Виктор Ааб
Зыбкое равновесие на пути к нулю. 1987 год. Телефонный начальник
Теперь, работают вперемежку экскаватор и откачивающая воду автомашина. Через некоторое время на глубине двух с половиной метров обнажается злополучная труба. Труба идёт параллельно фундаменту фасадной части радиоузла на расстоянии менее двух с половиной метров. Только бы не стали обрушиваться стены вырытой на глубину более двух метров, ямы….
С гаражной стороны ямы-котлована, экскаватор вдоль трубы аккуратно углубляет нишу, в которую стекает разжиженная грязь, и аккуратно её выгребает наверх – труба обнажается всё больше и больше.
Начинает смеркаться. Механизированным способом разрабатывать котлован, возможности больше нет. Техника сворачивается и уходит. Завтра до повреждённого участка трубы придётся добираться своими силами и вручную…
Зияет трёхметровый в ширину, восьмиметровый в длину – глубокий котлован у входа в радиоузел. Напряжение висит в воздухе, несколько потеплевшем из-за отпустившего, наконец, мороза. У края ямы, с утра собрались, только имеющие отношение к устранению аварии, люди. Прочие любознательные не рискуют удовлетворить своё любопытство личным заглядыванием в её чрево, дабы не нарваться на «гнев начальства».
Подходит Фенин. Здоровается с присутствующими за руку, осматривает котлован, бросает своё знаменитое
– Да-а!..
И не проронив больше ни слова, торопливо удаляется с озабоченным лицом.
Шесть человек, вооружённых лопатами, готовятся начать работу – по два линейных монтёра от цехов ГТС и радиоузла, плюс Егоров да плотник Давыд Давыдыч…
Мне не терпится самому увидеть, наконец, конкретное место злополучного порыва. Нетерпеливо выхватываю у одного из монтёров лопату – сам, балансируя, спускаюсь в котлован, пробую грунт – он не успел замёрзнуть за ночь, поддаётся воздействию лопаты. Следом спускается Егоров – больше двоих здесь развернуться пока невозможно. Мне в моих ботиночках кроме как почин показать – больше делать нечего, выкарабкиваюсь наверх.
Те из монтёров, кто предусмотрительно надел сапоги – начинают освобождать от грязи трубу, Незначительные остатки воды сочатся из трубы. Люди вынуждены работать в месиве, обрастают липкой грязью сапоги, чавкает под ногами жижа, мёртвой хваткой прилипает земля к плоскости лопаты…
– Вот бы Крыжана сюда – его стихия! Он бы быстро тут навёл порядок – несколько разряжает обстановку Висящев.
– Ну, а если ему поручить ещё и трубу залатать, то точно – не видать воды нам долгие годы как своих ушей – добавляет Сторожилова. Хоть и не шибко интересуется она делами цеха ГТС, но тоже, в избытке наслушана о «подвигах» уволенного, вот уже год назад, вечно пьяного горе-кабельщика.
Раздаётся шум работающего мотора. Оглядываюсь – ползёт по двору старенький Беларусь МТЗ-5 без кабины, с навесным ковшом. Собственный экскаватор, более похож на груду металлолома, чем на действующий агрегат. С осени ютился он неподвижной промёрзшей глыбой в углу двора. И вот теперь – ожил! Гордо восседает на нем тракторист Бурмакин.
Ай да Олишевский, ай да Бурмакин! Можно ли описать усилия, которые по собственной инициативе, они приложили, чтобы завести и заставить двигаться это «чудо»?
«Чудо» не только двигается, оно, пристроившись к котловану, ещё начинает и вытаскивать из него отделяемое измазанными монтёрами от трубы месиво. Работа начинает двигаться быстрей….
Пройдёт ещё несколько дней, потребуется нанести ещё один визит к Смоляге, чтобы после проведённой самостоятельно очистки трубы, попросить его выделить только у него имеющуюся новую трубу для замены повредившейся, чтобы его специалисты надёжно зачеканили места стыка, чтобы, наконец, они включили долгожданную воду.
Всё что от него зависит – Смоляга сделает. Потечёт вода на предприятия связи. Но только в конце мая, мы, окончательно убедившись, что починенный водопровод, действительно, герметичен и не даёт течи – решимся окончательно засыпать котлован. И перестанет, наконец, Сторожилова почти на каждой планёрке, напоминать о том, что её люди, особенно женщины, и не дай Бог посетители, на этой проклятой яме могут и ноги сломать….
Глава 10. Конкурс кабельщиков
Все спрессовалось в одну кучу…
Кабельщики к устранению аварии на водопроводе не привлекались. У кабельщиков заботы поважнее, – они готовятся к традиционно начинающемуся в третьей декаде марта – паводковому периоду. А ещё, кабельщики готовятся к первому в их жизни профессиональному конкурсу. Волнуются кабельщики. По слухам – даже тренируются втихомолку….
Идея конкурса родилась в середине прошлого года. Родилась у Макарычева, во время напряжённых поисков вечерами – способов контроля над качеством монтажа кабельщиками кабельных муфт.
Бирки с фамилией исполнителя вложенные в муфту – это хорошо, необходимость тщательного осмотра каждой новой муфты – это тоже хорошо, но кто в контролёрах будет выступать, и как практически организовать этот самый тотальный контроль?
Нет ответа на эти вопросы.
Единственный, последовательный и безжалостный контролёр на сети – это матушка природа и инструментами контроля у неё служат ветра, дожди, морозы, солнечные лучи, грунтовые воды, обильно рождаемая землёй всепроникающая влага.
Но пикантность ситуации состоит в том, что большинство её инструментов действует в очень замедленном, запоздалом режиме, и брак в монтаже муфты может проявиться спустя долгие месяцы. Ищи потом следы виновника, как ветра в поле. Долго ещё грехи ныне работающих, могут списываться на пресловутого Крыжана.
И как один из героев известной сказки о голом короле – на одной из вечерних разборов результатов дня – при упоминании Висящевым фамилии Крыжана, Макарычев резонно спросил Висящева
– Александр Дмитриевич, ну если все повреждённые муфты, муфты на важных кабелях – сделаны Крыжаном, то умеют ли вообще, оставшиеся у нас кабельщики делать эти муфты?
Висящев остановился на полуслове и изумлённо уставился на Макарычева широко распахнутыми глазами, и чуть помедлив, ответил, несколько растерянно
– Но ведь делают, же они муфты сейчас, а Крыжана давно нет….
– Делать то, делают – продолжил размышлять Макарычев, – да вот только, сколько лет может пройти, когда им станет, наконец, неудобно перекладывать свои грехи на давно отсутствующих людей? Надо как-то проверить их мастерство.
Да, идея конкурса была неплоха. Но не было времени – организовать и подготовить его в плотном, 1986-ом году, да и измотанные повреждениями кабельщики, тогда, вряд ли приняли бы эту идею нормально.
Сейчас, при относительно разряженной обстановке – даже явно не умеющий делать муфты Беккер, не возражал против его проведения.
Мы торопились – конкурс обязательно надо было провести до предстоящего паводка. Реально выявленные профессиональные навыки позволили бы нам более рационально планировать предстоящую работу.
Для решения организационных вопросов конкурса в дело активно включился профсоюзный комитет. Технические задания к конкурсу разрабатывали Макарычев, Висящев и Бугаенко – по их мнению, конкурс не надо было перегружать теорией, проверкой прозвонки кабеля и других, обязательных в профессии кабельщика навыков, которыми он обязан владеть.
Я согласился, что на данном этапе, нам наиболее важно определить умение кабельщиков – обеспечивать герметичность запаиваемых муфт, а следовательно, их надёжность и долговечность в неблагоприятных условиях эксплуатации.
В день проведения конкурса, в начале третьей декады марта, в цехе ГТС царило необычное оживление. В просторном помещении, оборудованном под монтёрскую, вовсю хозяйничал Бугаенко – он с помощниками оборудовал для кабельщиков рабочие места.
Мы приглашали поучаствовать в конкурсе любого желающего, но кроме собственно кабельщиков – смельчаков со стороны, проявить своё, может быть, скрытое мастерство, не оказалось, да и вряд ли в условиях ТТС по такой уникальной, редкой профессии можно было бы организовать массовый конкурс.
Всего трёх человек мог выдвинуть цех ГТС – Полкопина, Леонова и Чурсина.
Бригадир Беккер, в силу своих природных недостатков, (близорукости и «большого роста»), не мог составить четвёрке достойной конкуренции, но отказаться от участия он не решился, тем более, что кампанию ему решил неожиданно составить, длительное время тесно работающий в одной связке с кабельщиками, водитель Цехменструк Саша.
Был ещё и только начинающий осваиваться зек Муметжанов – но, слишком робко и незаметно он держался пока в коллективе, явно не был готов на людях демонстрировать своё умение. Он буквально взмолился перед Висящевым когда тот довольно настойчиво стал его принуждать к участию в конкурсе.
– Александр Дмитриевич – если надо меня проверить – давайте, в вашем присутствии, я изготовлю любую, какую вам угодно муфту. Но не выставляйте меня людям напоказ, не умею я работать на людях.
Висящев не решившийся самостоятельно удовлетворить его просьбу, пришёл за советом ко мне. Он с некоторым недоумением по поводу упёртости Муметжанова сообщал о ситуации.
У меня же, в этот момент, перед глазами возник образ первого, в моей реальной практике, кабельщика ЭТУС – Уманцева Феди – вечно бурчащего что-то про себя угловатого увальня, не умеющего на словах внятно сформулировать даже несколько предложений, и в то же время – непревзойдённого профессионала, на практике открывшего мне глаза на особенности его профессии.
Уманцева тоже никакими канатами нельзя было бы затащить на подобный конкурс. Может и у Муметжанова, пока совершенно незнакомого нам человека, тоже, скрыты внутри особенности подобного характера, да к тому же, обострённые отбыванием тюремного срока.
– Ладно, махнул я рукой – пусть пока привыкает. Может быть, проработает у нас и до следующего конкурса – там, не отвертится. А пока – будет помогать участникам, разжигать паяльные лампы.
Заканчивает подготовку рабочих мест Бугаенко с помощниками. Ждут конкурсантов пять рабочих мест с разложенными материалами.
По условию конкурса – необходимо смонтировать без прозвонки попарно пятидесятипарный кабель, сформировать муфту, и пайкой обеспечить её герметизацию.
Кабельщики уже облюбовали места, за которыми будут работать.
Как всегда, рассеянным взглядом скользит по верху голов присутствующих, взгляд Леонова Толика; хмур и очень скован Беккер Андрей; упёрся взглядом в землю и упорно разглядывает выставленную вперёд ногу Саша Цехменструк; внешне, абсолютно спокоен несколько побледневший Юра Полкопин. И только Витя Чурсин подпрыгивает нетерпеливо на месте и явно рвётся в бой.
По периметру стен просторного помещения расположились болельщики. Добрая половина из них – женщины, работницы абонентского отдела, технического учёта, кросса и АТС. Здесь же экономист Мурносова, инспектор по кадрам Парк Света, председатель профсоюзного комитета Золотарёва Валентина Дмитриевна – им любопытно. Столько раз произносят они это слово «кабельщик», часто с оттенком укора, но большинство из них, практически, реальную работу кабельщиков ни разу не видели.
Одобрительными взглядами и репликами они подбадривают героев дня, явно не ожидавших к себе такого внимания.
Открывает конкурс Макарычев. Он сообщает, что в его условия внесены изменения – решено, скорость выполнения работы не учитывать. Основной целью конкурса является, пусть медленно изготовленная, но герметичная муфта.
Интерес кабельщиков к конкурсу пророс не на голом месте. Валентина Васильевна Мурносова официально сообщает, что победителя конкурса ждёт вознаграждение в размере должностного оклада; занявшего второе место – половина оклада. Но об этом, кабельщики знали и раньше. А вот то, что Золотарёва Валентина Дмитриевна присовокупила к этому от имени профсоюзного комитета ещё и дополнительный приз – дефицитный транзисторный магнитофон – звучит неожиданно.
Кабельщики переглядываются – им одобрительно хлопают в ладоши застывшие в ожидании болельщики.
Все слова сказаны – Бугаенко даёт команду на начало работ.
По мере втягивания в работу, сковывающее волнение покидает ребят. У всех сосредоточены лица, и хоть выполняют они одинаковые действия, чётко бросается в глаза различие в сноровке, различие в методах выполнения операции, различие в умении рационально использовать применяемый инструмент – кусачки, нож…
Особенно контрастируют с размерами тоненьких жил кабеля огромные грубые пальцы Беккера, и эти цветные жилки-проводки – явно, не баранка автомобиля в руках Цехменструка. Похоже, не до конца справился с волнением Полкопин – упрямо не хотят удержать его подрагивающие руки, ускользающие кончики разбегающихся пар кабеля.
Первые минуты пробежали. Поразительно, но как выверено и быстро, пара к паре, укладывает скрученные и облачённые в гильзы жилы в аккуратный пучок – Чурсин. Не отстаёт от него Леонов, но почему-то, гильзы всё время выпадают из его маленьких рук. Очень чётко, но в каком-то неторопливо-замедленном ритме работает Полкопин. Нет, совсем не дилетанты остались работать на ГТС.
Я оглядываю присутствующих – они притихли. На лицах читается уважение к занятым делом сотрудникам, и мне кажется, что многие из них переменят в лучшую сторону мнение о людях, грубыми мужскими руками аккуратно выполняющих очень тонкую и щепетильную работу.
Время пролетает незаметно, и вот уже Чурсин, управившийся с пучком проводов, восстановивший поясную изоляцию и не забывший про экран, туго пеленает сросток и упаковывает его в полиэтиленовую муфту, колдует над стыками муфты с полиэтиленовой оболочкой кабеля, готовит стеклоленту… Наступает время пайки муфт.
Бугаенко отдаёт команду – принести разожжённые лампы, их своевременно приготовил в дальней комнате кабельщиков-спайщиков под специальным вытяжным шкафом Муметжанов. Аккуратно приносит он жужжащие на минимальном огне эти опасные устройства.
Выверенными движениями Чурсин перехватывает одну из ламп из его рук, увеличивает пламя и лампа, равномерно порхая пламенем над местом сварки, дозировано плавит полиэтилен под стеклолентой образуя единое целое края муфты с оболочкой кабеля. Зажужжала лампа и в руках Леонова…
Просторное помещение постепенно наполняется запахами продуктов горения.
– Так и угореть можно – замечает, рядом со мной внимательно наблюдавшая за действиями кабельщиков, Мурносова. Некоторые из женщин, прикрывая носы, выходят из помещения.
– Ну вот, теперь понятно, почему кабельщикам за вредность полагается молоко – произношу я вслух. – А если, к этим испарениям прибавить сырость и тесноту неудобного колодца…
– Ничего – мы привыкшие – успевает откликаться на реплики завершающий работу Чурсин. Изготовленная им муфта переходит в опытные руки Иосифа Александровича, готового тщательно обследовать его продукцию,.
Что-то не заладилось у Леонова. Он явно переусердствовал с лампой. На освобождённом от стеклоленты стыке имеется небольшой свищ. Обматывает его заново стеклолентой Леонов, заново, но теперь, с предельной осторожностью орудует лампой….
Ещё немного времени и движется к концу работа у других кабельщиков. Цехменструк с Беккером свои муфты не паяют – просто, аккуратно обматывают стыки изоляционной лентой. Такой способ герметизации муфт тоже применяется при обвязке многоэтажных домов, в подвалах и подъездах. Что ж, им пока, достаточно и этого.
Нетерпеливо посматривают кабельщики, как школьники, ждущие оценки учителя за экзамен, в сторону колдующих над их изделиями Бугаенко, Висящева, Макарычева и их помощников.
Беккер и Цехменструк, всё-таки, умудрились перепутать, разбить две пары.
А по всем трём спаянным кабельщиками муфтам Бугаенко выносит положительный вердикт. Не без недостатков, конечно.
Самая аккуратная муфта у Полкопина, но резко снизили его шанс на призовое место тоже, перепутанные пары. Внешне неплохо выглядит муфта у Леонова – умудрился он, всё-таки, выправить свой допущенный при пайке грех.
Несколько кривовато получилась муфта у Чурсина, распаровки пар не допустил, к тому же, уж очень красиво он работал и естественно – все симпатии болельщиков на его стороне. Особенно заметно выражает своё восхищение работой Чурсина Юртабаева Асия Хасановна – начальник абонентского отдела.
Но решающее слово принадлежит человеку, имевшему наибольший опыт и стаж по этой работе – Бугаенко. Посоветовавшись с Висящевым и Макарычевым, он выносит решение
– Лучшей муфтой конкурса признана муфта Чурсина. Второе место – за муфтой Полкопина. Возникший при пайке свищ на муфте у Леонова, хоть и исправленный – не оставил ему шансов на лучший результат.
Неожиданно просит слово Мурносова и предлагает учредить третье место в размере трети оклада и присудить его Саше Цехменструку – за волю и настойчивость в овладении новой для него смежной профессией.
Мне нравится её предложение, и я с удовольствием его поддерживаю.
Расходятся люди. Бережно придерживает новенький магнитофон Витя Чурсин. Поблёскивает глазами, и светятся они радостью. Наверное, это самый счастливый день в его безалаберной жизни. Как, даже мимолётное счастье, преображает человека….
Глава 11. Паводок не должен застать врасплох
Утром следующего дня цех ГТС и транспортный участок в полном составе собираются в просторной комнате линейных монтёров.
Макарычев оглашает, ставший уже традиционным, приказ о чрезвычайном режиме на ТТС, на период, вступающего в свои права, очередного паводка. Оглашает разработанные мероприятия. С серьёзными, сосредоточенными лицами воспринимают работники этот приказ. Каким он будет, этот очередной паводок?..
Линейно-кабельный цех настроен на работу – это очевидно.
Достаточно снежной была, начинающая сдавать свои позиции, зима. Очень много телефонных колодцев, по самую горловину заполненными водой, уходило в зиму. Эта вода, превращаясь в лёд, явно, корёжила и давила утонувшие в ней кабели и муфты. Особенно достаётся от таких испытаний свинцовым кабелям – просто, разрывает их оболочку – в процессе подвижек образовавшегося льда.
В ближайшие два месяца пойдёт обратный процесс и возродившаяся обратно изо льда вода не оставит без внимания любую щёлочку на кабелях связи и проникая внутрь, начнёт делать своё чёрное дело по понижению изоляции жил, где медленно, а где и очень быстро.
Сколько ушло в зиму не пропаянных, а просто обмотанных изолентой муфт, а сколько этих муфт с маленькими свищами – все видели такой, на конкурсе у Леонова – может быть, уже, начинают напиваться подступающей водой.
Вода – главный контролёр на телефонной сети, уже вытащила для работы влажное клеймо с надписью «брак» и готова начать свою безжалостную операцию по действительной оценке труда, содержащих телефонную сеть, людей.
Именно вода вскроет все недостатки в монтаже кабелей, обнаружит их негерметичность и реально оценит надёжность телефонной сети на самом деле.
Впервые за последние десять, а может быть и больше лет, цех ГТС выходит почти с идеальными начальными позициями в предстоящее очень сложное весеннее испытание. По состоянию на 30 марта мы имеем всего 17 кабельных повреждений. Ровно год назад, их было в это время – 400…
Как пойдёт паводок никто не знает, какими темпами будет идти таяние снегов и льда? Может быть, бурно – а может быть – и не очень, но точно известно одно – воды будет очень много.
И главная задача линейно-кабельной бригады – устранять появляющиеся повреждения очень быстро, начинать работать с каждым из них сразу же, по мере появления, не допустить их обвального неконтролируемого роста.
Иначе – беда! Повторение сценария последних лет, с длительными массовыми повреждениями на сети – надолго, очень надолго, опять ввергнет связистов города в пучину безысходности.
Все в городе, включая Управление связи, думают, – так и будет, но Висящев со своими подчинёнными очень серьёзно намерены поколебать эти – по Горбачёвской лексике – «стереотипы мышления». Помоги им Бог…
Почти «голой» входит ТТС в паводок – потому, что Управление связи, можно сказать, не получает совсем кабель для целей эксплуатации. Буквально с боем удалось выбить у Андрея Алексеевича по одному барабану пятидесяти, тридцати… и два барабана десятипарного кабелей. Оторвали из поставок, идущих в комплекте с болгарскими координатными станциями, предназначенными на развитие сельской сети.
Крупных кабелей ёмкостью от ста пар и выше – нет совсем. Фенин уверяет, что весь этот кабель идёт только на развитие сети.
Вся надежда – на вытащенные из каналов повредившиеся куски, на бережно хранившиеся остатки полученных ранее кабелей, чернеющих на собранных в кучу барабанах, в центре двора.
Есть вопросы. Точные данные о количестве и типах этих, бывших в эксплуатации, кабелей никто сказать не может, большая часть их просто не учтена – у часто сменяемого руководства просто не доходили до этого руки. И у меня в прошлом году для этого не было ни времени, ни сил.
Успокаивает лишь то, что телефонные кабели – не ходовой товар, никому в городе кроме связистов, они не нужны. Территория ТТС – по факту, проходной двор – не то, что днём – и ночью, не охраняется. И лишь любопытные пацаны добираются, иногда до бесхозных кабелей, отпиливают метр-полтора с целью добычи разноцветных жилок, необходимых для реализации своих бесхитростных фантазий, или просто, ради собственного любопытства – а что, собственно, представляет собой этот кабель…
Приходя на работу – каждое утро, окидываю взглядом эти покосившиеся с переломанными щеками барабаны. Некоторым из них – лет по пятнадцать… И греет слабая надежда, что среди беспорядочно намотанных на них кабелей найдутся именно те, которые и понадобятся в борьбе с безжалостной водой.
