Яна Фортуна
Искра, погружайся! В плену Янтаря
Я не узнавала его… он не первый раз выходил из себя, но сейчас… я чувствовала реальную угрозу…
Он отвернулся, сцепляя руки за головой. Мне показалось, что простоял он так целую вечность, прежде чем вновь, но уже тише, низким сдавленным тоном произнес:
– Быстро… иди… домой. Уже поздно. Мне надо закончить здесь кое какие дела.
Я решила не искушать судьбу и ушла, бежала от него без оглядки....
Я бежала вплоть до самого дома, впервые одна за месяц пребывания в Муравейнике.
Камилла открыла мне дверь. Она увидела мой растерянный вид, но, ничего не стала спрашивать, за что я была благодарна. Я легла на диван и унимая свою дрожь, попыталась уснуть.
Глава 17. Фора
КЛАУД ДЮБОН
Девчонка оказалась совсем не такой, какой я её представлял, и убеждался в этом каждый день. До того, как её выкрасть, мы долго собирали информацию, я ожидал от неё другого, думал, она будет избалованной маленькой стервой, которая привыкла жить, не марая рук… Ждал от неё слез, просьб облегчить её участь, чего угодно, но только не, то что увидел. Она была другой. Её не сломила работа, не сломили лишения, трудности, которые выпали на её долю. Он приняла их не опустив голову. Она была сильной. Бойцом. И это, невольно, восхищало в ней.
С того самого дня в лазарете, когда я понял, что ступаю на шаткую дорожку, я решил быть холоднее с ней, на сколько это было возможно. Не знаю, за кого я переживал больше, за чью боль я думал? За свою, или её?
Я как-то должен был встретить её с работы. У меня был жуткий, тяжёлый день, я обучал курсантов вылазкам на поверхность. Это невероятно изматывает. Когда я пришёл за ней, она о чём-то разговаривала с пожилой Мартой, на ней ещё был этот дурацкий чепчик. Я смотрел, как она лучезарно хохотала, как порозовели её щеки и не мог не думать о том, какой живой, настоящей и прекрасной она была. Когда она увидела меня, то сразу застеснялась и стянула с себя головной убор. Она вышла мне на встречу, победно помахав перед моим лицом двумя билетами, это уже стало её традицией, и заявила:
– Еда за эти билеты будет самой вкусной в моей жизни, сегодня был невероятно трудный рабочий день, – она засмеялась.
Патрик неоднозначно отреагировал на моё желание обучить её самозащите, аргументировав тем, что под понятием "приобщить девушку к жизни в Муравейнике" он имел ввиду совсем не это. Но, к сожалению, я сам жил только этим, и ничего другого мне в голову не пришло. Я не знал, справится ли она с такими нагрузками, в конце концов, у нас не бойцовский клуб, не школа боевых искусств – мы готовим своих солдат к войне. Отряд, в который я её поставил – был единственным из зелёных. Когда узнал, что тренирует их Радхика, засомневался в своей затее. Она лучший воин из женского гарнизона, для девчонки хотелось бы кого по мягче. Но деваться было некуда -пришлось сразу кинуть её в гущу событий, это как бросить не умеющего плавать человека в воду – хочешь выжить – греби.
Но девчонка держалась очень стойко в первый день тренировки – целеустремлённая, волевая. Бойца видно сразу, до этого, почему-то я не смог этого в ней разглядеть. Наверное, она была слишком напугана сменой обстановки, да и в целом, представляю, как сбился её жизненный ориентир. Я не хотел, чтоб она отставала от других девочек, и вопреки тому, что изначально решил не вмешиваться, все-таки сделал ей поблажку, давая индивидуальный урок.
Она была словно маленькая тигрица. Движения у неё были плавными, больше подходящими для танцев, а не для боя. Это ещё раз напомнило мне о том, что она – не для этого места. Она была так сосредоточена, до тех пор, пока мы не оказались в опасной близости друг с другом. Я ощущал это крайне остро, её тягу, такую томную, будоражащую. Мои инстинкты кричали мне об этом так явно. И она не скрывала этого, она говорила мне об этом открыто. Когда она дотронулась до моего лица, внутри меня произошёл взрыв, я готов был сорваться, окунуться в этот омут с головой. Она молила меня об этом глазами, я так явно читал это по её лицу. Во мне боролись обе мои ипостаси… зверь душил меня, разрывая внутренности, выворачивая наизнанку, требуя всё и сразу. Казалось бы – протяни руку и бери. Но я не мог.
Хоть девчонка никак не выходила из моей головы, я не мог обманывать себя, понимал, что ей там вовсе не место. И она никогда не сможет там быть – без боли не сможет. Придёт день и мне придётся погубить её. Она даже не знает о том, что её ждёт. Какой сокрушительный удар я ей нанесу. Самое ужасное было то, что она была первой женщиной, к которой я испытывал нечто подобное. Жестокая ирония судьбы – никак иначе, очередная злая шутка. Я даже уже привык.
Я не допускал, чтоб она прочла хоть что-то по моему лицу. Если она поймёт, что меня так же тянет к ней, как и её ко мне, то я развяжу ей руки. А перейдя через этот рубеж – её не ждёт ничего, кроме боли. Я собрал в себе остатки сил и отстранился от неё, прогнал. Надеялся ранить её, чтоб она больше не лезла ко мне. Но куда уж там.
Именно этот момент стал звоночком, что меры надо принимать срочно и кардинально. Я стал полностью игнорировать её, отключился. Мне нужно было отвлечься.
И я с головой погрузился в работу.
* * *
Я без стука зашёл в дом, в котором вырос, зная, что Патрик был дома – мы созванивались с ним некоторое время назад. Я прошёл в гостиную, в которой работал телевизор на беззвучном режиме. Из спальни горел тусклый свет ночника, значит Патрик… молится. Я бесшумно зашёл в комнату, стараясь не мешать его таинству. Мои ожидания оправдались, Великий марл сидел на коленях, вознеся руки, ладонями вверх и безмолвно, закрыв глаза, шевелил губами.
– Ты рано, – нарушил он тишину, и открыв глаза, устало посмотрел на меня.
Я облокотился об дверной косяк, и кивнул в знак приветствия.
– Всегда хотел спросить, зачем ты делаешь… это… ты же учёный, – я хотел было назвать все это дело чушью собачей, но вовремя одёрнул себя, не хотел ранить чувств своего приёмного отца.
– Мне так легче. Знание, что в моменты отчаяния, когда ты бессилен – ты не один, придаёт силы.
Я вскинул брови, мы эту тему поднимали крайне редко, и честно говоря, его ответ меня удивил.
– Как от этих занятий тебе может быть легче? Ты же сам прекрасно знаешь, что человек – это химический коктейль, стоить поменять ингредиент в его ДНК и у него уже будет другой характер, другой цвет волос, другое мышление… – я действительно не понимал его логики.
– Веру я обрёл здесь, в Муравейнике, она спасает там, где не может помочь – никто, залечивает те раны – которые непосильны ни одному врачу. Ты выбрал свой путь сам, сын, по тому, что я дал тебе выбор и никогда не навязывал этого, и понимаю, что тебе сложно понять.
Я кивнул. Выбор – главное, что мы имеем под землёй, и то, чего категорически лишает людей Провиданс. Патрик реагировал абсолютно спокойно на то, что я не пошёл в этом плане по его стопам. Я тоже никогда не мог понять, как, такой гениальный учёный, который лучше любого понимал природу человека, который сам, лично работал с "геномом души" мог верить во что-то небывалое…
И таких как Патрик, "верующих" под землёй было много. Они остались после революции, те, кто так и никогда не покинул бункер и прожил остаток своих дней вдали от Провиданс и её влияния.
– Как успехи с домольтером? – спросил меня Патрик, встав и направившись на кухню, заварить свой потрясающий ароматный кофе.
Я проследовал за ним, окинул взглядом дом, в котором меня вырастил мой приёмный отец. Я съехал от него тогда, когда получил свою должность, но мы жили недалеко друг от друга. Нам как главам, жилье полагалось в самом гарнизоне, по ближе к обязанностям, как любил шутить Патрик. В его доме ничего не изменилось с самого моего детства. Все та же мебель, все те же занавеси… Невысокие потолки, стены в тёплых тонах, никаких излишеств. Самым ценным предметом в доме – были старинные часы на стене, и то доставшиеся ему по наследству. Патрику никогда не нужно было ничего для себя.
– Мы отправили дронов. Как я понял по видеоотчёту, в железе уже началась коррозия. Скоро неорганический вирус начнёт заражать весь металл в конструкции, по прогнозам купол начнёт источать токсины месяца через полтора. И если все пойдёт по плану, то максимум через три месяца его начнут разбирать.
– Ты подал отличную идею, сынок. Я так горд тобой. Я бы просто подорвал его, но все списали бы на террористическую атаку, и заменили его новым. Это была бы временная мера. До сих пор удивляюсь, как ты додумался до такого. Они будут думать, что фильтр небезопасен и сами разберут его навсегда.
– Я не додумался, я просто единственный – кто мог бы осуществить это, вот и всё.
Он разлил густой напиток по маленьким чашечкам.
Я поморщился при мысли, что придётся пить кофе без сигареты… ничего не поделать. Вздохнув, пригубил горький напиток.
Патрик смотрел на меня долгим изучающим взглядом.
– Кури, если хочешь.
Я расширил глаза, уставившись на своего старика.
– И мне за это ничего не будет? Меня даже не лишат звания?
Патрик улыбнулся, но вид у него был встревоженный. Пока он не передумал, я достал сигарету и блаженно затянулся, выдыхая из лёгких густое облако дыма.
– Я вижу, что ты нервничаешь в последнее время, – никогда не мог ускользнуть от его проницательности. – Это из-за девушки?
Я чертыхнулся.
– Нет. С чего ты взял?
Кого я пытаюсь обмануть?
Патрик повёл бровями, одаривая меня укоризненным взглядом.
– Сынок, я ежедневно беру твою кровь на анализ. И как ты знаешь, она может рассказать о человеке больше, чем он сам. Твои гормоны…
– Все. Хорошо, – отчеканил я. – Я нервничаю из-за девчонки. Не начинай про гормоны.
– Я не буду лезть в твои сердечные дела… но
– У меня нет сердечных дел.
Он снова искоса посмотрел на меня.
– Хорошо, я не буду лезть в твои ДЕЛА, но у меня есть хороший результат по новым блокаторам, и именно благодаря новой сыворотке твоей крови. Вернее, из-за того, что там новые химические процессы, связанные с твоим…
Я поднял руку в останавливающем жесте. Вся эта тема, что человек – просто набор химический веществ и их процессов, крайне меня раздражала. Учитывая, что я являюсь живым тому доказательством.
– Я понял. Все.
Новость по блокаторам подняла моё настроение.
– Я завтра поеду в столицу, закуплю оборудование для миссии по темной лошадке.
– Делай как знаешь. Эта миссия полностью под твоим командованием. Я не буду лезть.
– Спасибо, и за кофе тоже. Пойду составлю на завтра смету.
– Удачи сынок.
Я затушил бычок, встал, помахав Патрику на прощание рукой. Меня ждёт долгая ночь подсчётов. Я вышел на улицу, направляясь к своему кабинету, которым я пользовался крайне редко. Курсанты потихоньку стягивались по казармам, сегодня у них был выходной, как и у меня, который я, как всегда, проведу за работой. Мимо меня прошла поддатая компания молодняка, которая при виде меня постаралась отдать честь. Постаралась – было ключевым словом. Выходной – дело святое. Я не стал к ним цепляться, давая молодёжи возможность расслабиться и, криво улыбнувшись, кивнул в ответ. Мой кабинет находился рядом с центральным штабом гарнизона, и представлял собой одноэтажное небольшое здание, я там обычно проводил планёрки с младшими командирами. Дорога туда вела через центральную площадь спального района. Сейчас на площади скорее всего будет полно курсантов, вечером там будет дискотека, наверное, и женский гарнизон уже подтянулся. Мои ожидания оправдались, хотя правильнее было сказать – опасения. Я совсем не хотел сталкиваться с ними, но никуда не деться. Я шёл, кивая всем на чествования. Я даже видел отряд девочек, с которыми тренируется Мелани.
Свет начали отключать по гарнизону, делая ночь ещё более темной.
Я дошёл до своего кабинета, и стал возиться с цифровой панелью, которая почему-то жутко глючила, скорее всего отказывалась реагировать на мою холодную руку. Я достал зажигалку, и стал согревать ладонь, как интуитивно почувствовал, что сзади меня кто, то есть. Я чувствовал слежку всю дорогу, но не был полностью уверен. Я захлопнул зажигалку, убирая источник света, и резко развернулся, хватая непрошенного гостя за кисти и скручивая их за его спиной.
– Здравствуйте генерал, вы всегда так любезны? – прохрипела скрученная девушка.
Понятно.
Я отпустил её и она, еле сдерживая равновесие, выпрямилась и развернулась ко мне. Я отодвинул её и пошёл вновь заниматься замком, который в этот раз поддался с первого раза.
– Что тебе надо? Ты же курсантка из подготовительного отряда Радхики?
– О, так вы меня запомнили?
Я зашёл внутрь, включая свет и вешая пальто на крючок.
– Издержки профессии, – съязвил я и обернулся к ней.
Она стояла, оперевшись об дверной косяк, вдрызг пьяная, в суперкоротком блестящем вульгарном платье. Я достал сигарету, закуривая.
– Угостите? – она одарила меня нетрезвой многозначительной улыбкой. Я протянул пачку и прикурил ей, когда она вытянула оттуда одну.
– Зачем шла за мной с площади?
Я прекрасно знал, зачем она тут.
Она томно выпустила дым со своего рта, и пальчиком скинула с плеча сначала одну лямку, затем другую, потом медленно, но признаюсь эффектно стянула с себя платье, оставаясь в одном лишь красном белье и чулках.
Я курил и некоторое время шарил глазами по её спортивному смуглому телу, не забыв по достоинству оценить её женские прелести.
Но ей не повезло, я был без настроения. Я поднял с пола платье и кинул ей, затем развернулся и пошёл к столу.
– Я не трахаю пьяных курсанток.
– А трезвых? – она захихикала.
– Всякое бывало.
Она закрыла за собой дверь, но не вышла, наоборот медленным шагом пошла в мою сторону, её каблуки со звоном клацали по полу. Что за настырная девица. Я хотел развернуться, но она уже прижалась ко мне сзади, шаря руками по моему паху. Я деликатно убрал её руку, развернулся и делая затяжку посмотрел на неё, она толкнула меня на стол и села сверху, начав двигать бёдрами, и честно говоря, меня это заводило, я был готов. Но почему-то тормозил. Где-то на задворках сознания, я понимал, что это будет неправильно.
Неправильно?
Давно ли секс без обязательств был для меня неправильным? По отношению к кому? Ответ крутился у меня в голове, жутко раздражая меня. Неправильно было только одно! То, что я привязался к маленькой белобрысой ведьме и, она на расстоянии и даже не ведая того – влияла на моё решение спать с кем-то или нет.
Я затянулся, наблюдая как мулатка эластично обтиралась об меня телом, невероятно умело, она вытворяла такое для других, наверное, сотню раз. Пошлая, вульгарная, отчаянная абсолютно уместная в моем опасном мире. И, наверное, это то – что было мне нужно, чтобы избавиться от наваждения. В моей жизни нет места для маленьких наивных принцесс.
Мулатка вытащила из моих зубов сигарету, затянулась ей, затушила в пепельнице и приблизила свои губы к моим.
– Прости детка, я не целуюсь.
Я отодвинул её, встал со стола, стянул на ходу свои джинсы, рывком загнул эту потаскуху, вжав голову в стол, оттянул вбок полоску красных стринг, и бесцеремонно засадил ей по самые яйца, грубо вдалбливаясь членом в её податливое тело.
Глава18. Кошелек или жизнь
КЛАУД ДЮБОН
Я сидел за огромным резным столом из слоновой кости и медленно потягивал терпкое вино из платинового инкрустированного драгоценными камнями бокала. Интерьер помещения просто кричал о роскоши. Огромные диваны из крокодильей кожи, с подлокотниками, обитыми шахтушем и обрамлёнными сеткой из родия, люстры с алмазным хрусталём, свисающие гроздьями винограда с высоченного, метров семи потолка, который был расписан объёмной масляной живописью на весь свод. Я глянул в длинные панорамные окна, которые занавешивались портьерой из какого-то редкого шелка – солнце уже тлело в закате.
Я встал, расправляя на себе дорогущий смокинг, который стоил как недельный запас пропитания Муравейника. Лутфулла ибн Асад аль Джалила сидел напротив меня, бесконечно долго листая свою голографическую панель. Он был тучным мужчиной с неимоверно безвкусной причёской явно наращённых волос, собранных в какую-то невероятную башню, на нем был жёлтый костюм – туника из алмазной крошки. По бокам мужчины стояло шестеро огромных бугаев охранников. Я глянул на Камиллу, которая невозмутимо сидела на кресле, в тёплом платье из викуньи и вела себя словно прирождённая Платиновая аристократка.
– Вы не против, если я закурю? – сказал я, глядя на мужчину индо-средиземноморского29 происхождения.
Не отрывая глаз от панели, Лутфулла сделал одобрительный жест рукой, но потом поднял палец вверх.
– Минутку. Позвольте угостить вас моей любимой курительной смесью, на основе – специально выращенного моим личным агрономом, табака?
Нет, мне не хотелось.
– Да, конечно, буду признателен, – вслух сказал я.
Луфтулла щёлкнул пальцами. К нему подбежала медная девушка в униформе и наклонилась к мужчине.
– Скажи табачнику, пусть скрутит одну хорошую сигару моему гостю. Угостить даму тоже? – он глянул на Камиллу.
– Благодарю, но она не будет, – холодно сказал я.
– Похвально, – протянул мужчина. – Как вы успели заметить, я не любитель новшеств, а приверженец строгой классики, хоть и помпезной, – он взялся за большой живот и захохотал.
Спустя минут десять, на драгоценном подносе мне поднесли скрутку.
– Классическая? – спросил я. – Или испаряющаяся?
– Я люблю классику, но до тех пор, пока она комфортна, зажигалки я к комфорту не отношу никоим образом, – пошутил Лутфулла и вновь захохотал.
Я поднёс сигару к губам и выдул воздух. Она начала тлеть. Я затянулся, отмечая про себя, что зря сопротивлялся. Прекрасный табак, немного крепковат для меня, но мне нравится.
– Ну как?
– Потрясающе, – не солгал я. – Признаюсь, ожидал синтетику.
– Обижаете, – мужчина удовлетворённо вернулся к своему занятию, и, долистав до конца, отдал панель одному из бугаев. – Отнеси на сверку в бухгалтерию. Пусть ещё раз перепроверят на центральном компьютере.
Охранник бережно взял пластину и ушёл, скрываясь за огромной двустворчатой массивной дверью из красного дуба.
– Итак, господин Сибор Вуйчик, – Лутфулла сцепил руки в замок и уставился на меня. – Я безмерно рад приветствовать вас в Бришалоте. Давно вы приехали из полиса Айрон Фрост30? Я никогда не был, и не хочу быть в северной столице, говорят морозы там доходят до минус шестидесяти по Фаренгейту. Я человек южных кровей и невероятно теплолюбив. Как вам там живётся?
– Мы приехали только сегодня, в Айрон Фросте не так все и плохо. Морозы ощутимы в Медном плато, а в Платине все в порядке. Мы используем тепловырабатывающие смеси при строительстве.
– Я о таких даже и не слышал. Но мне и не нужно! – взмахнул он руками и рассмеялся.
– Я извиняюсь, уважаемый, мы с моей спутницей устали с дороги. Если вас всё устроило, то мы бы хотели выдвинуться в дорогу как можно раньше.
Луфтулла, вызвал голографическую панель и начал в неё орать:
– Что там в бухгалтерии?! Я вручную посчитал быстрее, чем вы там со своими машинками! Что люди подумают о моих технологиях?! Проблемы ведь не в них, а в том, что вы все там тупые сидите!! Поувольняю всех к чёртовой матери! – мужчина шумно вздохнул, выключая звук на панели. – Мне надо срочно распустить штаб… толковых работников в наши дни так сложно найти, хоть волком вой от нехватки рабочей силы! В этой Меди – один тупее другого! Что за несправедливость!
– Да, действительно. Очень сложно, – подыграл я, покручивая на запястье платиновый браслет.
Наконец Луфтулле позвонили из отдела.
– Ну неужели! Цифры сошлись, все отлично. Итак, с вас один миллиард триста шестьдесят миллионов кредитов. Хвостик округлю в вашу сторону, – он довольно улыбнулся.
– Нано-валюту принимаете?
– Секунду, посмотрю курс, – он вновь открыл панель. – Тогда полторы нано-валюты.
– Грабёж.
– Ничего не поделать, инфляция, нано-валюта падает, кредиты крепчают. Либо так, либо с радостью приму кредиты, – он развёл руками.
Я нехотя полез в нагрудный карман, и вытащил один круглый чёрный шар, и один по меньше – бордовый. Чёрный был по умолчанию закодирован под миллиард, а вот бордовый покрутил, как кубик-рубик, выставляя нужные комбинации до тех пор, пока цифра на нём не составила пол миллиарда.
Ко мне подошёл бугай, и я положил ему обе сферы на блюдце.
– Эй, ты, как тебя там, – Лутфулла подозвал другого охранника. – Принеси сканер.
Когда у Луфтуллы на столе лежало оба шара и сканнер, он приступил к осмотру. Он поднёс на свет чёрную сферу и прищуриваясь рассмотрел её через оптический сканер, затем тоже самое он проделал с меньшей сферой.
– Отличное качество.
Лутфулла полез под свой стол, открывая сейф и вытащил оттуда пластины, отсчитал восемь штук, ещё раз пересчитал, потом ещё раз и положил на поднос охраннику, а тот поднёс мне.
– Восемь. Конфиденциальность сделки будет стопроцентной. Я люблю свой полис безмерно, но деньги люблю ещё больше, – он задался хохотом, а я, взяв пластинки с подноса, аккуратно сложил их в скрытый кармашек пиджака.
– Приятно иметь с вами дело господин Лутфулла, – я подал руку Камилле, она изящно встала, держа меня за локоть, и мы направились к выходу.
– Моя охрана проводит вас до выхода, господин Сибор Вуйчик. Счастливого пути, желаю не задубеть в ваших холодных краях, – его хохот вновь сотряс стены, что жутко вывело меня из себя.
Мы долго спускались по стеклянному лифту, я с тоской смотрел на панель, указывающую, что ехать нам ещё сто этажей. Когда мы оказались внизу, за нами подъехал аэрокар Блекроуд31 самой последней модели, и мы с Камиллой сели на заднее сиденье. Когда дверь автомобиля закрылась, и мы тронулись в путь, Камилла со стоном произнесла:
– Фу, как мне было жарко в этом уродливом платье… отдать за него четыреста две тысячи кредитов было верхом расточительства! За что такие деньги?
– За то, что ты «любовница хозяина теневого технического рынка в Айрон Фросте – Сибора Вуйчика». Как ты можешь пойти туда в чём попало? Тут людей встречают по одёжке, и провожают тоже. Лучше займись делом, ты здесь для того, чтоб отключить все маячки с техники, а не устраивать показ мод. Давай вбивай ай-ди с пластин и ищи их на складе. Юджин, вези нас на склад, – я показал ему адрес. – Наши погрузчики скоро подъедут туда.
Мы выехали на широкую кольцевую полосу. Навигатор показывал ещё больше часа езды. Пока что все складывалось очень неплохо.
Лутфулла был единственным поставщиком техники для Провиданс, все оборудование производила его компания "ЛутфуллаКорп". Камилла сделала нам платиновые браслеты. Мы представились жителями северной столицы Айрон Фрост, а именно Сибором Вуйчиком, который в действительности заправлял черным рынком, вся прелесть заключалась в том, что он не светился особо на публике, и я вполне мог скопировать его паспорт, выдавая себя за него. Я якобы хочу сбагривать продукцию Лутфуллы на чёрном рынке… конечно, он никогда не продал бы нам оборудование для Провиданс – это будет считаться изменой, но обычные технические аппараты – вполне. Только нам нужно было не это, нам нужны были его пластины. У каждой пластины есть свой ай-ди. Камилла должна взломать защиту их склада, найти там ай-ди техники "мозга" Провиданс, изменить коды с наших пластин на коды Провиданс, и на складе мы отгрузим мозги для машины, вместо обычной техники.
Я поменял платиновый браслет на другой платиновый, Камилла нашла данные инженера по технике безопасности Провиданс, из полиса Айрон Фрост. В каждом полисе были дочерние офисы Провиданс, и только головной – с админ доступом в Бришалоте.
Я надел браслет, открывая панель с его данными.
Имя – Чонг Ву
Возраст – 49
Каста – Высший технолог
Платина, полис: Айрон Фрост
Срок жизни – 113–119 л
Должность – инженер по технике безопасности, дочерний офис Провиданс полиса Айрон Фрост.
Таланты – высокий потенциал в точных науках.
– Как сильно я похож на 49-летнего Чонга Ву, Камилла?! – в недоумении предъявил я ей.
– Самый молодой был он, остальные инженеры шли от 61 года! Тем более, мало ли, вдруг ты приёмный, кого это волнует? Я переписываю коды в пластинах, не отвлекайте меня. Ошибку нельзя допустить ни в коем случае!
Она быстро водила пальцами по панелям, и делала какую-то невероятную работу. У нас были и другие хакеры кроме Камиллы, но она была лучшей и понимала меня с полуслова.
Мы подъехали к складу. Наши фуры с маркировкой Айрон Фроста уже были на месте. На посту мне отсканировали браслет, затем кивнули и пропустили на территорию. На всех складах было написано "ЛутфуллаКорп". Территория складов была не меньше пяти гектаров. Мы доехали до нужного ангара. Теперь была самая трудная задача… чтоб не заметили подмены ай-ди пластин. Вышел контроллер.
– Покажите вашу биометрику и пластины.
Я вновь протянул руку с браслетом. Он крайне подозрительно посмотрел на меня. Чонг Ву 39 лет… кто мог поверить в такое?! Но охранник сверил данные с моей биометрики и удовлетворительно кивнул. Потом взял восемь пластин и начал проводить их через сенсор. Дойдя до середины, он снял пластину, и повертел перед собой.
– Что-то не считывается… ничего не могу понять. В чем дело.
Я глянул на Камиллу, она быстро открыла свою панель, быстро что-то печатая.
– Готово, – прошептала она.
– Может ещё раз проверите? Мы опаздываем, – наигранно недовольным тоном сказал я.
Контроллер провёл пластину ещё раз.
– Во, теперь прошло. Видимо пылинки в сенсор попали.
Я с облегчением вздохнул, и подозвал погрузчики, в который мне сложили мозги Провиданс, её двигатель, пять штук жёстких дисков, накопитель и синхронизатор, что было самым важным во всем этом деле.
– Готово. Можете ехать.
Срочно, просто катастрофически срочно нужно было валить отсюда, пока они не хватились подмены. Учитывая, какой был инфо-оборот у современной техники, Лутфулла узнает, что мы его обокрали, максимум через пару минут. Я отправил погрузчики в путь, сел в аэрокар, и рванул долой из Бришалота, на ходу удаляя данные со всех платиновых браслетов, которые сегодня применялись на задании.
Начало положено!
* * *
Дома я вновь вернулся ко своим обязанностям, и пару дней все проходило действительно без происшествий, но конечно, когда в жизни присутствует девчонка, спокойно долго не будет.
Она подралась на тренировке.
Я в это время был на улице, меня вызвал ассистент Камиллы, спросил на каких серверах хранить информацию, которую мы будем получать из копии Провиданс. Я объяснял ему, что, возможно, нам не понадобятся сервера и что Камилла в этом вопросе больше компетентна чем я, и я доверяю все технические вопросы ей. Он наконец понял, что я пытался ему объяснить, и задал ещё какой-то вопрос, но я отвлёкся на крики из зала номер три.
Что за ерунда?
Оставил, называется её одну на пол часа. Я извинился перед ассистентом, и рванул внутрь помещения. Я ожидал чего угодно, но не того, что увидел. Оказывается, это Мелани дралась, причём как дикая кошка. Я мысленно аплодировал Радхике, и тому, что она сотворила за две недели с хилой беспомощной девочкой. Она, конечно, пропускала удары, но и сама успевала хорошенько поддать. Я так залюбовался, что не сразу заметил, за головами «зрителей» того, с кем она дралась. Вот черт. Я матюкнулся себе под нос. Курсантка, с которой я на днях спал, повалила Мелани на пол, и несколько раз ударила её по лицу.
Я думал о том, чтоб пойти вытащить девчонку из этой передряги, но понимал, что тогда она никогда не завоюет авторитет среди своей группы. Я ликовал, когда девчонка додумалась схватить соперницу за волосы, выбраться из захвата, и что самое удивительное, выполнить просто отличный армбар.
И вот теперь было не до шуток. Приложи она ещё чуть силы, спокойно сломала бы руку своей сопернице.
Я ринулся в их сторону, расталкивая на ходу толпу, подхватил на руки маленькую тигрицу, которая продолжала неистово брыкаться, и закинул себе на плечо. Она стала колотить меня в грудь.
Что-то определённо не так.
В раздевалке, она была непривычно груба, и однозначно зла -именно на меня. Учитывая, что девчонка была открытой книгой – начал догадываться, в чем дело.
* * *
Окончательно я убедился, что мои догадки были верны – вечером. Я сидел у себя дома, попивая виски, и листал на панели новости, в надежде найти что-нибудь по домольтеру, но наткнулся на другое – "ограбление "ЛуфтуллыКорп"". "Террористы совершили вооружённую атаку на склады крупнейшего предпринимателя в сфере производства техники и робо-техники". "Украдена военная техника". На фото был сгоревший склад, даже показывали следы от пуль…
Как же СМИ любило врать. Луфтулла инициировал вооружённое ограбление, чтоб ему не снесли голову Правящие за то, как серьёзно он облажался. Так же не афишировали, что именно было украдено.
Да и вообще, я за это немало заплатил, а меня назвали вором. Я хмыкнул. Другие бункеры пожертвовали на нашу миссию нехилые суммы кредитов, что позволило мне выполнить задание полноценно.
В мою дверь затарабанили. Очень странно. Я пошёл ко входу и открыл дверь. Камилла. Я не любил незваных гостей.
– Не совсем понимаю цель твоего визита, – я был категоричен.
– Ты мне изменяешь!
Я выдохнул. Когда моя жизнь успела превратиться в чёртов мыльный сериал? Я затянул её в дом, закрывая за её спиной дверь.
– Не понял.
– Ты мне изменил!
– Камилла, – я говорил медленно и абсолютно спокойно. – Как я мог тебе изменить, если мы с тобой не встречаемся…
– Ну, я думала, что со временем ты изменишь своё решение.
– Но я его не изменил. Пожалуйста, не усложняй все. Ты прекрасный техник, я безмерно тебя ценю, да, у нас с тобой потрясный секс, но на этом наши отношения и ограничиваются… мы с тобой обговаривали это с самого начала… причём, не один раз.
– Так ты все-таки изменил мне, да?
Опять она за своё.
– Ты имеешь ввиду, спал ли я с кем то, кроме тебя? Да, спал. И откуда ты это знаешь? Хотя, честно говоря, это мало меня волнует.
У меня с самого начала были сомнения насчёт того, чтоб завести с Камиллой интрижку. Она была чрезмерно эмоциональной, чрезмерно ревнивой и к тому же собственницей, что никак не укладывалось в рамки нашей с ней договорённости. Придётся завязывать.
– Ну же. Говори.
– Твоя малолетняя подопечная мне сказала, что ты спал с девушкой из её отряда.
Я закрыл глаза в осознании, наконец, все стало на свои места. Камилла подошла ко мне, и стала поглаживать мои руки, но я аккуратно их убрал.
– Камилла, иди домой.
– Но…
– С этих пор нас с тобой связывают только рабочие отношения, не будем больше их усложнять.
– Но Клауд… пожалуйста.
– Тебе пора.
С её глаз потекли слезы, но она сумела сохранить достоинство, спрятавшись за маской равнодушия и ушла.
С этими женщинами в жизни один лишь бардак.