Третий лишний – Виктор Конецкий

На этот раз мы вместе с Виктором Викторовичем Конецким снова отправляемся в высокие широты, но только уже на обратной стороне Луны земного шарика: комфортабельный круизный лайнер плывёт в Антарктику со сменой зимовщиков. На борту лайнера «Эстония» находились участники 25 САЭ (которая отправлялась на южный материк с задачей создать там станцию «Молодёжная», ставшую потом на много лет столицей русской Антарктиды, однако Конецкий читателям об этом в своей повести не сообщает – дополнительную информацию об этом рейсе можно получить из книги Л. М. Михрин – Молодежная. Антарктида ).Дальше…Конецкий же сосредотачивает своё внимание на особенностях взаимоотношений с капитаном, ибо тот был прототипом в одной из предыдущих повестей ВикВика и отношения между ними стали… ну, наверное, прохладными, а также на всех прочих особенностях рейса. Конечно, Конецкий не лишил читателя возможности побывать на Канарских островах, куда заходило судно, ну и в прочих остановочных пунктах, однако сделал это в достаточно сдержанной манере, никаких экскурсионных нагрузок для читателя.Вообще, после чтения повести в остатке, а может и в осадке осталось некоторое ощущение горечи и расстройства, возможно эти чувства не раз испытывал сам Конецкий и они прорвались и на страницы повести. Тем не менее книга от этого не стала менее интересной и заслуживающей меньшего внимания, просто на этот раз традиционного конецкого юмора в ней было чуть поменьше. А вот всё прочее сохранилось (хотя сам Конецкий в этой повести оговаривает сам себя о самоповторах).И по-прежнему ценители точного и красочного русского словца смогут оценить искусство Виктора Викторовича управляться с этим не самым простым языком:Жёны в сути своей одинаковы. Только у каждой свой гарнир. Мужья в сути своей все разные, а гарнир у них одинаковый, однообразный.

Старпом сегодня:

– Люблю определяться по небесным телам, потому что секстан происходит от слова «секс», а каждое небесное тело напоминает женское.– Мы думаем, морские птицы только орут, кричат или дерутся… А они поют… Когда одни, без нас. Мы этого никогда не слышим. Потому что никогда с ними не летали. И не полетим. А они поют, когда летят одни.Наверное только человеку моря могут прийти в голову вот такие мысли, хотя кто-то может назвать эти слова романтическими сентенциями, но только пусть вспомнит, что Конецкий отбороздил моря-океаны многажды раз, причём не в самых простых круизных условиях. И имеет право так думать и говорить.Кстати, а ведь в книгах Конецкого помимо чисто романтической составляющей и путевой прозы содержится и изрядная доля критики по поводу повседневной моряцкой практики, с которой сталкивался не только сам Конецкий, но и все другие моряки разных уровней. И потому многие сатирические и юмористические моменты вставлены в повести не просто так, но зато и «отрыжка» высокопоставленных чиновников иногда Конецкого настигала, об этом в конце повести ВикВик тоже пишет.Ну, следующая встреча с Виктором Конецким теперь уже точно в 2023 году – куда мы отправимся вместе с ним на этот раз?..

Лето. Начало отпуска. В супермаркете полочка книг. Притянула взгляд обложка, полистал, купил, взял на море и открыл для себя «неизвестного» автора Конецкого Виктора Викторовича, моряка, писателя, честного, немножко колючего человека. Один его друг, капитан, вспоминал, что когда В.В. в конце жизни вручали награду, он произнес – Служу России! – и для него это были важные слова. Сразу видно, из старой породы. Сама книга дает ощущение морского путешествия, совершаемого в компании с хорошим интересным человеком. В книге он первый помощник капитана, с которым его связывают давнишние непростые отношения. Но я пассажир, наблюдаю все со стороны, наслаждаюсь плаваньем и слушаю Виктора Викторовича. Все неспешно, плывем аж в Антарктиду. По пути остановки. Пляжи на Канарах великолепные. Но неужели пляжи играют такую большую роль в жизни состоятельного современного европейца?

Атлантический океан, ночные вахты, южные звезды, моряки-товарищи и не товарищи.Штиль. Встает притуманенное солнце. В ультрамарине вод спят огромные черепахи.. Некоторые черепахи не просыпаются, даже когда проходим метрах в пятидесяти, – вот разгильдяйки!Боже, какие краски швыряешь ты на ветер при тропических восходах и закатах! А видят их лишь летающие рыбки да акулы.Автор описывает события на корабле, порой текущие, сиюминутные.Ролан Быков по «Маяку» замечательно рассказывал про детское кино. О том, что день для ребенка в сотни раз длиннее, чем для взрослого.Отступления. Надо бы писать обыкновенную семейную хронику. Ведь история любой, самой тривиальной семьи – самое неповторимое и удивительное. Никаких фантазий не надо, никакого сочинительства.Порой разговоры о литературе.я давно удивляюсь мировой популярности «Лорда Джима». Каких только психологических ошибок, неточностей, чуши там не нагорожено!Своим богохульством и хулиганством Гейне камуфлировал высокий романтизм! Ощущался вкус советского времени в быту, отношениях, фразах, ценностях. Мне интересно, так как помню то время.Алла Пугачева своей тонкой музыкальностью и изящной исполнительской манерой продолжает услаждать слух меломанов по двадцать раз в сутки. Много разного В.В. рассказал – и про свою маму, и про популярность Бонапарта, и про законы моряцкой жизни – на какой день плаванья наступает «отчуждение» от близких, и про пользу аппендицита для моряков и … в общем наговорились всласть.Ну что же, не исключено, что поплыву повторно. Люблю море и теперь Конецкого, чье общество, без сомнения, благотворно)Капитан Конецкий..

Очередная часть морской эпопеи. На этот раз в книге одна повесть – автор отправляется в Антарктиду на корабле, который везет туда новую партию полярников. Сам он включен в состав на птичьих правах и его обязанности трудно определимы… в общем, как капитан распорядится. Дополнительная трудность заключается в том, что капитан оказывается давним знакомым и мало того – даже прототипом одного из героев ранних авторских книг. Тут, конечно, каждому ясно, что обстановка будет сложная…

Если прикинуть, то получается интересно – книга, где по сюжету автор сталкивается со своим персонажем. Тут можно обдумать много интересного – кто главнее, автор или персонаж? Имеет ли персонаж какие-то права влиять на происходящее в книге, если автору чего-то захотелось выразить? А персонаж скажет – «а я не согласен!» Или – «С какой стати ты меня так изобразил, я вовсе не такой!» И насколько весомо тут будет бормотание автора про идею, сверхзадачу, мораль и что там еще обсуждают литературоведы.

Тут еще задача усложняется дополнительными условиями – книга не является чисто художественной, а как бы в значительной степени документальной, как любят писать в титрах «основано на реальных событиях». Но все-таки не чисто документальной. Опять интересные вопросы – следует ли строго следовать за реальными событиями, или автор вправе что-то изменить, дополнить от себя, приукрасить или наоборот – опять же ссылаясь на идею, сверхзадачу и прочее? А в какой степени? А зачем? В общем, есть о чем подумать.

Не берусь судить, раскрыл ли тут автор эту тему, если вообще имел ее в виду. )) Мне в любом случае понравилось. :rotate: Единственное только, что книга ощущается отчетливо грустной… Настроение подавленное, вот. ((

"Для уравновешивания абстракционизма Бог создает и такие айсберги, которые похожи на обыкновенных лебедей."

"Вся сила и суть акварели в том, что сквозь краску просвечивает белая бумага. Белый свет должен излучаться из-под краски…"

"– С тараканами никто не чешется, – продолжил капитан. – Будем разговаривать языком пистолета."

***

"Возле будки информбюро в вестибюле первого класса Мышкеев вывесил впечатляющий плакат: «А ты убил таракана?!» Судовой художник-дизайнер, проведенный через судовую роль столяром, изобразил на плакате таракана со зверской, фашистской рожей."

"Если не будешь уважать самого себя, если не можешь драться с начальником – это не только моря, но и литературы касается, – то ничего ты, паренек, не напишешь, ибо ты в русской литературе работаешь."

"Это хорошее название, а хорошее название для ненаписанной книги – серьезная тоже и штука, ибо верный поводырь."