Вероника Петровна Якжина
Лунный пес из упряжки северного сияния
Локсу стало не по себе. Он глянул на небо в поисках упряжки, надеясь позвать на помощь товарищей. Но Сияние перелилось уже на другую деревню, а она была очень далеко, и ни один из псов не услышал бы зов новичка.
Лунный пес взволнованно посмотрел на звереющих «зайцев». Ему не хотелось играть с такими злобными зверьками, и тем более позволять им себя кусать. В то же время он чувствовал, что не должен посрамить честь упряжки перед этими ощетинившимися комками меха.
Локс понимал, что все вместе эти крошечные создания сильнее его. Он встал в боевую стойку, наконец поняв, для чего вообще его обучили этой стойке и правилам боя. Гордо выпятив грудь и оставив заднюю лапу, Локс зарычал. Злость была ему неведома, но он очень старался, чтобы «зайцы» поняли, что лунного пса обижать не стоит. Ему не было страшно, но он вдруг почувствовал себя не в своей тарелке. «Зайцы» больше не казались ему милыми и не были похожи на друзей. Настоящие друзья, а теперь и его семья летели где-то в небе и ответственно выполняли свою работу. А он по собственной вине оказался без их поддержки.
Столкнувшись с сопротивлением, меховые злыдни удивленно отпрыгивали назад. Никому не хотелось проверять, насколько серьезен лунный пес на самом деле в сравнении с тем, каким хочет показаться. Лунные псы уже не раз задавали им трепку, но «зайцы» по-прежнему не теряли надежду когда-нибудь отыграться. Наконец, обиженно стрекоча, они полезли назад в свою норку. Никто из них не мог понять, почему красивые псы не хотят играть.
Когда Локс убедился, что все зверьки спрятались, он тявкнул напоследок для устрашения, чтобы неповадно было обманом заманивать тех, кто занят важным делом. Отряхнувшись от снега, тонкой вуалью покрывшего шерсть, Локс взглянул наверх, нашел Госпожу Луну и поднялся в небо, надеясь догнать своих товарищей до рассвета.
Лапы привычно преодолевали воздух, ветер, что разгульно веселился на высоте птичьего полета. Добравшись до самой высокой горы и усевшись на самой ее вершине, пес огляделся в поисках Сияния упряжки.
Один. С самого рождения он никогда не оставался один, рядом всегда была мама и другие щенки, а затем и псы из упряжки. Ему было очень тоскливо, скорее хотелось вернуться к остальным. Отныне он всегда будет прислушиваться к советам старших товарищей.
Локс поднял морду к небу и втянул морозный воздух, заполненный крупным снегом. Поводил вправо. Влево. Ничего. Никого. Прикрыл глаза, доверившись шестому чувству, и лапы, утопая в сугробах, двинулись вперёд. Шаг. Ещё шаг. Быстрее и быстрее. И вот уже ветер свистит мимо заостренных ушей с пушистыми кисточками.
