Владимир Владимирович Привалов
Дракон
– Я знала, что ты поймёшь! Я Серёже говорила: Андрей чуткий, он поймёт, он знает, что так бывает иногда, он любит людей, никогда никого не обижал и нас поймёт! Так бывает иногда…
– Да так бывает. – улыбнулся Андрей, – ладно друзья, я пойду, что-то совсем мягкий стал…
На следующий день Андрей забрал документы из магистратуры и пошёл в военкомат, как раз начинался осенний призыв.
Пятый порог
В армию Андрей сбежал. Это был такой способ поставить ту жизнь на паузу, гораздо проще уйти в какой-то совсем другой слой бытия, чем остаться в том, где придётся сталкиваться с Женей и Серёгой. Неважно, сложится ли у них что-то, важно, что они разрушили его надежду на семью, того, что у него было – не вернуть, больше такого не будет ни с кем. Чем думать про всё это, гораздо проще было с головой уйти в новобранца, что-то бездумно исполнять с утра до вечера, просыпаться и засыпать по команде. Его пацифизм прошёл, мир жесток, тому парню в школе не повезло, просто пришёл кто-то сильнее, сам виноват. Сам виноват, просто пришёл Серёга и оказался сильнее… Дембеля не трогали Андрея, попробовали пару раз, но увидели, что тот пойдёт до конца, будет драться без тормозов всем, что попадётся под руку, такого надо или убивать ночью во сне, или не связываться.
Офицеры приметили Андрея, думали, что он хочет сделать карьеру, стать «псом войны», уйти в спецподразделение. Пара таких новобранцев попадалась в каждом призыве и для части было почётно, когда кто-то туда шёл, это было показателем хорошей работы, сулило премии и благодарности. Его обхаживали, предлагали варианты, рассказывали, когда начнётся отбор, сколько там платят. Андрею было не интересно, армия для него – побег и тихая гавань, он не хотел подвигов.
Его вызвал ротный:
– Чернов, тебя к телефону! Из дома звонят, там что-то срочное.
Андрей удивлённо понёсся в кабинет начальства, взял трубку:
– Алё.
– Андрей, наконец-то я до тебя дозвонилась – раздался Женин голос – Андрей, послушай, это была ошибка, Серёга, он такой козёл, ну прости меня, я виновата, вернись ко мне!
– Ты всё сказала?
– Нет, послушай, я беременна, десятая неделя, Андрей, это твой ребёнок, у нас будет ребёнок! Скажи им, тебе дадут отсрочку и ты приедешь!
Перед глазами у него всплывала его детская комната, кроватка, его полки с игрушками, потом ругань людей на кухне:
– Нет, я не приеду.
– Андрей, я тут совсем одна, что мне теперь делать?
В голове вертелось: «Кто я для них? Осколок, ошибка, упрёк? Зачем?», в трубку он выговорил:
– Делай аборт. – и оборвал разговор.
Андрей медленно поднял глаза на застывшего ротного, который всё слышал, криво улыбнулся и произнёс:
– Где у вас тут в Подразделение записывают?
Шестой порог
Позади остался марш бросок с полной выкладкой и полоса препятствий, бой в полный контакт один на один закончился очень быстро, после него капитан взглянул на Андрея и оставил его на ринге, двое на одного, трое на одного, пятеро на одного, всё это уже выходило за рамки вступительного экзамена в Подразделение, но Андрей только ухмылялся и стоял, а пятеро бойцов лежали. Капитан пристально посмотрел ему в глаза:
– Где так научился?
– В школе, неважно сколько их, ты всегда дерёшься с одним, не нужно быть сильнее всех, будь лучше каждого по очереди. – улыбнулся Андрей.
– В личном деле написано, что ты закончил бакалавриат, чуть-чуть не доучился в магистратуре, бросил, хотя учился с отличием, боец, ты долбоёб?
– Никак нет, товарищ капитан!
– Тогда что?
– Деньги очень нужны.
– Ты когда-нибудь убивал?
– Да. – Андрей перестал улыбаться.
– В тебя стреляли?
– Нет.
– Бери сапёрную лопатку и топай за мной. – ухмыльнулся капитан и вышел.
Они дошли до полигона:
– Итак боец, ставлю задачу: вырыть окоп для танка с круговым обстрелом.
– Есть.
Андрей начал копать землю, он понимал, что это практически невыполнимая задача, особенно после всего, что он перенёс сегодня, ему приказывают делать то, что он не сможет выполнить, но он не сдастся, не доставит радости этому садисту и не признает поражения. Это были самые долгие часы в его жизни, на жаре, изнывая от жажды, грязный и просоленный от пота он рыл землю, капитан иногда подходил посмотреть, как идёт работа, Андрей демонстративно не замечал его и старался не шататься. День закончился, а он всё копал, когда выпала росса, он жадно облизывал траву вокруг и продолжал рыть, к обеду следующего дня окоп был готов. Андрей весь в грязи, в разодранной форме с окровавленными руками, которые невозможно было ни сжать в кулак, ни разогнуть, лежал рядом и улыбался. Капитан подошёл, осмотрел окоп:
– Новая вводная, окоп необходимо перенести на 50 метров южнее, тут всё закопать, там отрыть новый.
Андрей с трудом встал, поднял лопатку и посмотрел в глаза капитану, там не было ничего – ни злорадства, ни сочувствия. Андрей начал забрасывать окоп землёй, но не смог, лопатка выпадала из окровавленных рук, и он заорал. Андрей катался по земле и орал:
– За что??? Я прошёл! Я всё прошёл, я отрыл этот сраный окоп, который невозможно было отрыть, что тебе ещё нужно?
Капитан кинул ему пластиковую бутылку воды и присел на корточки:
– Мне нужно было увидеть, когда ты сдашься. У каждого есть предел, я должен знать где предел моих бойцов, добро пожаловать в Подразделение Бакалавр, – и капитан протянул Андрею руку. – Ты умеешь драться и убивать, я научу тебя выживать – это важнее. Мы пойдём на войну и будем выживать там, где не смогут другие, они будут возвращаться домой, а мы оставаться и выживать за них.
Седьмой порог
Разведроту капитана Нушчика или просто Подразделение знал весь район. Они появлялись всегда в самых горячих точках словно из ниоткуда, действовали так, как никто другой, делали невозможное и растворялись, через несколько дней всплывая в новом месте. По бумагам это всё проводилось как временное усиление той или иной части, а по факту Нушчик не подчинялся никому, наоборот, сам брал командование на себя и по ходу операций распоряжался местными частями, откуда он получал информацию – никто не знал. Боевики боялись Нушчика и готовы были дорого платить за любые сведения о нём и его бойцах, но таковыми никто в районе не располагал.