Владимир Александрович Жуков
Мандат лицедея. Часть первая

5. По стопам сердцееда

1

Депутата и его помощника-консультанта связывали не только общие коммерческие дела, но и неистощимая страсть к плотским наслаждениям, причем, с юными очарованиями. В текучке и суете неотложных забот и проблем они выкраивали время для того, чтобы расслабиться, отдохнуть душой и телом.

В целях конспирации от опостылевших жен, часто меняли дислокацию интимных встреч: снимали номера в гостиницах, либо отправлялись на “поляну любви” под предлогом сбора цветов, грибов и ягод. Теперь, оказавшись в одиночестве, Марк Исаевич отчетливо припомнил один из недавних загулов, походов «налево», ради удовлетворения самого приятного по Фрейду, основного инстинкта.

В тот погожий июньский день, поздно вечером после получасового фуршета с коньяком, шампанским, бутербродами Рудь и Ярыга по пути в отель, где снимали дешевый двухместный номер, зашли в летнее кафе, расположенное в уютном парке под сенью высоких кленов.

– Марк, может на сегодня довольно?– неуверенно предложил Родион Карлович, мужчина выше среднего роста.

– Нет, душа жаждет,– возразил плотный среднего роста мужчина в малиновом пиджаке. На его благородном, гладко выбритом обличье (он вполне сошел бы за древнеримского императора Нерона или секретаря обкома) была решительность, а в глазах блеск азартного игрока.

Ярыга подошел к окошку киоска, витрина которого была заставлена напитками с яркими этикетками: водка, вина, ликеры, ром, батончики и плитки шоколада, пакеты с чипсами, орешками, фисташками и прочими заморскими, в основном, турецкими изделиями. В уголке витрины скромно покоились в блестящих упаковках презервативы, видимо, пользующиеся у посетителей большим спросом.

– Два клюквенной, по сто пятьдесят, – велел Марк миловидной девушке и после короткой паузы добавил.– Бутылку “Спрайта”, шоколад и сигареты Пьер Карден с ментолом.

Она наполнила стаканы напитком, подала “Спрайт”, плитку шоколада “Корона” и сигареты. Ярыга расплатился и вместе с шефом прошел за свободный столик. По-соседству утоляла жажду вином и пивом молодая праздная публика. За сиренево-сизой вуалью дыма виднелись веселые лица. Мужчины были в сорочках и пиджаках малинового и изумрудно-зеленого цвета, девушки и женщины – в заманчиво облегающих гибкие тела футболках фирмы «Adidas», блузках, коротких юбках и джинсах.

–Настоящий цветник,– понимающе улыбнулся Марк. – Здесь столько прелестных женщин, изнемогающих от страсти, а мы с тобой погрязли в государственных и коммерческих заботах. Нет времени для приятных уединений и занятий. Но сегодня наверстаем упущенное. Ничто человеческое нам не чуждо.

Чуть поодаль, наблюдая за публикой, лениво переминались с ноги на ногу два милиционера с погонами сержантов.

– Вздрогнем?– предложил Марк, подняв от белой поверхности стола граненый стакан.

–Вздрогнем, – поддержал Родион Карлович, успевший открыть бутылку “Спрайта” и распечатать плитку шоколада. Выпили. Депутат, закусывая шоколадом, почувствовал, как кто-то дернул его за руку.

– Дяденька, подайте на хлеб,– на него смотрела белокурая девочка с васильковыми глазами лет девяти-десяти с протянутой ладошкой. “Какое прелестное создание, вылитая Мальвина,– подумал он. – Лет через пять-шесть расцветет во всей девичьей красе. Кому-то посчастливиться сорвать этот райский плод, вкусить его сладость”.

– Где твои родители? Почему так поздно гуляешь, не боишься ли?

– Мама больная, не работает, а отца нет,– ответила Мальвина, печально опустив голову.

– Вижу, несладко тебе живется, детка,– пожалел, порылся в кармане пиджака и высыпал в крохотную ладошку с десяток монет. Затем отломил плитку шоколада и подал девочке. Ярыга тоже «расщедрился» и вручил Мальвине мелкую купюру.

– Спасибо, спасибочко,– прошептала малышка с радостью в глазах. Она отбежала, сжала в кулачке монеты, словно кто-то собирался их у нее отнять. Едва они успели допить водку, как окружила стайка беспризорных ребят, от семи до десяти лет.

– Дяденька, дайте денежку,– хором заканючили они. Пришлось раздать остатки мелких монет.

– Пошли отсюда подальше, а то полгорода сбежится, – вздохнул Марк. – Голодные и оборванные дети-попрошайки, что может быть позорнее для государства. И мы не в силах изменить ситуацию, потому что большую политику делают в Киеве.

– Да, – согласился Рудь.– Для этого надо обладать реальной властью. Она в руках тех, кто ворочает капиталом. Нам до них еще расти, и расти, обрастая полезными связями.

Родион Карлович, неловко развернувшись, задел локтем край стола. Он накренился и стаканы, соскользнув с поверхности, со звоном разбились о тротуарную плитку.

– На счастье,– сурово проворчал депутат, с досадой толкнул ногой неустойчивый стол. Краем глаза он заметил, как к нему двинулись оба милиционера. «Только неприятностей нам не хватало»,– с грустью подумал Родион, готовясь к диалогу с блюстителями порядка. Ярыга оказался расторопнее своего шефа.

– Стоять! Смирно! – властно приказал он сержантам и, приблизившись к ним, доверчиво произнес.– Понимаете, тяжелый день выдался, депутат парламента не в духе, испортили настроение.

– Депутат? – опешили стражи, застыв на месте.

– Да, парламентарий,– подтвердил Марк и нравоучительно заметил.– Он тоже человек и не лишен слабостей. Сейчас слишком зол, крутой до предела. Советую его не трогать, не напрягать, а то неприятностей по службе не оберетесь. Полетят лычки с погон.

Милиционеры покорно вняли его словам. Солидная внешность, модный малиновый пиджак произвели на них впечатление. Они возвратились на исходную позицию. Ярыга расплатился за разбитые граненые стаканы – раритет советской эпохи. Посетовав на неустойчивость переносных столиков, посоветовал их прочнее закрепить.

– Вы не первые, кто бьет посуду,– утешила девушка.

– Спас я тебя, Родион, от громкого скандала,– торжествующе произнес Марк, когда они вошли в фойе гостиницы «Украина», расположенной через дорогу от парка.– А то, глядишь, заночевал бы на нарах в изоляторе. А на следующий день пресса ославила бы на всю республику.

– Братец, я тебе очень признателен за эту услугу, – ответил депутат, разглядывая в зеркало свой хмельной облик и представляя последствия пребывания в изоляторе. Ночлег на нарах или холодной, покрытой клеенкой кушетке в бражномочевой атмосфере учреждения среди забулдыг-алкоголиков, не вызывал восторга.

–Я – твой должник,– признался депутат.

– Раз так, то надо устроить праздник не только душе, но и телу,– загорелся желанием Ярыга и тоном, не допускающим возражений, велел.– Спрошу у дежурной, где можно снять на часок-другой ласковых девушек?

– Ну, их в баню, лишние расходы и хлопоты,– слабо воспротивился Рудь.– Миг наслаждения и масса проблем. Может, на сей раз, обойдемся без горячего тела?

– Нет, нет, для полноты жизни, поднятия тонуса необходим секс,– сказал Марк. – Тебе тоже не мешает снять стресс.

– Как знаешь, – вяло ответил депутат. – У меня, между прочим, в кармане вошь на аркане.

– Вот так всегда, когда дело касается финансов,– безобидно вздохнул помощник. – За удовольствия, в том числе и плотские, надо платить.

– Ты, братец, прирожденный Казанова, потребностей и расходов у тебя поменьше, а на моей шее Лада сидит. В постель не пускает и за каждую копейку отчет требует,– в который уже раз пожаловался на судьбу Родион.– К тому же ты коммерсант, больше моего навар на спекуляции компьютерами и прочими товарами имеешь.

– Хитер ты, однако, как тот хитрый хохол,– заметил Ярыга.

– Ситуация вынуждает экономить на лишних потребностях,– вздохнул шеф.– Того и гляди, с должности сковырнут и тогда гармонь в руки и в подземный переход копейку зашибать.

–Ладно, плакаться в жилетку. Романы и мемуары будешь писать о своих похождениях,– снисходительно произнес Марк. – Деньги найдем. Сходи к дежурной и наведи справки, а я тем временем приготовлю выпить и закусить. От твоей перловой или гречневой каши и сала у девушек скулы сводит, гормоны чахнут и страсть угасает. Надо чтобы они пылали, сходили с ума от неуемного желания.

Помощник явно намекнул на тот памятный случай, когда в одном из кафе, что у гостиницы «Москва», куда они вечером заглянули, Рудь преподнес сюрприз. Пока Марк заказывал по двести граммов амаретто «Казанова» и орешки, Родион бесцеремонно достал из «дипломата» кусок желтого с крупными кристаллами соли сала. Аккуратно нарезал его ломтиками и положил на блюдечко.

– Украинский сникерс – сало, – любовно провозгласил он.

– Где ты видел, чтобы амаретто салом закусывали? Это же извращение, – смутился помощник.

– Вполне нормально, сало – национальный продукт и без него ни одно застолье не должно состояться, – ответил депутат и невозмутимо насадил на вилку несколько кусочков. Две девицу за стойкой бара, вытянув тонкие, словно у розоватых фламинго, шеи, прыснули смехом.

– Хохол репный с салом, опозорил,– рассердился Ярыга и, недопив амаретто, вышел на террасу. Когда он возвратился, Родион на потеху девушек доел сало, а Марк довольствовался остатками орешек.

– Аристократ ты, однако,– сказал Рудь.– А я в пище неприхотлив, кушаю, что под руку подвернется. Деликатесы скоро закончатся и надо уже сейчас приучать свой изнеженный организм к грубому корму. Иначе от резкой смены меню произойдет заворот кишок, либо диарея с изнуряющим жидким стулом.

Вот такая произошла потешная история, о которой они нередко вспоминали с улыбкой. Всплыла в памяти Ярыги и девушка с косичкой в форме старшеклассницы, обитавшая в отеле «Москва» и предлагавшая свои услуги любителям этой необычной экзотики.

– Родион, давайте для бодрости и стойкости дернем по сто-двести граммов паньяка, что на пантах оленя-марала, – предложил Марк, извлекая из “дипломата” бутылку эксклюзивного напитка, изготовленного в совхозе-заводе “Нижнегорский”. Водрузил ее в центре стола.

– А-а, знакомая Шумаковка, – усмехнулся депутат и заметил. – Это целебный напиток убойной силы. Его рекомендуется употреблять в умеренных дозах, чайную, в крайнем случае, столовую ложку перед приемом пищи. Не стаканами же, советуешь глушить спирт?

– Не робейте, Родион Карлович, русский мужик все выдержит. Прежде, чем вам предложить, я этот напиток на себе несколько раз испытал и ощутил прилив энергии, силу влечения больше, чем от самого дорогого коньяка и широко разрекламированных “виагры” и “импазы”. После паньяка и до ворожеи ходить не надо, – с блеском в глазах произнес помощник-консультант.– В данной ситуации это как раз тот напиток, который нам необходим. Он создает эффект неутомимости, физического и душевного оптимизма. Не забывайте, дорогой босс, что мужчине в любом возрасте нужна женщина и желательно намного моложе партнера.

От ворчливых старух и бальзаковских дам мало проку, только деньги выкачают. Мужчина, у которого нет проблем, осознает свою дееспособность, что повышает его тонус. Он ощущает себя не белой вороной, а горным орлом-беркутом, потому что способен удовлетворить любую женщину. Всегда в полной боевой готовности.

– Если так, Марк, то наливай паньяк, но не форсируй, граммов по пятьдесят вполне достаточно, – велел депутат.– А то, как бы у нас самых, как у оленей, рога не выросли, не превратились в рогоносцев.

– Моя Эльвира, что бревно, как мать-игуменья, поэтому и приходиться делать вылазки «налево», – признался Ярыга.– Не обольщайся, невесты все хороши, откуда злые жены берутся? Почитай Джованни Бокаччо «Декамерон» о сладострастных монашках и настоятельнице монастыря, соблазнивших садовника. Непорочные бабы наплодили кучу детей.

– Да, все мы из одной плоти, – согласился Рудь, глядя, как Марк усердно наполнил стаканы золотисто-кремового цвета паньяком.– На земле со времени ее сотворения не существует идеальных, безгрешных людей. В одной библейской притче приведен пример: пусть в падшую женщину бросит камень, тот, кто сам без греха. И таких праведников не нашлось. Главное не накапливать грехи, а вовремя каяться. Среди политиков сейчас модно делать не только пожертвования церквам, отстегивая награбленные у прихожан средства, на возведение храмов, тем самым, замаливая свои грехи перед честным и униженным народом.

– Родион Карлович, ты меня извини, но на правах друга, скажу тебе правду.

– Валяй свою сермяжную правду, – усмехнулся Рудь.

– Депутатство на тебя дурно повлияло. Ты перестал следить за собой. Обрюзг, глаза заплыли жиром, а щеки обвисли, словно мешки у хомяка, располнел, как квашня в бочке. Пора, наверное, подумать о подтяжке кожи на лице и ликвидации жировых складок, отложений на теле. И даже, тот факт, что у тебя полон рот золотых зубов и пальцы унизаны перстнями, не скрашивает общего тягостного впечатления. Пора нанести визит к пластическому хирургу.

–Однако, ты гусь, Марк, наговорил разных гадостей, и зубы скалишь, – нахмурился депутат. – Знаю, что плохо, мешковато выгляжу, как говорят на зеркало нечего пенять, коль рожа крива. Но и ты от меня недалеко ушел, как боров разъелся, приобрел кубическую форму. Я хоть рослый и солидный, сохранились пропорции и гармония, а ты рядом со мною, как тот Санчо Пансо возле Дон-Кихота.

–Согласен с твоей критической и справедливой оценкой, шеф, – будто китайский болванчик, закивал головой Ярыга. – Со своими непослушными телами нам надо что-то делать, причем в срочном порядке. Ален Делон из нас не получится, но не все еще потеряно.

– Что ты предлагаешь, какой рецепт от ожирения?

– Родион, чтобы у тебя от сидящей, малоподвижной работы в парламенте не появился избыточный вес, а вместо живота-пресса большое брюхо – трудовой мозоль, надо периодически сжигать жир, – посоветовал Ярыга. – При чрезмерном ожирении есть угроза, что не сможешь через ногу перелезть. И тогда пиши, что главная прелесть жизни необратимо утрачена. Лучшее средство от избыточного веса – секс. И приятно, и полезно. Кроме того, баня, сауна, спортивные тренажеры. Но тебя, насколько мне известно, в спортзал или фитнес-клуб калачом не заманишь? К тому же, зачем нам каких-то жуликов и дармоедов своими кровными деньгами обогащать.

–Ты, Марк, не слишком заговаривайся. Значит и мы с тобой жулики? У нас ведь тоже есть спортивный центр «Надежды Олимпа», – поймал его на слове Родион.

–Мы – приятное исключение, потому что меценаты, спонсоры, филантропы.

–Как сказать? Возможно, наши клиенты, родители юных спортсменов так не считают.

– Не драматизируй. Рыночная экономика, бизнес, за все полагается платить звонкой монетой, а лучше валютой. Ты ведь любишь валюту, мечтаешь о первом «лимоне-мульоне»?

–Эх, поздно ты напомнил! Надо было идти в казино и срубить в рулетку «лимон». Чувствую сегодня мой вечер, – с лихорадочным блеском в глазах заявил Рудь.

–Нынче у нас по программе праздник для души и тела, – возразил Ярыга. – А джек-пот в рулетке – это мираж в пустыне Сахара или Каракумы, дорога к банкротству и полному разорению. Придется, как тому японцу, делать себе харакири. Вспомни, сколько ты раз радостно провозглашал, что наступил твой звездный час, улыбнулась фортуна? В итоге проигрывал вчистую. Азарт игрока – это страшная, заразительная, можно сказать, инфекционная болезнь, чума, холера или тиф. Так ты незаметно все свое состояние просадишь. Ладе придется с сумой, торбой или котомкой по миру побираться.

– Что ж я, по-твоему, больной и заразный? – обиделся депутат, насупившись барсуком.

– Не совсем безнадежный, поэтому лучше переключись на баб.

– Они тоже сожрут кучу бабла?

– Что же ты, братец, хотел, за удовольствия надо платить. А рулетка или игровые автоматы, эти однорукие грабители, сулят расстройство и разорение. Если бы у тебя был солидный капитал. Звездам эстрады за эксклюзивные, корпоративные концерты платят гонорары по пол-лимона в «капусте». Нам с тобой до капитала «звезд» очень и очень далеко. Они для простых смертных недосягаемы. Не хочешь удовольствий, то поехали в «Надежды Олимпа» железо таскать и бицепсы качать?

– Времени нет штанги, гири без толку таскать, – ответил Рудь. – Этот сизифов труд не по мне. А вот насчет секса ты, пожалуй, прав и приятно, и полезно. У моей благоверной Лады часто ласки не допросишься. Один раз в неделю и баста! А из меня нерастраченная энергия, как из электростанции прет.

– Вот я и предлагаю разгрузиться, снять напряжение в черепе и давление в крови, – воспрянул Ярыга. – Запомни, что тело человеку дано не только для чревоугодия, но для сладострастия. После того, как набьем желудки харчами, самое время будет расслабиться, порадовать свою плоть.

– На пустой желудок слабо?

– Не слабо, я всегда в готовности №1. Но не зря говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Не мною придумано, подтверждено веками, традиции надо свято чтить. Итак, командир, по бабам?!

Рудь промолчал, и помощник-консультант воспринял это, как знак согласия.

– Шеф, проблем не будет, дело проверенное. Я прежде, чем сам не испытаю, убедившись в надежности и безопасности, предлагать лучшему другу не стану, чтобы не подводить под монастырь.

– Спасибо, я это качество в тебе высоко ценю, – похлопал депутат помощника по плечу.

.– Тогда продолжим ночь страстей?– вошел в азарт захмелевший Ярыга.

– Ты, неутомим, как Гришка Распутин,– польстил своему помощнику депутат.– Пора остановиться, всех не согреешь. Вика, Ольга, Галина, Ирина, Снежана, Лика… уже коллекция набирается. Побереги энергию для новых приключений, а то прослывем с тобой бабниками.

– Всех женщин не согреешь, но к этому надо стремиться,– изрек Марк свой главный постулат. Все же он внял совету и вскоре с блаженной улыбкой на лице захрапел, как воин после тяжелых трудов на поле брани. Родиона тоже одолел сон.

– Пива, давай пива! – в четыре часа ночи, едва открыв глаза, потребовал помощник. – «Золотого фазана», трубы горят!

– Силен ты, братец. Не номер, а гарем, – напомнил ему Родион и подал из холодильника бутылку пива.

– Что наша, жизнь? Игра, – вздохнул Марк, с удовольствием потягивая хмельной напиток. – Эх. Родион, если вдруг узнают моя Эльвира и твоя Лада, чем мы на досуге занимаемся, то большой трепки и скандала не избежать. Раздуют кадило.

– Марк, мы с тобой не первые и не последние, кто чтению нудных законопроектов и газет предпочитает общение с девочками. Для политиков секс обязателен, ведь политика и сама представляем одну из древнейших профессий. Иначе мы раньше срока одряхлеем и потеряем вкус и интерес к жизни. Активный моцион в любом возрасте необходим. Думаешь, в других парламентах заседают только праведники и евнухи? Там тоже бушуют страсти и царят пороки. Серпентарий, клоака. Эх, пролетели наши золотые годы, сколько той жизни осталось.

– Да, время необратимо, а молодость быстротечна, как горная река,– согласился помощник.

– Но с искусителем и сердцеедом Казанова нам, пожалуй, не следует тягаться, – сказал депутат. – Следует вовремя сойти с дистанции, пока в какую-нибудь скандальную историю не вляпались. Жены могут пронюхать об этих забавах. Марк, а ведь мы с тобой с точки зрения христианской веры, аморальны, потому, что занимаемся прелюбодеянием, которое считается грехом. Помнишь в Библии записано среди семи смертных грехов «не убий», «не прелюбодействуй»…

– Насчет «не убий» я согласен, что это грех, а вот по поводу «не прелюбодействуй» вопрос очень спорный, так как это занятие никому не приносит вреда, напротив, оно очень приятно и полезно, поднимает тонус. Геронтологи, ученые, что изучают аксакалов-долгожителей, на полном серьезе утверждают, что регулярный секс продлевает годы жизни. Человек испытывает радость и удовлетворение.

– Мне очень жаль девочек, вынужденных ублажать наши прихоти, – покаялся Рудь.

– Кто нас с тобой пожалеет? Эх, Родион Карлович, не казни себя, ничто человеческое нам не чуждо, – произнес Ярыга. – Ты мне в данной ситуации напоминаешь крокодила, который проливает слезы над своей жертвой. Кстати, никакие они не жертвы, и удовольствие получили, и валюту. Есть и еще один важный фактор.

– Какой еще фактор?

– Статистика констатирует, что женщин значительно больше, чем мужчин. Поэтому не у каждой из них есть шанс обрести спутника жизни, испытать радость любви и семейное счастье. Они вынуждены довольствоваться лесбийской любовью или случайными встречами и связями с мужчинами. Вот мы с тобой отчасти и нивелируем издержки демографии, восстанавливаем баланс в интимных отношениях…

– Да, Марк, в логике тебе не откажешь, – заметил босс. – Аргументы весьма убедительны и весомы. Ты прирожденный оратор.

– Прирожденный, да с депутатством крупно не повезло, иначе бы я прочно оседлал трибуну, – заверил помощник.

– Может быть, и оседлал, но речь ограничена регламентом. Кстати, запомни, вдруг пригодится. Чаще всего во время сессии депутаты не слушают, не слышат друг друга, потому что каждый из них преследует свой шкурный интерес.

– Давай лучше, чтобы тебя, Родион, не мучили угрызения совести, выпьем коньяк для стойкости и твердости, – с намеком предложил Марк Исаевич. – За девок шибко не переживай, каждый зарабатывает, как может. Считай, что мы с тобой работодатели, спасаем генофонд от истощения и голода. У нас демократия, сексуальная революция, свобода нравов.

– Нет, все, никаких походов «налево». С тобой поведешься и какой-нибудь экзотической заразы наберешься.

– Шеф, не трусь. Достойнее умереть от гонореи, чем от геморроя, – возразил Ярыга. – Хотя от этой заразы еще никто не умер, но через эту болячку должен пройти каждый настоящий мужик.

– С этими забавами надо кончать. Слишком накладно и рискованно. К тому же может возникнуть скандал.

–Зарекался кувшин по воду ходить. От сладкой отравы нет никакого противоядия, – усмехнулся помощник. – Родион, у каждого человека есть заветные мечты и желания.

– Бесспорно, – ответил депутат. – Без этого жить неинтересно. Должна быть цель и стремление к ее достижению

– В таком случае, признайся, какую бы ты хотел получить оценку в некрологе или эпитафии?

– В некрологе? Да ты, похоже, спятил, перегрелся? – удивился и возмутился Рудь. – Я еще и половины отпущенных мне лет не прожил. Не меньше восьми десятков лет планирую одолеть. Еще рано о некрологах и эпитафиях морочиться.

– Не скажи, жизнь слишком хрупка, а судьба-злодейка непредсказуема. Где гарантия, что не попадешь в ДТП или кирпич на голову не упадет? Всякое может произойти.

– С кем-то другим из-за легкомыслия и глупости, может и случится, но только не со мной. Я проявляю осторожность и благоразумие.

– Дай-то Бог, – пожелал ему Ярыга и заметил.– Я – прагматик, хладнокровно отношусь к превратностям судьбы. Но хотел бы, чтобы в некрологе было записано: «Скоропостижно. Именно скоропостижно, чтобы не быть прикованным к кровати или инвалидной коляске. Скончался видный политический и государственный деятель Ярыга Марк Исаевич…

– Глупый, видных деятелей, хоть пруд пруди. Среди них может быть любовница депутата или чиновника, а вот выдающихся деятелей единицы. Чтобы получить такую оценку, по меньшей мере, надо быть президентом, спикером парламента, премьером или вице-премьером.

– Значит, мне солидный некролог и эпитафия на мраморе или бронзе не светят, – с досадой произнес Марк.

–Мне по барабану, что напишут, ведь для трупа это уже не будет иметь значения, – воздохнул депутат.

– Не скажи, хочется, чтобы все скорбели о большой утрате. Похоронили под оружейный салют, помянули минутой молчания. В газетах, на ТВ портреты и соболезнования.

– Выкинь из головы эти мрачные мысли, не накличь на свою дурную башку беду, – с заметным раздражением велел депутат.

Они выпили, закусили дольками лимона и шоколадом. Вскоре Ярыга снова отошел ко сну. Депутат последовал его примеру. По оплошности оставили незапертой дверь номера.

Утром Ярыга первым разлепил веки. Поднялся с постели, снял со спинки стула брюки, порылся в карманах и с огорчением заявил:

– Вот бабы, все-таки надули нас, пока мы спали, увели валюту.

– Сколько?

– Сто пятьдесят долларов и двести семьдесят три гривны.

–Погоди, ведь и у меня в пиджаке оставалась валюта, восемьдесят пять евро и сто сорок гривен, – вспомнил депутат.

– Так чего ты лежишь, словно бревно, проверь. Может и до твоих бабок добрались? Родион поднялся, подошел к шкафу, снял пиджак, проверил карманы и с досадой сообщил:

– Тоже обчистили, ни копейки.

– Не хило погуляли, – почесал затылок Марк. – За эти бабки мы бы хорошо покутили. Вот лохи, кому-нибудь расскажешь, как нас лахудры, провели, то засмеют.

– Ты никому не рассказывай, держи язык за зубами, а то ведь этот поход по бабам нам боком выйдет,– велел Рудь.

– Обидно, что в лохах оставили. Может это сутенеры в карманах порылись, когда мы заснули при незапертой двери?

– Расслабились, хватили лишку и утратили бдительность, – покаялся Родион. – Так нам и надо, поделом, впредь наука будет. Однако, хороши мы с тобой, совращаем молодежь.

– Это не мы, а они нас совращают, такие юные и соблазнительные, – возразил Ярыга. – Нечего каяться, посыпать голову пеплом. Если не мы, так другие их используют. Лучше подумай, как вернуть валюту? Предлагаю срочно заявить в милицию. Думаю, что среагируют быстро, ты ведь депутат, а я твой верный помощник. Мурыжить, водить Муму не станут, побояться ответственности и строгого наказания.

– Да, не станут, – согласился Рудь. – Вцепятся в нас, как церберы и привлекут к уголовной ответственности за совращение несовершеннолетних. Эх, где наше добро не пропадало, а милицию ни в коем случае нельзя вмешивать, себе дороже. Мне скандала с подрывом политической и деловой репутации не надо. Не дай Бог, информация о походах «налево» дойдет до Лады. Хорошо хоть мобильники, удостоверение и депутатский значок не тронули.

– Как знаешь, хозяин-барин, – вздохнул Ярыга, все еще не оставляя мыслей о мести. Но шум, по понятным причинам, поднимать не стали. Что с воза упало, то пропало. Уже после гибели Рудя, вспомнив этот диалог, Марк подумал: «Родион, сетуя на то, сколько той жизни осталось, словно в воду глядел, сам на себя беду накликал. Есть люди, наделенные способностью предчувствовать трагические события. Возможно, и Родион был из их числа».

6. Клубок версий

1

Утром Юрий Драгин собрал в своем кабинете сотрудников оперативно-следственной группы. И когда все устроились за столом, сообщил:

– Коллеги, господа-товарищи, на нашу долю выпало очередное испытание на профессионализм и мы его должны с честью выдержать. Власть уже успела отреагировать на гибель своего депутата.

Он взял со стола свежий номер газеты с заявлением и огласил его: “Мы, депутаты парламента, глубоко обеспокоены и возмущены очередным заказным убийством. На сей раз, жертвой стал наш коллега депутат Рудь Родион Карлович – человек твердых принципов и убеждения, высокой морали, настойчиво защищавший интересы трудового народа.

Мы с озабоченностью констатируем, что борьба за передел собственности и сфер влияния в Крыму приобрела социально опасный характер. Рост преступности и криминализация общества не могут не тревожить всех честных граждан нашей республики.

В связи с этим остро стоит вопрос о принятии кардинальных мер по борьбе с коррупцией и организованной преступностью. Мы выражаем глубокое соболезнование родным и близким погибшего и обращаемся к руководителям правоохранительных органов с решительным требованием срочно принять меры к розыску и суровому наказанию лиц, виновных в совершении этого злодеяния…”

Что вы, коллеги, на это скажите?

– О покойнике принято говорить или хорошо, или ничего. Я не встречал еще ни одного некролога с негативной оценкой. Да, депутаты перевели стрелки, бросили булыжник в наш огород,– произнес Иван Чепурной. – Какая бы трагедия, не произошла, во всем сотрудники милиции, прокуратуры виновны. Перекладывают лукавые политики, депутаты вину с больной головы на здоровую. Не задаются вопросом: кто создал благоприятные политические и экономические условия для совершения подобного рода преступлений? Конечно, это синдром бессилия, кризиса власти. И, как следствие, экономики, социальной сферы, культуры, правовой нигилизм. Следствие еще не окончено, а у них уже готовое мнение – “заказное убийство”. Интересно узнать, какой умник готовил это заявление? Может он располагает ценной информацией, назовет имя заказчика и исполнителей преступления, избавит нас от рутинной работы. Надо бы его взять в разработку?

– Иван Иванович, отчасти я с вами согласен, так как политики, депутаты не отдают отчет своим действиям и словам,– заметил Драгин.– Используют события, в том числе и криминального характера, для дешевого популизма, черного пиара. Но здесь мы им не указ. Они по положению и рангу выше, а мы подотчетны этим лукавым «слугам народа».

Остается только сожалеть, что некоторые персоны сознательно или невольно своими заявлениями, обращениями к гражданам, провоцируют их на митинги, демонстрации, подрывают авторитет органов правопорядка. Поэтому дело нашей чести оперативно раскрыть это преступление и оградить себя от инсинуаций и обвинений со стороны депутатов и представителей СМИ. Сразу предупреждаю, никаких контактов с прессой, эксклюзивных интервью, дешевой популярности и славы.

Приказываю строго соблюдать тайну следствия. Общение с журналистами беру на себя, дам пресс-конференцию, когда будет, что поведать общественности. А теперь прошу, после того, как вдова и помощник депутата Ярыга опознали труп Рудя, высказать свои версии, предложения. Давайте, Иван Иванович, с вашей легкой руки и начнем.

– Юрий Владимирович, кто вам сказал, что у меня рука легкая? Она по-прежнему крепка и тяжела, – Чепурной сжал увесистый кулак в знак доказательства.

– Кто же замочил депутата Рудя, кому он мог перейти дорогу? – озвучил он вопрос, занимавший его коллег.

– Верю, Иван Иванович, убедил, что силой не обделен. Но тщательно подбирайте слова, не замочил жертву, а кто его заказал и убил, – поправил следователь и сделал замечание. – Прошу не уподобляться любителям тюремного сленга.

–Юрий Владимирович, так мы здесь все свои, понимаем с полуслова, – ответил майор и двинул аргумент. – К тому же слово «замочить» охотно используют высокие персоны, призывавшие «мочить» бандитов в сортирах. Был резидентом КГБ, а стал президентом державы. А украинскому гаранту в молодости за кражу шапок и насилие довелось дважды на нарах попариться…

– Президент может себе позволить шалости, – усмехнулся следователь. – А мы обязаны излагать свои мысли четко, лаконично без лишнего пафоса. Факты – вот главные звенья в цепи следствия. Кому Рудь перешел дорогу, каковы мотивы его ликвидации? Это и предстоит выяснить.

– Судя по тому, что автомобиль «Nissan» находится в гараже автокооператива “Сирена” и в салоне нет никаких повреждений, следов борьбы, то депутат был похищен позже, – продолжил Чепурной. – Охранник, дежуривший на КПП, заявил, что Рудь прибыл на территорию в 20.47 , и это зафиксировано в журнале.