Владимир Вячеславович Костюшко
Гость во сне разума
Мурашки, как толпы взбесившихся бизонов, носились по телу. Пот холодный, липкий выступил на лбу, собираясь в капли, которые градом катились по лицу. По трещавшей и звенящей лестнице спускалось нечто аморфное окутанное вуалью сумрака. Но чем ближе приближался хозяин заброшенного дома, чем четче становился его силуэт, тем хуже становилось мальчишке, который от страха нервно теребил пуговицы своей куртки. Минута, которая показалась ему вечностью, и существо, напоминавшее дряхлого старика ростом под два метра, стояло перед ошалевшем и оцепеневшем гостем. Рука, а точнее что-то похоже потянулась к сопляку, уста мертвеца разомкнулись и от куда-то изнутри истлевшего тела, вырвался ужасающий полный скорби и боли стон. Это вывело глупца из оцепенения и швырнуло к двери, немыслимый разворот, прыжок, рука за рукоятку отшвыривает дверь в сторону в глаза ударил свет луны. Еще шаг два и каблуки ботинок ощутили влагу мостовой. Страх и дрожь сменились любопытством и жаром. Он повернулся. Дверь вяло качалась на петлях и казалось будто дом ожил и пытается что-то сказать. До уха донеслись, раздражающие каждую клетку, скрежет, скрипы и возня.
«Стооооооййййй ммееееррзззаааааавеец», – донеслось хриплое и недовольно брюзжание.
«Стооооооойййй не уйдееееееешшшшь», – прозвучало громче …
И тут заброшенный городишко стал оживать, захлопали двери, из раскрытых и разбитых окон стали доносится шепот, непонятные звуки, похожие на отвратительное исполнение какого-то классического произведения, стоны, скрипы. Все это нарастало и ввело наглеца в оцепенение. Он стоял на одном месте и только озирался по сторонам, тщетно ища спасительную улицу, которая вывела его в центр этого города-призрака. Попался, пронеслось у него в голове и озноб обнял его тело. Перед глазами стали мелькать картинки как «гостеприимные» жители городка устраивают «пышный» прием в его честь и другие еще менее оптимистические ведения. Тем временем звуковой хаос все нарастал. Из дверных проемов к мальчишке потянулись тени, похожие на руки с крючковатыми пальцами. В окнах застыли страшного вида силуэты, подсвеченные из нутрии не понятно откуда идущем зеленовато –призрачным светом. Сердце человека застучало быстрее и, если бы не ребра точно выскочило бы из груди, ноги предательски подкашивались, руки немели и холодели, глаза таращились, стекленея от ужаса.
