Вероника Олеговна Кондратовская
Сердце
Глава 10
Не стоит забывать, что во всей этой истории был еще третий герой – Георгий, муж, мой пациент, человек, который по неволе был втиснут в это.
Две недели пока он находился в коме, никаких улучшений в его здоровье не наблюдалось, что казалось странным. Обычно в его ситуации, улучшение было после первой недели. Однако, даже после двух, ничего не происходило. Идея ввести его в искусственную кому уже не казалась такой хорошей, тем не менее она оставалась единственным способом спасти ему жизнь на тот момент.
После обследования стало понятно, почему никаких улучшений не происходило. Поскольку организм до сих пор был подключен к аппарату искусственного питания, было сложно определить, на сколько сердце способно функционировать самостоятельно, но данные показали, что Георгий не в состоянии справиться с данной задачей, ему был необходим донор.
Как у лечащего врача, на мне была задача сообщить близким о возможных дальнейших путях исхода.
Ангелина стояла у соседнего здания и курила, глядя на еще не до конца замерзшую реку, когда я ней подошел.
– Твой муж умирает. Ему срочно необходимо новое сердце.
Она внимательно посмотрела на меня, в ее лице не было ни скорби, ни сожаления, выдохнула дым и спокойно сказала:
– Я думала перед таким разговором врач должен подготовить близких больного морально.
– Шутки неуместны сейчас, ты должна решить, что делать дальше.
– Какие у меня варианты?
– Организм твоего мужа нуждается в срочной пересадке сердца, после аварии оно пострадало больше всего. На данный момент ему помогают реанимационные методы, но очнуться самостоятельно он не сможет, поэтому мы выключим аппарат, если не найдется донор.
– Как его можно найти?
– В большинстве случаев, речь идет о посмертном донорстве. Донорами становятся люди, у которых была констатирована смерть мозга, при этом остальные органы остались целы и продолжают функционировать. По закону, донором органов становится каждый человек, если при жизни он не выразил своего несогласия, или после его смерти несогласия не выразили его родственники.
– И сколько примерно времени может длиться этот процесс поиска?
– С точностью определить срок ожидания для каждого пациента практически невозможно. Все в большинстве зависит от случая. Однако, средний срок ожидания сердца три-четыре месяца. Но дело в том, что я не уверен, есть и у твоего мужа столько времени, безусловно, мы отметим его как экстренного пациента, но я не могу ничего обещать.
– Во всяком случает, это лучше, чем просто убить его, отключив от аппарата.
Она направилась к машине. Своей легкой походкой растворялась в свете фонарей. Как бы я не хотел думать о ней, никогда не переставал любить:
– Тебе совсем наплевать?
– О чем ты? – она остановилась и медленно повернулась ко мне
– На своего мужа. Ты была так хладнокровна, даже в тот момент, когда я говорил, что он может умереть. Тебе плевать на меня. Наши отношения продолжались три месяца, я признался в своих чувствах, а ты просто врала мне все это время, а сейчас даже не смотришь на меня, будто бы ничего этого не было.
– Закончил? – она оставалась такой же спокойной и нерушимой.
Повисло минутное молчание, она достала сигарету и подожгла ее. С каждой затяжкой ее глаза становились все темнее и в них яснее читались решительность и уверенность в своей силе.
– Ты считаешь, что я бессердечная и хладнокровная, так? – я мочал. – Хорошо, это твое право. Ты столько во мне пытался разобраться, но так до сих пор и не понял простую вещь. У меня на все есть свои причины. Уверен ли ты, что мне на самом деле не интересны судьбы тебя и моего мужа? Может быть я просто не хочу показывать свою слабость, мне легче промолчать и гордо уйти, чем в слезах искать оправдания.
Она выпустила последний дым из легких, развернулась и ушла. Это был первый раз, когда она была по-настоящему честной со мной.
Глава 11
На следующий день все документы были подписаны, и Георгий был в очереди координационного центра органного донорства.
Наверное, вы подумаете, что в моих интересах было бы убедить Ангелину, что донор не найдется и проще сразу отключить ее мужа, но у меня тоже есть свои принципы. Во-первых, я – врач, и никакая посторонняя ситуация не должна влиять на мой профессионализм. Главной задачей всегда было спасение людских жизней. Во-вторых, этот человек никогда не делал мне ничего плохого. Я не воспринимал его как соперника, или как победителя. Я считал его просто несчастным человеком, который заслуживал чертовой правды. И в-третьих, никто не имеет права распоряжаться чужими жизнями.
На третий день после нашего разговора, Ангелина появилась в больнице в непривычное для нее время. Она направилась не в палату, а осталась на улице, позвонила и попросила выйти.
Небо было, на удивление, ясным, приятный морозный воздух раздувал ее волосы. Она стояла около своей машины и задумчиво смотрела в сторону детской площадки.
– Привет. – я подошел к ней, до сих пор не понимая зачем она вызывала меня на этот разговор.
– Привет. – в ее лице промелькнуло что-то странное – Я нашла донора.
– По данному вопросу тебе стоит обращаться к главному врачу, я не имею право что-либо решать… – я не успел закончить, когда она меня оборвала.
– Это мое сердце.
– Что? Ты с ума сошла? – я начал чувствовать вину, а что, если такие мысли начали появляться у нее в голове после нашего разговора, когда я назвал ее бездушной.
– Нет, я думала об этом и решила, что так будет намного лучше.
– Нет, нет, нет. – Я не знал, что сказать, в одну секунду я мог потерять ее, она не должна это делать. Но мне совершенно непонятно, что я могу сказать и сделать.
– Это мое решение. Есть тысячи причин, почему так будет лучше.
– Во-первых, по закону в России донором для пациента может стать только кровный родственник: мать, отец, сын, дочь, брат, сестра. Поэтому, при всем желании супруги не могут жертвовать друг для друга что-либо. Во-вторых, по целому ряду причин мы стараемся отдавать предпочтение посмертному донорству: это менее рисковая, более безопасная, проверенная практика.
– Я найду способ стать его донором, только пожалуйста, помоги мне спасти его. Анализ крови показал, что я подхожу на эту роль.
– Зачем ты это делаешь?
– Хочу быть не бессердечной?
– Нет, пытаешься спасти его ценой своей жизни. Ты думаешь он будет счастлив узнать, что спасен лишь благодаря тому, что его супруга убила себя?
– Ты думаешь моя жизнь имеет цену? – в этот момент по ее лицу прокатилась слеза, до этого я никогда не видел ее такой.
– Любая жизнь имеет цену, смысл и будущее.
– Черт. – она невесело улыбнулась. – Как же сильно ты ошибаешься. Ты всегда хотел узнать правду обо мне, думаю, сейчас самое время.
Тогда я наконец-то узнал ее историю.
Глава 12
– Ты уверен, что хочешь знать всю правду?
– Да, можешь не бояться.
– Хорошо…
Подул легкий ветерок, она вытерла слезу-предательницу и начала свое признание: