Владимир Вольфович Жириновский
Россия и Югославия
Руководство Югославии и Союза коммунистов в 80-е годы связывало проблемы Косово с борьбой против антисоциалистических действий и антикоммунистической идеологии, прежде всего, в Сербии. Трудности экономического развития страны стали наиболее ощутимыми с начала 80-х годов.
Автономный край Косово являлся самой отсталой частью Югославии, хотя потенциально он достаточно богат природными ресурсами ‑ углем и минералами, имеет плодородную землю. Средний уровень жизни здесь оставался намного ниже не только общеюгославского, но и других слаборазвитых частей страны. Если в 1947 году уровень развития трех слаборазвитых республик страны ‑ Боснии и Герцеговины, Македонии и Черногории был выше Косово всего на несколько процентов, то в 1980 году ‑ уже в 2,5 раза. В пересчете на душу населения экономические показатели Косово значительно уступали другим регионам. В 1980 году уровень общественного продукта на душу населения в Косове был на 72% ниже общеюгославского. Уровень безработицы в Косове на 30% превышал средний показатель по стране: более 800 тыс. человек не могли найти работу. Зато по темпам естественного прироста населения Косово занимало первое место и в Югославии, и в Европе.
Все, что общество вкладывало в развитие Косово, поглощалось приростом населения. Неудивительно, что «демографические инвестиции» вызывали, с одной стороны, нарекания остальных республик Югославии, а с другой стороны, недовольство самих албанцев, полагавших, что они недополучают средства, предназначенные для развития края, и потому отстают в экономическом и общественном развитии.
«Албанизации» Косово и росту националистических настроений, особенно среди молодежи, способствовало то, что туда приезжали сотни учителей и профессоров из Тираны, а косовские специалисты проходили стажировку в Албании. Занятия по подготовке «албанологов» велись по албанским учебникам: государственные программы полностью игнорировались. «Албанизация» Косово становилась естественным процессом, а воспитание националистических идей происходило уже за школьной партой. В Косове существовали 904 албанских начальных и 69 средних школ.
В 1970 году в Приштине был открыт Университет, в котором и на албанском, и на сербском языке обучались 37 тыс. студентов, их которых 80% были албанцами. Косово по количеству студентов превосходило другие республики. На 1000 человек населения край имел студентов на 14% больше, чем в среднем по стране.
Югославский журналист Бранко Богунович приводил мнение будущего посла США в Югославии Л.Иглбергера, высказанное в 1974 г. на одной из неформальных встреч. Тот посетовал, что югославы постоянно тратят силы на борьбу с антикоммунистической эмиграцией, не замечая, «что могила Югославии копается в Приштине». И далее пояснил: «Посмотрите, что вы как государство делаете в Приштине и в Косове вообще. Вы открыли им один из самых больших университетов в Югославии, дали им Академию наук и в тех высоких институтах готовите каких-то политологов, социологов, философов, чем сами себе создаете великую армию будущих недовольных, которые не будут ни хотеть, ни уметь делать что-нибудь серьезное, которые завтра выйдут на улицы и потребуют свое государство и свою республику!»
Все краевые структуры власти ‑ милиция, суды, система школьного и университетского образования, Академия наук, писательская организация – были использованы Албанским национализмом практически неограниченно для того, чтобы национализм мог проникать во все сферы жизни, все слои населения. Руководство Сербии использовало разные методы урегулирования ситуации в крае в 80-е годы. Периоды введения военного положения сменялись периодами разработки новых программ решения проблемы Косово.
В конце 80-х годов ситуация в крае крайне обострилась. В связи с этим в 1987 г. была принята программа по предотвращению выселения сербов и черногорцев из края. В Приштине и других городах прошли демонстрации протеста, а в феврале 1989 г. началась забастовка шахтеров. События в крае вызвали огромный резонанс в стране, побудив различные отклики. Так, в Любляне поддержали требования шахтеров, а в Сербии осудили, потребовав от правительства серьезных мер. Далее события разворачивались все стремительнее. 3 марта 1989 г. Президиум СФРЮ ввел комендантский час в Косове.
Дальнейшие события в крае связывают с именем С.Милошевича, весьма успешного банкира в прошлом, избранного в 1986 году председателем ЦК Союза коммунистов Сербии. Будучи первым секретарем партии сербских коммунистов, С.Милошевич организовал внеочередной пленум ЦК компартии Сербии, на котором был снят тогдашний глава республики Иван Стамболич. С.Милошевич был главным его «протеже» и занял его место. По существу, это был переворот или путч.
В 1987 г. популярность его стремительно возросла. В апреле он выступил в Косово-Поле, где впервые открыто говорил о несправедливом положении Сербии в югославской федерации и пообещал сербскому народу защиту. Эти слова были восприняты как национальная сербская программа, а Косово стало «политической сценой», где и состоялась премьера «великосербской идеи».
С.Милошевич, избранный тогда генсеком Коммунистической партии, пообещал сербскому меньшинству, что «их больше никто не обидит». Эти слова прозвучали, когда в крае албанцы составляли 90% населения, росла социальная напряженность. Идея «Великой Сербии», высказанная С.Милошевичем, была диаметрально противоположна идеологии главенства центральной власти, поддерживаемой И.Броз Тито, Президента «прошлой» Югославии, той, что после десятилетия войн и многочисленных этнических чисток распалась на пять государств.
В С.Милошевиче народ увидел национального лидера. В 1988 году он организовал ряд манифестаций, на которых собиралось от 100 до 300 тыс. человек. Это была первая возможность говорить о своих национальных чувствах, проблемах власти. Люди скандировали имя С.Милошевича, носили его портреты. К концу 80-х годов он выделился из партийно-государственной олигархии и стал независимым носителем политического суверенитета, фактически неприкосновенным политическим правителем Сербии.
В Сербии развернулась кампания за правовое территориальное и административное единство республики, за сокращение прав Автономных краев. Скупщина Сербии в марте 1989 году приняла поправки к Конституции Сербии. В Косове «в штыки» были встречены изменения основного закона, которые лишали автономный край права вето по поводу конституционных изменений в Сербии. Эти изменения были официально узаконены принятием новой Конституции Сербии в сентябре 1990 году. Генеральный секретарь ООН Б.Бутрос-Гали отмечал необходимость реформ, считая независимость Сербии парализующим фактором. Многие законодательные и судебные функции краевых органов были переданы в Республику. Автономные края сохранили полномочия в отношении краевого бюджета, вопросов культуры, образования, здравоохранения, использования языков и других вопросов.
Статусные изменения в Косово вызвали в крае широкие демонстрации и стычки с полицией. В январе 1990 года в демонстрациях уже участвовали около 40 тыс. албанцев. С этого времени выступления албанцев приобретают массовый характер. Введенные в край военные подразделения и полиция силой пытались удержать порядок в ряде городов. Были жертвы и со стороны демонстрантов, и со стороны полиции. А в Белграде тысячи студентов скандировали: «Не отдадим Косово». Словения была возмущена поведением Белграда и отозвала из Косово своих полицейских, которых встретили в республике как героев. Это было время, когда распад федерации был очевидным, когда республики Хорватия и Словения встали на путь отделения.
По их стопам пошло и Косово. 2 июля 1990 г., в тот же день, когда Словения приняла «Декларацию о полном суверенитете государства Республики Словении», албанские делегаты Скупщины Косово проголосовали за «Конституционную декларацию», которая провозглашала Косово республикой. В ответ Скупщина Сербии распустила Скупщину Косово, обосновывая это решение царящими в крае беззаконием и нарушением порядка. Тогда 7 сентября делегаты распущенной Скупщины в обстановке полной секретности приняли новую Конституцию края, провозгласившую Косово республикой, граждане которой впредь будут сами решать свою судьбу. Этот акт был расценен в Сербии как антиконституционный и подрывающий территориальную целостность республики. Однако все меры по политической и экономической стабилизации положения в крае оказались неэффективными. Конфликт перерос республиканские границы и стал острейшей проблемой всей страны, которую в течение 10 лет так и не удалось решить ни с помощью вооруженных сил, ни путем принятия соответствующих партийных резолюций и постановлений, ни ограничением автономии.
Обострение ситуации в автономном крае Косово и метохия с распадом СФРО
С принятием Конституции Сербии албанцы посчитали автономию края уничтоженной. В Косово была развернута кампания гражданского неповиновения и началась массовая бессрочная забастовка. Албанские учителя отказались от новой школьной программы, желая учить детей по албанским программам на албанском языке. В ответ власти отказались финансировать албаноязычное обучение. Тогда албанские дети перестали ходить в государственные школы, занятия проводились в других местах. Хотя с государственной службы было уволено большое количество учителей и профессоров ‑ албанцев, албанский университет в условиях подполья продолжил работу. Нелегальная система образования охватывала 400 тыс. детей (480 школ) и 15 тыс. студентов (13факультетов университета и семь высших школ).
В результате весь край разделился на два параллельных общества ‑ албанское и сербское. Каждое имело свою власть, свою экономику, свое просвещение и культуру. Ликвидированный парламент проводил тайные заседания, была создана параллельная структура власти – подпольные парламент и правительство.
К середине 90-х годов в Косово сложилась мозаичная этно-демографическая картина. Основную трудность в определении численности населения представляло то, что последние 20 лет косовские албанцы не участвовали в переписи населения. Сами албанцы считали, что их численность в крае доходила до 2 миллионов человек. По данным Статистического управления Югославии, албанцев, проживающих в крае, насчитывалось около 917 тыс. или 66%. Сербов, черногорцев и тех, кто считает себя югославами, насчитывается 250 тыс. В этой небольшой провинции также проживало 21 тыс. турок, 97 тыс. цыган, 72 тыс. мусульман. Надо уточнить, что термин «мусульманин» употреблялся для определения этнической принадлежности, начиная с переписи населения 1961 г. Для понимания терминологии приведем такой пример: в анкетах писали «национальность» ‑ мусульманин, «вероисповедание» ‑ атеист.
Албанцы, создававшие частные фирмы, владевшие большим капиталом, несомненно, доминировали в экономике. В политических структурах, напротив, преобладали сербы, поскольку албанцы бойкотировали выборы и отказывались от любых административных должностей. В 1990 г. с началом формирования многопартийной системы в крае возникли албанские политические партии, выступавшие с программами поддержки равноправного положения албанцев в республике. Такую направленность демонстрировали Демократический союз Косово, Партия демократической акции, Демократическая мусульманская партия реформ. Со временем возникли Албанская демохристианская партия, Крестьянская партия Косово, Парламентская партия Косово, Социал-демократическая партия Косово.
Тем не менее, Демократический союз Косово (ДСК), созданный в 1989 году, стал самой большой политической партией края, а авторитет его лидера, писателя и диссидента Ибрагима Руговы был несомненным. Он звал своих сограждан на организацию мирного отпора «сербской оккупации», опасаясь последствий серьезных столкновений. Концентрируя албанские общественно-политические настроения, в 1994 году ДСК становится ведущей партией, провозглашенной жителями края «лидером национального движения за независимость Косово».
