Владимир Алексеевич Бахарев
Категория «разум и язык»
Однако между «автогенератором» и обсуждаемой нами системой есть и принципиальное различие. Оно заключается вовсе не в том, что первая из них является «рукотворной», а вторая – естественной, «живой» системой биологического свойства. Главное различие меж ними состоит в том, что рукотворный «автогенератор» не является системой диалектической: в ходе своей «деятельности» он не может менять структуру или качество своих «начал». Предмет же наших суждений – система «разум и язык» – такими свойствами обладает. Это естественная система. Ее инженером является Природа, которая живет и «движется» исключительно по гегелевским Законам так, что каждое из образующих ее «начал», стремясь к власти, стимулирует «движение» своего визави путем количественного изменения его структуры, а, следовательно, и его качества.
Изначальная значимость настоящей категории состоит вовсе не в том, что она отрицает существование того явления, которое наши Великие предки нарекли «разумом». Она парирует лишь нашу самоочевидную истину, нашу иллюзию, будто бы он, равно как и якобы существующий во Вселенной его двойник («Нус», «Логос», понимаемых обывателями как Бог или Творец) способен мыслить, то есть действовать автономно. Этот ноумен, если следовать приведенным нами фактам человеческой Истории, даже не способен пробудиться, а не то, что б саморазвиваться («двигаться»). Без своего визави – «языка», то есть без той продукции, которую он сам сотворяет априори, это просто невозможно. Тем самым категория «разум и язык» пресекает любую трактовку или любые суждения человека об этом явлении как о генераторе «идей». Отнимите у философского «разума» его «языковую» продукцию (как это сделал по своему невежеству персидский падишах) и она, эта категория любителей мудрости, эта ложно определенная и понимаемая ими «субстанция» (или свойство высокоорганизованной материи) канет в вечность. Она минует любого человека до конца его дней. А без этой таинственной «субстанции» или не менее таинственного свойства высокоорганизованной материи, человек превращается в обычное животное, которое нельзя даже назвать «гоминидом», поскольку плоть его уже «изуродована» теми искусственными технологиями, которые породила система и которые помогли нашим предкам выжить как биологическому виду. (Которая лишила их тех «клыков, рогов и копыт», о которых в свое время говорил Ф. Ницше).
Таким образом, категория «разум и язык», вгоняет наши главные «начала» в такие «диалектические сети» выбраться из которых им вряд ли теперь удастся. Она в корне меняет архаичное воззрение и философские «догмы» (парадигмы) наших предков и утверждает:
1) человеческий «разум» не есть автономно мыслящее «начало» (как это и по сей день понимают философы): без своей продукции и своего Творца – «зыка», это наше «начало» не может не только существовать, но и возникнуть;
2) человеческий «язык» не есть «функционирующее средство общения» (как об этом говорят лингвисты): без его создателя или Творца – «разума», говорить о его функционировании – вопиющая нелепость, абракадабра.
3) наши главные «начала» неотделимы друг от друга. Их суть можно понимать лишь в транскрипции: «разум» («язык») есть такая сущность («вещь»), которая порождает «язык» («разум»).
И в заключении нашего эссе следует отметить, что «мысль» о «языке», как о «начале», созидающим свой источник – «разум», не нова. Эта мысль высказывалась еще Х11 веке Пьером Абеляром (француз, философ, богослов и поэт, стоял у истоков «концептуализма» и «схоластической диалектики»), который заявлял, что «язык» (Слово) порождается «разумом» и порождает «разум». Однако «вброшенное» в незрелое человеческое общество, где «балом правил» церковный фанатизм, а Наука была в зачаточном состоянии, эта мысль Абеляра понималась его современниками, скорее, как «мудрая» метафора, нежели как нечто большее. Поэтому она не могла получить своего дальнейшего развития.
Вместе с тем именно эту мысль Абеляра следует считать первым «пробным камнем» или первой попыткой человека конструктивно атаковать свои главные «начала» – «разум» и «язык». Настоящая категория, фактически, возвращает нас к абеляровской мысли. Опираясь на законы диалектики и данные современной Науки, она дает человеку хороший шанс навсегда избавиться от своей «самоочевидной» профанации. Она подталкивает к пониманию того, что однобокое («тандемное») воззрение человека на их взаимоотношение (см. рис. 1) есть всего лишь иллюзия, как ничем не подкрепленная фантазия самих наших «начал». Она немедленно обнаруживает себя, если без всякой предвзятости провести простой анализ приведенных выше фактов человеческой Истории.
Действительно, попытаемся ответить на простейший вопрос: ошибались ли «мудрецы» падишаха в том, что оторванные от родителей дети наделены «разумом» в силу их человеческой природы?
Если даже опираться на здравый смысл, то ответ на него может быть только один: нет, не ошибались. В отличие от иных животных это «начало» есть у каждого новорожденного малыша, только оно, как заметили психологи с легкой руки Д. Локка (английский философ-материалист 1622–1704 г. г.) в моменты его появления на свет, пребывает в состоянии «чистого листа» («чистой доски»). Такое состояние «разума» малыша нетрудно понять, если провести следующую аналогию.
Сталь, которая вытекает из бессемеровской печи, обладает удивительным свойством: ее структура в любой отлитой болванке принципиально однородна. В них нет никаких напряжений. Такие «напряжения» в них возникают лишь тогда, когда болванка подвергается обработке молотом. Чем больше ударов наносит молотобоец по болванке, приводя ее в рабочее состояние, тем больше напряжений возникает в ней. То же самое происходит и с «психеей» головного мозга малыша. В моменты его рождения структура его «психеи» весьма однородна. Но с появлением его на свет, она тут же подпадает под прессинг «языка» соплеменников. При этом «единицы» их речи подобно молоту молотобойца вносят напряжения в «психею» малыша. И хорошо, что эти напряжения несут малышу радость. А если огорчение? А если эти «огорчения» не были своевременно отработаны его «психеей» и остаются неразрешенными в его голове? Разве они не повлияют на его жизнь в будущем?
Но мы опустим подробности и лишь укажем, что с позиции рассматриваемой категории состояние «психеи» новорожденных находятся в зачаточном состоянии. И не только потому, что оно у них еще не созрело биологически, сколько потому, что оно еще не подвергалось физическим атакам «зыка» соплеменников.
Так в чем же тогда заблуждались «мудрецы» падишаха. Почему проведенный им эксперимент посрамил их. Ответ видится лишь в одном – в извечном заблуждении человека, что его разумное «начало» обладает статусом автономной деятельности – «мышлением». Таким статусом, подсказывает она, обладает вовсе не «разум», а система – система «разум и язык».
Мы не знаем, чем закончится бесконечная череда событий типа: … – «разум» – «язык» – «разум» – «язык» – «разум» – … и т.д. и «сообразит» ли эта система принести человечеству покой и счастье на нашей планете?
ПРИЛОЖЕНИЕ 1
Не секрет, что в рамках жизни каждого из нас «когнитивное» (познающее) свойство нашей системы исчисления вершит свой «бег». Причем, по одному и тому же сценарию. Оно начинает свой «разбег» с нуля (с «чистой доски» или с «чистого листа», если следовать Локку или вторившим ему психологам). Но примерно к 5–7 годам под натиском «языка» соплеменников, наш потомок уже считается социально вооруженным. При этом в любом поколении людей сила его познания бытия неизменно растет, но упирается в какой-то «потолок». Этот «потолок» никогда не имел общепринятого количественного мерила, зато диапазон его качественных (вербальных) оценок «вещей», наблюдаемых нами, весьма широк.
В рамках настоящей работы мы будем затрагивать их лишь по мере необходимости. Здесь же, мы попытаемся заострить внимание читателя на тот факт, что когнитивный «потолок», достигаемый нашей системой исчисления бытия, напрямую зависит от «потолка» этой же системы у тех соплеменников, которые на протяжении нашей жизни (и особенно в ее начале) вольно или невольно становились нашими «учителями» или «кумирами», то есть людьми, в «знания» и «авторитет» которых мы вынуждены (в силу отсутствия личного «опыта») безгранично верить.
Качественно и в первом приближении, изложенное наглядно иллюстрирует рис.1.1, где ось ординат условно отражает некоторую меру развитости нашей системы в когнитивном плане (Кк). При этом точка Ккп на ней указывает на «потолок», то есть на тот уровень познания обустройства бытия, которую наша система постигла на интервале всего нашего «жизненного пути» (жизненного «цикла», (О – Тц).
Рис. 1.1. Характер «бега» когнитивного качества нашей системы исчисления бытия «в масштабе» нашей жизни (Тц)
Если бы мы ничего не знали о житие наших далеких предков, нам было бы трудно судить о том, вершил ли наша система свой когнитивный «бег» в историческом плане. Однако, даже школьные знания о человеческой Истории дают нам все основания утверждать, что и в этом масштабе Времени он имел место быть. Мало того, можно утверждать, что сам характер ее исторического «бега» имел такой же вид, как и его «бег» на интервале нашей жизни. Действительно, если на заре человечества эта система позволяла наших пращурам «рукотворно «сотворять» лишь каменные скребки и топоры, то теперь ее качество позволяет нам создавать сложнейшие машины и механизмы и смело обращает наш взор на освоение космических далей.
С учетом изложенного, не составляет особого труда графически воссоздать картину когнитивного бега нашей «системы» в масштабе всей нашей Истории. Ее вид (так же качественно и в первом приближении) иллюстрирует рис.1.2, где кривая Ки суть график этого его «бега», а Кцi – «графики» когнитивного качества нашего «разума» в рамках жизни i-х поколений наших предков, ушедших «в мир иной».
Рис 1.2. Тайный процесс когнитивного «бега» системы «разум и язык»» в масштабе исторического Времени
Приведенный рисунок, пусть качественно и в первом приближении, но дает нам возможность не только целиком обозреть (охватить) саму проблему «нерукотворного сотворения» нашей «системы» врбального исчисления бытия, но и предметно говорить именно о том, о чем пытались судить Великие люди ушедших поколений.
Да, когнитивное качество (Кк) нашей системы исчисления всегда, в любые моменты времени ее существования, было ограниченным. Но эта ее «ограниченность» обусловлена вовсе не его «потенцией» постигать реальную действительность, которую в свое время искал Великий Кант, а исключительно «потолками» ее «зрелости» в те моменты исторического Времени, когда «любители мудрости», пытались оценивать ее. Современник тоже может говорить об ограниченности своей системы исчисления бытия, и не только своей, но и «коллективной», то есть совокупной системы исчисления всех людей, ныне живущих на планете. Разве «белые пятна» или «черные дыры» (особенно в фундаментальных областях наших знаний о себе и бытие) не являются тому свидетельством?