Владимир Витальевич Тренин
Выходной апрель
– Э-э, да, я покажу.
– Витя сходи, посмотри, – сказал пожилой бородатый дядька, молодому усатому товарищу.
Рафик ушёл с Витей. Через четверть часа вернулись. Всё это время Гена стоял с мужиками и слушал их разговор.
Витя отметил карандашом точки на бумаге: – Только три колодца нашли: один канализационный и два не наши, – ливнёвка.
– Маловато будет, – вздохнул пожилой, он был главный у проектировщиков. – Поработаем с георадаром, для начала протянем антенну вдоль берега, потом нарежем поперечные профиля. Чувствуя я без толку, столько железа кругом, провода, помехи для картинки, придётся новые трубы кидать.
Гена в это время стоял за спиной Вити и изучал план, для неподготовленного человека, представлявший собой хаос прямых и ломаных линий, непонятных буквенных сокращений и цифр. Внезапно, дворник взял карандаш у Вити, и на глазах непонимающих людей начал ставить кружочки на схему и соединять их прямыми, как по линейке линиями.
– Канализация, – сказал он громко, закончив рисование. Посмотрел на крупную фигуру бородатого, вытянул руку и вытащил у него из кармана пиджака золотой паркер.
– Э-э, Гэна, ты что дэлаеш? – вмешался, было Рафик, но бородач осадил его: – Пусть продолжает…, а потом обратился к дворнику: – Геннадий? Рисуйте, рисуйте…
Гена нарисовал синие квадратики и также соединил их: – Водопровод, – улыбнулся он и вернул дорогую ручку главному.
Тот посмотрел на план, – Очень интересно, похоже на правду. Вот отсюда мы выведем к домам, тут подключим…. Витя сходите ещё по плану, и откройте, если найдёте.
Проследив, все отмеченные Геной на схеме люки и замерив глубину колодцев, проектировщики с коммунальщиками вернулись довольные, похлопали по плечу дворника:
– Молодец, мужик.
Инженеры закинули в машину оборудование, бородач пожал руку Рафаэлю и Гене: – На днях приедут геодезисты, подснимут колодцы, вы Рафаэль, направьте, пожалуйста, с ними Геннадия, чтобы они не запутались, – он сел рядом с водителем, на прощание опустил стекло и сказал Рафику: – Повезло вам, обойдёмся малой кровью, скажите спасибо Геннадию, таких внимательных поискать.
Когда гости уехали, Рафик достал большой потёртый бумажник, ловко выцедил из толстых кожаных недр две красноватые новенькие купюры, секунду замешкался и вернул одну бумажку на место. Повернулся к Гене, сунул ему пятитысячную ассигнацию в ладонь и приобнял его, растрогавшись от своей доброты и щедрости:
– Спасытэл мой!
Гена, действительно избавил хозяина мастерской от значительных убытков. Рафаэль воспылал к дворнику братской нежностью, периодически угощал его фруктами и восточными сладостями, но всё равно каждый раз морщился от традиционного ежедневного приветствия:
– Здравствуйте, а вы где работаете?
2
Семён жил в коммунальной квартире на втором этаже стандартного дома серии 1-335А в самой высокой точке района. Ему повезло, комната у него была хоть и небольшая, зато с балконом, на котором он любил покурить ранним утром, после пробуждения и вечером, прежде чем лечь спать.
Сегодня было особенно красиво. Кумачовое солнце поднималось над заливом, преображая серые жилые кубики, расставленные твёрдой рукой московского архитектора на ступеньках морских террас. Фасады пятиэтажек сложенные из бетонных блоков с добавлением мелкой щебёнки из молочного кварца и слюды-мусковита, сверкали в рассветных лучах, переливались оттенками красно-розового.
Семён задержал дым в легких и выдохнул в торжественную утреннюю тишину.
Выше этажом, на балконе распахнулась дверь, и в пустынный карантинный русский двор вырвались Калифорнийские зимние мечты – знаменитая песня California Dreamin' от The Mamas & The Papas.
В воздухе раздалось внезапное и пронзительное:
– Бля!
Мелькнула чёрная тень, ударилась о перила, в живот Семёна отскочил стоптанный войлочный тапок и упал к ногам, параллельно с глухим шмякающим звуком снаружи. Он осторожно высунулся и посмотрел на небо, а потом на землю. Выше ничего интересного не было, а вот внизу, на узком свежевскопанном газоне лежал без движения человек – Семён узнал Анатолия Жиганова, или, просто Толяна, соседа, живущего на третьем этаже.
Толян работал грузчиком в магазине строительных товаров, магазин на время эпидемии закрыли и он, на самоизоляции, утомившись от водки, решил накануне начать заниматься йогой и как уверенный в своих силах мужчина с крепкими руками, сразу перешёл к сложным членосплетениям. С бодуна, немного запыхавшись, приподнял себя в Титтибхасане – позе Светлячка, на йога-сайте было гарантировано, что упражнение это даёт ясность в сознании, и, главное – укрепляет половую функцию. Он стоял и дышал по инструкции, мечтая, как похвастается новым модным увлечением Ритке из отдела фурнитуры. Руки задрожали, и он рухнул на грязный палас. «Ну её, эту йогу», подумал Толик, лёжа на полу, он расслабился, сам не подозревая вытянулся в Шавасане – поза Трупа. Вечером Толян опять напился, а сегодня едва проснувшись, врубил хорошую музыку, он любил американские хиты 60-70-х, выйдя на балкон, взялся за поручень и поднялся навстречу солнцу в позе Журавля – Бакасане. В голове потемнело, и Толя полетел вниз, вскрикнув, как подбитая птица, зацепившись ногой за балкон Семёна, смягчив тем самым падение.
The Mamas & The Papas красиво пели о Калифорнийской зиме, которая наверно, теплее чем наше лето:
All the leaves are brown and the sky is grey
I've been for a walk on a winter's day….
Толян лежал в мягкой земле, в Шавасане и вдыхал запах перегноя.
Хорошо, баба Люба с первого этажа вчера вскопала кусок газона у окна. Обычно, она в это время уже начинала дачный сезон, но общественный транспорт, в связи с эпидемией прикрыли. Душа и руки тянулись к садоводству, она не выдержала и вышла на улицу с лопатой. Ценою оформленного протокола за нарушение режима самоизоляции, баба Люба удовлетворила свою потребность к земле и благодаря этому спасла человека. Ведь, чистая рыхлая вскопанная почва гораздо мягче, чем слежавшийся за зиму грунт с обломками стёкол и камней.
Семён продолжал курить, он поймал себя на мысли, что ужесточился и даже не переживает за распластанного человека, обнимавшего газон внизу.
– «А что ему будет, это же Толян, легендарный долбоящер, наш ответ Хэнкоку, по его историям надо фильмы снимать о супергероях», – подумал Семён. – «Полежит, отдохнёт и ещё не то выкинет».
Будто в подтверждение его мыслей, тело вздрогнуло, и судорожная волна пробежала по его членам. Версия, что Толян это не похмельный грузчик из строймаркета, а Антей – реинкарнация сына Посейдона и Геи, только что, лежавший замертво, вдруг получивший заряд энергии от своей матери-земли, в наше-то безумное время, тоже имеет право на существование. Толян, кстати, в любой драке, падая на землю, тотчас вставал как новенький и в своём неповторимом стиле «мельничного колеса» с новыми силами кидался в схватку.