Виталий Бубенин
Демон на моем плече

Апрель 1663 года, Карпаты.

– От времен расселения колена Иафетова живем мы в горах Гавош, ныне Карпатских. А род наш берет свое начало еще раньше, задолго до Потопа. В этом роду мы великими волхвами были. Только ныне того, что допрежь было, уж нет, все кануло в лету. Нет более нашего рода. Один я остался, от перевала Ужокского до самой Трансильвании. И зовут меня теперь православные християне колдуном Фомой. Живу же я в месте под названием Стужица, на берегу ручья Черный по́ток, при впадении его в речку Уг, вот уже шестой десяток лет.

– Ты куда близнецов увёл, душа твоя вурдалачья? Признавайся! – начал выходить из себя пристав.

– Погоди, погоди, как учиню тебе настоящий допрос, ты мне все скажешь, людоед. Это же дети! А ты, ворожбы своей ради, даже их не пожалел! – пристав встал из-за стола и начал нервно расхаживать по комнате.

– Уж не молод я, но и не настолько стар, чтобы из ума выжить, только не

ведаю, о чем ты, – отстраненно ответил Фома.

– Да ведь свидетели есть! – пристав склонился к смуглому лицу колдуна, – люди видели, как ты близнецов в ущелье уводил, Сатана!

– Что ж, ищите, – так же отстраненно отвечал Фома, – да только я не ведаю, про каких близнецов речь.

– Ищем, дьявольская твоя душа, – пристав схватил колдуна за грудки, – ищем и найдем, будь уверен. А уж когда найдем, тогда с тебя и спросим, ох спросим…

Глаза их встретились и тут не по себе стало приставу. Руки сами собой повисли, дыхание перехватило, ноги подкосились, едва не упал. Только и хватило сил доплестись до лавки и плюхнуться на нее. Долго молчал пристав, приходя в себя. Молчал и Фома.

Пристав хотел что-то сказать, но не смог. Мысли путались, язык не слушался. Пришлось ждать, пока он снова смог заговорить.

– Что ж ты делаешь, нелюдь! – медленно, словно через силу, выговаривал он слова. Потом, словно решившись на что-то, добавил:

– Ладно, коль здесь не хочешь говорить, так я тебя в Ужгород свезу. Там тебе язык развяжут, не сомневайся, – бубнил он, глядя в стол, боясь взглянуть в глаза колдуну.

–Эй, хлопцы, приготовьте подводу, седлайте коней, едем в Ужгород! – открыв окно прокричал пристав.

– Солнце уже садится, ехать опасно, пан пристав, – отозвался со двора один из подручных.

– Мы – власть, нам бояться нечего, запрягай! – раздраженно ответил он.

Солнце уже коснулось вершин Карпатских гор, когда небольшой отряд, состоящий из троих верховых – пристава и двух его подручных, а также подводы с возницей, на которой лежал, связанный по рукам и ногам Фома, выехал со двора Стужицкого старосты в Ужгород.

Дорога пролегала вдоль русла горной речки, в глубоком ущелье. Не успело Солнце закатиться за Черемху, как путников накрыла непроглядная тьма. В воздухе повисла тягостная тишина. Слышны были лишь скрип подводы, стук копыт и лошадиное фырканье, да еще шум речки.

Навстречу путникам, по дну ущелья, ползло облако густого, как молоко, тумана. Обычное в этих местах явление. Путники неспешно въехали в это облако. Туман скрыл их из виду. А затем все стихло. Лишь шум воды доносился от бурной речки. С тех пор их никто не видел.

Месяцем позже. Сторожевой пост на границе Волыни с Литвой.

– Эй, старче, здесь уже земля Великого Княжества Литовского! Вы не заблудились случаем?

– Что вы, пан рыцарь, конечно же нет! – ответил косматый старец, держа за руку мальчика лет пяти.

– Мы идем в Великую Литву, чтобы поселиться здесь.

Откуда же вы пришли? – стражник склонился над мальчиком.

– Он не говорит, пан рыцарь, – ответил за мальчика Фома, а это был он, – он не говорит с тех пор, как турки, напав на наше село, почти всех перебили, а тех, кто остался жив, в полон увели. А пришли мы с гор Карпатских.

– А что ж, турок уже и там безобразничает? – удивился военный.

– Так, пан рыцарь, уже и там, – с сожалением в голосе ответил Фома.

– Да что же ты меня все время рыцарем называешь? Я простой солдат, никакой не рыцарь, – смутился стражник.

–А вот и нет, не простой ты солдат, быть тебе рыцарем, и честь эту ты своей доблестью добудешь во многих боях, верно тебе говорю, – словно глядя в будущее, ответил старик.

– А ты никак вещун? – изумился солдат.

– Есть такой дар, – кивнул косматой головой Фома, – а еще я лекарь, знахарь, по-вашему.

– Так ты и по-нашему знаешь, откуда же? – заинтересовался стражник.

Фома уже хотел ответить, но подошёл второй стражник:

– Чего ты к ним прицепился, Самуль? Не видишь разве – убогие они, пусть идут себе с Богом.

– А и правда, – согласился солдат, – идите с миром, Великая Литва всех приютит.

– Благодарю тебя, пан рыцарь, вспомнишь еще мои слова.

– Опять про рыцаря сказал, что ты заладил, – взмолился стражник, – я простой шляхтич.

– Будешь, будешь рыцарем – уходя повторял Фома.

Долго еще смотрел им во след, будущий рыцарь и полковник войска Великого княжества Литовского, Самуил Кмитич.

Учение волхвов. Три года спустя.

– Диду, диду, а где мои тато с мамой?

– Они далеко, Ионушка, – отвечал Фома, – они отдали тебя мне, чтобы ты учился науке нашей. Вот как обучишься, так сразу отпущу тебя к ним.

– Диду, диду, а где мой братко?

– Он остался дома, будет там тебя ждать. Скоро придут времена другие, встретишься со своим браткою, а я со своим. Вот и заживем тогда.

– А у тебя тоже братко есть?

– Есть, как же не быть. У нас у всех браты есть.

– Диду, а кто такой ведьмак?

– Где же ты это слово услышал?

– А диты у нас в Рудовлянах тебя кличут так и пугают друг друга. А мне кажут, что мой дед ведьмак и чародей.

– Не, внучек, то неправда. Хоть наука колдовская ведома мне, да только не творю я колдовства, скотину не порчу, сглаз не навожу, чар не напускаю, пустое это. Наша наука вельми мудра и сложна, не чета колдовской. А люди, что люди, не понимают они. Оттого и зовут нас колдунами. Ну и пусть зовут. Вот когда научишься и ты этой науке, тогда все поймешь. А теперь пора за учебу браться, времени у нас мало, а научиться тебе нужно многому. Наше учение дюже старое. Такое оно старое, что никто, даже в былинах и сказаниях не помнит его. Звали нас всегда не колдунами, да ведьмаками, а великими волхвами, и по всей земле было к нам уважение большое. Только теперь оскудел род наш. Остался я один из всех. А учение наше мы передаем от дедушки к внуку. А внук подрастет, да и дедушкой станет, тогда ему, из особого рода, из семьи особой, мальчика дают в обучение. Вот как тебя мне отдали. И опять дедушка мальчика учить станет, как его когда-то учили. Так мы и передаем наше учение мудрое. Каждый из нас должен свою лепту внести в постижение сей мудрости вселенской. А лепта эта состоит в трудах, для простых людей непонятных. Поэтому все думают, что мы колдуны. Теперь же давай знаки учить.

– Диду, диду, а чего мы знаки учим, а не буквы, как все: «аз, буки, веди…»

– Азбуку-от успеется, выучишь. А знаки учить гораздо важнее, да и труднее. Потому, их сначала учи. А азбуки эти что, тьфу на них, выучишь быстро, только пальцами щелк, и готово. Возьми-ка писание наше, открой, где вчера остановились, повторяй, что видишь, какие знаки?

– Знак «Охм», Диду.

– Правильно, только ты его произнес, словно охаешь, вроде как больно тебе. А надо его произносить по-другому, я же вчера говаривал. «О» – нужно громко с выдохом говорить, а «хм» – уже с закрытым ртом, как будто носом говоришь. А ну, еще повтори-ка. Ага, похоже, но не совсем. Давай-ка еще. О, так получше будет. Теперь погляди-ка, на этот знак. Он называется «Ом». Его нужно животом произносить, словно там жбан большой и в нем «о» раздается как эхо, тянуть надо долго ее, а потом, сомкнув губы тянуть «м-м-м». Как корова мычит. Попробуй-ка. Молодец, так мы быстро знаки выучим.

– Гляди-ка на этот знак. Вишь какой мудреный. Это знак «Кхм», его нужно произносить, как в нос кашляешь.

– Потешные у тебя знаки, Диду, то кашляешь, то жбаном себе кажешься.

– Оно-то так, да тут как сказать. Они только на первый взгляд потешные, зато силу имеют такую, что сильней всех чар колдовских вместе взятых.

– Как же это так, Диду?

– А вот так. Сила в них огромная в этих звуках. Тебе этого пока не понять, мал ты еще. Но скоро подрастешь, всему научишься, глядишь и сам учить начнешь. Дай срок. Теперь гляди-ка, вот какой знак начертан. А знаешь ли, что его голосом произнести нельзя? То-то. Этот знак не голосовой. Но свой звук он имеет. Возьми-ка сушеную лапку лягушки, да не бойсь, не кусается она. Вот, хорошо. Теперь возьми кусочек коры кленовой и лапкой по той коре проведи.

– Ничего ж не слыхать, Диду.

– А ты не гляди, что не слыхать. Кто надо и где надо, да услышит. Хотя не звук тут важен, внучек, а то, какие движения от него происходят.

– Где движения происходят, Диду?

– В другом мире.

– А где этот мир, кто там живет?

– Мир тот и нигде, и везде, только нам его не видно. Живут же в нем существа разные, добрые и недобрые, всякие, в общем. Мы, между собой, называем их миром Яви, Нави и Прави. Только это не те миры, о которых в легендах сказывается. Это у нас, только так, для обозначения. На самом деле они иначе называются, али ж тебе этого пока не понять. Посему запомни, мир Яви – это тот мир, в котором мы сейчас живем. Мир Прави, там живут существа добрые и вельми мудрые, этими звуками, которые мы с тобой изучаем, мы с ними говорим. Еще мир Нави есть, он вместе с миром Прави, тако ж невидим, но там живут существа злые, они нашим звукам подчиняются, но если ошибку допустить, то беда может выйти. Есть среди них и такие, которые не злые вовсе, они к нам навеки приставлены и все наши повеления исполняют. В мире Нави у них силы иссякли, вот их к нам и отправляют, чтобы они от нас силой напитывались.

– Как же это, Диду, как приставлены? И у тебя есть такие?

– Есть, детонька, есть. Лучше бы не было, но не мной заведено, не мне и отменять. Так наши старшие решили.

– А кто это, старшие?

– Это те, кто до нас науку эту изучал и нам передал.

– Диду, диду, страшно мне, а ну, как эти страшилища набросятся!

– Не бойсь, Иона, никто тебя не обидит, да и не страшны они вовсе. Они мне служат, а потом и тебе служить будут. Придет час, передам тебе свою силу, тогда и ты ими повелевать станешь.

– А ну, как они не послушают!

– А на что я тебя учу тогда? Если науку всю нашу выучишь, никто тебя не посмеет ослушаться.

– Однако, пора обедать. Книгу отложи. Ставь-ка ботвинью на стол, да хлеба возьми. Вот, поешь, проголодался небось.

– Ой, проголодался, Диду, спасу нет.

– Ну, ну.

Учение волхвов. Десять лет спустя.

– Деда, деда, завтра в Велькой Брестовице ярмарка, поедем?

– Сколько раз говорено, не деда я уж тебе. Повелителем меня звать должно.

– Уж так привык я, так привык.

– Теперь отвыкай. Ты, чай, не ребенок, многим тайным знаниям обучен, а все – деда, деда. Запрягай воз, сам поедешь на ярмарку.

– Сам? Как же я справлюсь один?

– Все справлялись, и ты справишься. Вон какой вымахал!

– Деда, ой, пробачь, повелитель, а дашь рубль грошей мне на новую рубаху, да сапоги?

– Старых еще не сносил.

– Так ведь и грошей у нас всегда в достатке, и запасы большие, а живем в старой хате, одежду простую носим, едим скоромно, почему, а?

– Не ради богатства мы тут. Нам науку волхвов постигать нужно. Каждый день мы трудимся с утра до ночи, ты учишься, я же обязан лепту свою внести, знаки новые вывести, да звучание их, да так, чтобы воздействовали они правильно, без ошибки. Я уйду в мир Прави, ты будешь это делать. И тогда может ты или твой ученик, а может его ученик, составите те главные заклинания, которые миры соединят. Дело это – великое, ради него и жизнь положить не жалко. Не до роскоши нам. Мы мужи ученые, нам роскошь ни к чему. Помни об этом всегда.

– Миры соединят, а как это?

– Вот вернешься с ярмарки, опять учить тебя стану. Многое еще познать тебе надобно.

– Эх, а что ж купить на ярмарке?

– Муки купи пудов с десять, да пшена, да толокна, меду, гвоздей, да косу-пятиручку, ведер два, да жбан побольше, масла лампового, да фитилей, соли не забудь. Что в прошлом году покупали помнишь? То и теперь купи, вот гроши тебе. Да смотри, чтобы жиды не обдурили. В шинок не ходи. Еды я тебе собрал. С рассветом поедешь. Не далее, чем послезавтра, к полудню, вернуться должен.

– Деда, ой, повелитель, вот я уже и вернулся, все купил, что ты наказывал! – воскликнул с гордостью Иона, вернувшись с ярмарки.

– А, вернулся, гляжу. Ну, давай разгружать. Муку в амбар неси. Крупы в дом. Остальное я сам разберу. Как разгрузим, обедать пойдем. Я верещаки наварил. Много людей-то, на ярмарке?

– Ой, много, повелитель, и чего там только нет! Торг идет на всей площади в самом центре местечка. А как ночевать собирался, то пьяных много было, все в корчму ходили. Но я не ходил.

– Правильно, что не ходил, ведь не велел я тебе. А пьянство нам неведомо, некогда нам пьянствовать. От пьянства человек умом трогается. Ну да что об этом толковать? Пойдем, кормить тебя буду. А на ночь я тебе что-то необычное приготовил.

– Что же ты мне приготовил?

– Это секрет, потом узнаешь.

– Сегодня ночью, поведу тебя в мир Прави, – сказал Фома, когда уже собирались ложиться спать.

– А как же это мы туда пойдем? – удивился Иона.

– Есть для этого заклинания. Часто ими пользоваться нельзя, раз в несколько лет только.

– Что-то страшно мне, а ну, как не вернемся?

– Что ж ты такой боягуз у меня? – засмеялся Фома, – как с детства начал бояться, так и теперь боишься. Ничего, привыкнешь. По первости, признаюсь, я и сам немного перетрухал. Теперь же не мешай мне, буду заклинание творить. А ты гляди, да слушай, потом тебе самому это делать придется.

Фома сотворил заклинание, подошел к Ионе, коснулся его лба. Тот сразу уснул. Фома же, легши на свою кровать, вновь сотворил заклинание, зажег масляную лампу и тоже заснул.

– Повелитель, где я, мне страшно!

– Не беспокойся, я здесь с тобой, бояться нечего.

– Я не вижу себя, меня словно нет, как же это?

– В этом мире так и должно быть.

– Давай вернемся, я боюсь.

– Нет, не станем мы теперь возвращаться! А ты бояться не смей, не для того я тебя учу, чтобы ты трусил на каждом шагу. Я тебя представить должен.

– Кому представить?

– Тому, кто тебе после меня, в этом мире, помогать будет.

– А вот и он, – указал Фома на светящийся силуэт.

– Ну, здравствуй, великий брат мой, где ж остальные?

– Здравствуй Фома, брат наш. А вот они, уже здесь.

Появилось еще несколько силуэтов, всего числом двенадцать.

– Рад видеть вас, братья мои! Сегодня хочу представить вам моего молодого преемника, Иону.

– Иона, поздоровайся с учеными братьями. Это они в своем мире ведут нас к великой цели.

– Доброго здоровья, – едва слышно пролепетал Иона.

– Боится еще, – объяснил Фома.

– Что ж, – начал один из братьев, – самое время показать ему.

В сознании Ионы словно взрыв произошел. Великое знание обрушилось на него как струи огромного водопада. То, что он узнал и увидел, было настолько необычно, что привело его в ступор. Он потерял дар речи и пребывал в состоянии близком к помешательству.

– Хватит, пожалуй, – сказал Фома, – как бы беды не случилось.

– Первое посвящение он прошел, через двадцать лет ждем снова, – сказал один из братьев.

– Что ж, тогда до встречи, милые мои братья.

Иона проснулся, и тут же сел на кровати, дико озираясь.

Фома спокойно сидел за столом, склонясь над книгой.

– Что, проснулся, – пробасил он, – страшно, да, необычно, да? Ну, привыкай, тебе в будущем еще не раз придется это делать. Знание великое ты ощутил, но пока не получил. Дали тебе его коснуться только. Но теперь ты все это видел. Стало быть, ты посвященный. Теперь ты знаешь, что мир, о котором я тебе рассказывал, существует.

– Как же это, повелитель, – пролепетал Иона, – где же этот мир, он такой огромный, просто бесконечный.

– Всему свое время. Чтобы это осознать, нужно еще многому научиться. Поэтому вставай, вон стакан молока тебе, да хлеба краюха. Поешь и за учебу.

Учение волхвов. Двадцать лет спустя.

– Повелитель, а почему, когда ты творишь заклинания, у тебя все получается, а у меня нет?

– Это потому, что у тебя моего дара нет. Главное сейчас для тебя, знать все заклинания наизусть. А когда ты будешь готов, то получишь мой дар. Вот тогда все заклинания и оживут.

– Я уже большую половину книги выучил!

– Это хорошо, значит мы все успеем.

– Значит, скоро я останусь один?

– Не так скоро, но это случится, иначе у нас не бывает.

– Как же мне быть одному, где мне преемника искать?

– Тебе будет знамение, следуй ему. Братья не оставят тебя.

– Скоро ли мы опять к ним пойдем, двадцать лет уже прошло?

– А вот нынешней ночью и пойдем.

– Ох, боязно!

– Чего ж тебе все боязно, а? Сколько тебя помню, всего-то ты боишься. А как один останешься, так совсем со страху помрешь, чай? Глянь-ка здоровый какой вымахал, силы недюжинной сколько, а все тебе боязно, – наставлял преемника Фома.

– Так ведь были мы там, – оправдывался Иона, – а силы там у меня не было. Видел все, слышал все, а где я сам, того не ведал, прозрачный я был. Стало быть, и сила моя там ни к чему. Оттого и боязно.

– Этого не бояться нужно, а понимать. И самое главное, ты там – повелитель, понимаешь это или нет? Ты там первее первых будешь. Все миры ему подвластны будут, а он все – боязно, боязно. Ложись уже, заклинание творить стану.

Иона послушно уснул.

– Мы рады вам, светлые братья наши. Видим, преемник твой, Фома, вполне готов уже. Свечение его ровное, яркое и в науке он преуспел заметно. – Что ж братья мои, выходит, справился я, внес свою лепту, пора на покой, так получается?

– Выходит так, брат наш, до поры будешь в покое пребывать. Знаешь сам, что так заведено у нас. Знаешь и то, что вернешься к жизни вечной, когда срок придет.

– Знаю, братья, все знаю. Ну, прощайте.

– Не прощайся, ведь встретимся.

– Кто знает, кто знает.

– Иона, брат наш младший, сейчас ты будешь посвящен во вторую степень нашей науки. Сейчас тебе будет дано знание того, кто мы, откуда мы и каково наше предназначение. Итак.

Внезапно в сознании Ионы пронеслись картины неведомого мира, где люди, такие же как он сам, жили и творили на той же Земле. Неведомые гигантские постройки – пирамиды, дворцы и храмы возвышались над землей и сверкали своим парадным великолепием. Появилось ощущение собственной духовной силы и великого знания. Все его существо переполнила гордость и уверенность в себе. Он, словно парил над миром, ощущая мудрость творения и любовь. Теперь он знал откуда все пошло, в чем смысл бытия и где его место в этом бесконечном мире. Счастье наполнило его, словно сосуд, светлой энергией блаженства. Хотелось плакать и смеяться. Весь переполненный эмоциями он закричал и…

Иона проснулся. Фома, так же, как и в прошлый раз сидел за книгой.

– Что, проснулся? Уж не боязно теперь?

– Ой, не знаю, повелитель, не по себе как-то. Очень все необычно.

– Ничего, скоро будет тебе новое испытание.

– Какое еще испытание?

– Посвящение в таинство выбора и подготовки преемника твоего. Самое тяжелое, самое главное.

– Так ведь ты говорил, знамение будет.

– Знамение-то будет, а только до знамения еще дожить нужно. Путь долгий и трудный предстоит.

Главное же в том, что не отдавали мне тебя для обучения. Сам я увел вас с братом твоим. Есть в горах пещера, там тела лежат, всех братьев, от начала времен. И твой братец там, и мой.

– Как же это, как можно?! – встрепенулся Иона.

– Так заведено! Вижу, пришло время правду открыть тебе. Слушай и не перечь.

Итак, было это так давно, что никакими годами не исчислить. Жила на земле раса людей. Люди те были зело мудры и в науках сведущи. И так они в своих науках преуспели, что решили бессмертными стать. Но в телах своих смертных они этого достичь не могли. Посему решили они уйти в мир тонкий, туда, где их эфирные тела будут существовать вечно. Так они и сделали. Я тебя в тот мир водил. И ты, верно, все уже и без меня знаешь, показали тебе это. Но того ты не знаешь, что оставили они на земле расу подобных себе, только не столь разумных. Эта раса и ныне живет. К той расе и мы с тобой относимся, с тем отличием, что нам знание тайное ведомо, а им нет.

Была среди тех, первых людей каста великих волхвов, мудрейших и ученейших. И вот однажды, решили они пойти другим путем, а это, ни много, ни мало, а воссоединить два мира в одном живом теле человеческом, дабы жить вечно в обоих мирах. Много им пришлось пережить разных бед и несчастий на этом пути. В результате, никого в живых не осталось, кроме одного. Но и этот один, не достиг цели пока. Трудов огромных все это стоило. Тот, который один остался, это я и есть. А после меня станешь ты. После тебя еще и еще, до тех пор, пока не составят они тех нужных заклинаний, с помощью которых это великое дело свершится. Каждый из нас свою лепту вносит, новые звуки и вибрации осваивает, описывает их в Книге Заклинаний. И кому-то выпадет честь закончить труд сей. Тогда-то и выйдут братья наши из пещеры и станут жить на Земле свои бессмертные жизни.

– Ой, ой, о-е-е-ей! Как мне понять все это, Фома!? – Иона схватился за голову, – каким умом это объять можно?

– Ничего, поймешь, обоймешь, – успокаивал его Фома, – не ты первый, не ты последний. Еще не все я тебе рассказал. Должен будешь ты преемника себе найти, вернее двоих – близнецов. Заклинание над ними сотворить, в пещеру отвести и, одного из них, там оставить. В Карпатские горы пойдешь. Но это уже не при мне будет, я туда уж не ходок. Мальчика одного сюда приведешь, тут учить станешь, как я тебя. А по смерти моей, еще и беса родового в наследство получишь. Вот такой рассказ.

– Получается, детей красть придется? Я не могу, как же это так?

– Плохо тебе жилось? Али бил я тебя, али неволил в чем? Скажу откровенно, выбора у тебя нет никакого. Ваши роды все на земле исчислены и известны. И запомни, как помру я, нужно будет идти тебе в Трансильванию, там, между монастырем Блэною и монастырем Груйу Лупулуй, есть местечко, которое так же, как монастырь называется – Груйу Лупулуй. Там бес тебя поведет, следуй ему и найдешь близнецов. Сотворишь заклинание, они сами за тобой пойдут. Заклинание то скоро изучать будем. Отведешь их в пещеру, что на горе Стинка, в Карпатских Бещадах. Там все готово давно. Вновь сотворишь заклинание. Один мальчик останется в нише лежать, до времени. Второго сюда приведешь и учить будешь, как я тебя. А дальше уж не ведомо мне.

– Как же я один справлюсь, как их найду? Путь длинный, край чужой!

– Будет тебе вспоможение на всем пути. Силы тебе помогут, да заклинания. Бес опять же будет при тебе, он любое повеление исполнит.

Прошли годы и наконец наступил тот час, когда пришла пора Фоме отходить в мир иной.

– Иона, Иона, тяжко мне, подняться не могу, дай напиться.

– Как, уже? Не думал я, что все так скоро случится, деда, ой, повелитель. Сейчас воды подам.

– Да книгу возьми, начинай читать Заклинание преемника.

– Ой, боюсь я, ой не уходи, деда!

– Да что же это за преемник мне достался! Бери Книгу, читай! Читать долго придется, может месяц.

– Ой, деда, деда…

– Читай!

Иона читал. Спать получалось совсем немного. А Фома становился все слабее и слабее. Так прошло две недели с небольшим. Исхудавший, с красными опухшими глазами Иона, произнес последние звуки заклинания.

Фома, который уже несколько дней был без сознания, вдруг пришел в себя, повернул голову к Ионе, прошептал:

– Пора.

Иона отложил книгу и встал на колени перед кроватью, на которой лежал Фома.

– Готов? – спросил Фома одними губами.

– Да, деда, ой, прости, повелитель, – ответил Иона дрожащим голосом.

– Ну, прощай, – прохрипел Фома. Взгляд его помутился, он поднял слабеющую руку, сложил пальцы щепотью и ткнул ими в лоб Ионе.

– На тебе, – прошептал он, закатил глаза и затих.

Словно волна накатила на Иону, едва не сбив его с ног.

– Прощай, деда, – прошептал он и заплакал.