. Грет уже было почти схватил меня, с другой стороны практически подстраховал айн. Мда. Еще никогда меня не пытались схватить два мужика одновременно! Вот это я называю – работать в четыре руки.
– У нас точно одно понимание слова «удовольствие»? – уточнила у Алессандра. – Может речь шла о чем-то вроде БДСМ? Тоже ведь своего рода удовольствие!
Айн хохотнул.
– Эльрих говорил, что у вас отличное чувство юмора!
– Еще один комплимент, и я подумаю, что вы заодно с диверсантами! Иначе как объяснить, что варвары семимирья расшаркиваются перед женщиной? Это как-то не по-шовинистски? Не находите?
Алессандр усмехнулся снова.
– Эльрих часто о вас говорил…
– Матом?
Ну не сдержалась я. Накатило. А тут еще сарказм снова прорывался наружу, спасая психику от перенапряжения.
Алессандр опять рассмеялся.
– Не-ет! Что вы! Он много хорошего о вас рассказывал.
– Слово хороший тут надо понимать в скобочках? Как символ противоположного?
– Ну зачем вы так? По-моему, он был от вас без ума!
– Если речь о его попытке работать на Каре без моего согласия и консультаций со мной – то да, без ума. Но я к этому отношения не имела! Не надо ставить мне это на вид!
– Нет, правда. Он всегда восхищенно о вас отзывался.
– Мда… Вот ведь как бывает. Поставишь мужика на место, пораспекаешь на все корки, заставишь себя слушать, а он о тебе хорошо отзывается. Если бы я заперла его в горящем здании, которое сходит вместе с лавиной на Каре – вообще, наверное, оду мне сочинил бы?
– Зря вы так. Эльрих всегда говорил о вас только самое лучшее. А если мы недостаточно уважительно, по его мнению, о вас отзывались – все, туши свет. Потому что фингалами освещать дешевле. А их будет много. Стоило нам только вашего имени коснуться, как Эльрих устраивал взбучку. Никто не смел обсуждать вас.
– Вы серьезно?
– А я похож на шутника? Я не умею так иронизировать как Эльрих. В этом, простите, не смогу вам его заменить…
Я покачала головой и даже с ответом нашлась не сразу. Только потом пришло в голову.
– Так вот почему у нас не было диверсий на Каре много столетий, а тут – сразу несколько за неделю! Редкие события сходятся! Варвар и сам плохо о женщине не отзывался и товарищам не позволял. Однако! Мы, в общем, еще довольно легко отделались! Хорошо, что после подобного Кара не встала «вверх ногами» – пиками на землю.
Алессандр странно на меня покосился. Грет сделал жест, типа «Терпи, казак, атаманом будешь!» с намеком, что поведешься с хозяйкой вредной горы и не того наберешься.
Я посмотрела на одного варвара, на другого, сделав лицо максимально близкое к тому после которого и возникли страшные сказки про «бабайку».
Айн поднял руки вверх – сдавался прямо как Эльрих, один в один. Грет опять развел руками. И мы двинулись дальше.
Тропка сузилась до такой степени, что втроем мы уже никак не проходили. Поэтому… мы застопорились. Грет ни в какую не собирался пропустить меня вперед, Алессандр тоже.
– Вы что? Не читали земные анекдоты? – уточнила я у спутников. Орда спасателей за нами прямо уши навострила, как всегда ожидая фееричного стендапа.
– Нет, – ответил Алессандр, потому что Грет хитро прищурился, ожидая «продолжения банкета».
– Так вот! – выпалила я. – Там положено пропускать женщину вперед… Особенно в логово медведя.
– В качестве жертвы? Отвлекающего маневра? – уточнил Алессандр.
– В качестве ударной силы! – возразила я. – Если после этого медведь выживет, сам попросится, чтобы его пристрелили!
Алессандр хохотнул, Грет тоже. Спасатели за нами утробно загоготали. Но в эту минуту гора дернулась, чуть встряхнулась, словно собака, что стряхивает с себя воду. И все стихло. В том числе – и хохот.
Мы прибыли на место…
– А почему мы не воспользовались военными вертолетами? – спросил Алессандр, оглядывая поле для деятельности. Гигантский перевал, усыпанный громадными ледяными глыбами и… остатками альпинисткой группы. Выглядело, прямо скажем, эпично. Квархоны, чемеры, терлы и проллы, застрявшие в огромных впадинах, зажатые между глыбами или вовсе – торчащие то тут, то там руки-ноги…
– Военные вертолеты работают на магии, которая способна вступить в реакцию с магией этого места, – пояснил Грет, потому что на моем лице было написано «инструкции к вредной горе читать надо». – Тогда движение глыб может начаться заново. А нам просто позарез нужно, чтобы они хотя бы какое-то время оставались стационарными. То есть, по крайней мере, значительно не меняли положения.
– Разве контролеры не кинули тут загустители воздуха? – удивился Алессандр.
– Загустители здесь кидать абсолютно бессмысленно, – ответила уже я, всем своим видом показывая – как тяжело Академику объяснять слесарю, почему не стоит вставать под высоковольтными проводами. – Заклятье не выдерживает такой температуры. Будем пользоваться замедлителями времени. Но и они сработают не больше чем минут на пять. Потом надо применять новые. Поэтому кидайте и сразу же приступайте к делу.
– Как у вас тут…
Алессандр осекся. По-моему, хотел сказать ругательство и постеснялся. Или сработал инстинкт, выработанный Эльрихом. По принципу: еще одно слово, и ты у зубного. Патологоанатома, что определяет личность по зубам.
Мда… По части дрессировки варваров айн меня сделал! Что ж! Еще один повод побыстрее найти его, дабы взять реванш. Хотя бы на его собственной шкуре!
– У нас еще и не так и не только тут! – парировала я. – Давайте! Возьмемся за дело! Пока дело не взялось за нас! Будет хуже. Я могу двинуть глыбы, дабы извлекать альпинистов, что застряли между ними.
Алессандр посмотрел с недоверием, а скорее даже – с сомнением, что меня стоит пускать на столь рискованный участок работы. Вот же проклятье! Один айн с дистанции «мы защитим тебя, женщина» сошел, другой появился! У них олимпийская эстафета, что ли? Я вскинула глаза к небу и процедила сквозь зубы.
– А еще я могу двинуть кое кому в челюсть…
…Если вы никогда не пробовали удержаться на подвесном мосту над движущимися ледяными глыбами и при этом вытащить альпиниста из ловушки между ними… вы ничего в жизни не видели. Спасатели, как я и привыкла, действовали слаженно, четко и быстро. Но мне приходилось то и дело им помогать. Ледяные валуны приходили в движение в самый неожиданный момент. Видимо, как и некоторые земные бизнесмены, любили делать сотрудникам сюрпризы в виде рабочих выходных и праздников… Я следила, когда какой-то из глыб надоест просто лежать, кто знает – может у них бока затекают, и она захочет поменять положение. От напряженного всматривания в сверкающие многотонные куски льда у меня слезились глаза, временами возникала неприятная резь. Однако выхода не было. Спасатели везде не успевали. Едва какой-то из ледяных валунов решался пуститься в путешествие, я прыгала и создавала «плато-язык» от ближайшего склона горы. На нем я оказывалась прямо над «гуляющим камушком-переростком» и ваяла очередную каменную преграду для его движения. Кучки мелких булыжников со склонов горы «стекали» в нужное место коричнево-бурыми водопадами, и выстраивались в некое подобие забора.
Глыбы это тормозило. Правда, ненадолго. Потому что удерживать преграду я могла лишь одним способом – концентрируясь на ней. А фокусироваться сразу на сотнях ледяных валунов даже для хозяйки вредной горы – непростая задача. Кара помогала, но и ее возможности были не безграничны.
Тем более, что мы и другим занимались. Раздвигали некоторые слипшиеся глыбы, которые спасатели не могли развести расширителями пространства. Работать на ледяном перевале ледорубами и кувалдами – так себе затея. Вот тогда уже все поле «морозных камушков» пришло бы в движение. Так что я старалась медленно, осторожно, капля за каплей просачивать между глыбами камушки размером не больше песчинок. С их помощью, по принципу – капля камень точит – разделять слипшиеся глыбы, внедряться и раздвигать их так, чтобы спасатели могли зависнуть на силовых скейтах и вытащить альпинистов из плена.
Каждого спасенного мы отправляли на транспортных скейтах в медпункт и отмечали в личных кольпах. Оттуда информация поступала всем.
Список, выданный нам контролерами, таял с каждой минутой и это не могло не радовать.
Мне приходилось одновременно удерживать фокус на ледяных глыбах, что рвались начать новую прогулку по местности, раздвигать те, что слиплись и балансировать на подвесном мосту… Так что все переживания временно отступили. И это стало настоящим облегчением.
Действовать, а не метаться по комнате как зверь в клетке.
Работать, а не психовать на счет Эльриха.
Быть кому-то нужной, пока не в силах ему помочь.
Я была в ударе, на кураже!
Везде успевала, все у меня получалось! Вот что значит – направить свою злость на айна в нужное русло! Как тут не поверить в Дзен и прочие штуки! Похоже, моих переживаний за Эльриха хватило бы, чтобы несколько лет питать все семимирье электричеством!
Временами Алекссандр смотрел как на богиню, на существо из высших сфер и это меня вдохновляло. Грет помогал то тут, то там, но неизменно каждые несколько минут находил меня взглядом. Защищал. Как и правая рука Эльриха.
Однако мой урок варварам на тему «Женщины куда полезней мужчин, просто меньше пиарятся» неожиданно и вероломно сорвали. Причем, самым что ни на есть показательным способом.
Одна из альпинисток, едва извлеченных из-под ледяных глыб, увидела – куда занесло ее парня. Ему повезло значительно меньше – мало того, что бедолагу завалило ледяными валунами, так его еще и закинуло в расщелину, расположенную глубоко под ледяным перевалом. Мы увидели его в промежутках между сдвинувшимися глыбами. Девица, едва придя в себя благодаря лошадиной дозе успокоительного, внезапно выскочила из-за спин спасателей, что уводили ее к тропке, дабы посадить на транспортный скейт. Следующим движением она запрыгнула на другой свободный спасательный скейт, долетела до расщелины, куда угодил ее парень и попыталась бросить веревку между ледяными глыбами. Естественно, веревка с утяжелителями мгновенно нарушила равновесие шаткой конструкции. Ледяные валуны пришли в движение – все и сразу. Эффект домино в действии, куда же деваться? Даже я не могла зафиксировать тысячи гигантских морозных камней. Мое внимание рассеялось. Две глыбы, которые я уже почти разделила, тоже двинулись в путешествие. К ним присоединилась третья, четвертая, пятая… Получилось нечто вроде конструкции олимпийских колец, что б их…
Начался грохот, шум, гам. Ледяная пыль от ударов валунов между собой взвилась в воздух белесой сверкающей пыльцой и покрыла перевал холодным туманом.
Я тотчас выбросила заклятье теплого воздушного пузыря. Спасатели действовали также. В противном случае, на ледяном перевале стало бы намного больше валунов. Только некоторые напоминали бы наши фигуры…
Я узнала много новых ругательств. По всей видимости, Эльрих щадил мою нежную женскую психику. Ибо пассажи, которые вырвались у Алессандра… были, прямо скажем, крайне живописными. Практически картинками из Камасутры, в стиле жесткого БДСМ.
Ну вот! А так стеснялся… Так тушевался…
Мужчины! Такие мужчины…
Я даже хихикнула. Хотя было совершенно не до смеха. Наверное, это скорее уж было нервное. Грет тоже не стеснялся в выражениях. Уж скорее кто-то более культурный постеснялся бы сейчас даже стоять рядом с нами.
Хорошо, что поток ругательств не мешал варварам в работе. Тем более, что смачные фразы Алессандра перемежались с истошными командами подчиненным. Выглядело забавно. Четыре ругательства – пять команд. Еще три ругательства – четыре команды!
Спасатели метались на силовых скейтах туда-сюда, стараясь воспользоваться ситуацией в свою пользу. Остановить или замедлить ледяные глыбы было почти нереально, даже с сотнями заклятий замедления времени. Да и мои каменные преграды вряд ли сдержали бы многотонные глыбы, что решительно менялись местами, словно не доиграли в детстве в пятнашки. Другая сложная техномагия могла вступить в реакцию с особой аурой этого места. И стало бы еще хуже.
Слышала я об одном прецеденте… Уж лучше бы ужастик качественный посмотрела – все для психики легче.
…Другая хозяйка решила использовать на ледяном перевале заклятье каменного клея. В любых других обстоятельствах оно способно «приклеить» тяжелую штуковину к окружению. В общем, глыбы начали слипаться, пришпиливаться к месту. И вроде все шло неплохо, пока внезапно не началась энергетическая буря. Так отреагировала хрупкая экосистема Кары на подобное грубое вмешательство, способное изменить сам перевал. Глыбы начало швырять вверх, вниз, вправо, влево. Если раньше их движение хотя бы сдерживало тяготение – дай бог ему здоровья на Каре – теперь его не тормозило ничто. Энергетическая буря его победила с разгромным счетом один ноль в ее пользу. Слипшиеся глыбы метались по ущелью как мячики по резиновой комнате. Отражались от вершин, прыгали вверх… Выглядело словно кто-то пытался научиться жонглировать айсбергами. И ему даже хватало сил, энергии, вот только не хватало таланта…
А хуже всего было то, что безумие длилось несколько дней. Спасая альпинистов, которым и пыталась помочь прежняя хозяйка вредной горы, погибло несколько ребят из МЧС. Да и сами пострадавшие выжили далеко не все, многие получили серьезные повреждения и лечились годами…
На Каре тот случай вспоминать не принято. Но с тех пор здесь никогда не использовалась подобная сложная техномагия.
Так что удержать глыбы от «крестового похода» против альпинистки, что так не вовремя решила потревожить их покой, никто не пытался.
Однако иной раз валуны очень удачно «оголяли» зажатых между ними скалолазов, а порой – и вовсе отъезжали так, что у спасателей появлялась возможность вытащить бедолагу, заваленного полностью.
Я подключилась в прежнем стиле.
Пыталась немного замедлить глыбы на момент, пока спасатели вытаскивают пострадавших. Разлепить уже не получалось – движение было хаотичным, валуны натыкались друг на друга, слипались, разделялись, раскалывались…
«Виновница торжества» схватилась за голову, причитала «Простите», «Я не хотела», «Извините».
Но ее мало кто принимал в расчет и мало, кто вообще обращал внимание.
Пару раз спасатели награждали ее такими пылающими взглядами, что я опасалась, как бы ближайшие к девушке ледяные глыбы не взорвались – сразу не перешли из льда в газообразное состояние.
«Баба может спасать только суп, чтобы не переварился!» – рыкнул один из квархонов в сторону девушки. Потом вспомнил про меня, оглянулся и виновато произнес: «Ну вас-то я бабой не считаю…»
– С наслаждением прослушаю лекцию о классификации особ женского пола в исполнении такой особи мужского пола, как вы! – поупражнялась я в острословии.
Квархон, что нарвался на мое плохое настроение, а заодно наступил на феминисткую мозоль, хотел что-то ответить, но на него зыркнули Грет и Алессандр. Эти обаятельные улыбки людоедов племени Тумба-Юмба, что обгрызают берцовые кости пленников, говорили лучше всяких слов. Квархон поспешно рванул к очередному пострадавшему. Так, словно за ним гнались те самые людоеды. С вилами, факелами и уже готовым вертелом.
Кара тоже не могла промолчать, когда при ней критиковали «баб». Ибо главной «бабой» здесь была именно она.
«Внимание! Внимание! Если вам попадется в глубинах ледяного перевала странный кусок чего-то, похожий на жвачку, окрашенную в серый цвет, просьба срочно вернуть в службу МЧС Центра Семимирья. Это мозг одного из спасателей».
И хотя конкретно чей именно мозг можно найти в столь плачевном состоянии не называлось, несколько ребят Алессандра чуть с силовых скейтов не грохнулись от смеха. Я тоже похохотала на славу. С Карой квархон спорить даже не пытался. Сцепил зубы и принялся за работу…
На ледяном перевале было сегодня жарко…
* * *
На сей раз кольп толком даже и звякнуть-то не успел – я приняла вызов, отставив чашку горячего мятного чая.
Мы с Гретом недавно вернулись в «командный пункт» после спасения альпинистов. Слава богу, обошлось без серьезных травм и увечий.
Даже девушка, по чьей милости случилось второе прОшествие глыб по ущелью, отделалась легким выговором. Ну как легким? Мои щеки еще неделю горели бы после всего, что ей пришлось выслушать, едва спасатели освободились и могли свободно выражать свое мнение о поступке горе-скалолазки. Ее парень, кстати, тоже не оценил самоотверженности подружки. Однако ограничился коротким «Таких дур еще поискать…»
На что я автоматом ответила: «Господь сделал женщину такой глупой не просто так… Иначе как бы она любила подобных мужчин? Их род безнадежно прервался бы.
И вот мы вернулись в командный пункт, сделали себе мятного чая и мой кольп попытался зазвонить. Но поскольку я пристально за ним следила, ждала вестей, ему это не удалось.
– Готовность номер один! – Олт, как обычно, обходился без социальных танцев вроде приветствий и радости от того, что слышит меня. – Через четыре-пять часов Веркрестово и Эльрих почти остановятся…
– Где мы встречаемся? – уточнила я, решив ответить той же монетой, без «культурных прелюдий» беседы.
– Эммм… – эта заминка не сулила ничего хорошего. И насколько я знала Олта, он мог продолжить разговор лишь одним способом. Самым для меня неприемлемым. – Мы все же решили не брать вас с собой. Вы должны понять, Линея, спасение будет опасным для всех. В том числе, и для нас…
– Олт! – прервала я полицейскую шишку. – Вы хорошо общаетесь с Карой?
– Нет. Вообще не общаюсь.
– Вы можете получить магию вредной горы, если потребуется?
– Вы знаете, что нет.
– Вы можете ощущать аномалии Кары и воздействовать на них? Хотя бы как-то? Хотя бы насмешить своей попыткой с ними сконтачиться?
– Нет.
– Вы часто встречались с энергетическими катастрофами на вредной горе? Так сказать, устраивали им рандеву, дабы объяснить, как сильно скучали и как вам хочется еще немного поскучать в их отсутствие?
– Нет…
Он слишком легко сдавался, слишком просто на все соглашался. Я еще до финала почувствовала – что-то не так…
– Тогда может вы в силах остановить лавину или камнепад? А то – и вовсе оползень, который, на минуточку, способен преодолевать пространственные границы и выскочить за пределы измерения Кары. Так сказать, в туристических целях посетить курорт Семимирья. Вы видели некоторых особо «воспитанных туристов», после которых на уборку и успокоительные для персонала отеля приходится потратить больше, чем стоимость путевки? И это еще не считая таких мелочей, как достопримечательности, которые остаются примечательными и вполне себе достают местных своим жутким видом.
– Линея. Я понимаю – к чему вы клоните. Но то, что вы считаете своими козырями, на самом деле – шестерки. Если я верно выражаюсь на языке карт и русских аллегорий.
– Не совсем верно, но я слушаю.
– Вы слишком важны. Только вы можете все перечисленное. Только вам под силу установить или прервать связь семимирья с энергией и транспортной системой Кары. Только вы способны брать магию вредной горы и использовать ее по своему усмотрению. Поэтому мы просто не имеем право лишний раз вами рисковать!
Мда… Мои аргументы оказались обоюдоострыми! Вот почему Олт так спокойно и чеканно отвечал на вопросы и даже не попытался увиливать.
Он заранее подготовился. Что ж! У меня есть один убийственный на все времена аргумент.
Я приберегала его на потом, дабы не отвлекать полицию и Спецназ от поисков Эльриха. Но раз пошла такая пьянка…
Я оглянулась, в поисках нужного портала. Та-ак… Кара. Отсюда пространственные туннели идут сюда и сюда. А еще туда и туда. Следующий расщепляется на несколько. И загибается. А дальше? Дальше есть тоже подходящий! Вот он, родимый!
Э-эх! Раззудись плечо, размахнись рука!
Не говоря больше ни слова, я прыгнула в портал, пролетела стрелой через все следующие пространственные коридоры и твердой ладонью уперлась в грудь Олта – он стоял с кольпом возле окна. На сей раз моя рука не была каменной как на Каре, но часть магии земли и камней принадлежала исключительно мне и связь с вредной горой их усиливала. Поэтому ладонь стала достаточно твердой, чтобы сделать внеплановую операцию на сердце квархона, одним движением пальцев раздвинув его грудную клетку.
Обычный маг земли и камней всего-навсего организовал бы ему парочку ушибов и может переломов. Но я могла куда больше. И Олт об этом прекрасно знал.
Сизая форма полицейских семимирья шилась из искусственной кожи харналла и лишь немногим уступала натуральным шкуркам в прочности. Но и это мне сейчас не было помехой. Плазменной пушке плевать – в доспехах рыцарь или без них. Киш-миш из него все равно будет.
Олт Зернов выглядел типичным квархоном. Рыжим, квадратногнездовым, коротконогим, с совершенно гладким лицом без малейших признаков бороды или усов. Прибавьте к этому рубленные мясистые черты, выдающийся нос с горбинкой и прическу в стиле «легкой небритости» на голове. «КрасавЕц» как говаривала моя тетя. Впрочем, выглядел он вполне брутально и, если вам по душе подобный типаж мужчины, вполне мог произвести впечатление. Тем более, лоб у Олта был высокий, умный, а глаза – ярко-зеленые.
Он слегка опешил, глядя то на кольп, по которому мы минуту назад разговаривали, то на меня – во плоти. Напоминало героя из мультика «Простоквашино». Обалдеть! До чего же дошла техника! Вашу маму и там и тут показывают.
Это не техника дошла, это я сама к вам дошла! Порталами!
Так и подмывало меня сказать. Но Олт и сам понял все, включая полную безнадежность своего положения. Может не сразу, не в ту же секунду….
Когда его окно заволокло камушками и в кабинете воцарился романтический полумрак, в котором вполне можно приступить к нежным и страстным… пыткам. Только не как в романической прозе: «Она терзала его рот поцелуем, пока мужик не вырвался и не убежал сломя голову…» К настоящим пыткам со всей страстью и «нежностью» хозяйки вредной горы.
Следом вокруг Олта начали вырастать каменные стены. А потом, когда он оказался в ловушке: справа, слева, наверху и внизу – плотная заслонка из намертво слипшихся булыжников, а впереди – я, я и еще раз я, настало время продолжить нашу культурную беседу.
– Видите ли. Я решила, что пойду с вами. Эльрих спасал меня. И я должна спасти его. Как-то так…
– Кхм… Давайте поговорим как цивилизованные люди, – тихо предложил квархон.
– Смотря что считать цивилизацией. На моей планете люди, объявленные во всеуслышание самыми цивилизованными, обманом забрали у индейцев их земли, обменяли их золото на стекляшки. Привезли чернокожих людей с других континентов как животных и заставили на себя горбатиться. На плантациях, полуголыми, голодными, под палящим солнцем…
– Я понял! – бодро прервал меня Олт. – У нас похожие понятия о цивилизации. Я имею в виду землян и варваров семимирья. Мы тоже совершенно цивилизованно грабили чужие города, уводили пленных к себе работниками и рабами, забирали чужие земли. И считаем себя самыми цивилизованными. Все, кто против, вполне могут высказаться. Один раз. Перед смертью.
