Яна Фортуна
Искра, погружайся! В плену Янтаря
Глава 21. Охота
МЕЛАНИЯ РОШ
Я не могла поверить – я действительно еду домой. Все получилось. Я посмотрела в просвет от крышки контейнера. Мы уже подъехали к центральной подъёмной шахте Муравейника. Охрана открыла ворота в камеру грузового подъёмника, потом пошла проверить товар. Торгаш сказал, что это процедура формальная, но мне все же стоит зарыться по глубже в шкуры. Все, слава небесам, обошлось. Они быстро проверили каждый контейнер, и пропустили нас.
Через какое-то время шахта начала движение вверх. Я последний раз взглянула на Муравейник. Не смотря на все трудности и горести, которые принёс мне этот город, в моем сердце все равно была тоска. Я подружилась с женщинами из аграрного сектора, я буду по ним скучать, они были очень радушны, я даже буду скучать по Камилле, по Радхике, которая наделила меня бесценными навыками, мне было жаль солдата, которому, определено, влетит за то, что я сбежала…. Но больше всего… хоть он и сделал мне очень больно, я буду скучать по нему…
Вот подъёмный механизм остановился. Я почувствовала движение, платформа двинулась. И через какое-то время я увидела из щели крышки яркий свет. Моя душа воспарила.
Я на поверхности! Я подскочила, и мне в лицо ударил мороз. Снег! ну конечно, почти месяц прошёл. На улице светило солнце, я подставила лицо под него, наслаждаясь ласковыми лучами, вдыхая свежий холодный воздух.
Торговец уже сидел в закрытой камере, а конвой вёл летучую платформу к погрузчику, который, к счастью, оказался воздушным, а не колёсным. Я была так рада, ведь воздушные машины быстрее колёсных в два раза. В застрявшем в прошлом веке, Муравейнике – все машины были колёсными. А значит, даже если меня кинутся искать, то никогда не догонят.
Я выдохнула с облегчением. Через какое-то время мы тронулись. Я легла на шкурки, сняла с себя дурацкую кепку, переоделась в тёплый зимний костюм и легла, устроившись по удобнее, задремала.
Проснулась я тогда, когда аэропогрузчик остановился. Уже начинало темнеть. Торговца выпустили из кабины. Он попрощался с солдатами из конвоя и сел за руль.
Спустя пару километров он остановился. В меня прокралась тревога, и я напряглась. Торговец поднял крышку контейнера и посмотрев на меня – сказал.
– Выходи, иди, садись в кабину. Не будешь же два дня в контейнере сидеть.
Во мне проснулась вера в человечество.
Я выскочила и села в кабину. Мы снова тронулись.
Наконец я еду домой.
Монотонный пейзаж дороги невероятно мне надоел. Каменная долина сменялась на обычную пустошь, несколько раз мы проезжали через маленькие поселения. Было очень холодно, за окнами была метель, но меня устраивало все. Красивее дороги домой – нет ничего.
Уже было темно, и мы остановились около какого-то двухэтажного здания, старинной постройки. На парковке стояло ещё много погрузчиков. Я так поняла, что это перекантовочный пункт для торговцев из Муравейника и других бункеров. Торгаш сказал, чтоб я вела себя тихо, надела кепку и не высовывалась.
Это оказалась мини – гостиница, со столовой на первом этаже и номерами на втором.
Когда мы вошли, нас с порога поприветствовала темноволосая женщина восточной внешности:
– Здравствуй Кемал, – улыбнулась она нам из-за кассы. – Девушка с тобой? – она указала на меня и так же приветливо улыбнулась. – Что будете заказывать?
– Сабирочка, привет родненькая. Да, сделай мне твою фирменную хашламу, и картошечку с лучком. И тоже самое девочке.
– Хорошо. А комнату вам одну?
О ужас.
– У меня есть деньги! – выпалила я от испуга. – Комнаты две!
Торгаш вытаращился, пробежался пренебрежительным взглядом по мне и задрав нос, с оскорблённым выражением лица сказал:
– Ну конечно две. Ты не в моем вкусе.
К счастью!
Мы поужинали, удивительно, торгаш не взял с меня денег. Что за благороднейший человек? И затем пошли в свои номера. Стоило мне положить голову на подушку, и я уснула самым сладким и крепким сном в своей жизни.
Рано утром я услышала стук в дверь. Я открыла её, на пороге стоял торгаш, одетый в новый зелёный костюм в горошек.
Да, ну и вкус у него конечно …
– Давай собирайся, надо ехать, – кинул он с порога и ушёл вниз.
Я быстро приняла душ, переоделась и тоже спустилась.
________________
Мы ехали по тем же пейзажам что прежде. День близился к закату, когда уже стемнело окончательно, я посмотрела вперёд, и расплакалась. Какова же была моя радость, когда в далеке показались высокие пики, и небоскрёбы Бришалота ! Я дома. Я почти дома!!! Какое же облегчение увидеть дом! Папа, я скоро приеду!
Торгаш что-то начал бормотать себе под нос.
– Что-то случилось? – спросила я.
Он ничего не ответил. Посмотрел в зеркало заднего вида и опять выругался. Я услышала краем уха монотонный звук и обернусь посмотреть в чем дело. Я не могла ничего разглядеть в темноте. Вскоре, я увидела позади нас синий огонёк, который приближался к нам на невероятной скорости, по мере его приближения, звук становился громче. Что это?
Торгаш дал по газам. Я посмотрела на спидометр, 340 км/ч. Для погрузчика скорость просто громадная. Огонёк с оглушительным звуком, просто пулей пролетел мимо нас по левой стороне и улетел на столько далеко вперёд, что скрылся из зоны воздействия наших фар. Звук был такой громкий, что у меня заложило уши, а тяжеленный гружёный погрузчик повело в бок от ударной волны. Огонёк уже практически скрылся за горизонтом.
– Что это было? – испуганно спросила я, но когда он полностью потерялся с поля зрения, я облегчённо выдохнула, решив, что мы его не интересовали, и беда обошла нас стороной. Обрадовалась я рано. Он снова показался вдалеке, и я увидела, как он начал поворачивать куда-то вбок, а затем развернулся, остановившись на нашем пути, и засветил ослепляющим голубым светом.
Торгаш громко выругался, и вжал педаль тормоза в пол.
– Что происходит? – я зажмурилась от яркости. – Что это за свет?
Я закрылась руками от ослепительного света, разлепила веки, пытаясь хоть что-то разглядеть, но это было невозможно. Глаза будто заволокло плёнкой. Тяжёлый гружёный погрузчик с большим трудом остановился, в притык подъехав к источнику света. Торгаш заглушил двигатель, откинулся на спинку кресла и выдохнул:
– Приехали.
– В смысле, как приехали? Мы же ещё даже не в городе…
Свет стал мелькать тенями.
Торгаш открыл дверь, и прокричал.
– Выключи фары. Я понял тебя…Понял. Мы выходим. – затем он обратился ко мне. – Давай выходи, твоя остановка.
Что происходит?!
Торгаш сам открыл мою дверь, и вытолкнул меня из машины.
Я чуть не упала, но схватилась за дверь и устояла на ногах. Воздушная машина уже полностью лежала на полу. Я выпрямилась, снова прикрываясь рукой от света. Стоило нам выйти, как свет ослаб, став привычным, и не таким едким.
Я тёрла глаза, пыталась восстановить зрение. Но оно мне не понадобилось, чтоб понять, что происходит. Достаточно было слуха…
Воздух покинул мои лёгкие.
– Привет Кемал, а теперь объяснишь мне, зачем ты забрал мою девочку?
Нет, нет, нет…
Его хриплый низкий голос звучал пугающе спокойно. Я задрожала и осела на пол.
– Мамой клянусь, не знал, чья она. Она просто попросила подвезти. Ты же знаешь, мы люди гостеприимные, не смог отказать.
– Кемал. Я даю тебе десять секунд на то, чтоб скрыться с моих глаз, если тебе… как минимум дорог твой пропуск в бункер, и как максимум, если не хочешь лишиться головы. Я… еле… сдерживаю …себя…, чтоб …не приступить… к максимуму.
Последние слова он прорычал.
Торгаш с невероятной проворностью для своей комплекции запрыгнул в машину, и тронулся, объезжая препятствие перед собой.
Я не могла поверить в то, что произошло, смесь сильнейших эмоций заполонила меня.
Как, как он смог догнать нас? Как он оказался тут. Я боялась. Безумно боялась. Что он сделает со мной? Он, наверное, невероятно зол. Я обхватила себя руками, сидя на полу, прячась от него.
– Встань, – приказным тоном сказал он.
Меня всю трясло. Это второй раз, когда я пыталась сбежать. Он убьёт меня? Я подняла голову, моё зрение уже почти восстановилось, я видела лишь его высокий силуэт, он был в кожаном костюме и шлеме. Я встала пошатываясь.
Только сейчас я поняла, что это был за слепящий свет. Это были фары воздушного гоночного супербайка32. Но он ехал на такой скорости… я такого в жизни не видела.
Поведение Клауда было каким-то…странным.
Он начал медленно шагать в мою сторону, на ходу откидывая визор33 шлема. Я смогла разглядеть его лучше, он был в плотном кожаном костюме, перчатках, берцах. Я задрала голову, ища его взгляда. Но когда наши глаза встретились…я ахнула и отшатнулась от ужаса. Я начала пятиться, а он медленно продолжал движение.
– Ну здравствуй, милая – пророкотал он.
Я не могла оторваться от его глаз. Через прорезь шлема, привычно янтарного цвета радужки, подсвечивались в темноте. Что это? Ужас накрыл меня с головой. Он одним рывком оказался около меня, крепко схватил за плечи, сжал, затем наклонился ближе ко мне.
– Прекрати, мне больно! – я закричала.
– Боль всегда граничит с удовольствием, – он рычал.
Я не справлялась с эмоциями, меня начала бить мелкая дрожь. Клауд расширил глаза, от чего зрачки его сузились ещё сильнее, он рассматривал меня, слегка наклонив голову вбок. Наверное, у меня было все написано на лице. Его глаза метались по мне, затем он снял шлем и отшвырнул его.
– Что…не нравится?! Я пугаю тебя?
Я отвернула голову, стараясь сдерживать слезы.
Он зубами снял с одной руки перчатку, а другой обнял меня, прижимая к себе. Затем взял мой подбородок и развернул на себя, заставляя посмотреть на него вновь.
– И что же мне делать с тобой? – он бегал глазами по моему лицу, потом, едва касаясь, провёл тыльной стороной ладони по моей щеке, затем по нижней губе, оттягивая её вниз большим пальцем, и плотоядно следя глазами за своими движениями. Затем подушечки пальцев скользнули к шее, вслед за ними пошли его губы, едва касаясь, обжигая дыханием. Его рука добралась до ложбинки между грудей, и замерла там.
– Куда ты сбежала от меня? Ты думала, что я не найду тебя? – гортанным шёпотом, он выдохнул мне в ключицу горячий воздух.
Моя кожа покрылась мурашками. Волна страха сменялась волной чего-то нового и обратно.
Он поднял голову, посмотрел на меня из-под опущенных черных ресниц, приблизил губы к моим и замер на расстоянии пары сантиметров… мы стали дышать одним воздухом.
– Я скучал, – выдохнул он в мой рот. – Хочешь покажу как?
Он с рыком вжал моё тело в своё, упираясь эрекцией в мой живот. Потом обеими руками сжал мои ягодицы, прижимая крепче к себе.
Мой мозг затуманился, я поплыла, но краем сознания понимала, что что-то не так.
Я приложила дрожащую ладонь к его щеке. А он прикоснулся к ней губами.
– Где ты был? – прошептала я в его губы.
– Погружался.
– Что это?
– Потом расскажу, или тебе сейчас это интересней?
Он поглаживал мои ягодицы, и ещё раз сжал одну половинку.
Из моих губ вырвался непроизвольный стон. Он зарычал, прикладывая свой лоб к моему плечу.
Затем он провёл рукой по моему бедру, поднимаясь выше, проникая под свитер, коснулся голого тела. Он стал поглаживать рукой мой живот, поднимаясь выше, заставляя меня трепетать от его прикосновений. Его рука медленно поползла вниз, без спроса, проникая под резинку штанов, затем и трусиков, спустилась ниже к гладкой коже лобка. На секунду он замер, посмотрев в мои затуманенные глаза, а потом продолжил свой путь, легко проскользнув средним пальцем меж влажных складочек. Он издал хриплый стон, прошептав:
– Хочешь, я возьму тебя прямо тут?
Он провёл языком по моей шее, поднимаясь к уху.
Я с трудом отгоняя дурманящее наваждение, с мольбой в голосе сказала:
– Клауд, прошу, приди в себя. С тобой что-то не так.
– О, нет девочка, со мной все так. Вот он я, настоящий. Тебе не нравится?
Он надавил пальцем на самую чувствительную зону. Я издала громкий стон, мои ноги задрожали, и я непроизвольно выгнула спину.
– Я же вижу, что нравится… Какая же ты мокрая.
– Клауд, пожалуйста…
– Я заставлю тебя кончать десятки раз, только попроси… – прошептал он.
– Клауд…
– Я хочу трахнуть тебя.
– Клауд! – я оттолкнула его руки, прикрываясь. Он не отрывал взгляда от меня, у него были очень узкие зрачки, пламя в радужках горело ещё ярче – Что с тобой. Ты пугаешь меня. Что у тебя с глазами? Что с тобой происходит?
Он посмотрел как-то сквозь меня, как будто фокусировался где-то внутри своего разума, потом сделал шаг назад, увеличивая между нами дистанцию. Он задрал свой подбородок вверх, и сказал куда-то в пустоту.
– Это моя свобода, – а потом вновь посмотрел на меня с жуткой ухмылкой. – И у меня сейчас охота… угадай, на кого я охочусь?
Он оскалился, испепеляя меня своими горящими угольками, что выглядело в ночи до одури пугающе.
– Я выпустил зверя… он так жаждил утолить жажду, голод. И знаешь… это окрыляющее, пьянящее чувство, дикий азарт. Вот она – моя свобода. Это я настоящий. Но ничто не сравнимо с запахом адреналина загнанной в угол жертвы.
Он вперил в меня взгляд исподлобья. В темноте практически ничего не было видно, кроме его глаз.
– Я чую твой страх даже отсюда…
Меня всю трясло. Я обняла себя руками, в жалких попытках укрыться от него. Слезы ручьём катились по моим щекам.
Он долго стоял так, не шевелясь.
– Правильно, бойся. Я такой, и никакой иначе.
Он развернулся, пошёл в сторону мотоцикла. Поднял по дороге свой шлем, перчатку… и достал из-под сидушки экипировку и для меня.
– Садись, надо ехать домой. У меня скоро начнётся задание…
Я, с тоской посмотрела на Бришалот, который безмятежно стоял практически у меня на ладони и двинулась в сторону Клауда. Он уже сидел на супербайке. Громкий треск мотора, и он уже лавировал в воздухе. Я перекинула ногу, и села сзади него. Клауд дал мне шлем и куртку. Надо же. В этот раз он все предусмотрел. Когда я была готова, я прижалась к нему и обняла из-за спины. Клауд пригнулся и лёг корпусом на лежак34.
– Держись крепче, прижмись ко мне. Мы поедем… быстро.
Он рванул с места с такой скоростью, что меня припечатало к нему.
Глава 22. Город спит, мафия открывает глаза
МЕЛАНИЯ РОШ
Добрались мы обратно на много быстрее, чем ехали на погрузчике.
Уже знакомым мне путём, мы спустились в Муравейник, с одной небольшой разницей – верхом на мотоцикле, в грузовом лифте. Оказавшись на дне шахты, Клауд, не заглушая двигатель, встал, размялся, и снял шлем. Я вытянула шею, украдкой пытаясь посмотреть на его лицо, чтоб понять, не вернулись ли его глаза в нормальное состояние.
Он, не оборачиваясь, бросил через плечо:
– Они все ещё светятся. Зря не мучайся.
Я опустила от стыда голову.
Резко, я неожиданно взмыла в воздух, Клауд взял меня за талию и спустил с мотоцикла. Затем он достал из кармана кожаной куртки футляр, и надел солнцезащитные тёмные очки. Я покосилась на него. Он так же, опередив мой вопрос ответил:
– Чтоб горожан не пугать, – и жутко улыбнулся..
Наконец двери лифта открылись и Клауд выкатил транспорт ко входу в центральный тоннель, передал его в руки охранников, что-то им сказал, и затем строго скомандовал мне следовать за ним.
Я посмотрела, на до боли знакомые потолки и бетонные стены. Ну здравствуй Муравейник. Не успела и запылиться, как вернулась к тебе. Я приуныла. Ну что за издевательство? Я уже почти добралась до родного полиса… оставалось совсем не много… а ведь все так легко шло… На секунду я задумалась, а не слишком ли все было просто? Я с недоверием посмотрела Клауду в спину… Эта мысль не давала мне покоя до тех пор, пока мы не оказались в Гарнизоне. Мы прошли в самую глубь сектора. Я раньше не видела этой зоны, тут была ограждённая колючей проволокой территория. Клауд приложил ладонь к панели на двери, и открыл нам проход. На этой территории, стояло одноэтажное здание. Мы зашли внутрь. Он включил свет, и моему взгляду предстало какое-то мрачное помещение. Кирпичные стены без отделки, металлические подпорки на потолке, высокие окна с перемычками, серый пол, справа стена, хотя скорее перегородка, с двумя закрытыми дверями, из мебели – большой кожаный диван, два кресла, небольшой столик, телевизор, в самом конце кухня и… бар? Да уж, с дизайном тут никто не церемонился, берлога какая-то.
Мы подошли к ближайшей двери, и Клауд открыл её… там был длинный спуск вниз. У меня пробежали мурашки по коже. Мне это напомнило тот самый бункер, где мы с ним впервые встретились. Он что, опять запрет меня в подвале? Я с мольбой посмотрела на него, но он даже не соизволил обратить на меня внимание. Он включил свет на лестнице, и мы спустились вниз. Когда я увидела, куда мы пришли, я в изумлении открыла свой рот.
Нет это явно был не подвал. Это было какое-то огроменное помещение, какая-то… лаборатория? Она была поделена на две зоны, между которыми находилась прозрачная стеклянная перегородка. В ближней комнате были высокие потолки, много современной техники, компьютеры. А вот во второй комнате, которая была за стеклом, было всего пару предметов – по середине кресло… с ремнями, по краям кушетки и стенды с лекарствами, длинный стол. Что это? Камера пыток? На моем лбу выступила испарина.
И только сейчас я заметила, что мы были в помещении не одни. На нас смотрели Патрик, недовольная Камилла … и Арчибальд, который был в белом врачебном халате и перчатках. Чего?? Все пазлы, которые крутились у меня в голове все это время, моментально встали на место! Так вот каким образом я оказалась тут! Каждый раз, когда я вспоминала ту роковую ночь…как меня положили на заднее сидение машины… его машины, меня никак не покидал запах фиалок, вот почему запах духов Сэм все никак не выходил из моей головы! Я догадывалась… предполагала… а сейчас все стало ясно!
– Ах ты подонок! Так вот оно что! Да как ты посмел…! – я кинулась на Арчи, колотя по нему кулаками. – Как ты мог так поступить! Ты тоже повстанец, как и они?! А как же Сэм… ! Да ты… !
Сильная рука, железной хваткой взяла меня и оттащила от Арчи. Я отпихивалась от Клауда, но он даже не шелохнулся.
– Успокойся, девочка.
– Что с Сэм! Отвечай! Отвечай, или я…
– С ней все в порядке, – Арчибальд сделал паузу. Посмотрел на Патрика и продолжил. – Сэм с нами… правда, её вовсе не Саманта зовут… а Урсула.
Я окаменела от ужаса. Что? Как это…
– Она тоже в сопротивлении… против твоего отца, – он снял с себя медный браслет и положил на стол. Я округлила глаза… – Подделка. – ответил он на мой немой вопрос. – И у Урсулы тоже, а меня зовут… Маркус.
Да что за чертовщина творится вокруг.
– Урсула давно работает с нами, более того… она моя родная сестра… но, чтоб ты не думала, она действительно хорошо относилась к тебе… и в тот день, дала заднюю, не хотела, чтоб мы провернули дело…
Я вспомнила, как Сэм… вернее Урсула отговаривала меня от этой затеи, хотя изначально это она подкинула мне идею пойти на вечеринку… я могла допустить мысль о том, что этот чёртов ненастоящий Арчи был замешан… но чтоб Сэм… моя лучшая… Меня начало тошнить.
– Мел…
– Хватит! … Не называй меня так! Прекрати! Я ненавижу вас всех… вы все…! Идите вы все к черту!
– Мел, ты просто не знаешь, что делает твой отец. Что вообще делает правящий круг… Ты бы никогда не узнала, потому что…
– Хватит, Маркус, – Прервал его Патрик. – Мелани. Я знаю, что тебе сейчас тяжело… и это только начало… есть много вещей, которых ты не знаешь, и которые, возможно ранят тебя. Но поверь, мы делаем это для твоего блага, и блага всех живущих на нашей земле. Мы пытаемся остановить зло, которое делает… Рош. Ты уже знаешь кое-что о том, что творят в Провиданс, но это лишь верхушка айсберга. Маркус и Урсула – дети моего друга Руфуса, с которым мы работали в Кузне. Он был хорошим человеком, отдавшим жизнь за благое дело, – Патрик вздохнул. – Которое мы продолжаем сейчас, и будем продолжать до тех пор, пока не победим, либо не погибнем.
Разговор прервал Клауд.
– Это все очень интригующе, но Патрик, давай я сначала завершу погружение. А потом можешь говорить ей все, что считаешь нужным.
– Клауд, друг, опомнись, – обратился к нему Маркус. – Дружище, ты можешь прямо сейчас отказаться от этого. Я прошу тебя. Это же Кузня… кто знает, что тебя там ждёт. И ты совсем недавно погружался, и трёх месяцев не прошло… кто знает, как поведёт себя твой организм на очередное вмешательство…
Клауд, даже не взглянув на друга, зашёл в стеклянную комнату, разделся до штанов и разулся, оставшись босиком на полу.
– С кем я разговариваю… – Маркус обречённо выдохнул, но зашёл за ним в комнату, подойдя к столу с кучей всяких колбочек, он набрал в шприц какую-то мутную жидкость из ампулы, затем позвал Великого марла.
– Господин Патрик, подойдите, пожалуйста, мне цвет не очень нравится…
Патрик зашёл к ним в комнату, и повертев шприц с лекарством, начал ему что-то объяснять.
В комнате остались мы с Камиллой. Если обычно она была просто ко мне пренебрежительна, то сейчас от неё исходили волны ненависти. Ну, и как свойственно её натуре, она не выдержала и подошла ко мне с разборками.
Я думала, что она будет говорить о том, что я её подставила своим побегом… но то что она сказала, было откровенно говоря шокирующим.
– У вас с ним что-то было?
– Не поняла. С кем? О что ты вообще? – что она несёт?
– Не придуривайся, с Клаудом, с кем ещё?!
Я впала в ступор.
– У нас ничего не…
– Не ври мне! А почему тогда он… – она прервалась, и посмотрела на меня самым злобным выражением лица, на который была способна. – Я не ожидала такого от тебя! Ты же знала, как я к нему отношусь! – она фыркнула и отошла от меня на своё прежнее место, скрестив руки на груди.
Я конечно имела к Клауду какие-то чувства, но я никогда не говорила об этом ни ему, ни ей. Я не понимала её, и причину её претензий, как и вообще все то, что творилось вокруг. От раздумий меня оторвал Патрик, вернувшийся в комнату. Он подошёл к приборной панели и сказал в микрофон, который усиливал звук в стеклянной комнате.
– Маркус, ставь инъекцию, – Патрик запнулся на следующих словах. – Клауд, сынок, будь сильным! – голос его дрожал.
Что происходит?
Я смотрела, как Маркус сделал Клауду укол в вену. Клауд пошёл в сторону кресла, но затем остановился и вышел к нам.
– Патрик… – он немного помолчал, затем впервые за все время посмотрел на меня, и вновь перевёл взгляд на Патрика – Уведи её отсюда, – потом развернулся, и перед тем как закрыть за собой дверь, не разворачиваясь, сказал, – Не хочу, чтоб она смотрела.
Не смотрела на что?
Патрик кротко кивнул, а Камилла просто прожгла меня взглядом.
Великий марл подошёл, взял меня под локоть и повёл на верх, сказав напоследок:
– Камилла, Маркус теперь полностью обучен, и знает, что делать, он все проконтролирует. Выполняй все его указания.
Когда мы снова оказались наверху, Патрик провёл меня в зал, усадил в кресло и поставил чайник.
Я негодовала. Что происходит? Сэм… Урсула лгала все это время, притворялась моей подругой? Но я действительно любила её, как она могла… А Маркус? А Камилла? Что она несла? Что я ей сделала? С чего она решила, что у нас с Клаудом…Что вообще за бред? Что это за лаборатория? Что за ерунда происходит?? Как всегда, миллионы новых вопросов без ответов…
Мои мысли прервал крик. У меня потемнело в глазах.
– Это же… это Клауд, что с ним?! Почему он кричит?! – волна дикого волнения охватила меня, я подскочила, намереваясь побежать в низ. – Что вы делаете с ним?
Но Патрик рывком подскочил ко мне, хватая за локоть.
– Стой… не иди. Ты слышала, он сам попросил тебя уйти. Не бойся, Мелани, он сильный… справится… ему не в первой, – голос Патрика был жёстким, но я уловила в нём едва заметную дрожь.. – Мы с ним ничего не делали, это… – из подвала снова раздался жуткий вопль. Душераздирающий, рвущий все моё нутро. Я умоляюще посмотрела на Патрика, он тоже сморщился, но все равно покачал в отрицании головой. – Это сделал с ним… твой отец, присядь, милая. Разговор нам предстоит долгий…