Яна Полунина
Для плохиша она – исключение

Ну ладно, хотя бы не мешает, как обещал.

И тут вдруг охранник отступил, почесав затылок:

– Забыл, наверное, что-то, Ярослав. Проходи, конечно.

Я не поверила своим ушам и удивленно посмотрела сначала на охранника, потом на парня. Ого, да его тут не только уважают, но еще и боятся. Интересно, почему?

Парень ни слова не ответил. Даже не смотрел на охранника – только на меня, жадно впитывая смену моих эмоций.

Я потянула за собой Ярого за руку, повторяя про себя: “Сделай это быстрее, и это испытание закончится. Просто двигайся быстрее”.

– Я вас не видел! Замолвите за меня словечко перед отцом, хорошо? – крикнул вдруг в спину охранник. – Я сотру все записи с камер, развлекайтесь.

Я шокированно остановилась. Сначала от смысла слов охранника, а потом от ставшей невыносимой хватки Ярого.

Я обернулась и заметила взгляд парня, чьи глаза больше сейчас напоминали бездну.

– Больно! Сейчас сломаешь пальцы, – прошипела я, морщась и пытаясь вырвать руку.

Ярый отпустил, моргнул, и тут же на его лице снова образовалась та же маска, что и была. А меня не покидало чувство, что я на секунду заглянула в бездну.

Передернув плечами, чтобы скинуть неприятное ощущение, я несмело нажала на ручку двери в выставочный зал. Софиты зажглись, высвечивая кубки гордости ЭСА, многочисленные медали по стенам. И, конечно же, главный кубок академии под стеклянным колпаком.

Ура, я почти у цели. Рукой подать! Кто же думал, что будет так просто?

– Ключ в этой комнате? – Я повернулась к парню.

Он криво улыбнулся и отрицательно покачал головой. Изо рта вырвался легкий смешок:

– Сдаешься?

– Никогда!

Даже когда отец ушел из семьи, отсудил треть квартиры и забыл про наше с мамой существование, я не сдалась. Вытащила маму из нашего городка неподалеку от областного центра в сердцевине нашей страны и увезла в столицу. Только вера в себя и в мамин талант буксировала нас вперед. Было страшно, но оставаться там, где мы были, стало еще страшнее.

У мамы были золотые руки. Она великолепно пекла торты и в большом городе могла найти заказчиков на свои творения. Полгода назад я создала ей страницу в инстаграме и группы в других соцсетях, чтобы развивать ее маленькое дело. Но мама все еще путалась в технике, поэтому не всегда отвечала заказчикам вовремя, а я не все успевала отследить. Однако все равно заказов хватало на оплату съемной студии и покупку скромной пищи.

Мама строго-настрого запретила мне подрабатывать, в чем я была с ней не согласна. Доходило до скандалов, ведь я хотела помочь ей не так уматываться. Но она говорила, что обучение – это лучшее, чем я могу сейчас помочь.

Поэтому я выкладывалась изо всех сил, стараясь получить стипендию. К слову, очень неплохую, и тем самым нашла свой способ чуть ослабить лямку на плече мамы.

И чтобы я все это потеряла из-за того, что ключ не здесь? Да не дождется!

Помимо моментов, которыми я в жизни горжусь, есть те, за которые стыдно. Так, например, за свою безголовость и незнание мужчин, из-за которых еще до совершеннолетия совершила большую ошибку, которую пришлось заедать антибиотиками и кучей таблеток. Тогда я поняла, что парням нужно от девушек лишь одно. Они используют что угодно, чтобы заманить наивных дурочек в постель, и потом спокойно бросят.

Зато я поняла, что и девушкам не стоит быть такими дурами. Что надо использовать животные инстинкты в свою пользу.

Превозмогая себя, я положила руку на грудь Ярого и подняла умоляющий взгляд:

– Дашь подсказку?

И увидела, какую реакцию произвела святая наивность и женская мягкость на парня, и про себя усмехнулась. В его глазах я так и видела огонь победы, привкус скорой горячей ночи. Он думал, что я клюнула, что я обещаю ему сладкие мгновения.

На самом деле я расставила медовую ловушку. Ведь если ты наивная беззубая глупышка, то ты мертвая дурочка, а вот если у тебя есть зубы, то ты еще имеешь шанс выжить.

Большой город показал, что он безжалостен к слабачкам. Раздавит их и пойдет дальше, никто не обернется и не поможет.

Поэтому я больше никогда не поддамся, не буду слабой. За мной мама, у нее болят и опухают суставы, и неизвестно, сколько она сможет печь торты. Я – все, что у нее есть, а она – что есть у меня. Никакой ключ и кубок не смогут помешать мне.

Я продолжала смотреть в глаза Ярого, не отводя взгляда ни на секунду. Видела, как его зрачки метаются, он смотрит то на один мой глаз, то на второй.

– У тебя невероятные глаза, ты знала?

– Мне очень нужна твоя помощь. – Я пару раз моргнула для более сильного эффекта.

Пусть ругает меня потом последними словами, осуждает сколько влезет. Я просто использую все, что знаю, для победы. Я научилась откидывать ненужные эмоции в сторону и добиваться цели.

Ярый протянул ко мне руки, и я еле сдержалась, чтобы не отпрыгнуть. Просто поймала его руки своими, поняла, что сейчас меня раскусят, и переплела наши пальцы.

– Ну пожалуйста…

Брови Ярого дрогнули.

– Дам подсказку: ключ может получить достойный.

Достойный? В рамках спортивной академии – сильный и ловкий, верно? Значит, ключ надо добыть с помощью этих качеств. И где же он тогда может храниться? Где проверяются эти качества?

Я вспомнила план здания, все залы и стала перечислять:

– Есть бассейн, легкоатлетический зал, зал тяжелых атлетов, гимнастический, баскетбольный, площадка под открытым небом… – я перечисляла, представляла их в уме на плане и поняла, что не знаю назначения одного небольшого зала. – Так что еще?

– Ты не назвала зал приема дисциплин.

– Это что такое?

– Полоса препятствий, – как-то особенно хищно улыбнулся парень.

Вот оно! И он уверен, что я не пройду.

Хм, да, честно говоря, я сама не уверена. Надо взглянуть.

Я сама пошла в сторону зала, быстро вычислив его расположение. На своем затылке так и чувствовала взгляд Ярого.

– Ты здесь уже была?

– Нет.

Я улыбнулась.

– Ты хорошо ориентируешься.

– Я много чего делаю хорошо.

– Много чего? – с пошлым оттенком переспросил парень, и я глубоко вдохнула и выдохнула, чтобы не вспылить.

Красные двери отвлекли от раздражителя. Это должно быть здесь!

Я потянула за ручку и…

– Закрыто! – с разочарованием прошептала я.

– А ты думала? Так просто?

Ключ, скорее всего, у охранника, того самого, что просил замолвить пару словечек перед отцом Ярослава.

– Что ты задумала? – Парень заметил смену эмоций на моей лице и перекрыл путь.

– Не мешай. – Я обошла его, идя к каморке охранника.

Ярый явно хотел остановить меня, но споткнулся об мой упрямый взгляд.

– Я все записываю! – соврала я. – У меня скрытая камера и включенный диктофон. Засчитаем вам технический проигрыш.

Челюсть Ярого несогласно поехала вперед, но он промолчал. Лишь цепко осмотрел меня с головы до ног и продолжал сверлить взглядом, пока я шла.

– Уже уходите? – охранник тут как тут.

– Не откажете дать ключ от зала приема дисциплин? – я успела первой сказать, хотя Ярый уже открыл рот. – Нам там покувыркаться надо. Вы же знаете, как Ярусик это любит!

Я повернулась к парню и с удовольствием заметила, что рот он так и не закрыл. Смотрел на меня так, будто у меня хвост на лбу вырос.

Охранник понятливо крякнул и тут же скрылся в комнатке, зазвенел ключами.

– Вот!

Я успела взять связку быстрее Ярого и состроила ему томные глаза.

– Молодежь! – Охранник завистливо вздохнул и пошел прочь, насвистывая мелодию.

Ярый же особо показательно медленно размял шею.

У меня так дрожало все внутри, что ключи позвякивали от того, насколько я была дерзкой и смелой. Но я и не то могу, чтобы выжить!

Я почти побежала обратно к красной двери, открыла ее и закрыла перед носом у Ярого, повернув щеколду.

– Эй! Ты что? – застучал он кулаком по двери. Я нащупала свет не сразу – на это ушла минута. Все это время парень бесновался за дверью, а потом подозрительно затих.

У меня точно не больше минуты, пока он придет сюда с еще одним ключом.

Я окинула освещенное помещение взглядом и быстро нашла предметы из полосы препятствий, которые можно передвинуть. Мне нужно внимательно выбрать только одно и не промахнуться.

Козел подойдет! Я отодвинула его к стене и встала в ожидании Ярого.

Не прошло и десяти секунд, как дверь открылась, впуская злого парня.

– Ты что делаешь? – спросил он, тут же взглядом нашел пустое место на козле и посмотрел, куда я его переместила.

Я вся напряглась, внимательно следя за его взглядом. Эту методику я узнала, когда интересовалась криминалистикой. В помещении, где не могут найти спрятанное, переставляли один предмет и заводили туда того, кто спрятал. И тогда он видел изменение в обстановке и его взгляд обязательно переходил туда, где спрятан предмет, чтобы убедиться, что его не нашли.

И тут взгляд Ярого переместился на самую верхушку каната.

Ого!

Глава 3

Обойдя полосу препятствий сбоку, проигнорировав места, где надо ползти, и просто пройдясь по ним сверху, я добралась до каната.

– Ты куда? – Ярый показал на начало полосы препятствий. – Надо начинать оттуда!

– Кто сказал? – На парня я даже не смотрела.

– Там начало, – рукой указал на деревянную подвесную балку он.

– А я не курсант. – Я пожала плечами и задрала голову вверх. Высоко, ё-мое!

Опустила взгляд на свои ладони и прикинула толщину веревки и высоту. Похоже, у кого-то сегодня будут мозоли! И почему здесь все так сложно?

Я ухватилась за канат и потопталась на месте, пружиня ноги и прикидывая, как можно будет начать.

Ярый оказался рядом так быстро, будто умел перемещаться в пространстве. Встал по другую сторону каната и пристально посмотрел на меня.

– Что? – я удивилась смене его взгляда. Раньше он смотрел на меня снисходительно-заинтересованно, а теперь изучающе-настороженно.

– Ключ же там? – Я подарила ему быструю улыбку и подпрыгнула, чтобы оказаться на канате как можно выше над землей.

– Как ты узнала? – Мою щиколотку внезапно обхватила крупная кисть руки Ярого.

Эй, мы так не договаривались!

– Отпусти! Ты не можешь мне мешать!

– Кто тебе сказал? – Ярый еще крепче обхватил мою ногу в кольце пальцев.

Я попыталась сбросить хватку, подергавшись, но начала раскачиваться и чуть не рухнула. А парень взял и резко потянул меня вниз, добивая мою цепкость. С криком я полетела вниз.

Видимо, по плану Ярого я должна была приземлиться прямо в его загребущие руки. Он даже верхние конечности ко мне вытянул. Не рассчитал только, что я брыкаюсь, даже когда падаю.

Копчик пронзило болью, когда я шлепнулась на пол. Не было тут никаких матов, никакой подстилки, поэтому от боли у меня даже зрение повело на секунду.

– Придурок! – зашипела я.

И вдруг оказалась стиснута в руках Ярого.

– Ты что лягаешься, как лошадь? Дикая совсем, что ли? Я поймать тебя хотел!

– Если бы ты меня не дернул, ничего бы не случилось! – отпихнула я от себя парня, упершись ладонью в его грудь, но проще было сдвинуть здание парламента с места, чем его.

От движения копчик пронзило болью, я поморщилась.

– Давай отнесу к врачу. – Ярый сгреб меня, словно кучу, в руки и поднялся со мной на руках – даже нога не дрогнула.

– Отпусти! Я полезу!

– Да ты же сидеть не можешь!

– А ползти вверх смогу.

Ярый упрямо уставился на меня, я на него. Наше противостояние длилось секунды, но они казались вечностью.

И тут вдруг взгляд парня с глаз опустился на губы. Не успела я подумать, что же делать с ненужным вниманием, как Ярый быстро наклонился.

Только потому, что я была готова, я успела в последний момент отвернуться в сторону, и нос парня уткнулся мне в щеку.

Тихий рык раздался у уха, будто он был животным, а не человеком.

Я повернулась, чтобы высказать все, что я о нем думаю, но тут он повторил свой трюк. В этот раз отвернуться я не успела.

***

Помните эти чувства, когда гуляешь до рассвета и знаешь, что с утра проклянешь небеса за то, что вовремя не остановилась? Вот у меня сейчас было так же.

Поцелуй, который хотелось лишь раскрыть глубже, растянуть дольше, и понимание, что потом я морально выпорю себя за каждую секунду.

Я позволила себе всего три мгновения поцелуя. Три – не больше. После чего в прямом смысле сцепила зубы на его нижней губе, зажмурилась и приготовилась снова лететь вниз. Прощай, многострадальный копчик!

Ярый зашипел от боли, но не отпустил. Наоборот – сильнее прижал меня к себе.

Я приоткрыла глаза, увидела бешеное выражение лица парня, которому никогда не отказывали, и подумала, что он меня сейчас закопает прямо во дворе ЭСА и никто ему слова не скажет.

– Копчик больно, – поморщилась я одним глазом, вторым внимательно следя за Ярославом.

Напряжение медленно ушло из черт лица парня. На его губе налилась большая капля крови, и внезапно она полетела вниз. Шлепнулась прямо в ямку моей ключицы.

– Я всегда забираю все свое, – с этими словами Ярый наклонил голову ко мне, а я вся сжалась, закрывая ему доступ к шее.

Еще чего не хватало!

– Ты тянешь время! – из меня вышел какой-то писк, а не слова. Стыдоба!

– Отдай мне мое, и я тебя отпущу.

– Точно?

В ответ молчание.

Тик-так, тик-так. Время-то идет.

Я медленно, пытаясь расслабить безумно напряженный подбородок, подняла голову и отвела ее чуть в сторону.

– Так неприятно, что даже глаза закрыла? На поцелуй ты сначала очень даже ответила?

– Ты делаешь все, чтобы меня сбить, но я не поддамся, так и знай, – процедила я через плотно сжатые от напряжения зубы.

Ярый резко и с шумом втянул воздух, и я поняла, что снова его провоцирую, когда надо успокоить.

– Шучу, – не к месту попыталась исправить все я и еще больше отвернула от него голову, подставляя шею. – Давай уже. Бери это там…

– Свое, – твердо дополнил Ярый.

И почему мне кажется, будто мы не каплю его крови обсуждаем?

Дыхание обожгло кожу, а язык утонул в ямке ключицы. Это показалось мне куда интимней, чем поцелуй. Я резко распахнула глаза, но не могла повернуть голову, потому что язык уже чертил дорожку по шее вверх. Повернусь – а там уже губы. И что дальше?

Меня мелко затрясло от выходок Ярого. И я бы хотела, чтобы колотило меня от злости. Очень хотела. Уверяла себя, что это так. Но…

Оставался один путь к спасению – свобода. Я забилась, как сумасшедшая. Оказалась на ногах и напрыгнула на канат, как обезьяна. Не помня себя, я оказалась на самом верху – осознала это, только когда увидела крючок, на который был подвешен канат, и потолок. А еще ключ.

Ключ!

Этот кубок был такой огромный, что я не знала, как его унести незаметно. И за спиной пробовала держать, и под рукой зажать – бесполезно. Такую огромную чашу на ножках не спрятать.

С того момента, как я съехала с визгом и горящими ляжками вниз по канату, Ярый подозрительно молчал. Не приближался ко мне, даже когда я сняла купол с кубка и забрала его. Даже не мешал уходить с ним – лишь шел рядом с нечитаемым выражением лица.

– Любишь свой универ? – вдруг спросил он.

– Я три года головы не поднимала, чтобы туда поступить. – На всякий случай я крепче прижала к себе кубок.

Охранник проводил нас квадратными глазами, открыв рот. А я повторяла про себя как мантру: “Кубок невидим, невидим, невидим”.

Мы почти вышли, когда вдруг Ярый дернул за ручку кубка, но я пролетела по воздуху вместе с победным сосудом.

– У тебя хватка бойцовой собаки! – Он попытался выдрать у меня кубок, схватив двумя руками за его ручки и потянув вверх, но я повисла на нем.

Не отдам!

– Что ты делаешь? Я его уже достала!

Хотел бы помешать раньше, тогда что стоял рядом? Чтобы я сначала почувствовала вкус победы, а потом – разгромляющего поражения?

Я с яростью посмотрела в лицо парня, и мой взгляд споткнулся о запекшуюся кровь на нижней губе.

– Ты мне мстишь за укус?

– Еще спасибо скажешь! – все-таки выдрал у меня кубок Ярый.

– Отдай! Я забрала его честно!

Он поднял его над головой и посмотрел на меня, словно он был мастифом, вокруг которого прыгает слишком прыткая чихуахуа. Причем мудрым и очень терпеливым мастифом, что меня взбесило еще больше.

– Не знала, что студенты ЭСА такие подлые! Отдай!

– А что мне за это будет?

Да что я могу против такого бугая? Разве что ногой между ног, но даже сейчас это казалось слишком.

– Позора тебе не будет. У нас Костик – блогер, – промолчу, что ведет канал по квантовой механике, – я тебя опозорю. Думаю, не ты один знаешь, где висел ключ. Я расскажу, как его достала и как ты его подло отнял! Даже синяки на бедрах покажу!

Я опустила взгляд вниз, чувствуя, что завтра там точно будут следы моего спуска. Туда же посмотрел и Ярый, вот только выражение его лица говорило о том, что думает он совершенно о другом.

– Все подумают, что ты слишком крепко стиснула меня бедрами во время…

– Замолчи! – Щеки словно огнем опалило.

– А давай кубок за ночку.

– Да ни за что. Он мой.

– Уверена?

– Да!

– Не пожалеешь?

– Никогда!

– Ловлю тебя на слове! – Ярый вдруг бросил в меня кубок так, будто дал пас в баскетбольном матче.

***

Сейчас

– Что? Какое зачисление? Хватит прикалываться!

Откуда он знает мою фамилию?

– Это не розыгрыш. Вон как раз идет тот мелкий, который тебя на это подбил. Спроси у него, знал ли он, что предлагал. – Ярый повернул меня лицом к Васе, который стал цветом пористого облака. Лямка рюкзака съехала с его плеча, тяжесть ученической сумки потащила ношу вниз и сдернула ту на асфальт.

Вести диалог так было неудобно, но, как бы я ни просила, Ярый не отпускал. Пришлось изворачиваться и говорить с однокурсником так:

– Он шутит, да? – Я была в этом почти уверена.

Нет, ну как можно студента физмата перевести в спортивную академию (опустим слово элитную, и без этого из рода фантастики).

Вася часто-часто моргал, голову назад отвел, будто ему нос могли откусить.

– Ну…

Когда Васян говорит “ну”, значит, будет врать.

– Не лги, – предупредила я.

– Я же не думал, что ты серьезно кубок заберешь. – Однокурсник от греха подальше сделал шаг назад, но не выглядел испуганным – скорее осторожным. – Ярый, поставь Крис. Вы же наш кубок не достали, давай замнем.

Откуда-то материализовался Костя, будто из воздуха соткался.

– Да, давай мы за вас его украдем, а вы сделаете вид, что это ЭСА. Чистая репутация вам, Крис – нам.

Я с благодарностью посмотрела на ребят. Не такие уж они жуки, как я было подумала. Хотя на Васе я бы все равно пару опытов после такого поставила, чтобы неповадно было!

Я не видела настрояЯрого, но по тени, пробежавшей по лицам ребят, поняла, что дела плохи.

– Засуньте себе ваш кубок в одно место и скажите вашей Крис “пока”, – парень буквально выплюнул эти слова, взбешенный чем-то донельзя, и понес меня в сторону ворот универа.

– Крис, мы поговорим с ректором, – рядом почти бежал Костя.

– Да пусти ты ее! – с другой стороны маячил Вася. – Мы поняли, ты крут и разозлен. Давай обсудим условия. Все же спортсмены как никто должны понимать, что такое честные состязания.

– Вот именно. Спортсмены почитают правила игры. Заслуженный победитель едет на мне зачисляться на факультет!

Была в этих словах Ярого доля какой-то самоиронии, которой я не поняла. От раздумий меня отвлек вопрос парня напрямую ко мне:

– Я же вчера тебя предупреждал?

– Ничего ты такого не говорил!

– Как это? Вспомни получше.

Я прокрутила в голове тот момент, когда он отобрал у меня кубок и швырнул мне, только когда я сказала, что точно хочу этого.

– Ты мог бы мне сразу сказать!

– Не мог. Правила. – Ярый чуть подпрыгнул на месте, взяв меня поудобней, а я завозмущалась от неудобного положения.

– Да пусти ты уже! Пойду сама в вашу ЭСА и все выясню.

– Нет.

– Почему?

– Правила?

– Правила тащить на себе нового студента?

– Нет. Я обещал на своем горбу принести того, кто сможет украсть кубок ЭСА, и полностью оплатить его обучение.

– Мне не нужна корочка ЭСА! Ты хоть понимаешь разницу между ним и физматом? А о здоровье второй группы слышал? У меня искривление позвоночника, между прочим! А после такой транспортировки еще больше искривится!

– Можешь стрелять из лука. Там изгибы в почете. – Ярый продолжал меня нести. Он уже миновал выход из университета и шел по пешеходной аллее как раз к спортивной академии по соседству.

Значит, не выпустит, потому что обещал донести смельчака? Ладно, я умею выжидать. Но дальше ничто и никто не удержит меня в ЭСА!

– Слышал, ты из-за денег дерганая, – вдруг выдал Ярый, и я будто в лицо Медузе Горгоне посмотрела, а не своей бедности – окаменела вся. – Не переживай, я же сказал: дорогостоящее обучение оплачу. Перспективы перед тобой откроются – закачаешься.

А меня будто в помои окунули и изрядно там прополоскали.

Глава 4

Надо поблагодарить этого нахала за твердость моих ног и позвоночника, ведь, когда мои кроссовки коснулись асфальта перед крыльцом академии, я даже не качнулась. Стояла словно статуя, а студенты ЭСА в сизой форме облепили меня, будто голуби, которым высыпали зерно. Мой подбородок автоматически поднялся вверх – бедная гордота, которую больно щипали взгляды.

– Это она? – шепот заскользил по толпе. – Воровка?

Так меня еще никто не называл! Я повернулась, чтобы найти глазами обладателя змеиного языка и запомнить врага в лицо, но лица будто зеркалили выражения друг друга – невозможно понять!

– Прошу любить и жаловать новую студентку ЭСА – Кристину Соболеву! – Ярый встал за моей спиной. – Она проявила смекалку, силу и смелость и заполучила наш кубок!

Оратор из него был неплохой, а вот публика… Меня будто препарировали, словно лягушку на лабораторном столе, – на лицах окружающих смесь интереса и отвращения.

– У нас факультета мишеней и жертв нет. Куда она пойдет, Яр? – Вперед шагнула знакомая “со вчера” брюнетка с конским хвостом, обвела всех студентов взглядом, ища поддержки, и спросила: – Кому повезет с ней нянчиться?

Вдруг толпа расступилась и вперед вышел блондин. На меня он даже не взглянул – вся его злость была направлена на Ярослава.

– К себе забирай свою подстилку. Я не позволю тебе понизить рейтинг никакого другого курса.

Да что же за унижения одни? Воровка, подстилка. Кто еще?

– Так. – Я выставила руку вперед и посмотрела блондину прямо в глаза. – Где кабинет ректора? Я собираюсь быстро все прояснить и вернуться в свой универ. Проводишь?

Блондин удивленно моргнул, а потом быстро посмотрел на Ярого. Тут же косая улыбка исказила его лицо, словно трещина в ледяной маске.

– Ну, пошли!

Враг моего врага – мой друг. Как лицо, максимально заинтересованное в моем незачислении и обладающее силой противодействовать Ярому, он идеален. Я думала, что придется подключить брюнетку и использовать ее ревность как двигатель, но блондин подошел на эту роль куда как больше.

И только я собралась уйти, как почувствовала снова это бесячее прикосновение – давление подбородком на мою голову. Спину обожгло тепло чужого тела.

Как девушка, я смотрела ролики по самообороне, потому что частенько возвращалась с курсов в темноте, когда жила с мамой. Поэтому идея ударить локтями в бока родилась мгновенно и реализовалась молниеносно.

И только когда я отскочила вперед, запоздало поняла, что зря я унизила Ярого публично перед студентами ЭСА.

Пришлось прятаться за блондина, который скучающе отходил в сторону, постоянно открывая меня Ярому. Я смотрела на брюнета и больше всего боялась того, что его лицо не отражало практически ничего: он идеально себя контролировал. И это было особенно страшно!

Девушка с конским хвостом неожиданно прилипла к руке Ярого.

– Яр, да брось ее. Посмотри только: ненадежная, кусает руку хозяина.

У-у-у, как же меня выбесило последнее! Настолько, что я, не дожидаясь, протаранила толпу, взбежала по крыльцу и вошла в главный корпус ЭСА.

Турникет, словно Великая Китайская стена, слегка охладил мой пыл. Почему я не видела его вчера? Ах, точно, мы же зашли в академию со стороны зала.

– С зачислением! – Передо мной встал охранник, которого я видела вчера. Он многозначительно мне подмигнул и приложил карту к турникету, который распахнул железные объятия.

Позади я услышала тяжелые шаги, поэтому поторопилась пройти преграду.

– Где кабинет ректора? – спросила я.

– Третий этаж. Красная дверь. Не промахнешься. – Охранник смотрел куда-то мне за спину с таким лицом, будто сомневался, стоит ли мне вообще это говорить.

– Спасибо!

Я нашла взглядом лестницу и побежала. И зря они говорили, что никуда я не гожусь – вон как быстро пролетела три этажа! На верхнем я обернулась и посмотрела вниз через перила. Ярый спокойно поднимался вверх.

– Передумала? – голос у уха заставил подпрыгнуть.

Блондин стоял рядом. Такое ощущение, что он поднялся по другой лестнице и пришел сюда из коридора.

Эхо голоса блондина разнеслось по лестничной клетке и будто отвесило пендаль Ярому. Он побежал по лестнице, пробуждая во мне первобытные инстинкты спасаться бегством. Создавалось ощущение, что на меня надвигается что-то плохое, сходное, когда стоишь на берегу и видишь высокий гребень цунами. Когда он хватался рукой за перила на повороте, а они вздрагивали, посылая волну вибрации по собратьям, у меня у самой внутри все вторило. Не успела я отойти на пару метров, как рядом уже был он – настоящий взбешенный Ярый. Черствая линия челюсти, суровый изгиб бровей и взгляд, способный одной своей силой поднять над землей.

Рука парня впечаталась в грудь блондина и прижала его к стене.

– Стас, предупреждаю, не подходи к ней. Не разговаривай, не смотри в ее сторону.

Блондин поморщился от встречи со стеной, а потом улыбнулся мне. Да он знал толк в том, как выбесить Ярого. Тот зарычал.

– Тронешь ее – я тебя живьем закопаю. Она не наши девочки, ответить не сможет. Кодекс чести спортсмена еще помнишь?

Я с удивлением посмотрела на брюнета. Если сначала мне показалось, что у него проклюнулись неандертальские замашки “ар-р-р, моя”, то сейчас я задумалась о том, что же такого может сделать блондин.

– Если не сможет, то пусть уматывает из ЭСА, пока цела. – Этот Стас посмотрел на меня и добродушно улыбнулся. Невероятный контраст сказанного и подачи!

– Следи за языком! – Ярый прижал рукой от локтя до кисти блондина к стене, а потом поднял ее выше, будто раскатывательную машину, дошел до шеи. – Иначе я тебе помогу.

– Забыл, что здесь камеры, а связи и деньги есть не у одного тебя ? – Чем больше Ярый давил на шею блондина, тем шире тот улыбался.

От этого всего мне было так не по себе, что я не выдержала:

– Хватит! Не о чем разговаривать, я все равно идут к ректору.

Решив, что если убрать раздражитель подальше, то и конфликт будет исчерпан, я развернулась и пошла по коридору.

– Любишь ты голодранок подбирать. Синдром матери Терезы… – услышала я голос Стаса, а потом отчетливо – звук удара.

Мои ноги приклеились к полу еще на голодранке, а на звуке драки и вовсе отказались двигаться. Я слышала, как сцепились парни, как они врезаются то в стену, то в перила, а те дрожат от удара, и вдруг испугалась, что они перевалятся и кто-то пострадает из-за меня. Обида за слова улетучилась, и я побежала в кабинет с красной дверью.

– Там дерутся! – крикнула я, открывая дверь после быстрой дроби стука.

На меня посмотрела скучающим взглядом секретарь:

– Это нормально.

Женщина вернула взгляд к монитору и продолжила вбивать данные. А у меня сердце было не на месте!

– Ярый и Стас! – выпалила я в надежде, что имена что-то да дадут.

И действительно! Глаза секретаря тут же округлились, она вскочила со стула, зажала кнопку на телефоне и приказала:

– Охрана, срочно! Випы дерутся!

А потом обвиняюще посмотрела на меня:

– И что ты молчала?!

Я удивленно посмотрела, как она вылетела мимо меня. Путь к ректорскому кабинету был свободен. Из коридора неслись звуки драки.

Я покачалась на ногах, терзаемая дилеммой, куда же идти, и все же со стоном вернулась в коридор.

Вдруг я пригожусь не только как главный раздражитель, но и смогу отвлечь, чтобы их остановили?

Мне на плечо легла тяжелая рука. Казалось, что мне туда каменный грифон сел размером со слона, но нет. Посмотрела – вполне себе человеческая рука, только огромная.

Я медленно обернулась, но все, что увидела, – это спортивная куртка на уровне глаз. Подняла взгляд выше, еще выше, и только тогда увидела крупное лицо мужчины неопределенного возраста. Ему могло быть и сорок, и все шестьдесят – не поймешь. Черты лица большие, крупные.

– Куда? – спросил мужчина меня так, будто знал. Тон, в отличие от вида, был вполне добродушный. А вот руками он сжал плечо весьма сильно и потянул меня к открытой двери ректорского кабинета.

– Эм…

Что сказать-то? Это охранник ректора? Не студент же. Ничего себе амбал!

Но мужчина отпустил меня у кабинета, одернул на себе ветровку и важно вошел внутрь, пригнувшись в дверном проеме. Обошел огромный стол и сел на не менее внушительный стул.

Я медленно вошла следом, осматриваясь. Грамоты, грамоты, грамоты. Вся стена в них.

– Три года, – вдруг сказал он, а мне указал на стул напротив.

Он ректор? С ума сойти!

Я присела на краешек, чувствуя себя воробьем, который при малейшей опасности упорхнет с ветки. А мужчина продолжал на меня смотреть, ожидая диалога.

– Кхэм-кхэм… – я прочистила горло. – Что три года?

Мужчина встал, и я задрала голову вверх, следя за ним. Что такое? Будут бить?

Взгляд упал на табличку: “Ректор. Омаров Руслан Олегович”.

Мужчина вдруг подошел к чайнику, бросил туда фиолетовые засушенные лепестки и залил кипятком. Разбавил водой из кувшина и поставил передо мной.

– Суданская роза или каркаде. В горячем виде повышает артериальное давление, в холодном понижает. Кристина, как у вас с давлением?

– П-пока вы не спросили, было нормальное.

Когда мужчина такой комплекции спрашивает про давление, хочется спросить: “А какое надо? У меня как раз такое!”

– Тогда пейте.

Я и выпила залпом, потому что звучало как приказ. Энергетика у мужчины была такая, что сложно спорить. Я вообще забыла, с чего собиралась начать, а теперь и вовсе не знала, как подойти к теме.

Ладно, начну с очевидного.

– Вы меня знаете?

– Конечно. Говорю же: три года никто не мог забрать кубок. Похвально! ЭСА нужны такие студенты.

– Простите, но я уже учусь в СФМУ.

– Вопрос решен.

Сказал как отрезал, вот только я не согласна.

– Я не могу потерять свое место в СФМУ. Вы не знаете, чего мне стоило туда поступить.

– А тебя никто оттуда не вышвыривает. Уже оформлен академ на год. Думаю, за это время парень точно успокоится. Потом переведем тебя обратно, будешь учиться спокойно, а наш диплом получишь бонусом.

– Два образования одновременно?

– Да. В законодательстве нет ограничений по этому поводу. Через год обучения в ЭСА мы переведем тебя формально на заочное или вечернее отделение. Никто не придерется.

– Мне это не нужно. Просто верните все на свои места.

– Ты забрала наш кубок, а никто другой. Должна быть готова к последствиям.

– Я не знала.

– Незнание законов не избавляет от ответственности. Тем более ты связалась с Ярославом Астаховым. Его семья – наши основные спонсоры. Если хочешь, могу дать совет…