Владимир Колычев
Сердечная отрава

Глава 3

Сирена очень хорошо смотрелась бы в коротком шелковом халатике на голое тело. В универмаге как раз такой продавался, но Арсений все равно прошел мимо. Нельзя ей выглядеть столь эротично, когда вокруг столько мужчин. Он купил ей синий спортивный костюм из мягкого велюра, пару футболок, большое банное полотенце и тапочки. Трусики купить не решился: слишком уж это интимно, но взял шортики из тонкого трикотажа. Но и трусов он тоже набрал – на всю братию, а самые большие – для Ширмана. Трусы, футболки, полотенца, мыльно-рыльные – все это по отдельности как бы стоило копейки, но в итоге вытянуло на приличную сумму. Ну да ладно! Ведь впереди его ждала премия – пятьдесят штук зеленью! Хотя, конечно, он больше думал о другом призе. Хотел бы он, чтобы Сирена перешла к нему в руки.

Пока он ходил, Сирена навела порядок в спальне, даже полы вымыла. Похоже, она собиралась продолжить, но Арсений принял иное решение. Сначала он вручил ей пакет с покупками, а затем сказал:

– Спальня – твоя. Здесь и переоденешься. Никто сюда не зайдет. Обещаю.

Сирена благодарно улыбнулась, заодно обласкав его взглядом. За эту улыбку он, казалось, готов был отдать жизнь.

Арсений закрыл дверь в комнату, мельком бросил взгляд на Ширмана, который надуто смотрел на него. И так захотелось сделать ему больно!..Хотя бы словом. Но Арсений сдержался. Может, он и бандит, но точно не отмороженный.

– Здесь ты не начальник, – сказал он. – И здесь работают наши правила.

Ширману просто ничего не оставалось, как кивнуть.

– Да я понимаю.

– Я не понимаю… – фыркнул вдруг появившийся Казимир.

Он прошел на кухню, там зажег сигарету и, когда Арсений присоединился к нему, сказал:

– Не понимаю, зачем мы взяли с собой эту девчонку.

Обращался он, правда, к Ширману, который стоял в дверях кухни.

И на столе, и на стульях стояли пакеты с продуктами. А вот Буяна со Шмелем не было. Видимо, они сначала завезли покупки, а затем уже занялись парковкой. Неправильная последовательность, нельзя мелькать перед домом на машине, опасно это. Арсений отметил это мельком. Сирена завладела всеми его мыслями, он просто не мог сосредоточиться на деле. Хотя должен был. Если вдруг нападение, первой пострадает она – как самая слабая.

– Она свидетельница, – пожал плечами Арсений.

– Свидетельница чего? Как ты киллера завалил?.. Знаешь, что с такими свидетелями делают? – Казимир смотрел вроде серьезно, но ирония чувствовалась.

Как будто понимал, что творится в душе у Арсения. Да и сам он мог увлечься Сиреной. Ну не могла же ее красота оставить его равнодушным.

– Убивают, – кивнул Арсений. – И хоронят.

– Ты слышал? – глянув на Ширмана, спросил Казимир.

А тот смотрел на Арсения так, как будто он выносил приговор Сирене, а вместе с тем и ему самому.

– Но мы ее просто похороним, – продолжал Арсений. – Заживо. И здесь. До лучших времен.

– Это ты так решил?

– Это я так решил. – Арсений смотрел на Казимира без вызова, но твердо, непоколебимо.

Никакая сила не заставит его причинить зло этой чудесной девушке. Даже если она вовсе не ангел, как о ней ему хотелось думать…

Казимир кивнул, давая понять, что уважает позицию Арсения. И, насмешливо глянув на Ширмана, спросил:

– А почему Сирена?

– Как это почему?

– Ну, имя какое-то странное.

– Но это имя. А не кличка… У нас так не принято…

– По кличкам не принято?

– Нет.

– Где это у вас? У воспитанных людей?.. А мы, значит, невоспитанные? – нахраписто спросил Казимир.

Но Ширман выдержал его взгляд и даже ответил.

– Ну, ты же обращаешься ко мне на «ты». А я, как минимум, на десять лет старше тебя.

Казимир вытянул губы трубочкой, исподлобья глядя на Ширмана. Наконец, усмехнулся, раскрыл пакет, заглянул внутрь, вытащил батон колбасы и булку хлеба. И снова поднял глаза на Ширмана.

– Жрать будете, Давид Яковлевич?

Арсений вставил штекер в розетку, но холодильник заработал не сразу. Подумал немного, только тогда включился. Холодильник давно не мыли, из него воняло, но это не помешало им с Казимиром загрузить его продуктами.

На столе уже ничего не было, когда появилась Сирена. В костюме, в домашних тапочках. Она молчала, но за нее говорила ее милая, слегка застенчивая улыбка.

Она принюхалась и, нахмурив брови, подошла к холодильнику. Открыла его, поморщилась, но вместе с тем и улыбнулась, приложив пальцы к вискам. С иронией изобразила весь ужас положения.

– У нас тут немного грязно, – сказал Казимир.

Сирена удивленно глянула на него.

– Немного?! Давайте-ка отсюда!

Она махнула рукой, прогоняя с кухни всех, но Арсений остался. Здесь ему не грозило копаться в чьем-то грязном белье, а с едой возиться не зазорно.

Он вытащил продукты, Сирена взялась за тряпку. Арсений улыбнулся, глядя на нее.

– Что не так? – Она игриво и в то же время застенчиво улыбнулась ему в ответ.

– Да как-то не смотришься ты с этим… – Он взял ее за руку, провел пальцами по внешней стороне ладони, а затем решительно забрал тряпку.

– А с чем я смотрюсь?

– С белой пушистой кошечкой в руках… С шерстью горностая, – немного подумав, добавил он.

– Почему горностая? – Сирена с интересом посмотрела на него.

– Потому что у королей горностай. Белый, с темными пятнами…

– На репутации?

– Почему на репутации?

– На моей репутации нет пятен.

Сирена снова всего лишь растянула губы, но Арсений услышал ее смех – тихий, а вместе с тем звонкий как ручеек. Она вырвала у него тряпку, взяла кастрюлю с водой и принялась мыть холодильник. Она вроде бы и не торопилась, но дело горело в ее руках, работа спорилась.

– Зачем тебе все это? – спросил он.

– Зачем это мне? – Она сделала упор на последнем слове. – Я думала, это нужно всем.

– От грязи еще никто не умер.

– Ты в этом уверен?

Сирена не смотрела на него, чтобы не отвлекаться от чистки.

– Ну, я же выжил…

– Это ты о чем?

– О дизентерии… В Афгане мы всей ротой дри… животами мучились…

А еще в Афгане Арсений мог заболеть желтухой – там с этим запросто. Но ему повезло, отделался одной дизентерией. Правда, намучился изрядно, поддон выбивало так, что желудок мог выскочить наружу вместе с легкими.

– Ты в Афгане был? – Сирена лишь на мгновение задержала на нем взгляд.

– Да пришлось…

– Мама, наверное, сильное переживала.

– Мама ничего не знала.

– Как это так?

– Мама и меня не знала. И я ее не знал. Детдомовский я… Плохой.

– Почему плохой?

– Потому что сидел. Два года. За драку.

– Драться ты умеешь, – не отрываясь от холодильника, кивнула Сирена.

– И еще я бандит.

Она положила тряпку, повернулась к нему и посмотрела, что называется, в лоб.

– Зачем ты мне это говоришь?

– Я хочу, чтобы ты все обо мне знала. – Он смотрел ей прямо в глаза.

– Зачем?

Вопрос этот, казалось, она задала не только ему, но и самой себе. Она хотела знать, насколько ей нужен Арсений… Или не нужен вовсе.

– Я твой персональный ангел-хранитель. Ты должна все обо мне знать.

– Падший ангел?

Сирена не пыталась его обидеть, она всего лишь мило пошутила.

– Но я хочу подняться.

Арсений не хотел становиться бандитом – просто у него не было другого выбора. Зона поставила крест на его биографии: на нормальную работу не брали, а грузчиком он и сам быть не хотел. Да даже и грузчиком, честно говоря, с его-то судимостью брали неохотно. Зато в бригаду к Шахтеру взяли без разговоров, потому как рекомендация лагерная была. Сошелся там он с одним… Костика убили полгода назад. Нарвался на каких-то крутых, качнул права, его прямо на месте и завалили. Был разбор, Арсению пришлось замочить там одного… Но это уже другая история… Или часть его бандитской истории, конец которой будет где-нибудь на дне могилы. Если он, конечно, не остановится.

А остановить его могла только Сирена. Только ради нее он готов был сейчас на все.

– Труд облагораживает человека, – сказала она.

Потом вручила Арсению тряпку, а затем, приподнявшись на носочках, поцеловала его в щеку. Не чмокнула, а именно поцеловала, губами прилипнув к щеке на целую секунду.

– Дружеский поцелуй, – уточнила она.

И тут же отошла от Арсения, как будто боялась поцелуя в ответ. Он-то, конечно, мог чмокнуть ее по-дружески, но ему этого явно будет мало. А страстный поцелуй сейчас, пожалуй, не уместен.

Дверь открылась, на кухню заглянул Казимир.

– Долго вы там? – спросил он.

– С тобой будет быстрее. – Арсений протянул ему тряпку.

Дверь моментально закрылась. Сирена тихонько засмеялась. И даже легонько толкнула Арсения плечом.

Пока Арсений укладывал продукты, она вымыла плиту. Арсений замечтался. Представил, как он приходит домой, как Сирена встречает его, ухаживает за ним, кормит, укладывает спать… Да это не жизнь, это просто сказка какая-то!

Они убрались, потом Арсений начистил картошки, потом Сирена пожарила ее с колбасой. Накрыли на стол и позвали толпу.

За столом было на самом деле тесно, но вряд ли Сирена прижалась к Арсению из-за этого. Просто ей нравилось быть рядом с ним, и чем ближе, тем лучше. Она что-то щебетала о дружбе, но Арсений в душе надеялся, что дело в чем-то большем.

Ширман косо посматривал на Сирену, ему явно не нравилось ее увлечение на стороне. Зато Арсений млел от удовольствия. Тем не менее Ширман действовал ему на нервы, и он решил поглумиться над ним.

– А у них действительно может быть гранатомет… – в раздумье глядя на окно, сказал Арсений.

– Если шарахнут, то всех разом, – поддержал его Казимир.

– Это вы о чем? – с бледным видом спросил Ширман.

Страшно ему стало, голос задрожал. Арсений усмехнулся. Одним выстрелом из гранатомета он убил сразу двух зайцев. И Ширмана напугал, и Сирена быстро прильнула к нему будто в поисках защиты.

– А чего это вы, Давид Яковлевич, смерти боитесь?

Он нарочно обратился к Ширману на «вы». И бандиты могут быть воспитанными людьми. Иногда.

– Почему я смерти боюсь? – Ширман смотрел на него, выискивая подвох. – Странный вопрос…

– Денег много заработали, страшно потерять?

– Да при чем здесь деньги… Ну и деньги, понятное дело… Тебе столько не заработать… – глянув на Сирену, сказал Ширман.

Посмотрел на нее и Арсений и тут же обнял девушку – за плечи. Она покорно прижалась к нему. Ширман зло поджал губы.

– Дело не в деньгах. Дело в том, что у меня теперь есть Сирена. Теперь мне страшно умирать.

– У тебя есть? – У Ширмана дернулась щека.

– Но мне не страшно умереть за нее, – продолжал Арсений.

Казимир смотрел на него с удивлением и иронией. Не ожидал он такого красноречия. Как будто Арсений сам от себя такого ожидал.

– Ну, может быть, – пожал плечами Ширман.

– А ты мог бы за нее умереть?

– Почему я должен за кого-то умирать?

– Не надо умирать за кого-то, нужно умереть за Сирену.

Арсений пристально смотрел на мужчину, в котором видел своего соперника.

– Я не хочу!

Голос Ширмана дребезжал от испуга, возможно, он думал, что Арсений предложит ему сейчас рулетку: кто победит – тому Сирена, кто проиграет – тому вечная память.

– Не хотите умирать за меня?.. – Сирена смотрела на Ширмана и с обидой, и с оправдывающей улыбкой одновременно. – И правильно, зачем вам это?

– Ты, наверное, не так поняла, – заерзал Ширман.

– Все это глупости, я просто не хочу понимать.

– Я тебе потом все объясню!

– Давид Яковлевич, вы кушайте, а я пока постель вам постелю…

В квартире были чистые простыни, но какие! Каплун, когда был жив, договорился с прапором из воинской части, и тот подогнал ему гору стиранного белья. До сих пор полшкафа этим добром забито.

– Я помогу!

Поднимаясь из-за стола, Арсений смотрел на Ширмана исподлобья. Казимир не мог этого не заметить.

– А вот и не подеретесь, – с усмешкой сказал Шмель.

– Да какая там драка? – презрительно фыркнул Буян. – Арсен его щелчком убьет.

Ширман сидел, вжав голову в плечи. Похоже, он и сам не рад был, что связался с бандитами. Зато Арсения не мог не радовать его выбор. Не будь Ширмана, он бы не обрел Сирену.

Арсений открыл шкаф в спальне, взял пару комплектов белья – четыре простыни, две наволочки. Слишком это большая роскошь для Ширмана – жить отдельно. Кто-то должен делить третью и самую маленькую комнату в квартире.

– А может, ему в прихожей постелить? – вслух подумал он.

Сирена глянула на него и с одобрением, и осуждением одновременно. Она и готова была согласиться с тем, что Ширман свинья, но не хотела отправлять его в сарай.

– Думаю, что это уже перебор, – сказала она.

– Это безопасность. Граната в прихожую точно не залетит.

– А туда можно поставить раскладушку? – задумалась Сирена.

Квартира маленькая, но проходная комната, совмещенная с коридором, была размером со спальню. Плохо только, что там постоянно будет кто-то ходить.

– Возле двери, – кивнул Арсений.

– А если дверь взорвут?

Он кивнул с озадаченным видом. Плохо, что дверь могут взорвать. А еще хуже, что он не учел такой вариант. Должен был, но не учел. Может, потому что ему совсем не жаль было Ширмана.

– Пойдем.

Они зашли в маленькую комнату, и Арсений закрыл за собой дверь.

– Зачем? – с подозрением глянула на него Сирена.

– Не бойся, я тебя не обижу. – Он смотрел на нее мягко, но в упор.

– Сейчас не обидишь? Или вообще?

Похоже, она боялась, что Арсений начнет ее насиловать.

– Никогда.

– Я почему-то тебе верю. – Улыбка вышла натянутой.

– Верь. И не бойся.

– Ну да, ты же мой ангел-хранитель.

– А если Ширман тебя обидит, я его убью. – Он не сводил с нее глаз.

– Знаешь, что такое медвежья услуга?.. – спросила она. И сама же ответила: – Это почти то же самое, что волчья доброта.

– Ну да, он же твой начальник.

– Дело не в этом, просто я не хочу, чтобы ты был волком.

Сирена мягко прижала свою ладонь к его груди.

– Я могу быть домашним волком, – усмехнулся он.

– Для меня? – Она продолжала держать ладонь у него на груди.

– Только для тебя.

– Иди! – игриво улыбнулась девушка.

И толкнула его в грудь с неожиданной силой.

Арсений вышел за дверь и увидел Ширмана. Тот шел как паровоз с дымящей трубой, из его пышущих ноздрей валил невидимый пар. Похоже, он грешил и на Сирену, и на Арсения. Одна могла дать, другой взять. Но ему не должно было быть до этого никакого дела.

Арсений угрожающе смотрел на Ширмана. Неужели эта свинья собиралась ему помешать?

Ширман все понял, остановился, как будто в стену врезался. Арсений качнул головой, глядя на него. Нет, он не станет выяснять отношения с этим хмырем. Хотя бы потому не станет, что не хочет знать, что у него было с Сиреной. Но если Ширман полезет к ней под юбку уже здесь, пусть пеняет на себя. Даже если сама Сирена будет согласна, все равно нельзя.

– Оставь Сирену в покое, – тихим, вялым голосом сказал Ширман.

Арсений удивленно повел бровью. Он не хотел обострения, но Ширман сам пошел на это.

– А то что?

– Ты ничего не понимаешь… – Ширман отвел глаза в сторону, туда же от страха съехал и его голос.

Страшно ему, но тем не менее требование он выставил. Арсений усмехнулся. Ну, хоть что-то в нем есть мужское.

– Сирена – твоя жена?

– Нет, но…

– Тогда и понимать нечего. – Арсений крепко взял Ширмана за плечо и вытолкал обратно на кухню.

Нечего ему делать в одной комнате с Сиреной.

На кухне Арсений закурил, с удовольствием закачивая в легкие крепкий дым. Некурящий Ширман морщился, но он отпустил его лишь после того, как Сирена освободилась. И занялась ванной. Сказала, что хочет принять душ, но в грязи это делать невозможно.

Шмель с Буяном отправились в гостиную – смотреть, что там с телевизором, а Арсений остался на кухне наедине с Казимиром.

– Если честно, я уху ем с этой ситуации, – сказал тот.

– А что ситуация? Не хочет Сирена с Ширманом… – пожал плечами Арсений.

Может, и хотела Сирена, и даже делала, но сейчас она точно воротит нос от своего босса. И к Арсению на колени она села не просто так…

Арсений задумался, ушел в себя, и Казимиру пришлось его оттуда вытащить.

– Какая Сирена? О чем ты? – спросил он, махая перед ним ладонью. – Очнись!.. Твоя Сирена – всего лишь бесплатное приложение к ситуации. Я не скажу, что Сирена – банный лист, но ситуация – жопа!

– Бывало и хуже.

– Ширман полмиллиона за свою шкуру выставил. И еще на столько же согласился. Почему?..

– Отобьемся.

– Не знаю. Чует мой сердце. – Казимир выразительно шлепнул себя по заднице. – Что нас по всем фронтам давить будут… Твоя смена со Шмелем, моя с Буяном. Бросай все, и на шухер!

Арсений кивнул, настраиваясь на боевой лад. Он, в общем-то, всегда был готов к резкому изменению обстановки, но, если честно, Сирена и вся суета вокруг нее выбили его из колеи. Надо, надо как-то прикрутить романтический фитилек в душе – хотя бы на время смены.

– Ты давай там, а я к Ширману, – сказал Казимир. – Колоть его надо, что там да как, а то чувствую себя слепым щенком…

Казимир ушел, и Арсений заставил себя сосредоточиться на насущном. Он прошелся по квартире, осторожно глянул в одно окно, в другое; чувства обострились, ушки вернулись на макушку. Но Сирену из головы выбросить так и не смог. И, пока она занималась ванной, быстро убрал со стола посуду, и даже вымыл ее. Чтобы девушка лишний раз не напрягалась.

Сирена, наконец, приняла душ, долго возилась в своей комнате и появилась на кухне. Арсений стоял у окна, наблюдая за подступами к подъезду через узкую щель между стеной и занавеской.

– Фу как накурено! – Сирена, сморщившись, помахала ладонью перед носом.

Арсений нахмурился. Он только что выкурил сигарету, и дым через форточку вытекал на улицу. Как ни крути, а это демаскирующий признак.

– Больше не буду.

– Вообще? – Голос звучал ласково, но Арсений заметил ее хитрый взгляд.

«На крючок меня поймать хочет»? – подумалось ему.

Но так он и сам хотел к ней в сети.

– Пока ты будешь рядом, – сказал он.

– Ни разу не закуришь?

– Ни разу не закурю.

Курил он с детства и много, никотиновая зависимость во всей красе, но на опасных заданиях, бывало, сутками не курил, и ничего. И сейчас мог скрутить себя в бараний рог.

– А долго я буду рядом? – вкрадчиво спросила Сирена.

– Я бы хотел, чтобы всегда.

– Ты влюбился.

Улыбнулась она застенчиво, и голос прозвучал тихо и робко, но вряд ли сделанный ею вывод можно было назвать скромным.

– Я влюбился, – кивнул Арсений.

Правду говорить легко и приятно, где-то он слышал это. А сейчас убедился, что это действительно так.

– Чай будешь? – Сирена зажгла газовую конфорку.

– Нет.

– Почему?

– Часовому на посту запрещается пить, есть, курить… И разговаривать.

Он сказал об этом вроде бы в шутку, но из кухни вышел. Правда, перебрался в спальню, и очень скоро снова увидел девушку. И понял, что ему нужно бежать – не от нее, а от себя.

Но Сирена стояла у него на пути и смело смотрела ему в глаза.

– Ты уходишь?

– Да надо глянуть, что там на другой стороне.

– Иди. Но сначала раздвинь кровати. Себе у окна, мне у стены.

На Арсения нахлынуло чувство, которое позволяет влюбленному сворачивать горы. Но хватило его только на то, чтобы сдвинуть и переставить с места на место хоть и тяжелый, но всего лишь шкаф. Сначала он придвинул к стене кровать, а затем заслонил ее шифоньером.

– Зачем?

Сирена смотрела на него как на какого-то исполина, она явно впечатлилась.

– Если вдруг граната, ударится о шкаф и отскочит.

– К тебе? – Сирена кивнула на кровать, которая находилась у окна.

– Значит, не судьба.

– Я бы не хотела, чтобы с тобой что-то случилось.

Девушка в раздумье посмотрела на свою кровать, на шкаф.

– Мы бы могли вместе спрятаться, – с намеком сказал Арсений.

В конце концов, он давно уже не мальчик, да и она не маленькая девочка.

Но Сирена посмотрела на него вовсе без улыбки, с тихим и серьезным укором в глазах.

– Мы не будем спать вместе, – отрезала она.

Арсений слегка расстроился, но глянул на нее с одобрением. Если она с ним такая категоричная, то с Ширманом и подавно. Можно верить, что «Нет» ему она говорит с той же твердостью и однозначностью. Потому Ширман и злится…

Освободился Арсений поздно. Сирена спала за своим шкафом, свернувшись калачиком. Он представил, как лезет к ней, как она отталкивается от него с гримасой отвращения на лице, и едва не назвал себя свиньей. Может, он и бандит, но не животное.

Глава 4

Приказ сначала исполняется, а потом уже обсуждается. И в армии так, и у Котла в команде. А приказ поступил утром, за завтраком.

Разговаривая с Котлом, Казимир вышел из-за стола, через минуту вернулся.

– В Агеевку едем, – с мрачным видом сказал он. И, немного подумав, добавил:

– Всей толпой.

– Чего? – спросил Шмель.

– Давай за тачкой! – Казимир кивком показал ему на выход. – И бегом!

Шмель кивнул, поднялся из-за стола. Надевая обувь, он все еще запихивал в рот последний кусок бутерброда с колбасой.

– А как же мы? – встревоженно спросил Ширман.

Обычно он ел аккуратно, неторопливо, с высоко поднятой головой, как это делают истинные аристократы. Но на нервной почве забылся и запихивал в себя быстрей, чем успевал пережевывать. И сейчас говорил с набитым ртом.

– Здесь пока побудете, – наблюдая за Шмелем, сказал Казимир.

– Но у меня нет оружия!

Казимир вынул из-за пояса «Вальтер», положил на стол.

– Возвращаю, пользуйся.

Проблема с оружием решилась сама собой. В квартире был тайник, Котел разрешил его вскрыть еще вчера, но можно было брать только пистолеты. А сегодня Казимир взял и автоматы. Один «АКС-74у» получил и Арсений.

– Думаешь надо? – спросил он.

– Агеевские пацанов наших повязали, придется отбивать.

– Это серьезно… А почему мы?

Было время, когда Арсений работал в «аварийной» бригаде: то одна разборка, то другая… На этом, в общем-то, и поднялся. Казимир заметил его и взял к себе в пару. Они работали с бизнесом, представляли «крышу», решали проблемы, собирали дань. Не обходилось без «стрелок», но сейчас они сами выбирали, когда и с кого спрашивать. А тут их бросают тушить пожар как обычную «пехоту». В принципе, Котел действительно мог использовать их как угодно: имел на это право. Но сейчас они смотрят за Ширманом, им нельзя отвлекаться от дела!

– Да потому что мы ближе всех.

– Минут на десять? – усмехнулся Арсений.

Они и, правда, находились на самой окраине города, но так и «ставка» Шахтера далеко не в центре. Разница в прибытии будет небольшой.

– А если Котел всех собирает?

Арсений кивнул. Котел сказал, надо делать, а то влетит – не унесешь. Да и не имел он права праздновать труса: пацаны не поймут. Просто за Сирену душа болела. Вдруг Ширман полезет к ней под юбку, пока их не будет. Воспользуется удобной ситуацией и распустит волосатые ручонки.

Оружие подготовили к бою, сложили в сумку. Шмель управился за шесть минут, подогнал машину. Все, пора уходить.

– Ты надолго? – спросила Сирена.

Она обращалась исключительно к Арсению, как будто здесь только он один для нее существовал. И смотрела на него, словно раскаивалась в своей вчерашней грубости. Как будто не должна была отказывать ему. Казалось, она совсем не прочь исправить эту ошибку и даже сделает это, если он вернется.

– Одна нога остается здесь, – улыбнулся он девушке. И, глянув на Ширмана, хищно усмехнулся: – Смотри у меня!

Он кивком показал на Сирену, давая понять, что месть за нее будет жестокой.

– Давай, давай! – поторопил его Казимир.

Машина стояла у самого подъезда, сумку с оружием бросили в салон.

– В Агеевку? – спросил Шмель, когда Казимир закрыл за собой дверь.

Голос у него не дрожал, но чуть-чуть вибрировал. Агеевка знаменита была своей барахолкой, и в прошлом году Котел подмял-таки под себя этот рынок. Агеевских тогда сильно потрепали, они не представляли собой серьезной силы, и Котел этим воспользовался. Но, видимо, те снова расправили крылья и решили взять реванш. Смотрящий со стороны Котла уже пострадал, а Казимир со своей командой мог стать следующей жертвой. Там за рынком сразу идет лес – идеальное место для конкретных разборок. Барахолка – дело серьезное, Шмель это понимал, поэтому нервничал.

В багажнике лежала коробка с кевларовыми бронежилетами, Казимир велел ее распаковать. Бронезащита должна была, по идее, успокоить, однако нервозность только усилилась. Арсений вдруг понял, что жуть как боится умереть. Раньше – до появления Сирены – с ним такого не было. Он очень хотел вернуться к ней живым.

Нехорошее предчувствие одолевало и Казимира. Он позвонил Шахтеру, тот ответил, разговор длился недолго.

– Ничего не понимаю… – пожал плечами Казимир, опуская телефон в карман своей куртки. – Шахтер даже не в курсе.

– Значит, говно вопрос, – успокаивая себя, сказал Буян.

– Да нет, там пацанов наших повязали… Тулик там за рынком смотрит, Янчик там и еще кто-то… На такой шухер без Шахтера нельзя…

– Может, подстава? – спросил Шмель.

– От кого подстава? От Котла?! – ошалело глянул на него Казимир.

Ну, от Котла вряд ли…

– А от кого?

– С Ширманом тоже непонятки были, – сказал Арсений. – Ничего, разобрались.

– И сейчас разберемся, – кивнул Казимир.

– Как? – спросил Шмель.

– Да хорош тебе какать!

– Если агеевские сейчас на рынке, как их оттуда выкуривать?

– Мы с Арсеном пойдем, – немного подумав, сказал Казимир. – А вы в машине. И в масках. Если что, сразу стрелять… Хотя нет, я сам пойду… Арсен, ты уж не подведи!.. Ну, если что?

Арсену вовсе не улыбался столь максимальный вариант, но если агеевские набросятся на них скопом, то выбора не будет. Хорошо, если хватит нескольких выстрелов в воздух… А если нет, то придется мочить… Вот и зачем ему такая цыганочка с выходом нужна? Сегодня суббота, сидел бы сейчас дома с любимой женой и ребенком, хлебал маленькой ложкой скучное семейное счастье… Если бы в свое время козлу одному рога не выломал и на зону не загремел. Или на нормальную работу после отсидки смог бы устроиться…

Но тогда бы и женился он на другой, а не на Сирене. А зачем ему такое счастье?.. Выходить нужно из дела и намертво прикипать к Сирене…

Из раздумья его вывел голос Казимира.

– Эй, чего завис? Приехали!

Машина действительно проезжала мимо церкви, сразу за которой начинался рынок.

Арсен уже снял свое полупальто, но броник еще не надел. И маску надо натянуть. Да и оружие наизготовку взять.

Шмель остановил машину на обочине дороги перед серебристой «Волгой». До рынка рукой подать, видно, как люди, сворачивая с тротуара, идут к арочному пролету из сварного железа. Через этот пролет можно было бы заехать прямо на рынок… Правда, с нарушением правил дорожного движения… Впрочем, кого сейчас волновала такая мелочь?

– Давайте быстрей! – поторапливал Казимир.

Он даже еще не знал, что происходит там, на барахолке, но уже полон был решимости сунуть голову в пасть зверю. Да и Арсений преодолел нервозность, он тоже готов был биться во всю силу.

Арсений надел бронежилет, оставалось только натянуть поверх него полупальто, когда с рынка вышли подозрительные типы. Кожаные куртки, джинсовые куртки. Мятые небритые рожи, нахальные ухмылки, нахрапистые движения. Среди них выделялся рыжеволосый верзила с широким приплюснутым носом. Гордо вскинутая голова, взгляд победителя, расхлябанная босяцкая походка. Их было с полдюжины, и шли они к «Волге», из которой им навстречу поднимался бугай с лошадиной челюстью.

Детина сделал несколько шагов, что-то сказал и кивком показал на «БМВ» Арсения. При этом пола его куртки отошла, обнажив рукоять двухствольного обреза, который был вложен в самодельный чехол, прикрепленный к поясу. Конструкция настолько же странная, насколько и опасная.

Типы ускорили шаг, в руках у одного появился пистолет, у другого – еще один обрез. Арсений тоже приготовился стрелять, но из машины без команды не выходил.

– Уходим! – скомандовал Казимир. И, когда Шмель стронул машину с места, сказал:

– В лес их выманим, там поговорим.

Агеевские со всех ног рванули к своим машинам, погоня началась.

– А разговор будет, – кивнул Шмель.

– Ну, с нашими скороговорками можно и поговорить. – Буян мягко стукнул кулаком по ствольной коробке автомата.

– Поговорим… Арсен, ты давай за свою Сирену не думай, – хмыкнул Казимир.

– Зачем ты это сказал? – насупился Арсений.

– А затем, что можешь не вернуться к ней.

Увы, но Казимир был прав на все сто, на войне только так: если сам не убьешь – домой не вернешься.

У «Волги» стоял старенький «Чероки», в него сел широконосый верзила. Набились и в «Волгу». Машины одна за другой устремились за «бэхой».

Шмель объехал рынок, вырулил на дорогу, которая вела в лесопарк. Казимир знал, куда надо ехать, он указывал путь, и, в конце концов, машина тормознула на площадке перед заколоченным дощатым вагончиком с вывеской «Шашлычная».

– Здесь их и зажарим.

Арсений подумал, что неплохо было бы выбить окно в шашлычной и засесть прямо там. Но погоня была уже совсем близко, некогда было устраивать снайперские засады.

– Говорю я, а стреляют все! – приказал Казимир, открывая дверь.

Арсений вылетел из машины и встал спиной к шашлычной. Слева от него занял позицию Шмель, справа – Буян. С флангов он закрыт, с тыла тоже, а ситуацию с фронта он, если что, откорректирует с помощью огня. Стрелять он научился еще в учебке, а убивать – в Афгане.

Машины остановились, из них горохом посыпались люди. Агеевские поняли все правильно: пока они в машине, расстрелять их легко и просто – как в тире. Но Казимир не воспользовался моментом. Зачем разводить кровавую баню, если можно попробовать договориться миром?

– Ты кто такой? – глубоким басом спросил рыжеволосый.

В руке у него был пистолет, но направить ствол на цель он пока не решался. И остальные бандиты что-то мешкали. Что ни говори, а «Калаши» в руках противника – аргумент убойный.

– Нет такой буквы в этом слове! – ухмыльнулся Казимир.

Его указательный палец крепко лежал на спусковом крючке. Он смотрел на рыжего, но видел и всех его бойцов. Они не расходились, обходные маневры не затевали. Наоборот, все сгрудились возле вожака. Восемь пистолетов и обрезов против четырех автоматов – расклад вовсе не козырный.

– Твое очко может уйти в зрительный зал! – продолжал Казимир.

– Чего надо?

– Пацанов наших отдай: Тулика, Янчика.

– И все?

– Пока все, – кивнул Казимир.

– Хорошо, их сейчас привезут. А потом вы свалите! И скажете своему Котлу, что здесь ему делать нечего! Это наша земля, понял? – надрывно заорал рыжий.

– Да мы-то скажем… – Казимир взял паузу, оставляя за собой последнее слово.

Арсений все понимал. Сейчас не время было торговаться за рынок, сначала нужно было получить пацанов обратно, а потом уже решать. Навалиться на агеевских всей толпой. Даже стрелять не обязательно, отоварить арматурой по полному перечню, и вся война.

Рыжий сказал что-то пареньку с косым шрамом на лбу, тот взял с собой еще двоих, и троица погрузилась в джип.

– Сейчас привезут! – сказал верзила.

Арсений с недоверием смотрел на него. Будь у него мама, она бы точно сказала, что рыжим доверять нельзя. И Казимир заметил хитринку в его взгляде.

– Это, если ты что-то задумал, лучше скажи сейчас, а то поздно будет.

– Что сказать? – спросил рыжий, скользнув взглядом вслед отъезжающей машине.