Владимир Геннадьевич Чагин
Подкова
– Ты там, поаккуратней, – сказал один и звякнул кружкой о стакан приятеля.
– Не переживай, она никому уже ничего не расскажет, – пробасил пахнувший алкоголем голос.
– Нам только оставь, не увлекайся, – подхватил третий.
Упав на спину, Вера почувствовала боль в руке, но крикнуть не смогла, прикусив тряпку. Дальше, смутно. Шум, удары, крики. Когда сознание вернулось, лёжа на полу, увидела его. Стоял в углу, показывая – «Всё будет хорошо». Лишь улыбнулась, снова потеряв сознание. Так и нашли её под утро, связанную, на полу. После долгого допроса следователь сказал, ей крупно повезло, что эта пьянь перебила друг друга, но всё же с пристрастием расспросил, видела ли она как один из убегавших, во дворе сам напоролся на вилы? Вернувшись, Вера убралась в доме, приготовила ужин, и, налив себе чай, поставила на стол вторую кружку, до краёв наполнив молоком.
«Спасибо!» – показала в пустоту.
«Сегодня праздник?» – последовал обратный жест.
«Мой день рождения» – улыбаясь, Вера вытерла слезу, показывая пальцами слова.
«Помню, было холодно, в твой день. Сегодня тепло».
«Сегодня новый день рождения!» – Вера расплакалась, закрыв глаза руками.
Вспоминала, как зиму меняла весна и так год за годом. Перебравшись в город, уговаривала его поехать с ней, но он, посматривая на подкову, показывал, – «Мой дом там, где она висит». Пыталась снять. Он злился. Не давал, разбрасывая вещи.
Шум за дверью, оборвал воспоминания. Открыв глаза, Вера прислушалась.
– Точно, сюда зашла! Вон, трава примята.
– Тише, – шикнул второй голос.
Повернувшись к двери, Вера прикрыла глаза от ворвавшегося внутрь света. На пороге двое. Молодой, с обросшим лицом. Второй постарше, в рваной майке.
– Деньги есть? – рявкнул первый.
– Сумку! – второй протянул к ней руку.
Вера опешила вначале, но, собравшись, поправила на плече плетёный ремень.
– Вы чего здесь забыли? – процедила, сузив глаза.
– Тише, – молодой шагнул в дом, щёлкнув выкидным ножом.
Не спуская с лезвия глаз, Вера попятилась, пытаясь нащупать забытый в машине телефон, но половица за спиной треснула, и она упала в темноту. Открыв глаза, долго не могла понять, что произошло. С трудом развернувшись, увидела свет, пробивавшийся через колыхавшуюся траву. Поползла. Выбираясь из сырого подполья, порвала одежду и расцарапала плечо, но оказавшись снаружи, засияла от радости. Болтая ножками, он сидел на брёвнах развалившегося дома. Размером с крупного кота, в рубашке земляного цвета, круглое лицо и пуговицы синих глаз, сощуренных в улыбке.
