Яна Фортуна
Искра, погружайся! В плену Янтаря
Глава 31. Она сестра любви, подобно тому, как дьявол – брат ангелов
МЕЛАНИЯ РОШ
После работы, Джошуа, как и обещал, встретил меня, чтоб проводить до дома. Он явно готовился к встрече, потому что уже успел переодеться в гражданскую одежду, надушился каким-то ядерным парфюмом, и натёр остроносые туфли до блеска. Я хоть и была настроена скептически, но его рвения оценила определённо. Он окончательно сразил меня наповал, вытащив из-за спины букет полевых ромашек.
Полевые ромашки, под землёй? Я искренне улыбнулась ему. Почему-то именно в этот момент, я посмотрела на него другими глазами. На сколько же они с Клаудом были разные… я мысленно одёрнула себя, отгоняя непрошенные мысли. Нечего тут и сравнивать.
Гарнизон был не самым живописным местом Муравейника, но я не могла не признать – наша прогулка с Джошуа мне понравилась. Он явно старался произвести впечатление, старался подбирать слова, был как открытая книга и все время осыпал меня комплиментами.
Наверное, впервые за долгое время я чувствовала себя девушкой – не заключённой, не заложницей, не пленницей. Всю нашу дорогу, на моем лице цвела улыбка. И я поймала себя на мысли, что улыбка была действительно искренней.
– Ого, ты что у вице-марла живёшь?
– Ну, к сожалению…
Он странно посмотрел на меня, но больше вопросов задавать не стал.
– Ладно, Джошуа, до встречи. Я очень устала, увидимся.
– Ооо, это прогресс куколка моя. Уже жду не дождусь нашу встречу, – он снова взял мою руку, чтоб поцеловать, но я её успела вовремя спрятать за поясницу.
– Джошуа…
– Всё, всё, не мог сдержаться. До завтра, – затем он развернулся и ушёл лёгкой походкой, насвистывая на ходу какую-то знакомую мне мелодию.
Ну что за человек такой взбалмошный. Не смотря на всю его непрошибаемую напористость, его общество определённо было глотком свежего воздуха для меня. Прямо – лекарство от депрессии. Я даже не заметила, что уже совсем поздно, поспешила домой, открыла замок на цифровой панели, и отворив массивную дверь, зашла в тёмное помещение. Внутри было темно. Хозяина дома не было? В такой-то час…
Ну, мне то какое дело. Мне надо было пристроить куда-нибудь свой букет. Вазы для цветов, как абсолютно ненужный атрибут в бункерном доме одинокого мужчины – солдафона, конечно же не нашлось. Так что, букет я положила в графин. Я расправляла цветочки, придавая им красивую пышную форму, как услышала отворяющуюся дверь спальни Клауда, и оттуда вышла Камилла, на ходу застёгивая свою блузку. Меня обдало холодом. Она поспешно пошла к прихожей, обулась и вышла. Следом за ней вышел Клауд, в джинсах, распахнутой настежь рубашке, и босиком. Скорее всего он понял, что я пришла, по включённому свету и обернулся. При виде его у меня больно защемило сердце, волосы у него были взъерошены, вид уставший. Не сложно было догадаться, чем он занимался.
Мы молча смотрели друг на друга, он на меня, обнимающую графин с цветами, я на его небрежный вид. Его лицо как всегда было нечитаемым. Он открыл было рот, сказать, что то, но также быстро закрыл его. Чертыхнулся, достал из кармана сигареты, и пошёл на улицу курить.
А мне не оставалось ничего, как лечь скорее спать на диван, обнять подушку, и давить бесшумные слезы.
Всю следующую неделю, Джошуа то и дело крутился возле меня. Я даже привыкла к нему. Он был из той категории людей, чьи слова были только на языке и не имели реальной подоплёки, так что меня его признания в любви, и обещания жениться только забавляли. Я говорила ему о том, чтоб он зря не старался, но он, абсолютно игнорировав мои замечания, продолжал лить свои серенады мне в уши.
Утро у меня выдалось не самое лучшее. По тарабанящему топоту за большими двустворчатыми дверьми столовой, схожему со стадом слонов, не сложно было различить спешащих на завтрак голодных молодых курсантов.
Они выстроились в очередь. Я пробежалась по толпе, отмечая для себя, что сегодня они все были чрезвычайно понурыми, что было крайне непривычно. Обычно они, не стесняясь, обсуждали по утрам девчонок из женского гарнизона, не скупясь на комментарии об их достоинствах, и что они умеют ими вытворять, либо о бытовых вопросах их солдатской жизни в казармах.
Сегодня их разговор был одинаков у всех.
Вернее, не разговор, а нытье.
– Да что творится с генералом. Он как с цепи сорвался. Сил уже нету. Как так можно издеваться.
– Ему бы сейчас восстанавливаться, а он с нас кровь больше прежнего на полигоне пьёт.
– От чего восстанавливаться?
Группа курсантов разом уставилась, на спросившего, а затем хором захохотала.
– Ты чё, с Луны свалился? – потом перейдя на тон ниже продолжили, – Говорили же, что в него обойму разрядили.
– Да ладно? И выжил?
– Ну как видишь, Амбал по пьяни позавчера ток рассказал… У них оказывается под грифом «секретно», недели три назад в Кузню диверсия была. И там мол генерал – один – человек пятнадцать зарезал… на ножах вышел, он же огнестрелы не любит, шумные мол. Так он на поле так озверел, что его же солдаты, его сами и испугались.
– Угу, а ещё говорят там было ещё двое таких же…светляков как он. Он и их порешал. Так один из них в него и выпустил шквал из автомата. Говорят, что даже органы наружу были, прям сплошное месиво.
– Ага, его внутренности по кусочкам заново сшивали.
– А кровищи сток было… ууу. В лазарете до сих пор ассистента мутит.
– Ему пуля мозг случайно не задела, мож по тому он такой бесячий стал?
Хохот.
– Ещё и бороду вон какую отпустил… точно задела.
Снова хохот.
Я поморщилась
– Мальчики, не задерживайте очередь! – не выдержав, в сердцах выпалила я. Затем залезла под стойку, в поисках новой упаковки пустых алюминиевых касалеток.
Послышался звук открывающейся двери
– Кто мою кошечку обижает? – о ужас. Голос Джошуа сотряс стены столовой, так, что в ней повисла гробовая тишина.
Ну что ты за человек такой… я выпрыгнула из-под стойки, в страстном порыве зашвырнуть в него половником.
Я действительно думала, что хуже этого уже ничего не может быть. Но ошиблась. Джошуа шёл плечом к плечу с Клаудом. В душе, я готова была провалиться под землю, но собрав все остатки самообладания, сделала непричастный вид.
При виде командиров, курсанты выстроились как струнки и моментально прекратили галдеть, отдавая честь.
– Я вам всем дам по пять нарядов вне очереди, если вы будете обижать мою девушку.
Ну нет… убейте меня… моё сердце рухнуло вниз.
Я, оцепенев, уставилась на излучающего флюиды счастья Джошуа, боясь даже моргнуть. Я старалась категорически не смотреть по его правое плечо, но дала слабину и бросила мимолётный взгляд на Клауда. Лучше бы я не смотрела. Он так сильно сжал челюсть, что мне показалось, я услышала скрип. Ноздри были расширены, зрачки сузились до размера ушка иголки. Если бы взглядом можно было сжечь, я бы уже была пеплом, как и Джошуа, на которого я в поисках спасения поспешила переключить внимание.
– Расступись молодёжь, – Джошуа протиснулся через курсантов, встал напротив меня, и в своей любимой манере, бесцеремонно положил свою ладонь поверх моих мирно лежащих на стойке рук. – Привет моя душечка. Сделай а ну мне самый вкусный чаек. Клауд, тоже хочешь? Сделай ему тоже.
Ужас … никакая комета не летит мимо? Чтоб приземлиться на меня…
– Я не хочу… чай, – ледяным тоном, сквозь зубы прошипел Клауд, а затем развернулся, направляясь к выходу.
– Ну, дело твоё. Эй, погоди, куда ты пошёл? Ты кушать тоже не будешь?
Джошуа посмотрел в удаляющуюся спину Клауда, который, не оборачиваясь, бросил через плечо:
– Я не голоден.
– Да что с ним такое, – пробубнил Джошуа, изумлённо глядя на меня. – И вот так, все последнее время! Он, конечно итак не подарок. Шаг влево, шаг вправо расстрел. Но, эти дни просто что-то с чем-то!
Курсанты сзади одобрительно загудели.
Джошуа обернулся:
– А ну цыц молодёжь! Не ваших умов дело.
_______________
Весь день Джошуа нахваливал мой сегодняшний наряд – свободную рубашку и, средней длинны юбку, но впервые не стал провожать домой. Я допоздна просидела на работе, вызвавшись добровольно отдраить все кастрюли и посуду. После сегодняшней сцены в столовой, мне совсем не хотелось сталкиваться с Клаудом, даже не помню, как добралась до дома. Мыслями я была совсем далеко от реальности. С одной стороны, я понимала, что это не должно меня волновать ни в коей мере. Он дал мне прекрасно понять, что я для него значу – абсолютно ничего. И по мимо слов, доказал делом. Перед мыслями снова встала картина выходящей из его комнаты Камиллы…
Я хотела тихонечко проскользнуть в дом, не наводя шума, и добраться до своего дивана, в принципе, в такой поздний час я навряд ли встретила бы хозяина дома бодрствующим. Но по закону подлости, который сопровождал меня в течении последних месяцев моей многострадальной жизни, осуществить мне это не удалось.
Когда я вошла в дом, Клауд, стоящий ко мне спиной и разговаривающий по наушнику, сразу повернулся на звук открывающейся двери. Я уставилась на него, только сейчас окончательно сделав выбор – определённо без бороды ему лучше! Он наконец постригся и сбрил свою растительность. На нем были только одни спортивные мягкие штаны, влажные волосы были взъерошены, на шее повисло махровое банное полотенце. Все-таки, каким же красивым он был… глянув на его торс, я отметила про себя, что он уже вернулся в прежнюю форму, если даже не лучше.
Он так же смотрел на меня долгим изучающим взглядом, потом отвернулся и пошёл в сторону кухонного бара. Стоя ко мне спиной, он начал возиться с бутылкой, наполненной такой же янтарной, как его глаза, жидкостью. Он закончил звонок, сказав, что "перезвонит позже", и затем, не оборачиваясь, обратился уже ко мне.
– Почему ты так поздно приходишь домой?
Послышался хлопок открывающейся пробки.
– Я что, должна отчитываться перед тобой? – я недоверчиво попыталась заглянуть за его плечо.
Он безмолвно поднял руку, показывая мне Катарский наручник.
– Где ты была?
– Гуляла.
– С кем?
– Тебя не касается с кем.
– Я ещё раз спрашиваю. С кем?
– С Джошуа, с кем ещё?
Он замер, я видела, как напряглась его рельефная спина, как перекатывались литые мышцы. Он плеснул напиток в тяжёлый прозрачный бокал, и залпом осушил его.
– Вы с ним встречаетесь?
– Вот ЭТО тебя точно не касается. Ты не можешь лезть в мою личную жизнь!
– Мне плевать на твою личную жизнь, мне надо знать, что ты вновь не планируешь улизнуть, используя при этом моего подчинённого, и что ты – в безопасности.
От его слов к горлу подступил комок. Он тем временем обернулся, упираясь руками об столешницу. Почему природа сделала этого засранца таким чертовски привлекательным? Я бегала по нему взглядом, цепляясь за свежие шрамы на его груди, шее, затем поднялась выше. Его выражение лица не говорило ни о чём, он выглядел безразлично, единственное – глаза были красноватыми, мутными, веки полуприкрыты, я поняла, что этот бокал алкоголя был у него не первым. Меня дико ранило его равнодушие. Не знаю, что за низменные инстинкты двигали мной, и почему я сделала это, но я сказала:
– Да, встречаемся. И я с ним сплю.
И вот тогда произошёл взрыв. Я впервые увидела Клауда таким… походу его железная воля, все-таки пошатнулась, разрушая стены его самообладания. В его глазах было столько эмоций… я видела в них гнев, ярость, изумление, и клянусь… там была боль.
Я поспешно отвернулась от него, затылком ощущая взгляд, от которого по шее пошли холодные мурашки. Мои уши и щеки горели, от осознания того, что я сделала, не знаю почему, но мне стало страшно… Желая поскорее скрыться в душевой, я быстрым шагом направилась к двери, но почувствовав движение позади себя, обернулась как раз в тот момент, когда Клауд оказался впритык ко мне, вжимая в дверное полотно.
Он навис надо мной всем своим огромным ростом, сомкнув пальцы на моих щеках, задирая моё лицо вверх, и заставляя смотреть прямо в его пылающие глаза. Его грудная клетка тяжело вздымалась и опускалась. Его близость окутывала меня запахом его тела – мускуса, мыла и отдалёнными нотками дыма сигарет и алкоголя.
– Ты бы не сделала это, – прорычал он.
Страх начал сменяться гневом.
– Ещё как сделала! И мне понравилось! – выплюнула я ему в лицо.
Он окаменел, на его скулах заиграли желваки, на шее и предплечьях вздулись толстые вены. У него был настолько угрожающий вид, что в любой другой момент я бы стушевалась, но не сейчас. Во мне так кипели эмоции, накопилось столько обиды, что я готова была излить все это, несмотря ни на что!
– Не лги мне! – прошипел он.
– Ты мне никто, чтоб у меня был интерес врать тебе! – я попыталась оттолкнуть его от себя, но железное тело ни на сантиметр не сдвинулось. Упираясь ладонями в его грудь, я постаралась максимально увеличить между нами дистанцию. – Иди вообще к своей Камилле! Что ты хочешь от меня! Какое ты имеешь право, мне что-то предъявлять?! Вон, ты неделю назад припрекрасно проводил время!
Он расширил глаза, затем отведя взгляд в сторону, уже тоном ниже произнёс:
– Я не смог.
Немного расслабив хватку, он чуть отстранился. Не понимая, о чём он, я переспросила.
– Не смог что?
– Я не смог… я не спал с ней.
Я расширила глаза, уставившись на него. Он выпрямился, полностью убирая от меня руки, и закрывая рукой глаза, затем пригладил обеими ладонями свои влажные волосы, и с каким-то обречением в голосе продолжил.
– Я позвал её… думал… хотел сделать это. Я просто не смог.
– Но ты же… вы, вы же вышли из комнаты, она была полураздета, и ты…
– Ну она пыталась, я … просто отправил её домой, – он сделал шаг назад и пристально посмотрел в мои глаза. Его зрачки судорожно бегали по мне, я видела, что он вёл какую-то борьбу с собой, и судя по тому, что у него в глазах появилась вопиющая безысходность, он в этой борьбе проиграл. – Я думал… думал, что она вылечит меня, избавит от яда, который ты впрыснула в меня, – начал он с каким-то отчаянием в голосе. – Поможет забыть, не думать о тебе, не мечтать о тебе, не хотеть тебя. Ты забралась под мою кожу, впилась в душу своими когтями… тебе там не место, девочка, но я не могу с этим справиться, это сильнее меня. Ты заполонила меня собой. Я старался оттолкнуть тебя, старался сам держаться от тебя подальше. Да ещё и этот сукин сын Джошуа прицепился к тебе так не вовремя. Я готов был выпотрошить его наизнанку, разорвать на куски, когда он прикасался к тебе, когда он находился рядом с тобой. Я не могу больше держаться… девочка, я с ума по тебе схожу.
Я смотрела на него, потеряв дар речи. Моё сердце колотилось об грудную клетку, грозясь выломить ребра. Мне кажется, я забыла, как дышать. Эти слова он говорит вслух, или разыгралось моё больное воображение?
– Но почему ты сразу мне не…
– Да я опасен, чёрт возьми. Ты просто… не можешь понять.
Клауд шумно выдохнул, опрокинул голову назад, зажмурил глаза, потёр переносицу, выругался, затем вновь посмотрел на меня затуманенным взглядом и произнёс:
– Да пошло оно все к чёрту…
Он одним рывком прижал меня к двери и жадно впился в губы поцелуем…
Через моё тело как будто прошёл электрический разряд. Я затрепетала, отчаянно ища его губы, рьяно целуя его в ответ. Он ненасытно сминал мой рот, толкаясь внутрь языком. Из его уст послышался удовлетворённый стон, когда я открылась ему на встречу. Он подхватил меня под ягодицы, вжимая в стену, и я обхватила его ногами, запуская пальцы в иссиня-черные влажные волосы. Он переключился на мою шею, осыпая её поцелуями, кусая. Он до сладостной боли сжал мои бедра, зарычал, отрывая от стены, понёс и опрокинул на диван, плотоядно рассматривая меня своими потемневшими янтарными глазами.
Я лежала перед ним, продолжая все так же обхватывать его бедра ногами, учащённо дыша и пожирая глазами его красивое лицо, идеально сложенное тело… я положила руки на его каменный пресс, на что из его лёгких вырвался свист. Я скользнула рукой выше, к его потрясающей крепкой груди, потом на сильные рельефные руки. Это все действительно наяву?
Клауд разорвал наш зрительный контакт и, не церемонясь, разодрал на мне рубашку, отправляя пуговицы в свободный полет. Вновь наклонился ко мне, проводя языком по ключице, затем спуская по ложбинке меж грудей, оставляя за собой обжигающий след, заставляя мою кожу покрыться мурашками. Он забрался рукой под мой лифчик, высвобождая грудь. Его рот накрыл ставший тугим камешком сосок, засасывая его. Я выгнулась навстречу его губам, застонав, обнимая его за шею и прижимая ногами его бедра к себе. Он сделал движение тазом мне на встречу, упираясь чем-то твёрдым мне между ног.
– Девочка, либо останови меня, – начал он хриплым голосом. – Либо я за себя не ручаюсь, последний шанс, мы просто забуд…
Я просто заглушила его поцелуем, не дав договорить. Неистово жаждя его, я отчаянно впилась в его губы, прижимаясь к нему на встречу ещё сильнее.
– Моя, – выдохнул он в мой рот, и со стоном углубился, сплетая наши языки. Он оперся на локоть, а другой рукой скользнул под мою юбку, стянул с меня колготки, поглаживая бедро с внутренней стороны. Он начал сминать мои губы ещё интенсивней, как резко остановился, привставая на диване.
– Ч…что случилось? – хриплым голосом спросила его я.
Лицо у него было крайне тревожным. Он мимолётно глянул на меня, сведя брови на переносице и, поднёс указательный палец ко рту.
– Тшш, – прошипел он, как будто вслушиваясь во что-то.
Мне стало неловко, и я постаралась сесть, прикрывая на ходу разорванную рубашку.
– Клауд… скажи пожалуйста что-то случилось…я что-то сделала не так? – вновь начала я, но Клауд просто закрыл мне рот ладонью.
– Тихо, девочка. Мне кажется… – в этот момент в его глазах застыл ужас, и он, расширив их крикнул. – Ложись!!
Я не поняла, что случилось, все произошло так быстро, он в мгновение ока навалился на меня всем телом, прикрывая, как послышался звук разбивающегося стекла и трели автоматов.
– Что это?! – завопила я.
Клауд не ответил мне, он рывком перекатился за спинку дивана, таща меня за собой.
– Сиди тут! Выйдешь, как я тебе скажу!!
– Но… куда ты. Кто это?! – выкрикнула я, пытаясь перекричать шум от выстрелов.
– Тут искры… и солдаты конфедерации, раз они с искрами.
– Что?! – я застыла от ужаса, что они делают здесь, в самом центре Муравейника, в Гарнизоне…??
Клауд подскочил к кухне, выдвинул самый нижний ящик и достал оттуда какой-то пакет и кинул мне, затем выдвинул верхний, вытаскивая оттуда обычные кухонные ножи.
– Быстро, найди ампулу провокатора и шприц. Давай девочка, шевелись.
Он кувырком вновь оказался около меня и выглянул из-за дивана.
– Стреляют на улице, не именно в нас. Нашла ампулу?
Я никак не могла найти нужное лекарство, пошарив на самом дне я вытащила колбу и облегчённо выдохнула:
– Вот, нашла!
Он вырвал её из моих рук, быстро набрал в шприц провокатор и сделал укол в вену.
Он вновь выглянул из-за дивана, при этом моментально начав учащённо дышать, я видела, как напряглось его тело, и как одна за другой надувались его вены. Клауд повернулся ко мне, бегло исследуя глазами моё лицо, затем взял меня за затылок и горячо, отчаянно поцеловал.
– Сиди тут милая, – сказал он в мои губы и оторвавшись от них окончательно, рывком выпрыгнул из-за дивана, устремляясь куда-то вперёд.
Я услышала грохот, будто что-то упало на пол, потом мужской стон, снова выстрел, опять грохот. Тишина. Но на улице все так же стреляли. Я посмотрела в бок, и зажала рот рукой, чтоб не закричать. Справа от меня, со стороны куда метнулся Клауд медленно расплывалась лужа крови.
– Клауд? – тихо позвала я. Но никто не ответил. Я дрожащими руками облокотилась об пол и слегка высунула голову. На полу лежало тело в серой форме, его одежда окрасилась в алый цвет. Действительно конфедераты…
– Клауд?! – громче крикнула я.
– Тихо девочка, – услышала я в далеке. – Быстро вставай и иди в комнату.
Я не став задавать лишних вопросов выскочила и побежала в спальню, застыв на её пороге.
Клауд одевался в свою форму. На кровати лежала винтовка, пара пистолетов и его ножи.
– Ты… ты же не пойдёшь туда?! – дрожащим голосом спросила его я.
Он мельком посмотрел на меня и продолжил застёгивать на себе бронежилет.
– Клауд прошу, я … не иди, я умоляю тебя, пожалуйста.
Я видела как его руки дрогнули в этот миг, как он на секунду запнулся, но вновь продолжил своё занятие, полностью игнорируя мою просьбу. Меня всю начало трусить от страха… в этот раз за него.
– Клауд пожалуйста, если с тобой что-то случится…я … пожалуйста. Я люблю тебя, – отчаянно в сердцах сказала ему я.
Он вскинул голову, будто впервые увидев. На миг будто весь мир застыл, не было стрельбы на улице, не было ничего, только он и я. Стоял и смотрел на меня с какой-то горечью в глазах. Он опустил руки, сажал их в кулаки, разжал, потом закрыв на мгновение глаза, он отвернулся и подошёл к кровати, взял оттуда своё оружие и начал засовывать по чехлам.
– Нет, нет… нет. Пожалуйста… прошу, – я начала рыдать в голос, кинулась к нему, обняла, поворачивая на себя его лицо, заставляя посмотреть на меня. – Клауд, милый, пожалуйста прошу, умоляю, не иди… прошу.
Он с болью посмотрел на меня, взял ладонью моё лицо, провёл большим пальцем по щеке, смахивая влагу.
– Прости… – прошептал он, затем наклонился, нежно поцеловав меня в губы, крепко обнял, прижимая к себе, отстранился и вышел, на ходу выкрикивая «запереться в комнате и не выходить».
Я осела на пол, обнимая себя трясущимися руками. Горькие слезы душили меня, обдирая горло…
_______________
Не знаю сколько времени я так просидела. Шум на улице не стихал. Крики, вопли, выстрелы, взрывы. Мне было страшно подумать что там творится… Вдруг его убьют…
В какой-то миг, я услышала, как открывается входная дверь.
– Клауд… Клауд! – закричала я, вскакивая и намереваясь выйти ему на встречу.
Я уже было подошла к двери комнаты, как она сама распахнулась.
– Клауд, ты в поряд…
Я застыла на месте, проглотив слова… На пороге стоял вовсе не он…
– Папа…? – с недоверием, шёпотом сказала я.
– Здравствуй, Мелания. Пора отправляться домой.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ, в следующей книге цикла.