banner
banner
banner
Зой рок

Владимир Александрович Жуков
Зой рок

ЗЛОЙ РОК

1

Аптека открылась вовремя в 8. 00 и вскоре появились первые покупатели, в основном старики и старушки. Одни из них направились к окну со стеклянной перегородкой-витриной с упаковками лекарств и флаконами и надписью " Медикаменты по рецептам", другие – к "Фитотерапия", где на витрине были представлены лекарства, изготовленные на целебных травах, бальзамы "Вигор", "Святогор", "Крымский", "Биттнер", фиточаи, а также средства личной гигиены– зубные пасты, щетки, шампуни, гели, вата, бинты, одноразовые шприцы, презервативы и прочее.

В тщательно убранном, светлом помещении витал "букет" запахов с примесями эфира, валерьяны… Женщина-провизор в белом халате и шапочке с аккуратно подобранными под нее локонами, принимая рецепты, вежливо обслуживала пациентов. А вот у оконца "Фитотерапия" возникла очередь из четырех, потом семи человек…

– Будьте добры, подскажите, этот отдел работает? – поинтересовалась интеллигентного вида гражданка.

– Конечно, работает, не волнуйтесь, провизор задерживается, – сообщила Нина Михайловна Шилова и подумала: "Странно, где же Светлана Евгеньевна? Еще не было случая, чтобы она опоздала. Исполнительная, доброжелательная и аккуратная. Если, что произошло, то обязательно бы известила".

– Аптека должна работать точно, как часы, – заметила вторая с суровым обликом посетительница и пригрозила. – А то плюнем и пойдем в "Висту". Еще и подругам расскажу, как вы уважаете и цените своих постоянных клиентов.

– Гражданка, плевать не следует, это признак бескультурья и не гигиенично, – напомнила Шилова. – Извините, но сию минуту появится Светлана Евгеньевна и обслужит вас, как положено.

Провизор набрала на диске номер телефона Даркиной, но никто не поднял трубку. "Возможно, она уже в пути, и появится с минуты на минуту, – подумала Шилова. – Светлана отличается пунктуальностью, но не исключено, что подвели часы, может даже остановились и она замешкалась. Других причин для опоздания нет". Между тем посетители загудели, как растревоженный рой. Из внутреннего помещения, где находился служебный кабинет, вышла заведующая аптекой Луцкая, высокая светловолосая женщина, лет сорока от роду и, глядя на очередь, спросила:

– Нина, почему нет Светланы? Может, вы знаете?

– Нет, не знаю. Вчера вечером при уходе она не сказала, что задержится.

– Позвоните ей на дом, – велела Кира Витальевна. – Мы обязаны дорожить своими клиентами, иначе уйдут к конкурентам. Аптек в городе, что грибов после дождя.

– Звонила, но она не отвечает. Если заболела, то сообщила бы, к телефону уж точно подошла бы.

– В перерыве заглянем к ней, здесь же рядом в десяти минутах ходьбы, – предложила Луцкая.

– Что проку, если ее в квартире нет, – усомнилась провизор. – Я периодически буду ей названивать.

– Хорошо, – согласилась заведующая и попросила. – Нина, обслужи клиентов у второго оконца, не обижу, премирую. Пойду вызову сменщицу, чтобы поработала, пока будем выяснять ситуацию с Даркиной.

Шилова, перемещаясь от одного оконца к другому, успевала не только обслужить покупателей, но и звонить на квартиру Светланы.

До обеденного перерыва телефонную трубку никто не снял и на звонки не ответил.

– Кира Витальевна, чует мое сердце, что со Светланой что-то стряслось. Надо сообщить в милицию, – переступив порог кабинета, предложила Нина.

– Я тоже об этом подумала, – призналась Луцкая и сняла с рычага аппарата трубку, нажала на кнопки 102.

– Дежурный по УВД майор милиции Хворый слушает, – услышала она бодрый голос человека, явно не страдающего от недугов.

– Господин Хворый, к сожалению, не знаю вашего имени-отчества, – мягко произнесла женщина. – Вас беспокоит заведующая аптекой Кира Витальевна Луцкая. У нас ЧП, сотрудница Даркина Светлана Евгеньевна не вышла на работу…

– Причем здесь милиция? объявите ей выговор за прогул.

– Нет, вы меня не поняли. Она добросовестная сотрудница, никогда прежде не опаздывала, – продолжила заведующая. – Я подозреваю, что с ней произошло что-то ужасное. На телефонные звонки не отвечает.

– Вы пытались навестить ее в квартире?

– Нет, какой смысл, если на телефонные звонки не отвечает?

– Напишите заявление в милицию и, если через трое суток не появится, то займемся ее розыском, как без вести пропавшей. В заявлении укажите ФИО, год рождения, место прописки и работы, номер телефона, а также обстоятельства исчезновения, —рекомендовал майор.

– Обстоятельств я не знаю. Почему так поздно начнете розыск? – посетовала Луцкая. – Странные у вас порядки, если это можно назвать порядком. Вы, что все там захворали? Бесследно исчез человек и, следуя здравой логике и милосердию, надо бить во все колокола и вести розыск, а вы будете еще трое суток раскачиваться.

– Это не моя прихоть, а требование приказа и инструкции МВД, – властно оборвал ее Хворый. – если мы по каждому вашему звонку, а за сутки их поступает сотни, будем личный состав поднимать по тревоге, то не останется сил и времени для раскрытия преступлений и задержание злодеев. Может, ваша сотрудница загуляла с добрым молодцем или со здоровьем, сердцем проблема и прочее. Сейчас люди мрут, как мухи, редко кто из мужчин доживает до пенсии. У Даркиной, что нет семьи, одинокая?

– Да, одинокая, – подтвердила Кира Витальевна. – Год назад в море трагически погиб ее единственный сын. Она мучительно больно пережила эту потерю. – Вот видите, может у нее на этой почве пошатнулось здоровье, – предположил дежурный офицер. —Попытайтесь навестить ее в квартире. Если же на звонки никто не откроет, то с участием представителя жэка и участкового инспектора придется вскрыть дверь. А уж потом действовать по обстоятельствам. Ваш район обслуживает участковый инспектор лейтенант Черенков Анатолий Васильевич. Свяжитесь с ним.

Майор назвал номер телефона сотрудника. Луцкая записала его на листке перекидного календаря.

– Нина, как я и предполагала, это майор Хворый, ну и фамилия, не внушающая оптимизма, посоветовал навести Даркину, – передала заведующая суть диалога. – Он по своему прав, может у Светланы проблемы со здоровьем, сердечный приступ или на почве переживаний тронулась умом и свела счеты с жизнью? Ведь столько горя бедняжке пришлось испытать, не всякое материнское сердце выдержит гибель сына. Это самое страшное потрясение, когда родители хоронят своих детей.

– Светлана на здоровье не жаловалась, – возразила Шилова. – К тому же она грамотный фармацевт, провизор, знает, что необходимо организму, ведет здоровый образ жизни, не курит и не злоупотребляет спиртным.

– Эх, Нина, смерть не разбирается, кого и когда к себе прибрать. Если человек долго в своем сердце носит горе, то оно быстро изнашивается и как следствие аритмия , стенокардия, инфаркт или инсульт, – нарисовала мрачную перспективу Луцкая. – Негативные эмоции травмируют психику человека, провоцируют суицид. Кажется, что единственный выход из тупика – смерть. Не приведи Господь, если это произошло с Даркиной.

– У Светланы не было таких мрачных, навязчивых мыслей. Она, наоборот, была довольна тем, что, наконец, после мучительных мытарств и хлопот, удалось установить памятник на могиле сына Сергея. Хотя его сооружение и обошлось ей слишком дорого, но считала, что исполнила последний материнский долг.

– Ладно, Нина, не будем гадать на кофейной гуще. Пока перерыв, пошли на квартиру Даркиной. Вдруг наша тревога напрасна и Светлана просто решила нас разыграть, не подходит к телефону.

– Она серьезный человек и такими вещами забавляться не станет, – возразила провизор.

2

Минут двадцать Луцкая и Шилова промаялись у двери квартиры Даркиной, расположенной на четвертом этаже пятиэтажной "хрущевки". Поочередно нажимали на кнопку электрозвонка, стучали в драпированную стальную дверь, отзывавшуюся утробным звуком пустой бочки.

– Нина Михайловна прислонила голову к двери, но никаких звуков

– Похоже на то, что хозяйки нет, – вздохнула провизор.

– Кто знает, мы ведь кошачьего языка не понимаем, – заметила заведующая. На шум и голоса вышел жилец из квартиры, расположенной на противоположной стороне лестничной площадки.

Это был долговязый и тощий, словно манекен, старик. Медленно переставляя ноги, он опирался на палочку.

– Гражданин, будьте добры, подскажите, сегодня ваша соседка Светлана Евгеньевна, выходила из квартиры? – подступилась к седому, как лунь, ветерану Шилова.

– Не знаю, сам только поднялся с постели, – ответил он. – Мне торопиться некуда, уже второй десяток, как на пенсии.

– Может, кто другой видел?

– Сомневаюсь. Наш подъезд называют домом для престарелых, – усмехнулся он в седые усы. – На всех пяти этажах живут одни ветераны. И только стемнеет, как те куры, начинают дремать. Иногда к нам сыновья, дочери наведываются с внуками и правнуками. Еще месяц назад подъезд был, что проходной двор, молодежь здесь кучковалась, покоя не было. Утром после них оставались шприцы, презервативы и пустые бутылки из-под водки и пива. Так мы быстро пресекли это форменное безобразие.

Собрали в складчину деньги, купили стальную дверь с кодовым замком и мастера ее установили. Теперь тишь и благодать, никто не шастает по ночам. А то ни сна, ни покоя. Утром встаешь с чугунной головой. А вы напрасно звоните, Светлана Евгеньевна рано уходит на работу в аптеку. Очень отзывчивый, душевный человек, всегда готова оказать помощь.

– Вы видели, как она уходила? – с затеплившейся надеждой спросила Луцкая.

– Нет, не видел, но где же ей быть? – произнес старик. – Так мы и пришли из аптеки, чтобы узнать, что с Даркиной, – пояснила провизор.

– Нина, давай живо наведайся в жэк, объясни ситуацию, пусть пришлют слесаря, чтобы открыл двери, – велела Кира Витальевна, потеряв интерес к словоохотливому старику. – Я тем временем по телефону свяжусь с участковым инспектором.

– Эй, ветеран, минутку! – окликнула она аксакала и, когда тот обернулся, спросила. – У вас в квартире есть телефон?

 

– Да, недавно установили, как участнику боевых действий. Десять лет пришлось обивать пороги начальников.

– Разрешите позвонить по срочному делу.

– Пожалуйста, – возвратился он к своему жилищу. открыл двери, впуская женщину и предупредил. – Только по городу, а то наговорите по междугородке, что и пенсии не хватит рассчитаться.

– Конечно, по городу, хочу вызвать участкового, – сказала Луцкая и набрала на диске номер.

– Лейтенант Черенков слушает, – послышался отзыв.

– Товарищ участковый инспектор, мне вас рекомендовал майор Хворый. Необходимо при вашем личном присутствии открыть двери в квартиру нашей сотрудницы Даркиной, которая куда-то неожиданно исчезла.

– Куда исчезла?

–Это мы и пытаемся выяснить.

–Назовите адрес квартиры.

Кира Витальевна назвала.

– Через пятнадцать минут подъеду, – пообещал лейтенант и в отличие от многих своих коллег, оказался на редкость пунктуальным. Черенков предстал в облике молодцеватого мужчины, выше среднего роста, в опрятной офицерской форме с двумя звездочками на каждом погоне. Озадаченно поглядел на прочную дверь и нажал на кнопку электрозвонка.

– Бесполезно, товарищ лейтенант, – вздохнула женщина. – Уже полчаса, как здесь топчемся. Направила сотрудницу в ЖЭК за слесарем.

– Правильное решение, – одобрил офицер. – Дверь добротная, без монтировки, кувалды, а возможно, и автогена с ней не совладать.

На лестнице послышались шаги. Следом за Шиловой поднялся крепкий, но мужчина с монтировкой в руке и сумкой на боку. Поздоровался кивком головы с надвинутой на лоб кепкой. Поглядел на лейтенанта и хриплым голосом спросил:

– Ну, что, служивый, велишь приступить?

– Приступай.

Слесарь внимательно осмотрел дверь, ощупал пальцами место стыковки ее с рамой.

– Вы постарайтесь аккуратно, не разворотите, как медведь, – попросил участковый. – Конечно, кстати были бы услуги специалиста–домушника или "медвежатника"– мастеров замочных дел, но перевелись настоящие спецы, да и замки пошли слишком замысловатые. А этот замок, возможно, придется отправить на техническую экспертизу, чтобы выяснить, не открывали ли его отмычкой или иным способом?

– Гражданин начальник, я – слесарь, а не ювелир, поэтому тонкой работы не гарантирую, – заметил мужчина. – К тому же, инструмент у меня топорный…

– Значит и работа топорная? – огорчился Черенков.

– Если дверь закрыта на два оборота ключа, то придется изрядно попотеть, а если ее захлопнули на язычок, то больших проблем не будет.

Слесарь нащупал узкий проем между дверью и рамой и вставил в него плоский, заостренный конец монтировки. Нажал на рычаг, стремясь отжать дверь и выдавить язычок, но усилий оказалось недостаточно.

– Эй, служивый, подсоби, – попросил он у офицера и тот руками уперся в монтировку. Проем расширился, противно заскрежетал металл и дверь отворилась.

– На язычок была заперта, – обрадовался слесарь тому, что так быстро удалось справиться.

– Светлана, уходя из дома, обычно запирала двери на два оборота ключа, – сообщила Шилова.

– Вы в этом уверены? – уточнил Анатолий. – Да, несколько раз у нее гостила и когда отправлялись на вечернюю прогулку на набережную или в парк, то она надежно запирала двери.

– Светлана, Светлана Евгеньевна, где вы? Отзовитесь! – крикнула в глубь квартиры провизор. В ответ – ни звука. Лишь из туалета послышался жалобный визг.

– Так это же ее песик Снежок подает свой голос, – произнесла она и отворила дверь.

– Снежок, Снежок, кто тебя бедняжку, запер без воды и корма? – приголубила она пуделька и с тревогой заметила. – Светлана себе никогда бы не позволила. Очень трепетно относится к животным, братьям нашим меньшим. Что-то тут неладно?

Освобожденная из плена белой масти собачка, благодарно повизгивая, завертелась, запрыгала вокруг спасительницы, признав в ней частую гостью.

– Так я свободен? – спросил слесарь.

– Да, спасибо за труд, – поблагодарил лейтенант и мужчина, прихватив монтировку и сумку, ретировался.

– Снежок, хорошая собачка, скажи, где твоя хозяйка подевалась? – Шилова взяла ее на руки и увидела красные шерстинки на лапах. – Что это за макияж? Куда ты, забияка, угодила в краску?

– Краска ли? – усомнился Черенков и приблизил свое лицо к пуделю в надежде ощутить запах олифы, ацетона или разбавителя. – Это еще надо проверить, провести химическую экспертизу. Кто из вас бывал в гостях у Даркиной?

– Я, мы с ней дружили, – призналась Шилова.

– В таком случае прошу быть предельно внимательной, – попросил офицер. —Смотрите, нет ли изменений в интерьере, все ли вещи и предметы на своих местах?

– Здесь в прихожей у Светланы была ковровая дорожка бордового цвета с орнаментом по краям, – сообщила провизор, оглядывая прихожую.

– Она при уборке квартиры могла ее свернуть, – предположила Луцкая. – Возможно, отнесла ее в кладовку или на балкон, как это обычно делают хозяйки.

– Прошу передвигаться осторожно и к вещам не прикасаться, – предупредил лейтенант. – На предметах могут быть отпечатки пальцев злоумышленников, если им удалось проникнуть в жилище.

Втроем они осмотрели кухню, гостиную.

– Все вроде на месте, телевизор, видеомагнитофон, музыкальный центр, изделия из хрусталя и фарфора, – оглядывая сервант, произнесла Нина и перед дверью в спальню остановилась, словно удерживаемая неведомой силой, смутным ощущением нарастающей тревоги.

– Что же вы, Нина Михайловна? – взглянул в ее побледневшее лицо Анатолий. – Следуйте дальше.

– Я боюсь, идите вы первым или пусть Кира Витальевна.

– Ишь, чего придумала? – обиделась заведующая.

– Вдруг она там лежит.. мертвая, – с ужасом в глазах прошептала провизор.

– Эх, умеете вы страхи нагнать, – посетовал лейтенант. – Как говорит мой знакомый следователь прокуратуры Валерий Янович Зуд, у страха глаза велики, только они ничего не видят.

Лейтенант смело вошел в спальню, бросил взгляд на диван-кровать. Покрывало было примято и он предположил, что кто-то недавно прилег на постель, но не заправил ее. Скользнул беглым взглядом по шифоньеру и книжным полкам.

– Видите, ваши страхи напрасны, никого нет, – развел он руками.

– Где же в таком случае Даркина? – возразила Луцкая. Они переглянулись с Шиловой. Этот безмолвный диалог не ускользнул от внимания Анатолия. Поиски ковровой дорожки оказались тщетны, ни в кладовой, ни на балконе, ни в других местах его не обнаружили.

– Да, пожалуй, дело темное, – задумчиво произнес Черенков. – Наметились признаки криминала.

Он возвратился в прихожую и связался по телефону с Хворым:

– Товарищ майор, направьте в квартиру Даркиной оперативно-следственную группу, и обязательно эксперта-криминалиста и кинолога, – попросил участковый. – Есть подозрение, что без криминала не обошлось.

– Жди, сегодня на дежурстве старший следователь майор Журавина Лариса Юрьевна. Она и разберется, есть ли криминал или тебе показалось, – ответил Хворый.

3

Прибывшие через полчаса старший следователь майор милиции Марина Журавина, оперуполномоченный ОУР лейтенант Максим Ясень, эксперт– криминалист старший лейтенант Степан Кочеток и кинолог, прапорщик Михаил Деренбай с овчаркой Дозором, сразу же, включились в процесс осмотра квартиры.

– А ты, Максим, опроси жильцов всех квартир, расположенных в этом подъезде, – велела сыщику Марина Юрьевна.

– Так точно! – по привычке козырнул Ясень и отправился выполнять задание, а следователь обратила свой взор на Черенкова:

– Ну, что интересное сообщишь, есть ли следы кражи или грабежа?

– Как говорит гражданка Шилова, – он указал взглядом на провизора, – Нина Михайловна была вхожа в квартиру Даркиной, вроде бы все вещи на месте, не тронуты. Вот только ковровой дорожки не хватает..

– Эх, Анатолий, ради ковровой дорожки никто бы не стал ломиться в квартиру, – усмехнулась Журавина. – Лучше поделись своей версией по поводу исчезновения хозяйки.

– Возможно, куда-нибудь неожиданно уехала. С людьми, особенно преклонного возраста подобное нередко происходит, рассеянный склероз, провал или потеря памяти, – предположил участковый.

– Светлана Евгеньевна пребывает в здравом уме и провалами памяти не страдает, – с упреком возразила Шилова.

– Да, она отличается высокой исполнительностью и пунктуальностью и в ее поведении и поступках нет странностей, – подтвердила Луцкая, посчитавшая предположение Черенкова в отношение сотрудницы оскорбительным.

– Вы вещи пропавшей проверяли? – поинтересовалась у Анатолия следователь.

– Нет, только беглый осмотр комнат в надежде обнаружить ее живой или.. мертвой, но ее и след простыл.

– Личные вещи человека, если над ними хорошенько поразмыслить, о многом способны поведать, – назидательно заявила Марина Юрьевна и, заметив на тумбочке рядом с телефоном дамскую сумочку, продолжила. – Уходя надолго из квартиры, Даркина обязательно взяла бы с собой сумочку с косметичкой, кошельком и прочими мелкими принадлежностями.

Следователь аккуратно взяла сумочку, открыла ее и огласила содержимое:

– Косметичка и связка ключей на месте, а денег нет. Это наводит на мысль, что Светлана Евгеньевна по своей воле квартиру бы не оставила. Обязательно взяла бы сумочку и тем более ключи, так как по возвращению не смогла бы открыть квартиру.

– Верно, – подтвердил Черенков. – Входная дверь была заперта лишь на защелку, то есть ее просто захлопнули при выходе. А вот гражданка Шилова подсказала, что хозяйка непременно закрывала двери на два оборота ключа.

–Анатолий, а вы обратили внимание, была ли дверь повреждена перед тем, как вы ее вскрыли?

– Не была повреждена, слесарь ее осмотрел и легко открыл.

– Но все равно, – Журавина поглядела на эксперта-криминалиста. – По завершению осмотра квартиры снимите замок для технической экспертизы. Не исключено, что его могли открыть с помощью отмычки.

–Товарищ майор, вот еще странная штука, кто-то собачке покрасил шерсть на лапах, а может и сама залезла в краску, – сообщил лейтенант, указав на Шилову, прижимавшую к груди словно ребенка, Снежка.

– Степан, проверь, – велела майор и Кочеток подошел к Нине Михайловне. —Позвольте, гражданка осмотреть это пушистое создание. Потревоженный незнакомцем пудель зарычал и оскалил пасть.

–Держите его, – попросил эксперт-криминалист. Достал из саквояжа большую лупу и приблизил к лапе, зорко осмотрел.

– Марина Юрьевна, это не краска, у которой специфический запах, а по всем признакам, засохшая кровь.

– Чья кровь?

– Я – не чародей, необходим лабораторный анализ, медэкспертиза, – ответил Кочеток, ножницами состриг с собачьей лапы слипшийся клок шерсти и положил в пакет. Обратился к Шиловой:

– Она вас слушается, будьте добры, осмотрите. Может, собачка ранена и это ее кровь?

– Со Снежком все в порядке, хотя и побит, я его раньше проверила, – ответила женщина. После этого эксперт-криминалист снял на видеокамеру интерьер кухни, прихожей и гостиной. Принялся тщательно осматривать одежду на вешалке в прихожей. На спортивной куртке "Аdidas" его внимание привлек смятый рукав. "Похоже на то, что кто-то курткой вытер пораненную руку или другую часть тела", – предположил он и обнадеживающе сообщил:

– Марина Юрьевна, нашел еще одну зацепку. Обнаружил на куртке бурые пятна, вероятно крови. Полагаю, что Даркина не стала бы портить свою вещь. Беру ее на экспертизу.

– Каковы твои, Михаил, успехи? – окликнула следователь Деренбая, державшего на поводке Дозора.

– Если события произошли до того, как ночью прошел дождь, то надежды отыскать следы в окрестностях дома тщетны. А вот в помещении попытаемся отыскать следы,– заверил прапорщик. Он дал псу понюхать обувь хозяйки и приказал:

– Дозор, след, бери след!

Пес коричнево-бурой масти заметался между прихожей и гостиной, остановился у входной двери. Кинолог, ослабив ремень поводка, выпустил его на лестничную площадку. Дозор присел в двух метрах от двери и, опустив голову, принялся обнюхивать серые плиты. Наклонившись, на одной из них Михаил увидел расползшееся бурое пятно. "Наверняка, кровь, но чья?" – подумал прапорщик и спустился по ступеням на третий этаж, но следов так и не обнаружил. Пес не проявил усердия, из чего кинолог сделал вывод, что женщину увели из квартиры другим способом. Он возвратился в прихожую и продолжил поиск следов в помещении. Дозор привел его на балкон и здесь в поле зрения попали бурые пятна.

– Товарищ майор, следы присутствия хозяйки квартиры ограничены площадью этого жилища конечными точками которого являются бурые пятна на лестничной площадке и на балконе, – витиевато доложил он Журавиной.

– Михаил, не напускай туман, говорили без зауми, – попросила женщина. – Что это значит?

 

– Даркину похитили через балкон или входную дверь. Бурые пятна на лестничной площадке и балконе указывают на то, что без насилия не обошлось. Я больше склоняюсь к мысли, что через балкон.

– Полагаешь, что она из квартиры не выходила?

–По логике так получается.

– Странно. Не могли же ее на вертолете увезти или на парашюте спустить? – заметила майор.

– Не знаю, но факт остается фактом.

– Пока, что одна из версий. Чтобы она стала фактом нужны веские доказательства, – напомнила следователь.

Марина Юрьевна из гостиной вместе с Шиловой и Луцкой прошла в спальню и поинтересовалась.

– Нина Михайловна, вам, как верной подруге, во время общения Даркина показывала свои сбережения, как говорится, на "черный день"?

– Дело в том, что после трагической гибели ее сына Сергея, которого ценили и уважали за чуткость и профессионализм, он работал судовым врачом на траулере, члены экипажа собрали ей валюту.

– Сколько?

– Она не сообщила, а я не допытывалась, так как не привыкла считать чужие деньги. Это неэтично, – заметила провизор. – Но знаю, что большую часть долларов она потратила на сооружение мраморно-гранитного памятника на могиле сына. Мошенники ее обманули, поэтому памятник ей обошелся в два раза дороже реальной стоимости.

– Какие ювелирные изделия она носила?

– Золотую цепочку с крестиком, серьги с топазом, перстень и наручные часы "Чайка", а остальные украшения хранила в шкатулке.

– Где находится шкатулка?

–В ящике книжного шкафа.

– Что в ней находилось?

– Помню, что два обручальных кольца, которые Светлана покупала для будущих молодоженов, то есть для сына и его избранницы, золотая цепочка с кулоном, две броши, одна с янтарем и валюта, – сказала провизор .Журавина выдвинула ящик и, действительно, увидела шкатулку, осторожно открыла ее и показала.

– Пусто. Значит, здесь побывали грабители, при чем знавшие, где, что лежит, —сделала вывод следователь. Взяла с полки альбом с фотографиями хозяйки и ее сына.

4

В последнюю квартиру на первом этаже, начав опрос жильцов с пятого, Максим Ясень позвонил, пребывая в пасмурном настроении. Было чему огорчаться. Во всех квартирах проживали престарелые пенсионеры и инвалиды, которые рано ложились спать и поздно вставали. Да и то сказать, не село ведь, где привыкли подниматься с первыми петухами. По поводу исчезновения Даркиной никто ничего не смог пояснить.

Напротив, для них весть о том, что провизор, снабжавшая их лекарствами, странным образом пропала, была, как снег на голову. Они сами допытывались у лейтенанта, когда и как это произошло, а потом, истосковавшись по внимательному собеседнику, принимались рассказывать свою боевую биографии и обижались, когда он обрывал.

"Старое, героическое поколение доживает свой век, забытое Отечеством, которое они защищали и которое, спустя сорок шесть лет после Победы перестало существовать, – с грустью подумал Ясень. – Правители постсоветских республик вспоминают о старых воинах лишь в праздничные дни, стеная о том, что "государство перед своими защитниками и освободителями в неоплатном долгу".

И так из года в год бесконечная песня нанайца, пока последний воин Великой Отечественной не отойдет в лучший из миров. И в этой квартире живет одинокий ветеран и опять ударится в воспоминания. Собственно и обижаться не следует, ведь не зря говорят, что старый, что малый. Возраст у них не тот, чтобы бродить по ночам в поисках приключений, разве кого могла одолеть бессонница, вышел на площадку покурить?"

Максим нажал на кнопку электрозвонка, услышал шаги. Понял, что его рассматривают через "глазок", показал удостоверение и попросил:

– Откройте, милиция. Проверка паспортного режима.

Бодрый старик в байковой пижаме открыл дверь.

– Милицию я почитаю. Иван Ильич Сиротин, полковник в отставке, – представился ветеран. – Воевал под Москвой, участвовал в Сталинградской битве, освобождал Прагу, имею семнадцать боевых наград…

– Спасибо вам, Иван Ильич за мужество и отвагу, но я пришел по другому случаю, – прервал его лейтенант.

– Какой еще может случай? У меня гости редко бывают, давайте я вас угощу коньяком, пять звездочек. Я его в маленьких дозах принимаю для нормализации давления, а вы парень молодой, можно и сто пятьдесят граммов, здоровью не повредит, – предложил полковник.

– Нельзя, я при исполнении, – отказался Ясень. – А случай такой. Со вчерашнего вечера куда-то исчезла Даркина.

– Светлану Евгеньевну я знаю, щедрой души человек, – оживился он. – Приветливая, заботливая, всегда поможет и медпрепаратами, и полезными советами. Куда же она могла исчезнуть?

– Это мы и пытаемся выяснить. Скажите, в котором часу вы вчера легли спать и когда проснулись?

– В девять вечера лег, в семь утра встал. У меня такой режим.

– Вечером или ночью выходили в подъезд покурить?

– Не курю, мне нет надобности по подъезду блуждать, – ответил Сиротин и, заметив разочарование на лице молодого офицера, посетовал. – У нас квартиры в подъезде все равно, что дом престарелых, богадельня.

– Всех опросил, никто ничего не видел, не слышал и не знает, словно сговорились, – пожаловался Ясень. – Все ночью дрыхли, словно сурки.

– А что нам еще остается делать? Спать в ожидании смертного часа, – вздохнул Иван Ильич. – Так ты говоришь, что всех опросил?

– Да, побеседовал, но бесполезно.

–В подвале дома был?

– Нет.

– Там тоже жилец Сидор.

–Кто он такой? Фамилия, адрес прописки?

– Фамилия? Не знает, бездомный, бомж по кличке Хорь, потому что от него за версту несет. Его правильно было бы назвать Скунсом, занимающим первое место по вонючести, – ответил полковник. – Наверное, судьба-злодейка сильно намяла ему бока своими жерновами. Странный мужик какой-то, не от мира сего, с причудами. Вдруг он что-нибудь видел на своем "боевом" посту?

– Спасибо вам, Иван Ильич, за информацию, – поблагодарил лейтенант и с надеждой покинул квартиру, вышел во двор. Пробрался вдоль обшарпанной, с выцветшей желтовато-бурой поверхностью стены. Нашел слегка прикрытый листом ржавой жести лаз в подвал. Сгруппировался и пролез в низкое помещение и сразу же ощутил в полумраке сырость, прель и зловонный запах.

– Гражданин Сидор! Хорь! – крикнул Максим, но никто не ответил. Из оконцев, словно прожектора, темень пересекали лучи солнца. Глаза привыкли к мраку и лейтенант различил трубы. Над одними с ветхой изоляцией исходил теплый пар, другие– холодного водоснабжения были покрыты конденсатом. Из неплотных соединений на стыках труб и в местах изъеденных коррозией сочилась вода. Почва под ногами была липко– вязкой и противной, словно испражнения. Сверкнув зелеными зрачками, прошмыгнула в оконце испуганная бездомная кошка.

– Сидор, Хорь! – снова позвал Максим, но никто не отозвался и тогда, пригибаясь, чтобы не набить шишки о трубы, он направился в дальний угол, где по его предположению могло находиться лежбище бомжа. Вдруг Ясень споткнулся о черный и потому неприметный куль. Едва удержался на ногах и вспомнил о зажигалке. Щелкнул и вспыхнул оранжевый огонек.

Куль был развязан, сбоку висело стальное кольцо. Ясень, не подумав, опрометчиво сунул в него правую руку. Наткнулся пальцами на что– то вязкое и тут же ощутил приторно-сладкий запах человеческой плоти. Брезгливо одернул руку и увидел на пальцах багрово-студенистую массу с прилипшими ворсинками волос.

– Черт подери, ведь это же кровь! В пакете мясо. Откуда оно здесь? – пронзил его сознание вопрос. Он приблизил зажигалку к пакету и с ужасом увидел окровавленную женскую голову с оскаленным в страшной гримасе лицом. А рядом две руки с бледно-синими пальцами. Догадался, кому могут принадлежать фрагменты и попятился назад к светлому проему лаза.

"Так вот почему здесь не оказалось Хоря. Действительно, если верить Сиротину, то странный, с причудами тип и, возможно каннибал", – подумал Ясень, не сомневаясь в том, что найденное, когда-то было частью Даркиной.

Он поспешно, словно его кто-то незримый преследовал, выбрался наружу и, не сбавляя прыти, перескакивая через две ступени, поднялся на четвертый этаж.

– Марина Юрьевна, товарищ майор, сверлите дырку в погоне для большой звезды, а мне может очередная маленькая перепадет! – в запальчивости сообщил лейтенант. – Нашел я в подвале, нашел…

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19 
Рейтинг@Mail.ru