banner
banner
banner
Полное собрание сочинений. Том 16. Июнь 1907 ~ март 1908

Владимир Ленин
Полное собрание сочинений. Том 16. Июнь 1907 ~ март 1908

О происшествии с королем португальским

Буржуазная пресса, даже самого либерального и «демократического» направления, не может обойтись без черносотенной морали, обсуждая умерщвление португальского авантюриста.

Вот, например, специальный корреспондент одной из самых лучших буржуазно-демократических газет Европы, «Франкфуртской Газеты»{130}. Он начинает свой рассказ с полушутливого сообщения о том, как стая корреспондентов бросилась – точно на добычу – в Лиссабон тотчас после получения сенсационного известия. Я оказался – пишет сей господин – в одном спальном отделении с одним известным лондонским журналистом, который стал хвастаться своей опытностью. По такому же поводу он, видите ли, ездил уже в Белград и может считать себя «специальным корреспондентом на случай цареубийств».

…Да, приключение с королем португальским является поистине «профессиональным несчастным случаем» королей.

Неудивительно, что могут явиться профессиональные, корреспонденты, описывающие профессиональные «неудачи» их величеств…

Но, как ни силен у подобных корреспондентов элемент дешевой и вульгарной сенсации, а правда все же иногда пробивает себе дорогу. «Один купец, живущий в самом оживленном торговом квартале», рассказал корреспонденту «Франкфуртской Газеты» следующее: «Тотчас, как я узнал о событии, я вывесил траурный флаг. Очень скоро, однако, ко мне стали приходить покупатели и знакомые, спрашивая, не сошел ли я с ума, не задался ли я целью испортить свои дружеские связи. Я спросил их, неужели никто не испытывает чувства сострадания. Вы не поверите, м. г., какие ответы получил я на это! И вот я убрал прочь траурный флаг».

Приводя этот рассказ, либеральный корреспондент рассуждает:

«Народ, по природе своей столь добродушный и любезный, как португальский, прошел, видимо, дурную школу, прежде чем он научился ненавидеть так безжалостно даже в могиле. И если это правда, – а это, несомненно, правда и, умолчав о ней, я бы извратил историческую истину, – если не только подобные немые демонстрации изрекают свой суд над коронованной жертвой, если на каждом шагу вы можете слышать, и притом от «людей порядка», бранные слова по адресу убитого, то естественным является стремление изучить то редкое сцепление обстоятельств, которое до такой степени делает ненормальной психологию народа. Ибо народ, который не признает за смертью даже старого священного права искупать все земные прегрешения, такой народ либо должен быть уже морально выродившимся, – либо должны быть условия, порождающие необъятное чувство ненависти, которое затемняет ясный взгляд справедливой оценки».

О, гг. либеральные лицемеры! Отчего это не провозглашаете вы моральными выродками тех французских ученых и писателей, которые до сих пор ненавидят и бешено бранят не только деятелей Коммуны 1871 года, но даже деятелей 1793 года? не только борцов пролетарской революции, но даже борцов буржуазной революции? Оттого, что «нормальным» и «моральным» для «демократических» лакеев современной буржуазии является «добродушное» перенесение народом каких угодно бесчинств, гнусностей и зверств со стороны коронованных авантюристов.

Иначе – продолжает корреспондент (т. е. иначе как посредством исключительных условий) – «нельзя было бы понять такого явления, что уже сегодня одна монархическая газета говорит чуть не с большим чувством печали о невинных жертвах из народа, чем о короле, и мы видим уже теперь с полной ясностью, как начинают образовываться легенды, которые окружат ореолом славы убийц. В то время, как при всех почти покушениях политические партии торопятся отряхнуть от себя убийц, – португальские республиканцы прямо гордятся тем, что из их рядов вышли «мученики и герои 1-го февраля»…

Буржуазный демократ переусердствовал до того, что готов объявить «революционной легендой» – уважение португальских граждан к людям, которые пожертвовали собой для устранения издевавшегося над конституцией короля!

Корреспондент другой буржуазной газеты миланской «Corriere della Sera»[143] рассказывает о свирепстве португальской цензуры после цареубийства. Телеграмм не пропускают. Министры и короли не отличаются «добродушием», которое так нравится честным буржуа у народных масс! Коль война – так по-военному, справедливо рассуждают португальские авантюристы, занявшие место убитого короля. Трудности сообщения сказываются не меньше, чем на войне. Приходится посылать сообщения обходным путем, сначала почтой на Париж (может быть, на какой-нибудь частный адрес) и уже оттуда передавать в Милан. «Даже в России, – пишет корреспондент 7 февраля, – во время самых горячих революционных периодов цензура никогда так не свирепствовала, как теперь в Португалии».

«Некоторые республиканские газеты, – сообщает этот корреспондент от 9 февраля н. ст., – пишут сегодня (в день похорон короля) таким языком, который я абсолютно не решаюсь повторить в телеграмме». В сообщении от 8-го февраля, попавшем позже, чем предыдущее, по месту назначения, приводится отзыв газеты «Pays»[144] о процедуре похорон:

«Проносят тленные останки двух монархов – ненужный прах разваливающейся монархии, – которая держалась изменой и привилегиями, – которая своими преступлениями запятнала два столетия нашей истории».

«Конечно, это газета республиканская, – прибавляет корреспондент, – но разве не красноречиво появление статьи с такими фразами в день похорон короля?»

Мы, с своей стороны, добавим только, что можем пожалеть об одном: о том, что республиканское движение в Португалии недостаточно решительно и открыто расправилось со всеми авантюристами. Мы жалеем о том, что в происшествии с королем португальским явно виден еще элемент заговорщического, т. е. бессильного, в существе своем не достигающего цели, террора при слабости того настоящего, всенародного, действительно обновляющего страну террора, которым прославила себя Великая французская революция. Возможно, что республиканское движение в Португалии поднимется еще выше. Сочувствие социалистического пролетариата всегда будет на стороне республиканцев против монархии. Но до сих пор в Португалии удалось только напугать монархию убийством двух монархов, а не уничтожить монархию.

Социалисты во всех европейских парламентах выразили, кто как умел и кто как мог, свое сочувствие португальскому народу и португальским республиканцам, свое отвращение к правящим классам, представители которых осуждали убийство авантюриста и выражали сочувствие его преемникам. Одни социалисты прямо заявили в парламентах свои взгляды, другие – вышли из залы во время заявлений симпатии к «пострадавшей» монархии. Вандервельде в бельгийском парламенте выбрал «средний» – самый плохой – путь, вымучив из себя фразу, что он чтит «всех мертвых», т. е. значит и короля, и убийц его. Надеемся, что Вандервельде останется одинок среди социалистов всего мира.

Республиканская традиция сильно ослабела у социалистов Европы. Это понятно и отчасти может быть оправдано, – именно постольку, поскольку близость социалистической революции отнимает практическое значение у борьбы за буржуазную республику. Но не редко ослабление республиканской пропаганды означает не живость стремления к полной победе пролетариата, а слабость сознания революционных задач пролетариата вообще. Недаром Энгельс в 1891 году, критикуя проект Эрфуртской программы, со всей энергией указывал немецким рабочим на значение борьбы за республику, на возможность того, что и в Германии такая борьба станет очередью Дня{131}.

У нас в России борьба за республику имеет непосредственное практическое значение. Только самые жалкие мещанские оппортунисты вроде энесов или «эсдека» Малишевского (см. о нем «Пролетарий» № 7) могли сделать из опыта русской революции вывод о том, что борьба за республику отодвигается в России на второй план. Напротив, именно опыт нашей революции доказал, что борьба за уничтожение монархии неразрывно связана в России с борьбой за землю для крестьян, за свободу для всего народа. Именно опыт нашей контрреволюции доказал, что борьба за свободу, не задевающая монархию, это – не борьба, а мещанская трусость и дряблость или прямой обман народа карьеристами буржуазного парламентаризма.

 

«Пролетарий» № 22, (3 марта) 19 февраля 1908 г.

Печатается по тексту газеты «Пролетарий»

К дебатам о расширении бюджетных прав Думы{132}

В течение трех заседаний, 12, 15 и 17 января, шли прения в Государственной думе по вопросу о расширении бюджетных прав ее. Партия кадетов за подписью 40 членов Думы внесла проект такого расширения. Представители всех партий высказались по этому поводу. От имени правительства две длинных речи держал министр финансов. Высказался и представитель с.-д. рабочей партии. И прения закончились единогласным («Столичная Почта» 18 января говорит так) принятием предложения октябристов: передать законопроект о расширении бюджетных прав Гос. думы в комиссию, «не касаясь объема этого изменения», т. е. изменения правил 8 марта, особенно стесняющих бюджетные права Гос. думы.

Каким образом могло получиться такое странное явление? Каким образом в III Думе, в Думе черносотенных зубров, единогласно прошло предложение октябристов, соответствующее по существу дела желанию правительства и сделанное после первой речи министра финансов, который наметил как раз такой исход дела. По существу, проект кадетов неприемлем; в частностях – отчего же не изменить закона. Так заявил министр черносотенцев. Согласно этому заявлению редактировали свое предложение октябристы, подчеркнув, что не касаются объема изменений закона.

Что октябристы сошлись с черносотенным министром, это неудивительно. Что кадеты сняли свою редакцию (в которой ни слова не было, конечно, о том, что они не касаются объема изменений, ими же самими указанных!), это также неудивительно для всех, знающих природу партии к.-д. Но чтобы с.-д. могли участвовать в единогласии подобного рода, – это невероятно, и нам хочется думать, что «Столичная Почта» сказала неправду, что с.-д. за резолюцию октябристов не голосовали.

Впрочем, тут есть более важный вопрос, чем вопрос о том, голосовали социал-демократы за октябристов или нет, именно вопрос об ошибке, несомненно сделанной с.-д. депутатом Покровским 2-ым. На этой ошибке и на действительном политическом значении прений 12, 15 и 17 января мы и намерены остановить вниманий читателей.

Российская Гос. дума не имеет бюджетных прав, ибо отказ в бюджете не останавливает «по закону» приведение бюджета в исполнение. Этот закон, изданный контрреволюционным правительством после поражения декабрьского восстания (20 февраля 1906 г., пресловутые «основные законы»), есть издевательство над народным представительствам со стороны черносотенцев, царя и помещиков. А «правила» 8 марта 1906 года еще более подчеркивают это издевательство, создавая кучу мелочных стеснений рассмотрения бюджета в Думе и устанавливая даже (в ст. 9), что «при обсуждении проекта государственной росписи не могут быть исключены или изменяемы такие расходы и доходы, которые внесены в проект на основании действующих законов, штатов, расписаний, а также высочайших повелений, в порядке верховного управления последовавших». Разве это не издевательство? Нельзя изменять ничего, соответствующего и законам, и штатам, и расписаниям, и просто высочайшим повелениям!! Не смешно ли толковать после этого о бюджетных правах российской Гос. думы?

Спрашивается теперь, каковы были задачи действительно борющейся за свободу буржуазной демократии перед лицом такого положения вещей? Каковы задачи рабочей партии? – мы говорим в данной статье только о задачах парламентской борьбы и парламентских представителей соответственной партии.

Очевидно, что вопрос о бюджетных правах Думы надо было поднять в Думе, чтобы вполне выяснить и перед русским народом и перед Европой черносотенное издевательство царизма, чтобы показать все бесправие Думы. Непосредственно-практическая цель такого выяснения (не говоря уже об основной задаче всякого демократа – раскрытия правды перед народом, просвещения его сознания) определялась еще вопросом о займе. Черносотенное правительство царя не могло удержаться после декабря 1905 г., не может держаться и теперь без помощи всемирного капитала международной буржуазии в виде займов. И буржуазия всего мира дает миллиардные займы явному банкроту, царю, не только потому, что ее прельщают, как всякого ростовщика, высоким барышом, но и потому, что буржуазия сознает свою заинтересованность в победе старого порядка над революцией в России, ибо во главе этой революции идет пролетариат.

Таким образом, только выяснение всей правды могло быть целью возбуждения вопроса и прений в Думе. Практическое реформаторство не могло быть в данное время и при данной обстановке целью демократа, ибо, во-1-х, ясна невозможность реформ на почве данных основных законов о бюджетных правах Думы, во-2-х, нелепо было бы предлагать для Думы черносотенных зубров и московских купцов расширение ее прав, прав такой Думы. Русские кадеты (которых только невежды или простачки могли считать демократами), конечно, не поняли этой задачи. Возбудив вопрос, они поставили его сразу на фальшивую почву частичной реформы. Мы не отрицаем, конечно, возможности и необходимости иногда для демократа и для социал-демократа возбуждать вопрос именно о частичной реформе. Но в такой Думе, как III, в такой момент, как настоящий, по такому вопросу, как бюджетные права, изуродованные до смешного неприкосновенными основными законами, это было нелепо. Кадеты могли поднять вопрос в виде частичной реформы, – мы готовы сделать даже такую уступку, – но не могли демократы так трактовать этот вопрос, как делали кадеты.

Они напирали на так называемую деловую сторону вопроса, на неудобство правил 8 марта, на невыгодность их даже для правительства, на историю того, как писались разные идиотские законы против Думы в идиотских канцеляриях Булыгина, Витте и прочей шайки. Всего рельефнее дух кадетской постановки вопроса передан в следующих словах г. Шингарева: «Никаких посягательств (на ограничение прерогатив монарха) в проекте, который мы внесли, нет, никаких задних мыслей (!!) в нем нет. В нем есть лишь стремление ради удобства работ Думы, ради ее достоинства, ради необходимости совершить ту работу, к которой мы призваны» (курсив наш; стр. 1263 официальных стенографических отчетов, заседание 15 января 1908 г.).

Подобный субъект вместо просвещения сознания народа затемняет его, ибо говорит явную ложь и бессмыслицу. И хотя бы этот г. Шингарев, со всей своей кадетской братией политиканов, искренне верил в «пользу» своей «дипломатии», мы никоим образом не можем изменить этого неизбежного вывода. Демократ должен раскрывать перед народом пропасть между правами парламента и прерогативами монарха, а не притуплять его сознание, не извращать политической борьбы, сводя ее к канцелярскому исправлению законов. Ставя так вопрос, кадеты показывают этим на деле, что они – конкуренты чиновников царя и октябристов, а не борцы за свободу, хотя бы даже за свободу одной крупной буржуазии. Так говорят только пошло-либеральничающие чиновники, а не представители парламентской оппозиции.

В речи представителя социал-демократии Покровского 2-го – мы с радостью должны признать это – явно сказывается иной дух, дается иная принципиальная постановка вопроса. Социал-демократ сказал прямо и ясно, что народное представительство в III Думе он признает фальсифицированным (мы цитируем по «Столичной Почте» от 18 января, ибо не имеем еще в своем распоряжении стенографических отчетов этого заседания). Он подчеркивал не мелочи, не канцелярскую историю закона, а разоренное и угнетенное состояние народных масс, миллионов и десятков миллионов. Он заявил правильно, что «о бюджетных правах Гос. думы нельзя говорить без иронии», что мы требуем не только права перекраивать весь бюджет (чиновник с доходным местом, Коковцов, всего больше спорил в Думе против чиновников без доходного места, Шингарева и Аджемова, по вопросу о допустимости и пределах «перекраивания»), но и «перестраивать всю финансовую систему», «вотировать отказ в бюджете правительству». Он закончил не менее правильным и обязательным для члена рабочей партии требованием «полноты народовластия». Во всех этих отношениях Покровский отстаивал добросовестно и правильно с.-д. точку зрения.

Но он сделал при этом печальную ошибку, – судя по газетным известиям, сделала ее вся социал-демократическая фракция, – дав такую директиву своему оратору. Покровский заявил: «Мы поддерживаем предложение 40, как клонящееся к расширению бюджетных прав народного представительства».

К чему было это заявление о поддержке предложения, заведомо невыдержанного принципиально, заведомо неполного, заведомо подписанного непринципиальными и неспособными проявить хоть каплю твердости людьми, – предложения, заведомо практически никчемного? Это была не поддержка борющейся буржуазии (формула, которою многие любят оправдывать свою политическую бесхарактерность), а поддержка шаткости либерально-октябристской буржуазии. И что это так, – это сейчас же доказали факты. Сами кадеты доказали это, сняв с голосования свое предложение и присоединившись к октябристскому: «передать в комиссию, не касаясь объема изменений закона» (!). В сотый и тысячный раз «поддержка» кадетов привела к обману поддерживающих. В сотый и в тысячный раз факты вскрыли все убожество, всю недопустимость тактики поддержки либеральных, кадетских предложений, идущих по линии и т. д.[145]

 

Если бы кадеты вместо присоединения к октябристам внесли на голосование заявление, в котором ясно и точно говорилось бы о бессилии Думы в финансовых вопросах, о фальсифицированности народного представительства, о разорении страны самодержавием и неминуемом финансовом крахе, об отказе представителей демократии ручаться за займы при таких условиях, – это был бы честный шаг буржуазных демократов, – акт борьбы, а не акт тупоумного лакейства. Такой акт мы обязаны были бы поддержать, не забывая оговорить особо и самостоятельно свои социал-демократические цели. И такой акт принес бы пользу делу просвещения народа и разоблачения самодержавия.

Провал Думой такого заявления, бешеный скандал черной сотни против такого предложения был бы исторической заслугой демократии и вероятным этапом новой борьбы за свободу. А теперь кадеты паки и паки провалили себя. Товарищи социал-демократы в Думе! Берегите честь социалистической рабочей партии, не давайте проваливать себя поддержкой подобного либерализма!

* * *

Один необузданный правый отступил в Думе от тактики октябристов – замазывать разногласия, подманивать кадетов на соглашения. Коваленко, черносотенец, прямо высказался в Государственной думе 12 января за то, чтобы и в комиссию не вносить проекта кадетов (стр. 1192 стен, протоколов). Но голосовал этот герой, видимо, с октябристами: храбр он был только на словах. В своей речи он превосходно иллюстрировал действительное положение дел, сославшись в доказательство необходимости особых полномочий на такой пример: «Назовем, положим, восстание в Москве, посылку карательных отрядов. Разве было тогда время у правительства соблюдать обычный ход…» (стр. 1193). Жаль, что социал-демократы не ловят этих искорок правды у черной сотни. Вы правы, коллега депутат, – надо было сказать ему. Тут не до обычного хода. Бросим же лицемерие и признаем, что мы переживаем не «обычный ход», а гражданскую войну; что правительство не управляет, а воюет, что состояние России есть состояние с трудом сдерживаемого восстания. Это будет правда, а правду полезно почаще напоминать народу!{133}

«Социал-Демократ» № 1, февраль 1908 г. Подпись: Н. Ленин

Печатается по тексту газеты «Социал-Демократ»

Постскриптум к статье «К дебатам о расширении бюджетных прав Думы»

В настоящее время Дума приступила к обсуждению самой росписи. Блок реакционеров с лжеоппозиционными предателями народной свободы успел показать себя в первый день прений. В легальной прессе та же картина: нововременцы приветствуют объединение всех, кроме «левых фанатиков», читай с.-д. и трудовиков… «Наша Газета»{134} безголовой кампании захлебывается от восторга. «Деловой» день, который «примиряет» с «недостатком рассмотрения бюджета по отдельным сметам»…

«Оппозиция» тянется в обозе откровенной реакции. Здесь как раз на депутатов рабочего класса и демократии падает ответственная и почетная роль подлинных представителей ограбляемого народа. К несчастью, первые бюджетные выступления наших думских товарищей крайне неудачны, глубоко ошибочны. В ближайшем № «Пролетария» мы подробно рассмотрим эти ошибки и наметим необходимую с нашей точки зрения линию поведения соц.-дем. в бюджетных прениях и голосованиях{135}.

«Пролетарий» № 27, (8 апреля) 26 марта 1908 г.

Печатается, по тексту газеты «Пролетарий»

130«Франкфуртская Газета» («Frankfurter Zeitung») – ежедневная газета, орган крупных немецких биржевиков; издавалась во Франкфурте-на-Майне с 1856 по 1943 год. Вновь начала выходить с 1949 года под названием «Франкфуртская Всеобщая Газета» («Frankfurter Allgemeine Zeitung»); является рупором западногерманских монополистов.
143«Вечерний Курьер». Ред.
144«Страна». Ред.
131См. Ф. Энгельс. «К критике проекта социал-демократической программы 1891 г.» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. XVI, часть II, 1936, стр. 108–111).
132Статья Ленина «Я дебатам о расширении бюджетных прав Думы» – впервые была напечатана в Центральном Органе РСДРП, газете «Социал-Демократ» № 1, февраль 1908 года. Затем она была перепечатана в газете «Пролетарий» № 27 от 26 марта (8 апреля) того же года с постскриптумом Ленина (см. настоящий том, стр. 450). «Социал-Демократ» – нелегальная газета, Центральный Орган РСДРП, издавалась с февраля 1908 по январь 1917 года. Первый номер, подготовленный большевиками и частично уже отпечатанный в Вильно, в частной типографии, был конфискован царской охранкой. Вскоре в Петербурге была сделана вторая попытка выпустить газету, но большая часть напечатанного тиража также попала в руки жандармов. В дальнейшем издание газеты было перенесено за границу: №№ 2–32 (февраль 1909 – декабрь 1913) вышли в Париже, №№ 33–58 (ноябрь 1914 – январь 1917) – в Женеве. Всего вышло 58 номеров, из них 5 – имели приложения. Редакция «Социал-Демократа» была составлена согласно решению ЦК РСДРП, избранного на V (Лондонском) съезде, из представителей большевиков, меньшевиков и польских социал-демократов. Фактически руководителем газеты был В. И. Ленин. Его статьи занимали в «Социал-Демократе» центральное место. В газете было опубликовано более 80 статей и заметок Ленина. Внутри редакции «Социал-Демократа» Ленин вел борьбу за последовательную большевистскую линию против меньшевиков-ликвидаторов. Часть редакции (Каменев и Зиновьев) примиренчески относилась к ликвидаторам, пытаясь сорвать проведение ленинской линии. Члены редакции меньшевики Мартов и Дан, саботируя работу в редакции Центрального Органа, в то же время открыто защищали ликвидаторство в «Голосе Социал-Демократа»; они препятствовали участию в ЦО меньшевиков-партийцев. Непримиримая борьба Ленина против ликвидаторов привела к уходу Мартова и Дана из состава редакции в июне 1911 года. С декабря 1911 года «Социал-Демократ» редактировался В. И. Лениным. В тяжелые годы реакции и в период нового подъема революционного движения «Социал-Демократ» имел огромное значение в борьбе большевиков против ликвидаторов, троцкистов, отзовистов за сохранение нелегальной марксистской партии, укрепление ее единства, усиление ее связей с массами. В годы первой мировой войны «Социал-Демократ», являясь Центральным Органом большевистской партии, сыграл исключительно важную роль в деле пропаганды большевистских лозунгов по вопросам войны, мира и революции, указывая международному пролетариату путь борьбы с империалистической войной – превращение ее в войну гражданскую. На страницах газеты была опубликована статья Ленина «О лозунге Соединенных Штатов Европы», в которой он впервые сформулировал вывод о возможности победы социализма первоначально в немногих или даже в одной, отдельно взятой, капиталистической стране. Распространение «Социал-Демократа» в России, перепечатка его важнейших статей в местных большевистских газетах способствовали политическому просвещению, интернациональному воспитанию российского пролетариата, подготовке масс к революции. Высоко оценивая заслуги «Социал-Демократа» в период первой мировой войны, В. И. Ленин позднее писал, что без изучения напечатанных в нем статей «не обойдется ни один сознательный рабочий, желающий понять развитие идей международной социалистической революции и ее первой победы 25 октября 1917 года» (Сочинения, 4 изд., том 27, стр. 194).
145«Безголовая» газета «Столичная Почта» устами некоего г. Сатурина заявляет: «оппозиция совершенно разумно (!) голосовала за нее» (за октябристскую резолюцию). «Благодаря этому поправка» (т. е. резолюция, не предрешающая объема изменений) «и была принята единогласно» (18 января, стр. 4, «Из залы заседаний»). Да здравствует единогласие российских безголовых либералов с октябристами и министрами черносотенного царя!
133К этому месту редакция «Пролетария», перепечатывая статью из ЦО партии газеты «Социал-Демократ», дала следующее примечание: «Редакция ЦО, где первоначально напечатана была данная статья, «считает нужным заметить, что критикуемый автором образ действий фракции по вопросу о расширении бюджетных прав Думы целиком был одобрен думской комиссией Центрального Комитета»». Расхождение между взглядами В. И. Ленина, представлявшего большинство партии, и думской комиссией ЦК, руководившей с.-д. фракцией, объясняется преобладанием меньшевиков в ее составе. Подводя итоги работы фракции в III Думе, Ленин в 1912 году писал, что «первые шаги деятельности третьедумской с.-д. фракции вызывали решительное недовольство и резкое осуждение большинства партии. Во фракции значительно преобладали меньшевики, бывшие в оппозиции к решениям партии 1907 года (т. е. к решениям V съезда и IV конференции РСДРП. Ред.), и эту «оппозицию» продолжала или переняла с.-д. фракция III Думы. Между партией и фракцией началась своего рода борьба» (Сочинения, 4 изд., том 36, стр. 180). В дальнейшем, в результате большевистской критики ошибок с.-д. фракции, а также под воздействием рабочих, выражавших при поездках депутатов на места недовольство их деятельностью, работа фракции улучшилась, усилилось влияние большевистских депутатов на фракцию.
134«Наша Газета» – газета полукадетского направления; выходила в Петербурге в 1904–1908 годах.
13516 (29) апреля 1908 года в газете «Пролетарий» № 29 было напечатано письмо ЦК РСДРП к местным организациям по поводу работы социал-демократических депутатов Думы. Обстоятельно проанализировав работу с.-д. фракции III Государственной думы, Центральный Комитет заявил, что она свою деятельность строит на основе соответствующих решений V съезда партии и IV конференции РСДРП («Третьей общероссийской»). Указав на некоторые успехи в работе фракции и подробно перечислив ее ошибки, ЦК писал: «Совершенно неуместным, несвоевременным и вредным для партии и для интересов пролетариата ЦК считает поэтому возникшие в некоторых, весьма немногих, впрочем, организациях тенденции отозвать фракцию из III Думы. С.-д. партия не знает и не признает всеисцеляющей панацеи – единого и единственного средства политической борьбы; она обязана использовать в интересах пролетариата все пути и все средства. Третья дума – одно из этих средств» («Пролетарий» № 29, 16 (29) апреля 1908 года, стр. 4).
1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27  28  29  30  31  32  33  34  35  36  37  38  39  40  41  42  43  44 
Рейтинг@Mail.ru