Вика Беляева
Ватрушки – варежки

Мне семь лет, за окном мохнатыми хлопьями валит отливающий луной снег. В пузатом эмалированном тазу темно-зеленого цвета гора пышных ватрушек. Ленивый кот Тимошка развалился на уютном подоконнике рядом со мной. Чугунная батарея жарит так, что не верится в холод зимы.

Вот-вот придёт сосед Сашка, ему на днях стукнуло целых десять лет. Большой, а со мной дружит. Мы все его ждем: я, бабуля и дед. В чайнике с петушками заварены бабушкины снадобья. Это дед так называет травы, что бабуля высушила в кладовке для зимних вечеров. Мне ужасно хочется откусить румяную ватрушку. Я ведь тоже месила тесто и глядела в духовку, приговаривая: «Ну, поднимайтесь милые, скорее!» Это я у бабушки научилась. Это она утверждает, что, если с пирогами и ватрушками разговаривать, они будут вкуснее, добрее. Но я только гляжу на сдобу, не трогаю.

Она вкуснее, когда ею лакомишься вместе с кем-то. Особенно с Сашкой. Он придёт, и тогда будем бабушкин чай пить и болтать о разном. Например, о том, что Дед Мороз может все на свете и подарки у него имеются на любой вкус и цвет. Чтобы получить то, что желаешь, надо честно ему об этом в письме написать.

Сашка, конечно, скажет, что тот Дед Мороз, который к нам приходил, ненастоящий. Настоящий далеко живет, на Крайнем Севере. Ему не успеть к каждому человеку сюда, на юг. Да и растаять может. Там-то температура такая, что все льдом тут же становится.

Я с Сашкой спорить не стану, он ведь мальчишка, ему, как и деду, во всем сомневаться положено. А я просто верю, что, пока спала, меня настоящий Дед Мороз навещал. Он еще форточку закрыть забыл, а под елкой оставил куклу. Ту самую, о которой я его в письме просила.

Печатными буквами я пишу еще как! Лучше и быстрее всего почта к Морозу доходит через морозилку. Положил конверт ночью в холодильник, к утру уже в пути, а морозилка пустая.