Виктория Вишневская
Мой одержимый босс
Глава 8
Точно, как раз время звонка подошло. У нас разница в семь часов, и он наверняка сейчас пьёт кофе в нашем любимом кафе на Бронсон-авеню.
– Привет, – отвечаю тепло. Не могу не улыбнуться. Женя ни одного звонка не пропустил. Каждый день спрашивает, как у нас дела. Особенно у Ариши. Они хорошо ладят, и порой мне кажется, что моя малышка видит в нём папу. Бежит к нему, ластится и целует в щёчку. Как родного. Но ни разу его так не назвала.
И я не знаю, что говорить ей, если это случится. Так неловко получится…
Женя действительно заменил Арише отца. Когда она была совсем маленькая, а мне было тяжело совмещать учёбу и материнство, ещё и готовиться к работе, именно он мне очень помогал. Даже менял малышке подгузники! Кормил с ложечки. А когда она подросла – катал её на плечах.
Вот неродные ведь… Но Женя так заботится о ней. Даёт то, чего я никак не могу: мужскую, отцовскую любовь.
Я и рада, но боюсь, что дочь к нему привяжется. А у нас отношения не сложатся.
– Как там мои Конопульки?
– Нормально, дядь.
– Тысячу раз просил меня так не называть, стерва рыжая. У нас разница всего восемь лет.
– Ничего не знаю, дядя.
Конечно, я издеваюсь над ним. Без этого – никак!
Мы старые друзья. Я вообще раньше фанатела по нему. И по приезде в Канаду сразу позвонила. Увидеться захотела с первой любовью. Вот тогда всё и началось. Старые связи вернулись.
Уверена, я сделала правильный выбор, дав себе тайм-аут, хоть и сроком в три года.
Зато теперь свеженькая, с чистыми мыслями и… бывшим, к которому завтра придётся идти на работу.
Трогаю свои мокрые волосы.
Надеюсь, что нет.
– Ма-а-а-ама-а-а!
Громкий визг дочери вонзается в самое сердце, останавливая его. В панике несусь на кухню, внимательно изучаю свою девочку, чуть не плачущую и тыкающую пальцем куда-то на пол.
Сама не понимаю, как хватаю телефон и бью им по плитке, убивая паука. Зыркаю на лепешку и тяжело, судорожно дышу.
Мало того, что Ариша напугалась, она ещё и меня заставила стрессануть!
Фух…
Всё обошлось.
Малышка смотрит на меня, на паука, а затем невозмутимо суёт в рот свою любимую пюрешку. Обнимаю её и прислоняю потрёпанный телефон к уху.
– Ты меня только что избила на дистанции?
– Нет, дурак, – хихикаю я. Целую уже успокоившуюся зайку в висок. Она у меня отходчивая. – Паука убивала.
– Я уверен, ты победила.
– Ага.
– Как сходила на собеседование?
Ох… Я ожидала, что он спросит. Но пока не придумала, что ему сказать.
– Нормально. Меня взяли. И знаешь что. Без испытательного срока. Не твоих ли рук дело?
Я не вижу, как Женя улыбается. Но чувствую. Уверена, он откидывается на спинку стула. Закидывает ногу на ногу.
Игриво бросает:
– Нет, это всё твой талант и дикое обаяние!
– Жень…
– Конопуль, ты только не злись, – спокойно произносит. Вот когда он так говорит – не могу вспыхнуть даже. – Я помню, что ты хотела туда устроиться. Именно туда! Другие холдинги тебе не подошли, к отцу ты не стала идти. Ну, я немного подсуетился. Позвонил там одному… Тот с Айдаровым договорился. Он сейчас владелец там. Недавно выкупил. Я хотел тебе приятно сделать. А что, не понравилось?..
Так вот оно что.
Теперь понятно.
Я-то думала, мне повезло из-за того, что в Канаде доучивалась и работала, а оказывается – Женя постарался.
И теперь я вынуждена отрабатывать две недели…
Нет, не виню его. Он со своей стороны всё для меня сделал. А ведь я могла пойти работать к кому-нибудь другому! Да взять того же Беркутова – парня Миры. Правда, у него совсем другое направление и с моим образованием никак не связано.
– Нет, всё хорошо. Но тяжеловато пока что. Надеюсь, справлюсь! Лучше скажи, когда ты приедешь?
– Зеня? – малышка высовывает изо рта соску от пакета с пюре и прислушивается к телефону. – Зеня!
– Ой, кто там?
Я быстро встаю, убирая телефон от дочери. Ша! Она сейчас расплачется!
– Это злой дядька, малыш, – перебираю рыжие волоски. Она смотрит на меня голубыми глазками и невинно хлопает ресницами. Ах… Как тут можно устоять? – Так что, когда приедешь?
– Когда закончу с проектом, злыдня. Немного осталось.
– Буду ждать. А то с Аришей сидеть некому, нянька, – шучу. Конечно, мы оба будем работать. Но у Жени времени больше – он может взять себе выходной.
А пока нянька – мама. Завтра, кстати, отвезу малышку к ней.
– Ладно, Конопульки мои, я работать. Позвоню завтра уже, а то мой вечер – ваша ночь.
– Давай, Ариша целует тебя в щёчку, – улыбаюсь вновь.
Тишина немного затягивается.
Он там растаял от умиления?
– А ты?
– А я пошла купаться и есть! – показываю ему язык. Жаль, что он этого не видит.
– Пришли фотку, где ты будешь…
Я выключаюсь, не дослушав. Дурак, блин.
Откладываю телефон, подхватываю малышку на руки и отношу в манеж. Включаю мультик, прибираюсь, чтобы за эти жалкие десять минут ничего не случилось. Бегу в душ. И, как истинный спартанец, пытаюсь искупаться за короткое время. В прохладной воде.
Мне срочно нужно заболеть!
Для эффективности съем потом ещё немного льда…
Вы отправите меня на больничный, босс. Вот посмотрите…
Глава 9
Тридцать шесть и пять.
Нет, я знала, что у меня сильный организм и хороший иммунитет. Но не настолько же?
Хотя логично – я всего несколько раз за всю жизнь болела.
Вздыхаю, держа малышку на руках и смотря в окно. Нужно забрать машину из ремонта. Ведь отвозить Аришу к маме на такси будет затратно. А тащить её в метро с утра – нет!
Мы с трудом добираемся в родительский дом. Точнее, останавливаемся у въезда в посёлок. Дальше таксист отказывается двигаться, беспокоясь о машине, хотя дороги у нас в целом хорошие.
Ставлю ему пару звёзд.
Прогуливаемся с дочкой пятнадцать минут в прохладное и пасмурно утро по дачным улочкам.
Погода отвратительная, а Лучику нравится. Хочет прыгать по лужам, но я беру её на руки.
Осматриваюсь. Приятная ностальгия накатывает.
Это место много значит для меня. Здесь я жила с самого рождения и… до отъезда.
В том переулке я чуть не сбила Миру, с которой дружу по сей день.
А тот дом… Возле него мы целовались с Назаром, и нас увидела Карина. После чего началась непонятная война сестёр.
Соседний дом Беркутова пустует. Хозяин, кажется, переехал.
Все здесь уже по-другому.
Мама встречает нас у ворот. Мы не виделись несколько месяцев… До нового года они приезжали в Канаду. И как раз рассказали, что у папы проблемы со здоровьем, из-за чего в семейном бизнесе тоже все плохо.
Вот если бы я тогда всё не испортила… отец как всегда бы доверил дела Назару. И все бы наладилось. Но я вмешалась в их дружбу. И теперь папе помочь некому, кроме нас.
Но что сделает женская часть семейства?
И то… половина.
Алина, младшая сестра, только ходит в школу.
Мама – до мозга костей домохозяйка.
Карина, старшая, вышла замуж и давно упорхнула из родительского гнезда.
Я?..
Не лучший вариант.
Вообще. Я и себе помочь не в состоянии.
– Моя рыжуля, – произносит мама, буквально выхватывая ребёнка у меня из рук.
Она ничуть не изменилась. По-прежнему молода, прекрасна и жизнерадостна.
Вот как у рыжего отца и брюнетки матери родились все рыжие дети? Никому не повезло быть такой же шикарной, как эта женщина!
Мама прижимает Лучика к себе.
А на меня – ноль внимания!
Конечно, я выросла, но… Мы столько не виделись!
Или она до сих пор дуется, что я не предупредила её о приезде?
Папа – ладно. Он сейчас в больнице. К нему позже нужно съездить…
– Заходи, – зовёт меня. – Или тебе уже пора?
– На работу, мам, надо, – подаюсь вперёд и целую моих лапочек. – Опаздываю. Без машины тяжело.
– Так давай я Костика попрошу тебя отвезти.
– Костика? – изумленно спрашиваю.
– Ты чего?– мама на меня смотрит как на дурочку. – Однокурсник твой бывший. Он сейчас в такси подрабатывает.
Костя? Такси?
Да у него папа!.. Мощный!
И сам друг… Богатенький сынок, тусовщик и лоботряс.
– Не удивляйся, – глаза закатывает. – Ну что, попросить? Он недалеко живёт.
Не хочу деньги на такси тратить… Планировала поехать на метро.
– Я заплачу, – мама хихикает, подхватывает малышку и летит в дом. Я даже протест не успеваю выразить.
Как бы я хотела опоздать…
Кстати, а почему бы и нет?
Что мне сделает начальство?
Уволит?
Отлично!
Если я не заболела – найдём другой способ. Ведь если я не могу уйти сама – Айдаров должен выгнать меня.
Я этого добьюсь.
И специально приду после обеда. Стану красной тряпкой для быка. А пока…
– Мам, ставь чайник!
– И что теперь? – пока Лучик ползает по полу и играет с красками, а мама подливает воду в третью кружку, я тяжело вздыхаю.
– И теперь вынуждена работать там две недели.
Я не уточняю, у кого именно, чтобы мама не волновалась.
– Так забей и просто уйди. Что он тебе сделает? Пф-ф. Хочешь, папа поможет?
Кусочек печенья сам вылетает изо рта, и я жестикулирую руками.
– Папа знать не должен!
– Ладно-ладно, – идёт на попятную. – Но… Просто не приходи на работу. Или ничего там не делай. Сдалась тебе трудовая? Она бесполезная. Особенно после Канады. Там письма от работодателя.
Мама, знала бы ты, какая у тебя дочь неудачница…
– Я работала в русских филиалах, ты же в курсе. И там шли навстречу – писали всё в трудовую. А письма… В одном месте мне его не дали.
Там был босс-извращенец. И я, юная и взрывная студентка, просто дала ему по яйцам.
Меня выгнали в тот же день.
– А второе письмо Ариша испортила.
Моё солнышко громко взвизгивает и роняет баночку с желтой краской. Как протест.
Но следом падает на ковёр, сворачиваясь калачиком.
Ай…
Засыпает там, где захочет…
У неё привычка дурная. Может уснуть на стуле, внезапно вырубившись. Будто батарейка садится. Вот и сейчас…
Палец в рот и мычания под нос.
Моё ты солнышко…
Я отношу Лучик в кроватку. Целую её в висок и только после этого еду на работу. Специально. Хочется показать свой характер. Назар наверняка забыл, с кем имеет дело.
Но если не спешит увольнять меня – пусть попробует стерпеть.
Приезжаю в офис после обеда.
Упс…
Босс будет в ярости.
В хорошем расположении духа захожу в кабинет и сразу ловлю на себе три пары удивлённых глаз.
– Ты бессмертная? – выпаливает испуганно Маша.
– А?
– Ты время видела? – говорит Света.
– Мы тебе уже памятник заказываем, – сглатывает Снежка.
– Почему? – цепляю улыбку на лицо.
Света встаёт и передаёт мне папку. Красную такую, яркую.
– Босс сказал, чтобы ты принесла. Он тебя ждёт.
Ого…
– Точнее, ждал, – сглатывает и метает взгляд на настенные часы. – Три часа назад.
Усмехаюсь и выхватываю из её рук документы. Кидаю в сумку.
– Я отнесу, – принимаю вызов. Надо же увидеть его недовольное и жутко злое лицо.
Машу девушкам ладошкой и выхожу в коридор.
Вроде бы ничего такого. Всего лишь нужно отнести Айдарову папку, но…
Прикладываю ладонь к груди.
Сердце стучит как угорелое.
Почему так страшно, а?
Глава 10
Глубокий вдох – медленный выдох.
Если бы это был обычный босс – зашла бы без раздумий. А в нашей ситуации нужно настроиться. Врубить режим ледышки и язвы-Дарины. Что я и делаю.
Стучусь ради приличия. Мысленно представляю, как каждый удар барабанит по нервным окончаниям Назара. И он весь дёргается. Как припадочный.
Стучу агрессивнее.
И картинка в голове красочнее!
– Я же сказал – войдите!
Его строгий и раздражённый приказ – как мёд для моих ушей. Уголки губ несутся вверх, и я с удовольствием толкаю дверь. Сразу убираю улыбку.
Равнодушное лицо и деловой тон.
– Здравствуйте, – не смотрю на Назара. Грациозно, походкой от бедра, словно королева, приближаюсь к его столу. Делаю вид, что это не я опоздала на работу.
Достаю папку из сумки и прижимаю к груди. Тяну время. И не отдаю сразу. Поднимаю уверенный взгляд и виновато улыбаюсь.
– Простите. Я немного задержалась. В лифте застряла, пока к вам поднималась.
– С девятнадцатого на двадцатый? Ехала пять часов?
Прикрываю рот ладошкой.
И заглядываю в синие бушующие глаза. А там – настоящий шторм в море. Ветер поднимает волны, что вот-вот захлестнут меня природным буйством, утопят… Густые тёмные брови делают взгляд темнее, тяжелее. А плотно сомкнутые челюсти подчеркивают гнев босса.
Как и язвительный тон.
– Ты перепутала здания?
– Возможно, – уклончиво отвечаю, отводя взгляд. Хочется ехидно захихикать, но я только делаю губки бантиком. – Наверное, за такое меня нужно уволить… Вот будь я боссом…
– Дарина Александровна, – перебивает меня. И весь мой запал гасит. Злой он чересчур. Напряжённый. – Документы на стол. А вы – в кресло.
Кресло?
Посматриваю на кожаную мебель прямо перед ним.
Нет. Не хочу.
Отдаю ему папку. Он буквально выдёргивает её из моих пальцев. Помедлив, я всё-таки присаживаюсь, закидываю ногу на ногу и осматриваю кабинет. Надо же, этот мужчина почти не изменился. Вкус в дизайне и интерьере прежний.
Мельком замечаю, как Назар отпускает папку. Длинные и мощные пальцы поправляют белый ворот рубахи. И оставляют на ней красные отметины.
Стойте… Какие красные отметины?
– Дарина. Если ты думаешь…
Он останавливается, обрываясь. Взгляд замирает на моей груди.
Ничего не отвечаю. Смотрю на пальцы.
Подаюсь вперёд, вызывая непонимание у мужчины. Переворачиваю папку. Твою мать…
В чём она?
Она же в красках! В красных красках!
– У тебя рубашка грязная.
Блин…
На мгновение прикрываю глаза. Перевожу дыхание. И опускаю взгляд на белую рубашку, на которой зияет красная блямба из гуаши.
Откуда?..
Только не говорите мне, что Ариша…
Быстро поднимаю сумку. Заглядываю в неё. И рот распахивается от ужаса.
Баночка с краской открылась и всё мне засрала!
Документы. Паспорт. Ключи. Всё красное!
Ариша, солнышко, ты решила маме краски на работу дать? Чтобы не скучно было, да?
– Да блин… – со стоном выдыхаю.
Зачем-то смотрю на Назара. Я сейчас выгляжу, как клоун. Наверняка.
И чуть не смеюсь.
Ладно, здесь два клоуна.
У меня грудь заляпанная, а у него ворот и висок, за который он держался. Плюс щека.
– На себя бы посмотрели, босс, – смеюсь звонко. Он хмурится, хватает телефон и оглядывает себя в отражении.
Ладно. Хоть немного, но я всё же расплатилась за вчерашнее. Точнее, Ариша это сделала…
– Ты вредитель, – шипит. Снова хватается за ворот и делает ещё хуже. – Сука.
Фу! Матершинник!
– У меня встреча через час.
Поздравляю его! Но уверена – у него есть мини-шкаф, где висят запасные рубашки. Был у него такой. Помню, как я пряталась в нём от отца… Чтобы нас не застукали.
Тёплые воспоминания вызывают улыбку. И я встаю, осматриваюсь, находя дверь в нужную мне комнату. Там наверняка душевая, туалет.
– Жаль, – наигранно соболезную. – Я воспользуюсь уборной?
– Решила накраситься перед смертью? – чуть не рычит.
Я уже накрашена вообще-то… И умирать не собираюсь. Мне ещё мелкую отчитывать, чтобы свои игрушки в мою сумку больше не пихала.
Не отвечаю на его слова. Не будь передо мной Назар – я бы покинула кабинет. Но нет. Нахожу уборную, закрываюсь на щеколду. Не могу я ходить в грязной рубашке. Хотя… Если снять её и надеть на голое тело пиджак…
Бр…
Под кондиционером будет холодно.
Избавляюсь от одежды. Остаюсь в обычном тканевом лифчике. Чувствую себя в безопасности, зная, что Назар не войдёт. На щеколду же закрылась!
И роюсь в грязной сумке.
Бляха муха…
Достаю документы и чуть не плачу. Всё красное!
Хорошо, что на кровь не похоже. А то сейчас, как в Голливудских фильмах, закон подлости сработает. Везде всё красное, и тут – бригада с оружием. Повяжет меня, и…
Боже, я так надышалась гуашью? Аж штормит.
Откладываю на тумбочку испачканные вещи. Вымыть бы… Что и делаю. Аккуратно спасаю то, что могу. Заодно нахожу в сумке детское мыло. Оно всегда со мной. Как и запасной памперс, соска. Кое-что выкидываю в урну, а что-то, упаковав в найденный пакет, отправляю снова в сумку.
И приступаю к долбаной стирке.
Не получается!
Я и в холодной воде, и в горячей. И мылом блузку обильно поливаю!
Ариша…
Как же ты подставила маму, Лучик мой…
Поднимаю голову и громко вздыхаю, смотря в отражение.
И тут же застываю, приоткрыв рот.
Э…
– А как ты?.. – слетает с уст, когда вижу Назара.
Спокойно стоит в комнатке, опираясь плечом о душевую кабину. Осматривает меня со спины. Иногда взгляд летит в зеркало, окидывая живот, грудь.
Быстро прикрываюсь руками, роняя рубашку прямо в раковину.
– Убери. Не порти мне вид.
Глава 11
Не портить ему вид!
– Ты как вошёл? – я не сошла с ума. Щеколду задвигала.
– Дверь новая, – усмехается. – Пришла с браком. Открывается снаружи.
Он что, двери на Алиэкспрессе покупает? Нормальных нет?
– А ты не подумал, что если я закрылась, то входить нельзя?
Снова окидывает меня взглядом. Да что уж говорить – он его и не отводил. Стоит, сверлит мою шею, рассматривая маленький кулончик. Подарок от Жени. Благо, грудь я прикрыла руками. А то и туда пялился бы.
– В жизни бы в голову не пришло.
Да что вы говорите!
– Выйди, – говорю строго.
– Это моя ванна.
Конечно, он прав, но…
– И что?
– И если кто и может прогонять отсюда, то только я.
Снова уголки его губ лукаво несутся вверх. Назар совершенно не умеет прятать улыбку.
– Далеко уйдёшь без рубашки? – задаёт неожиданный вопрос.
– Пф, – фыркаю. Хватаю пиджак. Надеваю на голое тело и буквально на несколько секунд даю ему полюбоваться грудью. – Значит, пойду без неё.
– И без штанов? – брови вверх летят.
Смотрю на белые брюки. Так они нормальные…
За спиной Назар подаётся вперёд. И ягодицу обжигает ощутимая боль.
Он!
Меня!
Ударил!
По попе!
И ведь специально! Не сожалеет! По глазам вижу! Победно возвращается в своё прежнее место.
– Да ты!..
Договорить не успеваю. Он поднимает ладонь, которой только что шлепнул меня.
О, нет…
Испугано поворачиваюсь к зеркалу задом.
Он издевается!
– Ты что наделал?.. – тихо слетает с губ. На белых брюках отчётливо виднеется красный след от его пятерни. – Это же не отстирывается!
– Жаль, – обман так и льётся из его уст.
Тихо вздыхаю, пытаюсь не взорваться.
Отлично. У меня ни рубашки, ни штанов.
– Я не буду работать в таком виде, – ставлю его в известность. – И сейчас же еду домой.
– Не едешь. Пока ты заключена в этой комнате.
Заключена?!
Зло оборачиваюсь.
– Выпусти меня, и я уйду.
– Не хочу, – легко пожимает плечами.
Как ребёнок!
– Тогда уйду сама.
Делаю шаг вперёд.
Назар ладонь испачканную снова поднимает.
– Ещё шаг, и ты останешься без пиджака.
– Ничего, я сразу домой поеду, – снова маленький, но уверенный шаг.
– Зачту тебе прогул.
– Засчитывай. Мне всё равно. Знай, что две недели отрабатывать я не буду. Я уже написала заявление. И никто не заставит меня здесь остаться!
Правда… Я же в минусе буду. Статья восемьдесят один. Если Айдаров начнёт брыкаться, мне трудовую книжку могут испортить. И я не знаю, что хуже… Что меня не возьмут на другую должность из-за статьи за прогулы, или из-за отсутствия опыта работы, если заведу новую книжку.
Нельзя в любом случае прогуливать!
Неужели отрабатывать придётся?
Я не могу рисковать. Деньги нужны. Всё же у меня дочь есть, которую кормить надо. На родителей надеяться не хочу. Особенно когда у них и так проблемы.
– М-м-м, – Айдаров задумчиво тянет. – Примерно час назад, когда моя сотрудница опоздала на работу на четыре часа, я ввёл новое для неё правило. Один прогул, и…
Ставлю руки по бокам. И что он мне сделает, а? Статья?
Блин…
Если подумать, я вообще не в выигрышной ситуации.
– Я вынужден буду преподать ей хороший урок, – в глазах искрится огонёк похоти, озорства и игривости. В тёмной глубине уже мелькают картинки, где он приказывает мне больше не шалить… – Поняла сама? С ремнём, на столе…
Зачем я это представляю? Почему эти безумно развратные кадры появляются в голове? Потому что такое уже было. Правда, без ремня. Но помню, как он разочек наказал меня за то, что я накосячила. Пообещал сделать это снова, когда я решу, что мы не на работе, а в детском садике.
Поиграть я любила. Легкомысленная студентка, да.
Помню, как встать не могла. Ноги дрожали, а между ними болело ещё несколько дней. Постарался на славу! Ещё и тогда так отшлёпал меня…Благо, синяков не осталось, прошло всё быстро.
– Вспомнила? – скрещивая руки на груди, ехидно смотрит.
– Я поняла, – выдавливаю из себя. А сама не понимаю, почему сердце глухо стучит в груди – и жарко становится. Неужели температура поднялась после вчерашнего дождя? – Буду ходить на работу исправно. А теперь… Я пойду.
Куда с грязным задом? Сейчас что-нибудь придумаю.
Делаю ещё один шаг. Айдаров зачем-то снимает пиджак. И в ту же секунду хватка на талии появляется. Нет… Только не мой белый пиджак… Мне теперь весь день, как идиотке, в краске работать?
Эй, стойте-стойте!
Меня тянут в сторону и тут же вбивают в стенку душевой кабины. Тяжёлое тело нависает надо мной, лишая возможности пошевелиться. Двинуться не могу.
Да что же такое!
Вдохнуть не в силах даже. Дурманящий аромат мужского одеколона врезается в ноздри.
Поднимаю взгляд, заглядывая в искристые синие глаза. Нет, так продолжаться больше не может.
Приоткрываю губы. И ничего не успеваю сказать, как слова босса летят мне прямо в лицо:
– Я передумал тебя отпускать.
