Влас Дорошевич
Макбет, или Жертва ведьм

Я смотрел г. Южина в Макбете и все думал:

– Кого он мне напоминает?

Но что-то очень знакомое. И милое!

– Ба! Да это М.В. Лентовский в роли Нэна-Саиба. Актер удивительно красивой «внешности». Красивых поз.

Красивого жеста.

Всевозможнейших внешних эффектов.

Но по чувству:

– Вы, сударь, камень! Сударь, лед!^[12]

У г. Южина нет трагического темперамента.

Который подсказывал бы ему настоящий трагический тон и ноты.

Он старается играть:

– Как можно сильнее.

И переигрывает.

Когда хочет изобразить колебание, – становится плаксив. Когда хочет быть страшным, кричит, рычит или «страшно шепчет». А нам не страшно.

Мы смотрим на его широко раскрытые «от ужаса» глаза, в первый раз любуемся и говорим:

– Какой этот человек ощущает ужас! Но сами никакого ужаса не чувствуем.

А когда этот «эффект» повторяется в десятый раз, в двадцатый раз, мы говорим:

– И как этот человек не устанет целый вечер таращить глаза!

Мы подошли к технике.

А.И. Южин, я – тот самый гимназист, который аплодировал вам в селе Богородском, когда вы играли вместе с Андреевым-Бурлаком, Писаревым, Гламой-Мещерской в «Иудушке»^[13].

Сына Головлева.

Помните, как очаровательна была Глама? Недаром в «Пушкинском театре» ею залюбовался сам Тургенев и целый вечер не отрывал глаз от ее ложи!

А как хорош был Бурлак! А Писарев в роли его брата. И «обстановки» никакой. Вы правы: первое в театре актер, он все.