Владимир Мищенко
Больничная история
В сопровождении милицейского эскорта с сиреной и мигалкой, городская управа почти в полном составе уже через пятнадцать минут была возле больницы, где решались вопросы не только городского масштаба, но, что более важно для некоторых, – их личные, а именно: карьера, власть, льготы, доступ к ….. . Многоточие иногда приравнивается к знаку бесконечности . Но это уже уровень депутатов госдумы, и им подобным народным избранникам, которые носят часы за двести восемьдесят тысяч евро и живут за границей в гостиницах от тридцати тысяч евро за сутки. И им за это ничего не бывает – мы же не китайцы в Китае. А жаль. Но об этом простому электорату лучше не знать, чтобы избежать судорожных подергиваний шеей или глазом.
Взглядам городских властей предстали семь медицинских каталок, которые находились в зоне, огороженной красной лентой с американской надписью с обеих сторон.
– Обложили, как волка, – подумал мэр, – скоро и охотники подоспеют. А я только начал жить. Я даже не успел достроить дачу на побережье Франции для своей дочери. Если выгонят на пенсию, то придется, очевидно, уехать в свой домик в Андалузии, который я купил в прошлом месяце, или к жене в Швейцарию. Нет, там у нее джакузи хуже. Хотя три бассейна, – и уже вслух обреченным голосом, – пойдем, посмотрим.
– Не-е. Я покойников боюсь.
– Ты же полковник?
– Живой полковник. А как окочурюсь, как они, там еще успею насмотреться. Лежат и лежат. Что на них смотреть. От моего взгляда они не оживут.
И как раз в это время из какой-то каталки раздался громкий стон. Все оцепенели. Все – это городские начальники, так как все остальные, подобно пчелкам или муравьям, носились вокруг больницы, старательно имитируя кипучую деятельность. Не удивительно, ведь после учений всегда писали приказ о результатах учений, где кого-то наказывали, что грозило лишением премий, или наоборот, что также грозило премией, но уже выплатой, как отличнику службы и тому подобное. То есть, чтобы поощрить одних, надо было выявить и наказать других. Денежный фонд не резиновый и в госфонд не влезешь для собственного поощрения, как это иногда делают в той же госдуме.
Пока начальство экало – мекало и смешно размахивало руками, забыв, что клоунам по жизни нельзя так сильно засвечиваться на людях, одна из прихваченных на всякий случай секретарш сходила за врачом.
– Так. Что у вас здесь случилось?
– По–моему, это у вас здесь что-то случилось!– Резко осадил наглеца мэр, – Доложите, что это за люди, какая ситуация.
– А что, люди, как люди. Все нормально. Сейчас оклемаются.
– Как, а разве они живые? Все?
– Вон те шестеро – нормальные, а один – да, мертвецки …
Доктор не успел договорить, а мэра уже опять прошиб холодный пот. Логическая цепочка быстро сложилась в его голове: труп – комиссия – увольнение – конец жизни – начало бомжевания в Испании или Швейцарии. -……. Пьян. Но у него отличное здоровье. Проспится.
Но тут вновь раздался стон. Теперь по голосу можно было догадаться, что очнулась женщина, а может – девушка. Или наоборот.
– О, давайте послушаем, что они нам скажут.
– Всем оставаться на своих местах! С доктором иду я и полковник. В смысле, начальник управления ГОЧС.
На самом деле очнувшихся было двое. Молоденькие девушки блуждающими отсутствующими взглядами пытались что-то или кого-то увидеть.
– Так. Смотреть сюда! – скомандовал доктор одной из них, щелкая пальцами у нее перед глазами. – Вы себя хорошо чувствуете?
– Я? Где я? Ой, там люди , там голые люди бегают. Он на меня набросился.
– Кто? Кто бросился на вас?!
– Человек. Он был совершенно голый. Он выскочил из двери и сразу на меня. Потом выскочил еще один с окровавленным ножом. С таким большим и закричал, что он его еще не дорезал. Просил вернуться назад, чтобы он смог довести дело до конца.
– Та-а-к. Глюки. Крыша поехала. Буду вызывать спецбригаду. Как бы буянить не начала.
– А это опасно?
– Бывает, что и очень. Посмотрим вторую, что она скажет. Девонька! Але-е! Скажи нам что-нибудь, красавица. Смотри сюда, на меня. Не бойся. Скажи что-нибудь.
– Мамочка! – Внезапно заплакала она.– Он его ел и запивал из стаканчика.
– Кто ел? Кого?
– Я зашла, а он… там… отрезает кусочек от нее и в рот. А потом хлюп-хлюп из стаканчика и глаза закрывает от удовольствия.
– Массовая галлюцинация. Поразительно. Их всех нужно срочно госпитализировать. Одна – да, но массово – это не возможно, хотя…..
– Доктор, а это заразно?
– Возможно, возможно, – задумчиво произнес доктор и куда-то пошел, на ходу набирая какой-то номер по сотовому телефону.
Мэр и полковник переглянулись. Их мысли опять совпали. Пробегая мимо своей свиты, на множество вопросов мэр только бросил:
– Они все там сошли с ума. Это заразно. Ужас!
Один из свиты полковника послюнявил палец .
– Ого, а ветер-то дует в нашу сторону. Интересно, оно передается по воздуху?
– Неужели ты думаешь, они заразились в бане. В халатах-то.
– Успеть бы доехать до дома, пока крыша не поехала. Интересно, какой инкубационный период?
– А вот на тебе и проверим.
Юмор понимают, но не все. Особенно в такой обстановке. Тем более, если рядом представители прессы и телевидения, готовящие репортажи к вечерним новостям. Это вам не восемьдесят шестой год, когда об аварии на Чернобыльской станции узнали после того, как радиоактивные облака пару раз обогнули земной шар. Уже через полчаса экстренные выпуски разнесли весть о страшной угрозе постигшей город – эпидемии бешенства. Переносится по воздуху! Почти вся администрация города подверглась заражению! Не излечимо! Начались звонки родным на заводы, в офисы. Заводы, фабрики остановились. Офисы закрылись. Народ спешно покидал город. Семья мэра в полном составе и семья начальника управления плюс секретарши (не все, а только две….) в самолете мэра срочно вылетели на доклад в Москву. В управлении полковника все ходили в противогазах. Экспертов –химиков и биологов у них в штате не было. Сократили заодно, когда сокращали и у военных, так как врагов у России опять не стало. Как в сорок первом.
